Не до конца отдавая себе отчёт в том, что делаю, я подступил к Анхеле вплотную и расстегнул заколку, скреплявшую её волосы. Они волнами упали ей на плечи, обрамляя побледневшее лицо.
– Что... что вы делаете?
– Совершенствую вашу красоту, – ответил я, гладя её по щеке. – Вам никто не говорил, что вы самая восхитительная женщина в мире?
Она решительно отстранила мою руку. Наши взгляды встретились и скрестились, как шпаги.
– А вам никто не говорил, что порой женщины устают от бесконечных комплиментов?
– Глупости! – возразил я. – Они только делают вид, что устают. Это одна из форм кокетства. На самом деле женщинам никогда не надоедает лесть в адрес их внешности.
Анхела возмущённо фыркнула:
– Ну, ещё бы! По-вашему, женщины такие дуры, что принимают за чистую монету все комплименты мужчин. Вы полагаете, я не знаю, что вы сейчас думаете? «Хороша куколка! Интересно, так ли хороша она в постели?»
– А вы, оказывается, мужененавистница.
– Вовсе нет! Зато вы – яркий образчик самовлюблённого самца-шовиниста.
– Ага! Значит, я самец? Самовлюблённый самец, к тому же шовинист. В таком случае, вы... – Я моментально остыл и, проникновенно глядя на неё, спросил: – Как вас называют за глаза?
Анхела поджала губы.
– Кукла, – грустно ответила она. – Крошка Барби. А ещё – Снежная Королева.
Я положил одну руку ей на плечо, а другой погладил её по волосам.
– Мою тётку Бронвен тоже называют Снежной Королевой. В отличие от вас, она не комплексует по этому поводу и не считает всех мужчин самовлюблёнными самцами.
Анхела прикрыла глаза и склонила набок голову, прижавшись щекой к моей ладони. На её лице появилось выражение смертельной усталости. В этот момент я понял, что проиграл пари с самим собой – ей было никак не меньше тридцати лет.
– Если бы вы знали, как мне тяжело, – тихо произнесла она. – Если бы вы знали...
Я привлёк её к себе и нежно поцеловал в губы. Мой первый поцелуй остался без ответа, на второй последовала слабая реакция, и только третий получился по-настоящему взаимным.
– Что мы делаем? – прошептала Анхела.
– Целуемся, – предположил я.
– Мне тоже так кажется... Нас могут увидеть.
– Тебя это беспокоит?
– Нет, – ответила она после очередного поцелуя. – Нисколько... Мне безразлично...
– А если нас увидит королева?
– Хоть сам король... Хоть весь кабинет министров...
Мы не могли оторваться друг от друга. Я целовал её лицо, шею, волосы, руки. Едва ли не впервые в жизни я целовал женщину, не думая о другой – той самой, чей образ неотступно преследовал меня двадцать лет. Я целовал брюнетку с чёрными глазами. Сбылась давняя мечта моей сестрички Дейдры...
Я попытался расстегнуть блузку Анхелы, но она решительно остановила меня и вернула мою руку на прежнее место – себе на талию.
– Вот этого делать не надо.
– Извини, я увлёкся.
– Мы оба сошли с ума...
– Может быть... А может, и нет.
– Мы взрослые люди, а ведём себя, как дети.
– Или как влюблённые.
– Не слишком ли громко сказано?
– Хорошо. Буду говорить тише.
Анхела рассмеялась и снова пресекла мою попытку забраться руками под её блузку. Мы продолжали целоваться, крепко прижавшись друг к другу. Тело Анхелы было гибким и сильным.
– Давай уйдём отсюда, – спустя минут пять, а то и все десять, предложил я.
– Куда?
– В более уединённое место.
– Зачем?
– Ты не догадываешься?
– Догадываюсь. У вас, мужчин, одно на уме.
– Опять ты за своё?
– А разве не так? Ты с самого начала думал о том, как бы поскорее завалиться со мной в постель. Видно, тебе надоела Дженнифер, и ты решил подыскать ей замену. – Сделав над собой усилие, Анхела высвободилась из моих объятий. – Я ухожу, Кевин. У меня много дел.
– Но... давай...
– Не стоит провожать меня. Это плохая идея.
Она повернулась ко мне спиной и быстро, будто боясь передумать, зашагала прочь. Я глядел ей вслед, чувствуя себя полным идиотом. Мне отчаянно хотелось крикнуть, что она ошибается насчёт меня, броситься ей вдогонку, остановить её... К счастью, мне хватило сил обуздать свой первый порыв. Я продолжал стоять на месте и на все лады проклинал не в меру разбушевавшиеся гормоны. В чём-то Анхела была права: мы, мужчины, порой слишком прямолинейны в отношениях с женщинами. Но разве это наша вина? Нет, скорее это общая беда всех представителей более сильной и менее прекрасной половины рода человеческого...
