- Вы не поверите, - улыбнулся Хорас, - но один из членов Совета скончался несколько месяцев назад, и ему еще не подыскали замену. Как вам это нравится?
Мужчины улыбнулись друг другу, а Маркус вновь покрылся испариной. Неужели они все это подстроили? Однако он решил отбросить эту мысль. Перед ним были люди чести. Они не могли быть настолько жестоки, чтобы убить невинного англичанина ради достижения каких-то личных целей. Его решимость укрепилась.
- Я офицер, милорд! - Маркус смотрел поверх головы Уэллингтона. - И никогда не отказывался от выполнения задания. - «Правда, сумел избавиться от одного-двух заданий, но никогда не оказывал явного неподчинения». - Но в данном случае есть неизвестные вам факты, которые могут заставить вас по-иному взглянуть на мою пригодность.
- Тогда расскажите нам! - попросил Уэллингтон, отодвигая стакан. - Соблаговолите пояснить, почему наш выбор ошибочен.
Услышав слово «наш», Маркус понял, что ловушка устроена Уэллингтоном, а не Хорасом.
И он, без сомнения, попался. Интересно, они предвидели его возражения? Предполагалось, что Хорас зарядит пушку, а Уэллингтон поднесет горящий фитиль. Однако Маркус не любил, когда прямо перед ним грохотали взрывы. И он постарался обуздать разгорающийся гнев. Их состязание еще не закончилось.
Маркус прочистил горло.
- Я покинул Лондон при исключительно скверных обстоятельствах, сэр. Мое возвращение вызовет неизбежные подозрения и лишит меня возможности действовать скрытно. - Неплохо, именно так и нужно говорить, ведь в глубине сердца Маркус не сомневался: он не тот, кто им нужен. - Более того, меня всегда считали несдержанным малым…
- Да что вы, - с улыбкой перебил Хорас.
Проигнорировав его, Маркус продолжил:
- …который совсем не интересовался Андерсен-холлом. Если быть честным до конца, то, уезжая, я твердо решил никогда более не переступать его порог. И внезапное решение посвятить свою жизнь на благо Андерсен-холла в моем случае выгладит, честно говоря, абсурдно. И скорее всего, покажется подозрительным.
- Ну что, Хорас, - Уэллингтон повернулся к генерал-майору. - Что вы думаете теперь?
- Обычнейшая вещь! - Хорас помахал рукой. - Мы сочиним историю о том, как вы едва не умерли. Чудом спасшись, вы будто бы родились заново и осознали недостойность собственного поведения.
- Но из-за чего я оставил армию?
- Конечно же, из-за ваших ранений, - сообщил Уэллингтон.
По спине Маркуса пробежали мурашки.
- Но у меня нет ранений, сэр.
- Так что это будет, Данн? - с ухмылкой осведомился генерал. Сейчас он больше всего напоминал кошку, которая загнала мышь в угол. - Нога или рука?
Хорас открыл табакерку, понюхал, а потом чихнул в платок.
- Не пугайте его, сэр. Доктор Уикет наложит ему искусственную повязку, сержант Там будет его денщиком, и Маркус легко сойдет за раненого. Никаких проблем не возникнет. - Он перевел взгляд покрасневших, слезящихся глаз на Маркуса: - А вы, майор, должны будете постараться сыграть эту роль как можно убедительней.
Маркусу показалось, что в палатке стало теснее. Ему было тяжело дышать. Подергивая свой воротник, он пробормотал:
- Я никудышный актер, сэр.
Генерал, казалось, не заметил этого возражения.
- Мне нравится история о смертельном ранении. Лакеям Наполеона обычно свойственна сентиментальность, - он обернулся к Маркусу. - Еше какие-то проблемы, майор? Ваше поведение наводит меня на мысль, что вы сомневаетесь в компетентности Хораса.
Хорас сердито посмотрел на Уэллингтона, не понимая, зачем тот усложняет и без того сложное дело.
- А может быть, для выполнения этой миссии найдется кто-нибудь в самом Уайтхолле? - Маркус цеплялся за последнюю соломинку.
- Нам необходим сторонний исполнитель, - отрезал Уэллингтон.
- Два агента уже провалились, - прибавил Хорас. - Мы не можем больше рисковать.
«Моя жизнь, конечно, не в счет», - отметил про себя Маркус, понимая, как мало он значит для этих людей.
- А что насчет моего отца? Он директор Авдерсен-холла и может помешать нам.
- Вот здесь я должен с вами согласиться, - ответил Уэллингтон. - Поэтому я отправил ему письмо, в котором говорится о вашем возвращении и о его причинах.
На мгновенье Маркусу показалось, что все погрузилось в непроглядный мрак. Нет, он, наверное, ослышался.
- Мы нуждались в помощи вашего отца, - признался Хорас. - Иначе наш план мог оказаться под угрозой срыва. К счастью, ваш отец и генерал Уэллзли хорошо знакомы.
- И ваш отец, как настоящий солдат, принял на себя груз ответственности, - продолжил Уэллингтон. - Этот человек, неустанно работающий на благо сирот Лондона, - просто святой. Когда он просит о пожертвованиях, ему просто невозможно отказать. Да и кто бы стал отказывать, зная о том, каким замечательным и нелегким делом занимается этот почтенный человек. Я рад, что на мою долю не выпало присматривать за несчастными детьми, - сморщился генерал. - Хотя я порой сталкиваюсь с массой несчастий иного рода.
- Вы написали моему отцу?! - Повышать голос на начальство не полагалось, и он это знал, но сдерживаться более не было сил. Дыхание стало таким судорожным, а руки так затряслись, что, казалось, он вот-вот взорвется изнутри - Вы договорились с отцом о моем возвращении, даже не поставив меня в известность?
- Знаете что, майор… - Хорас встал.
- Я каждый день без колебаний рискую собственной жизнью! - практически прорычал Маркус. - Но вам этого мало. Вы роетесь в моей личной жизни на том основании, что я ваш подчиненный? Но я не ваша собственность!
- Майор Данн! - Уэллингтон встал.
- Можете забрать ваше чертово предписание!..
Уэллингтон рассвирепел:
- Я не из тех, кто будет мириться с неповиновением! Вы будете выполнять наши приказы или же будете наказаны!
- Я охотнее станцую для Наполеона джигу, чем стану игрушкой в ваших руках! - Маркус сорвал с мундира знаки отличия, бросил их на пол и вышел из палатки, зная, что подписал свой смертный приговор. Но ему было все равно.
Глава 2
Весна , 1811 год
Лондон , Англия
Кэтрин Миллер осторожно переступила порог Андерсен-холла. Она уже тысячи раз входила в этот дверной проем, но не теряла осмотрительности. Ее нога была в куда лучшем состоянии, нежели когда-либо, но Кэтрин постоянно боялась, что в самый неожиданный момент она вновь захромает.
Пришло время ужина - самый подходящий момент для того, чтобы уединиться на веранде. Сумерки сгущались, со всех сторон доносился стрекот сверчков. В воздухе витали запахи прошлогодней листвы, близкой весны и… табачного дыма. Кэтрин догадывалась, что дымящаяся трубка принадлежит доктору, с которым девушка давно уже хотела поговорить наедине. Ее очень беспокоило здоровье директора Данна.
Она подошла к стоящему у перил Майклу Уиннеру, и они вместе стали наблюдать за тем, как невысокая экономка в сером одеянии шествует через двор - от главного здания приюта к своей резиденции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84