- Он уже пришвартовывается.
- Пелеас расист. Он рунархов терпеть не может. А я, Николай Джонович, обещал императору, что к концу месяца справлюсь.
- Подчинить мантикору?
- В точности так.
Я нацелился на кусочек осьминога. Палочки выскользнули из пальцев и покатились по полу.
- К гостям, - сообщил Рыбаков. - Вилка - значит, придёт мужик. Ложка - женщина.
- А если палочки, то рунарх.
Джемитин - рунарх. Он пси-мод. Трансформация «харон» доступна лишь нашим соседям, людей-харонов не существует. Впрочем, так же как, например, рунархов-срединников. Хароны очень интересная модификация. Они живут вне времени, проникая одновременно в прошлое и будущее. Недалеко: минут на двадцать, не больше. Но этого обычно хватает, чтобы испортить им жизнь.
Симбу - больного протея, чьё сознание я встретил в Лоноте, - всё-таки доставили в Гавань. С ним сразу же возникли сложности. Всё-таки протеи - это вам не обычные корабли. От земных фрегатов и корветов, а также рунархских гептаресов и эннеров они отличаются, как шаровые молнии от попугаев.
Протеи собраны на основе нанотехнологии. Чтобы управлять ими, не хватит никакого компьютера. Единственный шанс - притянуть из Лонота сознание какого-нибудь чудища. Заставить дракона или мантикору почувствовать себя кораблём.
Единороги и левиафаны, мантикоры и архонты. К протеям нельзя относиться как к роботам. Если обычный компьютер «проваливает тесты», то протей болеет.
- Главное, без спешки, Андрей. До конца месяца ещё две недели. Сперва ты просто посмотришь на зверя. Он заперт в струне Клейна и неопасен. Затем на полигоне мы проверим его реакции. Если специалисты подтвердят, что поведение протея в границах допустимого, ты попытаешься войти в контакт. Не раньше.
- А как это: «в границах допустимого»? - поинтересовался я.
- Это значит - не расстреливает всё, что видит, из лучевых пушек.
- Понятно.
Мы прождали ещё несколько минут. Наконец лицо генерала просветлело.
- Наконец-то! Господа, рунарх Джемитин идёт сюда.
Я приготовился. Джемитин оказался типичным рунархом: бакенбарды, тяжёлая нижняя челюсть, глаза посажены далеко друг от друга. Одет в заросшую седым мехом симбионку. Это комбинезон такой. Но в целом ничего особенного.
Отличие я заметил позже. Мы, люди, всегда стараемся держаться вместе. А рунарх жил сам по себе. Словно кошка из сказки Киплинга.
- Где? - спросил он, не поздоровавшись. - Этот? - и кивнул на меня.
- Да. Присаживайся, душа Джемитин.
Фамильярное с точки зрения человека обращение рунарх воспринял как должное. Он уселся и после недолгих раздумий ответил:
- Спасибо. Правильно? Итак, добрая беседа и уважение между нами.
Рунархи не благодарят. У них не принято. Но Джемитин хотел быть вежливым.
- Добрая беседа, - отозвался Визионер. - Вот ученик Андрей, а это - его наставник Николай Джонович, - капитан вежливо склонил голову. - Джемитин, мы нуждаемся в твоей помощи. Дело касается больного протея. Ученик Андрей собирается вступить с ним в контакт. Протей опасен. Он принадлежит к морфу мантикора. У нас нет ничего, что могло бы противостоять его мощи и скорости. Единственный шанс - твоё предвидение будущего.
- Беседа наша неполна, - мягко возразил Джемитин. - Мантикоры - враждебный людям клан. Их покорность немыслима.
- Этот протей - особенный. Наши сотрудники уверены, что его можно подчинить. Андрей дал ему имя.
- Беседа наша неполна, - повторил рунарх. И добавил: - Тайны бесчестны моему духу. Кто этот ученик? Где истоки? Нет правды - нет помощи. Императорский Визионер, господин. - Последнее слово рунарх произнёс с особым тщанием.
Визионер и капитан переглянулись. Любопытство рунарха - его личная инициатива. Тевайзу наши тайны до лампочки. Другой рунарх, возможно, помог бы нам, ни о чем не спрашивая. Но Джемитину никто не мог приказывать. Как кошке.
- Зачем тебе? - не выдержал Сергей Дарович.
- Наша беседа неполна.
- Ладно, я объясню. Ученик Андрей встретил протея в Лоноте. Дал имя.
- Ученик на мифизическом плане. Чудовище-мантикора в услужении. - Рунарх прикрыл глаза. - Хорошо. Это знание достойно помощи. Беседа полна.
Визионер кивнул. Внешне он оставался спокоен, но я видел, какой ценой давался ему разговор. Рунарх пригладил бакенбарды и продолжил:
- Тайна за тайну: ожидание пилота бессмысленно. Ваш адмирал полон неодобрения. Обязанности пилота-погонщика-протеев велики и многотрудны.
- Откуда ты знаешь, душа Джемитин?
- Один из. Вы и ваши слова.