* * *
Примерно через час я вернулся в наши покои и застал в гостиной Дженнифер. Забравшись с ногами на диван, она задумчиво вертела в руках незажжённую сигарету и даже не заметила, как я вошёл.
– Привет, – сказал я, стараясь придать своему лицу жизнерадостное выражение.
Дженнифер встрепенулась и рассеянно взглянула на меня.
– А-а... Привет.
Я сел в соседнее кресло и закурил. Затем, спохватившись, протянул Дженнифер зажигалку. Она отрицательно покачала головой, а вдобавок взмахом руки отогнала от себя дым.
– Спасибо, не хочу.
– Решила бросить?
– Возможно. Здесь курящая женщина считается аномалией.
– По-моему, это правильно. Кстати, как твоё посещение института?
– Всё было замечательно. Если бы я знала, что так получится, то осталась бы там до вечера.
– Прости, не понял.
Дженнифер метнула на меня сердитый взгляд.
– А что тут понимать, скажи на милость? Я этого ожидала. Только что приходил камердинер и передал буквально следующее, цитирую: «Её величество очень огорчена, что вынуждена отменить сегодняшний обед в связи с неотложными государственными делами». А от себя он добавил, что дела здесь ни при чём. Во всяком случае, государственные.
– Ага, – пробормотал я, краснея. – А ты в курсе... что случилось?
– В курсе. Видеть не видела, но уже наслышана. К твоему сведению, сад отлично просматривается из окон дворца, а среди придворных есть много охочих потрепать языком.
Я в смятении опустил глаза:
– Не знаю, что на меня нашло.
– Дурь в голову ударила, – любезно объяснила Дженнифер. – Тоже мне аристократ! Принц на вороном коне! Интересно, что скажет твой отец, когда узнает, что в первый же день на чужой планете ты приставал к здешней королеве?
У меня вдруг возникло впечатление, что мы разговариваем на разных языках.
– Я приставал к королеве?! Да я даже слова ей не сказал.
– О, это в твоём стиле! Зачем тратиться на слова, если можно просто полапать её на глазах у всего двора.
Тут я окончательно растерялся:
– Дженни, милая, о чём ты? Я лапал... ну, это... обнимал Анхелу.
– Об этом я и толкую.
– А причём здесь королева?
Дженнифер уставилась на меня с таким видом, будто я обзавёлся ослиными ушами.
– А при том, что её зовут Анхела.
С тяжким стоном я поднялся с кресла и, обхватив голову руками, закружил по гостиной.
– Мамочка дорогая! Почему ты родила меня таким остолопом?!
Очевидно, я был так жалок в самоуничижении, что Дженнифер смягчилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
– Что... что вы делаете?
– Совершенствую вашу красоту, – ответил я, гладя её по щеке. – Вам никто не говорил, что вы самая восхитительная женщина в мире?
Она решительно отстранила мою руку. Наши взгляды встретились и скрестились, как шпаги.
– А вам никто не говорил, что порой женщины устают от бесконечных комплиментов?
– Глупости! – возразил я. – Они только делают вид, что устают. Это одна из форм кокетства. На самом деле женщинам никогда не надоедает лесть в адрес их внешности.
Анхела возмущённо фыркнула:
– Ну, ещё бы! По-вашему, женщины такие дуры, что принимают за чистую монету все комплименты мужчин. Вы полагаете, я не знаю, что вы сейчас думаете? «Хороша куколка! Интересно, так ли хороша она в постели?»
– А вы, оказывается, мужененавистница.
– Вовсе нет! Зато вы – яркий образчик самовлюблённого самца-шовиниста.
– Ага! Значит, я самец? Самовлюблённый самец, к тому же шовинист. В таком случае, вы... – Я моментально остыл и, проникновенно глядя на неё, спросил: – Как вас называют за глаза?
Анхела поджала губы.
– Кукла, – грустно ответила она. – Крошка Барби. А ещё – Снежная Королева.
Я положил одну руку ей на плечо, а другой погладил её по волосам.
– Мою тётку Бронвен тоже называют Снежной Королевой. В отличие от вас, она не комплексует по этому поводу и не считает всех мужчин самовлюблёнными самцами.
Анхела прикрыла глаза и склонила набок голову, прижавшись щекой к моей ладони. На её лице появилось выражение смертельной усталости. В этот момент я понял, что проиграл пари с самим собой – ей было никак не меньше тридцати лет.
– Если бы вы знали, как мне тяжело, – тихо произнесла она. – Если бы вы знали...
Я привлёк её к себе и нежно поцеловал в губы. Мой первый поцелуй остался без ответа, на второй последовала слабая реакция, и только третий получился по-настоящему взаимным.
– Что мы делаем? – прошептала Анхела.
– Целуемся, – предположил я.
– Мне тоже так кажется... Нас могут увидеть.
– Тебя это беспокоит?
– Нет, – ответила она после очередного поцелуя. – Нисколько... Мне безразлично...
– А если нас увидит королева?
