– Я запишу твои номера! Можешь не сомневаться! Мой друг... – Она внезапно осеклась, сбилась с темпа, но лишь на секунду. – Тебя все равно найдут и наваляют по первое число. Так и будет, да! Так и будет! Джорджик! – Ее губы вытянулись в трубочку, голос стал приторно-сладким, и голова быстро-быстро закачалась из стороны в сторону, словно она говорила: «У-тю-тю-тю-тю!» – Джо-о-о-рджик!
На Джорджа, казалось, это не действовало. Он сидел неподвижно, не делая никаких попыток встать и кинуться к ней. Казалось, он ее и не слушал.
– Герой! Храбрец! А сейчас – слабо? Слабо, да? Боишься? Мешок дерьма! Все вы такие, мальчики... Смелые, пока наедине... А сейчас? «Лизни мне руку, детка!» Я тебе лизну, гад! Ты у меня еще...
Ее волосы растрепались, прилипли к лицу, на щеках играл лихорадочный румянец, и ушки... Даже ушки, пробивающиеся сквозь светлые пряди, заалели. Джордж поймал себя на мысли, что ТАКОЙ она ему нравится больше. Может быть, даже очень нравится.
– Рита!
– Что «Рита»? Я уже двадцать два года Рита! – «Ого, подруга, а ты, оказывается, кокетка! Вот уж не знал, что ты ТАКАЯ кокетка! Не двадцать два, а двадцать пять, если быть точным...» – ехидно усмехнулся внутренний голос, но... Сейчас было не до него. И не до его глупых замечаний. – Рита... – повторила она. – Ты думаешь, тебе это сойдет с рук? Да? Даже не надейся. Я...
Она что-то говорила и говорила. Кричала.
Джордж вытащил сигареты и закурил. Ему совсем не нравилось то, что он видел вокруг. И эта истерика... самая настоящая истерика, она была очень некстати.
«Сам виноват. Довел девчонку. А все-таки – в ней что-то есть. И этот нос...»
Он, не торопясь, докурил. Щелчком отбросил окурок.
– Хватит! – заорал он. И это подействовало. Рита замолчала, будто подавилась словами. – Тихо! Чего ты орешь? Ты что, не видишь, что здесь происходит?
– Что? – Это походило на какую-то хитрую уловку. Но уж на этот раз она не даст себя обмануть. Она будет умнее. Нет, этот чокнутый байкер больше не проведет ее.
– Что?
Внезапно до нее стало доходить. Она поняла, чем похожи эти дома – по ту и другую сторону дороги. Они... Выглядели совершенно пустыми. Покинутыми. БЕЗЛЮДНЫМИ.
Она обернулась, надеясь, что это ощущение ложно, что оно просто подводит ее, играет в какую-то страшную игру, морочит голову...
Но... Ни одна занавеска не шелохнулась. Ни одна собака не залаяла. Ее крик был, похоже, единственным звуком, нарушившим зловещую тишину.
Сейчас она молчала, и мотоцикл не тарахтел, и... Никаких ДРУГИХ звуков здесь не было.
Глаза ее округлились, челюсть отвисла и готова была уже упасть, зарыться между двух упругих грудей, которые облапил этот смешной краснолицый мужик в защитной футболке – сейчас она даже не помнила, как его зовут, просто этот глупый казус вдруг всплыл в памяти, словно сознанию требовалось срочно сосредоточиться на чем-то другом, кроме...
Кроме того факта, что вся деревня словно вымерла.
– Рита! – снова сказал Джордж, и его голос раскатился гулким эхом, отправился гулять, отскакивая, как мячик, от стен опустевших домов. «Рита, Рита, Рита, Рита...» – Иди сюда. Не бойся. Если честно, мне самому немного не по себе...
«Не бойся». Его слова звучали миролюбиво. Успокаивающе. Если не вдумываться в смысл. «Не по себе». Ему не по себе. А ей – каково?
Но Рита не двинулась с места. Знала, чем это может грозить.