- Спасибо, - Визионер закусил губу. Обернувшись к нам, он сообщил: - Дело плохо. Мы договаривались с адмиралом, что тот пришлёт консультанта, пилота протеев. Похоже, Джемитин получил информацию из будущего. Пилот не придёт, надо отправляться в ангар.
Харон вцепился в мех симбионки и отчаянно дёрнул. Одежда пискнула. На глазах рунарха выступили слёзы. - Нет! Нельзя так! Время неполно!
- Он прав, - заметил капитан: - Если Джемитин видел будущее, то Пелеас скоро пришлёт сообщение. Мы должны его дождаться. Иначе нарушается причинно-следственная связь. Хароны к таким вещам относятся болезненно.
Несколько минут прошло в напряжённом молчании. Наконец пришло сообщение от Пелеаса. Визионер транслировал его так, чтобы видели все.
- Прошу извинить меня, - сообщил Пелеас, - но возникли осложнения. Господин Визионер, я обещал прислать эксперта по протеям. К сожалению, ничего не выйдет. Капитан Смит, пилот протея «Клэпси» был вынужден покинуть Землю, исполняя личный приказ императора. Я постараюсь найти ему замену в ближайшие же недели.
* * *
Мы шли по галерее, опоясывающей наклонную шахту арсенала. Шахта напоминала вывернутую наизнанку Пизанскую башню. Колоннада, балконы, причудливые картуши микросхем, пилоны управляющих пультов. В центре сплетённое из множества пульсирующих линий сияние. Это всё струны Клейна. Каждая заперта своим кодом и хранит в себе единицу оружия - от узкополосного «пожелай-жезла» до протея.
- На свет долго не смотри, - сухо предупредил Визионер. - Сядь возле шлюза и не путайся под ногами. Я разблокирую протея.
Вот, опять. Я, оказывается, под ногами путаюсь. А Джемитин? Вряд ли он что-то понимает в автоматике арсенала. И вообще, может, он рунархский шпион. А генерал выписал ему пропуск.
Я залез с ногами на диван и принялся демонстративно разглядывать стену. Николай сел рядом.
- Не дуйся, парень, - примиряюще заявил он. - На струну смотреть нельзя, она гипнотизирует. У нас всех стимул-блокада, нам ничего не будет. А за тебя Визионер беспокоится.
- Так и объяснили бы по-человечески, - буркнул я.
- Так и спросил бы по-человечески.
- А рунарха зачем взяли? Это же секретный объект.
- Джемитин говорит, будто без его присутствия в арсенале «время незамкнуто».
А, всё ясно. Только он, по-моему, листает.
- Да врёт он!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
- Пелеас расист. Он рунархов терпеть не может. А я, Николай Джонович, обещал императору, что к концу месяца справлюсь.
- Подчинить мантикору?
- В точности так.
Я нацелился на кусочек осьминога. Палочки выскользнули из пальцев и покатились по полу.
- К гостям, - сообщил Рыбаков. - Вилка - значит, придёт мужик. Ложка - женщина.
- А если палочки, то рунарх.
Джемитин - рунарх. Он пси-мод. Трансформация «харон» доступна лишь нашим соседям, людей-харонов не существует. Впрочем, так же как, например, рунархов-срединников. Хароны очень интересная модификация. Они живут вне времени, проникая одновременно в прошлое и будущее. Недалеко: минут на двадцать, не больше. Но этого обычно хватает, чтобы испортить им жизнь.
Симбу - больного протея, чьё сознание я встретил в Лоноте, - всё-таки доставили в Гавань. С ним сразу же возникли сложности. Всё-таки протеи - это вам не обычные корабли. От земных фрегатов и корветов, а также рунархских гептаресов и эннеров они отличаются, как шаровые молнии от попугаев.
Протеи собраны на основе нанотехнологии. Чтобы управлять ими, не хватит никакого компьютера. Единственный шанс - притянуть из Лонота сознание какого-нибудь чудища. Заставить дракона или мантикору почувствовать себя кораблём.
Единороги и левиафаны, мантикоры и архонты. К протеям нельзя относиться как к роботам. Если обычный компьютер «проваливает тесты», то протей болеет.
- Главное, без спешки, Андрей. До конца месяца ещё две недели. Сперва ты просто посмотришь на зверя. Он заперт в струне Клейна и неопасен. Затем на полигоне мы проверим его реакции. Если специалисты подтвердят, что поведение протея в границах допустимого, ты попытаешься войти в контакт. Не раньше.
- А как это: «в границах допустимого»? - поинтересовался я.
- Это значит - не расстреливает всё, что видит, из лучевых пушек.
- Понятно.
Мы прождали ещё несколько минут. Наконец лицо генерала просветлело.
- Наконец-то! Господа, рунарх Джемитин идёт сюда.
Я приготовился. Джемитин оказался типичным рунархом: бакенбарды, тяжёлая нижняя челюсть, глаза посажены далеко друг от друга. Одет в заросшую седым мехом симбионку. Это комбинезон такой. Но в целом ничего особенного.
Отличие я заметил позже. Мы, люди, всегда стараемся держаться вместе. А рунарх жил сам по себе. Словно кошка из сказки Киплинга.
