Мы храбры против самих себя и искусны ко вреду своего здравия.
Одни привыкли пренебрегать вразумлениями, сделанными наедине, но приходят в чувство, если укорять их при многих; другие же при гласности обличений теряют стыд, но их смиряет тайный выговор.
Для ходящего по высоко натянутому канату не безопасно уклоняться в стороны, и малое, по-видимому, уклонение влечет за собою большее, безопасность же его зависит от равновесия.
Все мы благочестивы единственно потому, что осуждаем нечестие других.
Простота неосторожна; человеколюбие не без слабостей; и кто далек от зла, тот всего менее подозревает зло.
Мы ловим грехи друг друга не для тою, чтобы оплакивать их, но чтобы пересудить, не для того, чтобы уврачевать, но чтобы еще уязвить, и раны ближнего иметь оправданием собственных своих недостатков.
Истинно богомудрые и боголюбивые (…) любят общение с добром ради самого добра, не ради почестей, уготованных за гробом. Ибо это уже вторая степень похвальной жизни - делать что-либо из награды воздаяния; и третья - избегать зла по страху наказания.
Тайна спасения - для желающих, а не для насильствуемых.
Все мы бедны и имеем нужду в благодати Божией, хотя и кажется один превосходнее другого, когда измеряем людей малыми мерами.
Если бы кто у нас спросил: что мы чувствуем и чему поклоняемся? - Ответ готов: мы чтим любовь. (…) Почему же мы - чтители любви - так ненавиствуем и сами ненавидимы? Почему мы - чтители мира - немилосердно и непримиримо враждуем? Почему мы - основанные на камне - зыблемся, утвержденные на краеугольном камне - распадаемся, призванные в свете - омрачаемся?
Разве есть определенное местом отечество у меня, для которого отечество везде и нигде?
Божество необходимо будет ограничено, если Оно постигнется мыслью. Ибо и понятие [постижение] есть вид ограничения.
Слово о Боге чем совершеннее, тем непостижимее; ведет к большему числу возражений и самых трудных решений.
Говорить о Боге - великое дело; но гораздо большее - очищать себя для Бога (…). Учить - дело великое, но учиться - дело безопасное.
Мужья были законодателями; поэтому и закон обращен против жен.
Всякий грех есть смерть души.
Бог всегда был, есть и будет, или, лучше сказать, всегда есть; ибо слова: «был и будет» означают деления нашего времени и свойственны естеству преходящему; а Сущий - всегда.
Смерть [установлена] - в пресечение греха, чтобы зло не стало бессмертным.
Закон мученичества таков, чтобы как, щадя гонителей и немощных, не выходить на подвиг самовольно, так, вышедши, не отступать; потому что первое есть дерзость, а последнее - малодушие.
Не должно унижать ученость, как рассуждают о сем некоторые [христиане]; а напротив того, надобно признать глупыми и невеждами тех, которые, держась такого мнения, желали бы всех видеть подобными себе, чтобы в общем недостатке скрыть свой собственный недостаток и избежать обличения в невежестве.
Те, которые преуспели или в делах, оставив слово [красноречие], или в слове, оставив дела, ничем, как мне кажется, не отличаются от одноглазых, которые терпят большой ущерб, когда сами смотрят, и еще больший стыд, когда на них смотрят.
Мысль, не высказывающая себя словом, есть движение оцепеневшего.
Как пламень по истреблении им вещества не сохраняется, но угасает вместе с тем, что горело, так и страсть сия [плотская] не продолжается после того, как увянет воспламенившее ее.
Легче заимствовать порок, нежели передать добродетель.
Учение есть пища и для питающего.
Бог творит все как хочет, а человек - как может.
Безумен, кто в богатстве забудет друга.
Злой человек и в богатстве живет неправедно.
Нам вверен был рай, чтоб насладиться; нам дана была заповедь, чтобы, сохранив ее, заслужить славу, - дана не потому, что Бог не знал будущего, но потому, что Он постановил закон свободы. Мы обольщены, потому что возбудили зависть; пали, потому что преступили закон; постились, потому что не соблюли поста (…). Мы возымели нужду в Боге, воплотившемся и умерщвленном, чтобы нам ожить. С Ним умерли мы, чтобы очиститься; с Ним воскресли, потому что с Ним умерли.
Старайся всякому делать добро, а не себе одному.
Не красота всякой женщины - золото, но ум и молчание.
Праведная жена - богатство дому и спасенье мужу.
Дурная жена в дому подобна злой вьюге.
Добрая жена любит труд и спасает от зла.
Пугливый муж пугливые мысли имеет.
Мудрым решения ночью приходят.
Мужу, в беду попавшему, не сотвори зла - и тебя не постигнет зло.
Никто о себе не скажет: я злодей.
Лучше смолчать, чем худое молвить.
Говорящий плохое - всегда в убытке.
Изрекать могут многие - понимают не все.
Одного невозможно избыть человеку: стремленья к женщине.
Ссоры любящих длятся недолго.
Не суди по виду, суди по делам.
Не сыскать ни одной жизни, без печали прошедшей.
Многих, творящих зло, оправдает их чин.
Беседы, долго идущие, пожирают жизнь.
Душе израненной доброе слово - лекарство.
Григорий Нисский
(333-394 гг.)
христианский богослов,
брат Василия Великого
Все в Божестве, и Оно во всем.
[Иные] хотя признают верным, что изнемогшее в пороке естество посещено Божественною силою, но с неудовольствием взирают на способ посещения, по незнанию, что всякое устройство тела само по себе имеет равную цену, и ничто содействующее в нем поддержанию жизни не заслуживает осуждения как что-либо нечестивое или дурное. (…) Как прочие органы поддерживают в человеке настоящую жизнь, (…) так родотворные органы имеют промышление о будущем, вводя собою преемство естеству. (…) Ибо не глазом, не слухом, не языком, не другим каким чувственным органом непрерывно продолжается род наш; все это, как сказано, служит для настоящего употребления, а в тех органах соблюдается человечеству бессмертие.
В бессмертном усматривать человеческое, (…) в человеке доведываться Божественного.
Христианство есть подражание Божескому Естеству.
Чем бессловесная жизнь ограждена для самосохранения, то, будучи перенесено в жизнь человеческую, стало страстью. Животные плотоядные охраняются раздражительностью; животных многородящих спасает сластолюбие; животное малосильное хранит робость. (…) Но часто и разум, по наклонности и расположению к бессловесному, затмевая в себе лучшее худшим, доходит до скотоподобия, ибо, как скоро (…) принудит рассудок стать служителем страстей, происходит какое то превращение добрых черт в бессловесный образ.
Нашей природы превратность не тверда даже и во зле.
Иероним Стридонский
(ок. 342 - 420 гг.)
христианский писатель,
переводчик и комментатор Библии
Проводящему черту по чужим линиям трудно где-нибудь не выступить из них, и в хорошо сказанном на чужом языке очень нелегко сохранить ту же красоту в переводе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424