– Хоть сам король... Хоть весь кабинет министров...
Мы не могли оторваться друг от друга. Я целовал её лицо, шею, волосы, руки. Едва ли не впервые в жизни я целовал женщину, не думая о другой – той самой, чей образ неотступно преследовал меня двадцать лет. Я целовал брюнетку с чёрными глазами. Сбылась давняя мечта моей сестрички Дейдры...
Я попытался расстегнуть блузку Анхелы, но она решительно остановила меня и вернула мою руку на прежнее место – себе на талию.
– Вот этого делать не надо.
– Извини, я увлёкся.
– Мы оба сошли с ума...
– Может быть... А может, и нет.
– Мы взрослые люди, а ведём себя, как дети.
– Или как влюблённые.
– Не слишком ли громко сказано?
– Хорошо. Буду говорить тише.
Анхела рассмеялась и снова пресекла мою попытку забраться руками под её блузку. Мы продолжали целоваться, крепко прижавшись друг к другу. Тело Анхелы было гибким и сильным.
– Давай уйдём отсюда, – спустя минут пять, а то и все десять, предложил я.
– Куда?
– В более уединённое место.
– Зачем?
– Ты не догадываешься?
– Догадываюсь. У вас, мужчин, одно на уме.
– Опять ты за своё?
– А разве не так? Ты с самого начала думал о том, как бы поскорее завалиться со мной в постель. Видно, тебе надоела Дженнифер, и ты решил подыскать ей замену. – Сделав над собой усилие, Анхела высвободилась из моих объятий. – Я ухожу, Кевин. У меня много дел.
– Но... давай...
– Не стоит провожать меня. Это плохая идея.
Она повернулась ко мне спиной и быстро, будто боясь передумать, зашагала прочь. Я глядел ей вслед, чувствуя себя полным идиотом. Мне отчаянно хотелось крикнуть, что она ошибается насчёт меня, броситься ей вдогонку, остановить её... К счастью, мне хватило сил обуздать свой первый порыв. Я продолжал стоять на месте и на все лады проклинал не в меру разбушевавшиеся гормоны. В чём-то Анхела была права: мы, мужчины, порой слишком прямолинейны в отношениях с женщинами. Но разве это наша вина? Нет, скорее это общая беда всех представителей более сильной и менее прекрасной половины рода человеческого...
* * *
Примерно через час я вернулся в наши покои и застал в гостиной Дженнифер. Забравшись с ногами на диван, она задумчиво вертела в руках незажжённую сигарету и даже не заметила, как я вошёл.
– Привет, – сказал я, стараясь придать своему лицу жизнерадостное выражение.
Дженнифер встрепенулась и рассеянно взглянула на меня.
– А-а... Привет.
Я сел в соседнее кресло и закурил. Затем, спохватившись, протянул Дженнифер зажигалку. Она отрицательно покачала головой, а вдобавок взмахом руки отогнала от себя дым.
– Спасибо, не хочу.
– Решила бросить?
– Возможно. Здесь курящая женщина считается аномалией.
– По-моему, это правильно. Кстати, как твоё посещение института?
– Всё было замечательно. Если бы я знала, что так получится, то осталась бы там до вечера.
– Прости, не понял.
Дженнифер метнула на меня сердитый взгляд.
– А что тут понимать, скажи на милость? Я этого ожидала. Только что приходил камердинер и передал буквально следующее, цитирую: «Её величество очень огорчена, что вынуждена отменить сегодняшний обед в связи с неотложными государственными делами». А от себя он добавил, что дела здесь ни при чём. Во всяком случае, государственные.
– Ага, – пробормотал я, краснея. – А ты в курсе... что случилось?
– В курсе. Видеть не видела, но уже наслышана. К твоему сведению, сад отлично просматривается из окон дворца, а среди придворных есть много охочих потрепать языком.
Я в смятении опустил глаза:
– Не знаю, что на меня нашло.
– Дурь в голову ударила, – любезно объяснила Дженнифер. – Тоже мне аристократ! Принц на вороном коне! Интересно, что скажет твой отец, когда узнает, что в первый же день на чужой планете ты приставал к здешней королеве?
У меня вдруг возникло впечатление, что мы разговариваем на разных языках.
– Я приставал к королеве?! Да я даже слова ей не сказал.
– О, это в твоём стиле! Зачем тратиться на слова, если можно просто полапать её на глазах у всего двора.
Тут я окончательно растерялся:
– Дженни, милая, о чём ты? Я лапал... ну, это... обнимал Анхелу.
– Об этом я и толкую.
– А причём здесь королева?
Дженнифер уставилась на меня с таким видом, будто я обзавёлся ослиными ушами.
– А при том, что её зовут Анхела.
С тяжким стоном я поднялся с кресла и, обхватив голову руками, закружил по гостиной.
– Мамочка дорогая! Почему ты родила меня таким остолопом?!
Очевидно, я был так жалок в самоуничижении, что Дженнифер смягчилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119