- Где? - спросил он, не поздоровавшись. - Этот? - и кивнул на меня.
- Да. Присаживайся, душа Джемитин.
Фамильярное с точки зрения человека обращение рунарх воспринял как должное. Он уселся и после недолгих раздумий ответил:
- Спасибо. Правильно? Итак, добрая беседа и уважение между нами.
Рунархи не благодарят. У них не принято. Но Джемитин хотел быть вежливым.
- Добрая беседа, - отозвался Визионер. - Вот ученик Андрей, а это - его наставник Николай Джонович, - капитан вежливо склонил голову. - Джемитин, мы нуждаемся в твоей помощи. Дело касается больного протея. Ученик Андрей собирается вступить с ним в контакт. Протей опасен. Он принадлежит к морфу мантикора. У нас нет ничего, что могло бы противостоять его мощи и скорости. Единственный шанс - твоё предвидение будущего.
- Беседа наша неполна, - мягко возразил Джемитин. - Мантикоры - враждебный людям клан. Их покорность немыслима.
- Этот протей - особенный. Наши сотрудники уверены, что его можно подчинить. Андрей дал ему имя.
- Беседа наша неполна, - повторил рунарх. И добавил: - Тайны бесчестны моему духу. Кто этот ученик? Где истоки? Нет правды - нет помощи. Императорский Визионер, господин. - Последнее слово рунарх произнёс с особым тщанием.
Визионер и капитан переглянулись. Любопытство рунарха - его личная инициатива. Тевайзу наши тайны до лампочки. Другой рунарх, возможно, помог бы нам, ни о чем не спрашивая. Но Джемитину никто не мог приказывать. Как кошке.
- Зачем тебе? - не выдержал Сергей Дарович.
- Наша беседа неполна.
- Ладно, я объясню. Ученик Андрей встретил протея в Лоноте. Дал имя.
- Ученик на мифизическом плане. Чудовище-мантикора в услужении. - Рунарх прикрыл глаза. - Хорошо. Это знание достойно помощи. Беседа полна.
Визионер кивнул. Внешне он оставался спокоен, но я видел, какой ценой давался ему разговор. Рунарх пригладил бакенбарды и продолжил:
- Тайна за тайну: ожидание пилота бессмысленно. Ваш адмирал полон неодобрения. Обязанности пилота-погонщика-протеев велики и многотрудны.
- Откуда ты знаешь, душа Джемитин?
- Один из. Вы и ваши слова.
- Спасибо, - Визионер закусил губу. Обернувшись к нам, он сообщил: - Дело плохо. Мы договаривались с адмиралом, что тот пришлёт консультанта, пилота протеев. Похоже, Джемитин получил информацию из будущего. Пилот не придёт, надо отправляться в ангар.
Харон вцепился в мех симбионки и отчаянно дёрнул. Одежда пискнула. На глазах рунарха выступили слёзы. - Нет! Нельзя так! Время неполно!
- Он прав, - заметил капитан: - Если Джемитин видел будущее, то Пелеас скоро пришлёт сообщение. Мы должны его дождаться. Иначе нарушается причинно-следственная связь. Хароны к таким вещам относятся болезненно.
Несколько минут прошло в напряжённом молчании. Наконец пришло сообщение от Пелеаса. Визионер транслировал его так, чтобы видели все.
- Прошу извинить меня, - сообщил Пелеас, - но возникли осложнения. Господин Визионер, я обещал прислать эксперта по протеям. К сожалению, ничего не выйдет. Капитан Смит, пилот протея «Клэпси» был вынужден покинуть Землю, исполняя личный приказ императора. Я постараюсь найти ему замену в ближайшие же недели.
* * *
Мы шли по галерее, опоясывающей наклонную шахту арсенала. Шахта напоминала вывернутую наизнанку Пизанскую башню. Колоннада, балконы, причудливые картуши микросхем, пилоны управляющих пультов. В центре сплетённое из множества пульсирующих линий сияние. Это всё струны Клейна. Каждая заперта своим кодом и хранит в себе единицу оружия - от узкополосного «пожелай-жезла» до протея.
- На свет долго не смотри, - сухо предупредил Визионер. - Сядь возле шлюза и не путайся под ногами. Я разблокирую протея.
Вот, опять. Я, оказывается, под ногами путаюсь. А Джемитин? Вряд ли он что-то понимает в автоматике арсенала. И вообще, может, он рунархский шпион. А генерал выписал ему пропуск.
Я залез с ногами на диван и принялся демонстративно разглядывать стену. Николай сел рядом.
- Не дуйся, парень, - примиряюще заявил он. - На струну смотреть нельзя, она гипнотизирует. У нас всех стимул-блокада, нам ничего не будет. А за тебя Визионер беспокоится.
- Так и объяснили бы по-человечески, - буркнул я.
- Так и спросил бы по-человечески.
- А рунарха зачем взяли? Это же секретный объект.
- Джемитин говорит, будто без его присутствия в арсенале «время незамкнуто».
А, всё ясно. Только он, по-моему, листает.
- Да врёт он!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102