К концу этой приторно-умилительной сцены миссис Нейгел едва сдерживала слезы. Но обмануть Кэтрин было не так-то просто. Сын, в ярости поклявшийся никогда не возвращаться, изъяснялся не слишком убедительно. Отец, семь лет втайне оплакивавший потерянного ребенка, наоборот, говорил слишком гладко. Они оба явно о чем-то умалчивали.
- Я хотела бы задать вам несколько вопросов, сэр, когда вы освободитесь, - сказала Кэтрин.
- Не сомневаюсь, что вы с Маркусом найдете о чем поговорить, - заявил Данн. - Но он только что прибыл, и мы многое должны обсудить.
- Несомненно, - согласился Маркус. - Прошло ведь целых семь лет.
От Кэтрин не ускользнул легкий сарказм, прозвучавший в его голосе. Заметив схожесть поведения мужчин, она исподтишка их оглядела. И когда это Данн с сыном успели сговориться?
- Простите нашу невежливость… - Данн повел обеих женщин к выходу. - Я хотел бы перекинуться с сыном словечком-другим наедине.
Кэтрин открыла было рот, но Данн опередил ее:
- А Кэтрин пока с удовольствием воспользуется возможностью привести себя в порядок.
Щеки девушки вспыхнули, и пока она подыскивала остроумный ответ, дверь позади нее захлопнулась с глухим стуком.
- Тебе действительно нужно заняться собой, - подтвердила миссис Нейгел. - У тебя крайне неопрятный вид. Можно подумать, что ты подметала юбками пол.
Стиснув зубы, Кэтрин попыталась было очистить передник, но тут же сдалась, осознав тщетность подобных попыток.
- Я велю Бетти приготовить тебе ванну, - предложила почтенная экономка, ее взгляд посветлел, - и попрошу кухарку принести молодому Маркусу сдобных пирожков. - Она покраснела. - Наверное, не стоит больше думать о нем как о маленьком мальчике. Он - уверенный в себе взрослый мужчина. И мы должны вознести благодарность Богу за его возвращение.
Кэтрин скрестила руки.
- А вам не кажется немного странным, что после столь холодного прощания Маркус вернулся домой, сияя улыбкой?
Миссис Нейгел поджала губы:
- Ты должна думать о нем лучше, Кэтрин. Ведь он едва не погиб на службе. Такие вещи меняют человека.
- Да, и он в тот же миг перестал ненавидеть приют и даже вошел в Совет его попечителей? Не проявив за истекшие семь лет и проблеска интереса к Андерсен-холлу, он вдруг бросается нам на помощь? Невероятное стечение обстоятельств!
Миссис Нейгел нахмурилась:
- Не суди о том, чего не знаешь, Кэтрин. Я помню о ваших детских неладах с Маркусом. Но это было в далеком прошлом, и сейчас ты не должна к нему придираться.
Кэтрин застыла на месте:
- Но это не имеет ничего общего…
- Пойди и прими ванну. И пока будешь принимать ее, освежи свои мысли.
Кэтрин поняла, что говорить с миссис Нейгел не имело смысла, и еще сильнее стиснула зубы. Некоторые люди видят только то, что хотят видеть.
- Да, мэм, - пробормотала она и направилась в новые комнаты, куда ее недавно переселил директор Данн. Там она, по крайней мере, сможет спокойно подумать. Она хотела понять, почему вдруг Данн внес изменения в ее обычные обязанности. Это было весьма странное событие, заставляющее задуматься о происходящем.
Что могло вынудить директора приюта действовать у Кэтрин за спиной? Личные взаимоотношения Даннов - это одно, но дети, Совет, ее работа - совсем другое…
Нет, столь резкие перемены произошли неспроста! Более того, весьма странно, что директор пытается утаить от нее какие-то важные обстоятельства, прикрываясь деловыми отношениями с сыном.
Нет. Данн всегда поступал открыто и честно. И поэтому инициатором подобных действий мог быть только Маркус. Он теперь находится в центре событий, а такой поворот дел ей совершенно не нравится. И она намерена ему помешать.
Глава 7
Ощутив внезапную неловкость из-за того, что он вновь остался наедине с отцом, Маркус оперся на костыль. До того как смущенный неожиданной встречей Данн решил заняться своим плащом, а в комнату вбежала Кэтрин, они с отцом едва успели обменяться парой слов. Между ними зияла огромная пропасть.
Как опытному боевому офицеру, встречавшему лицом к лицу немало опасностей, Маркусу было досадно сознавать, что встреча с отцом заставила его вспотеть и ощутить резь в желудке. Однако среди свиста пуль, звона сабель и рева снарядов он никогда не поддавался искушению показать спину и бежать. Не собирался он отступать и теперь. А поэтому без труда выдержал испытующий взгляд отца.
Проницательные голубые глаза Данна, столь похожие на те, которые Маркус видел каждый день в зеркале, скользнули от шрамов над бровью к костылям и больной ноге сына. В конце концов его отец осведомился:
- Ранение настоящее?
Маркус отрицательно качнул головой.
- Ты в отличной форме, сынок, - стесненно проговорил Данн-старший.
- Вы тоже, отец, - солгал Маркус, и они оба это поняли. Глупо было ожидать, что отец не переменится за семь лет, однако Маркус надеялся, что годы смилостивятся над Урией Данном. Он все еще оставался таким же высоким и осанистым, и ноги его по-прежнему твердо и широко, по-хозяйски, стояли на земле, сыном которой он был. Его волнистые волосы не поредели, но приобрели стальной оттенок. А ведь когда-то они были того же цвета воронова крыла, что и у Маркуса. Лицо, чисто выбритое и бледное, немного искажали собравшиеся возле губ складки. Морщины, которых Маркус раньше не видел, залегли у отца на лбу.
- Я не получил ответа от Уэллингтона, - в глазах директора приюта мелькнула, но тут же исчезла боль, - и, м-м… не знал о твоем приезде.
- Я… находился под арестом, - Маркус не намеревался рассказывать ни о своем заточении, ни о сделке, которую он все-таки заключил, чтобы спасти жизнь друга, капитана Люка Хейза.
- Все равно я рад твоему решению, хотя и не я на него повлиял. - Отец замолчал и жестом пригласил Маркуса сесть.
Положив костыли рядом с собой, Маркус опустился на потертое деревянное сиденье.
Урия Данн, вместо того чтобы усесться за свой внушительного вида стол, пододвинул старенькое кресло и устроился прямо напротив сына. Маркус не любил, когда ему преграждали путь к выходу, вот и сейчас он почувствовал себя словно в ловушке, однако промолчал. Вместо этого он немного отодвинулся, освобождая место для маневра, если таковой понадобится. Кроме того, теперь он мог не смотреть прямо в лицо отца.
- Сейчас самое подходящее время поговорить, - начал Данн-старший. - Большая часть детей в часовне, - он прочистил горло. - Так вот, имея возможность серьезно обдумать твой отъезд…
Маркус напрягся.
- Вы знаете, почему я здесь. И лучше двигаться дальше… а не тратить время… на воспоминания.
Урия Данн, явно недовольный реакцией сына, поджал губы. Однако он все же нашел в себе силы и мягко согласился:
- Как пожелаешь.
Маркус постарался не выдать своего удивления. Его отец был не из тех, кто легко сдается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84