«Как ты думаешь, у него еще остался кусочек веревки, той самой, что так замечательно трет руки? Остался? Наверняка да».
Джордж покачал головой.
– Я же тебе говорил: «Иди обратно». Говорил? Я ОТПУСТИЛ тебя, девочка... А ты не пошла.
«Ну да, не пошла. Я хотела к людям...»
Она, кажется, забылась. На минуточку, на одну только маленькую минуточку она забыла, что все в этом мире происходит совсем не так, как она хочет. И, похоже, будет происходить всегда.
– Ну и что ты теперь собираешься делать? – Он-то, видимо, ничего не собирался. Просто сидел, развалясь, на своем мотоцикле.
– А... – пискнула Рита. Предательский комок подступил к горлу, она с трудом затолкала его обратно, в живот... Или – откуда берутся эти самые комки? На уроках анатомии в медучилище им ничего на эту тему не говорили. – А с чего ты взял, что здесь никого нет?
Джордж пожал плечами:
– Просто ЗНАЮ, и все. Рита недоверчиво усмехнулась:
– Мало ли чего ты знаешь!
«Он ЗНАЕТ, ЗНАЕТ... Он ЗНАЕТ даже то...» Заткнись! Она облизнула внезапно пересохшие губы. В нижней снова всколыхнулась боль, и это вывело Риту из себя:
– Ты ни хрена не знаешь, понял? Я сейчас пойду и проверю!
Она осторожно – надо держать ухо востро, вдруг этот чертов идиот только и ждет момента, чтобы наброситься на нее? – скосила глаза в сторону ближайшего дома. И... поняла, что ей вовсе не хочется идти и проверять.
Распахнутая дверь выглядела, как злобный оскал. На окне висели вышитые занавески, и даже непременный цветок стоял на подоконнике, но само окно было разбито, и осколки стекла походили на ощерившуюся пасть.
Сердце у нее в груди отчаянно забилось, и в висках застучало...
Джордж встал с байка:
– Ну что? Хочешь, пойдем вместе?
– Не подходи ко мне! – завизжала Рита. Она почувствовала, как слезы покатились у нее по щекам. Она пока не плакала, но слезы уже вовсю катились, словно первые капли дождя, предвещая близкую грозу. – Не подходи! – повторила она шепотом.
Она вдруг поняла, что не знает, как ей быть, если Джордж приблизится: она не могла заставить себя сделать хотя бы шаг в сторону дома, но и оставаться на месте тоже было нельзя. Куда?
Она с тоской посмотрела на небо, словно ожидая помощи оттуда. Какой угодно помощи – будь то Глас Божий или вер толет.
– Не надо... Не надо... – всхлипывала Рита.
Ее острые плечи тряслись, как в лихорадке. Несчастная девушка была слишком измучена гибельным и – необычайно стремительным – ходом событий.
Рита в изнеможении опустилась на траву и закрыла лицо руками: единственное укрытие, куда она могла спрятаться.
Увидев этот трогательный детский жест, Джордж почувствовал забытое... почти незнакомое чувство. Его переполняла жалость к этой девчонке: она выглядела беспомощной куклой, которую треплет жизнерадостный щенок.
Он подошел к ней и опустился рядом на колени.
– Ну? Что ты? – Он коснулся ее руки, и Рита вздрогнула, будто его пальцы были раскалены докрасна.
Честно говоря, он не знал, как ее успокоить. Он был из тех мужчин, на которых женские слезы действуют, как красная тряпка на быка. Эта соленая влага выводила его из себя.
– Я... – Он обнял ее за плечи и прижал к груди. Нужных слов так и не нашлось.
И тут Рита громко, в голос, разрыдалась.
Лицо ее распухло от слез и от этого казалось Джорджу еще более привлекательным – глупость, в которую он никогда бы раньше не поверил.
– Откуда... Откуда... – с трудом пытаясь пробиться сквозь рыдания, спрашивала Рита, – откуда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149