– Он взял грудку свежей земли и с задумчивым видом бросил её в озеро. – Однако постой! Что ты там толковал о непотревоженных Формирующих? Разве твой отец не намутил воду своими квантовыми прыжками. Ведь он, должно быть, поднял сущую бурю.
Я лениво покачал головой:
– Вовсе нет. Отец адепт Источника и для перемещения воспользовался более глубинной силой. Формирующие он и пальцем не тронул.
Секунд десять Морис обдумывал мой ответ. Затем сказал:
– Значит, он мог только притвориться, что уходит по своим делам, а на самом деле остаться здесь, спрятаться неподалёку и незаметно наблюдать за нами?
– Мог, – ответил я. – Но не сделал этого.
– Почему ты так уверен?
– Потому что доверяю ему. Он это знает и ценит моё доверие.
– Ну, ладно, не буду спорить... А вдруг и в Звёздной Палате есть адепты? Тот же Дионис, к примеру. Что если сейчас он следит за нами? Прячется где-то в кустах, слушает наш разговор и покатывается со смеху.
Я зябко передёрнул плечами:
– Тогда у нас только одна надежда.
– Какая?
– Уповать, что он на нашей стороне.
Морис внимательно посмотрел мне в глаза.
– На нашей стороне, говоришь? – переспросил он. – Ну я-то, положим, знаю, на чьей я стороне. А как насчёт тебя?
Я не знал, что ответить.
21. КЕВИН
Уже второй раз за этот день Анхела наградила меня пощёчиной. В отличие от первой, вторую пощёчину я не заслужил, но принял её стойко, безропотно.
Это произошло сразу после того, как мы прибыли во дворец. Рик заявил, что лично позаботится об устройстве гостей, а мне шепнул, чтобы я немедленно отправлялся к Анхеле. Услышав его последние слова, Дейдра мысленно прокомментировала:
«Ждёт тебя крутая разборка, братец».
«Это уж точно, – согласился я. – Но ничего, стерплю».
«Не сомневаюсь, что стерпишь... Знаешь, я никогда не понимала мужчин, которым нравятся кнуты, цепи, наручники и тому подобное. Разве могла я подумать, что ты принадлежишь к их числу».
«Ну, знаешь!..» – обиделся я.
«Да, знаю!» – отрезала Дейдра и обратилась к Рику: – Надеюсь, нас поселят не очень далеко от Кевина и Дженнифер?
– В непосредственной близости, сударыня, – заверил он.
Дейдра кокетливо улыбнулась ему:
– Будьте так любезны, зовите меня по имени.
– С превеликим удовольствием, – просиял Рик, превратно истолковав то, что со стороны Дейдры было всего лишь проявлением чисто дружеской симпатии. – А я для вас просто Рикардо. Или же Рик – ведь вы... э, британцы, обожаете сокращать имена. Не так ли?
– Это зависит от обстоятельств, – заметила Дейдра.
– И каковы обстоятельства в моём случае?
– Определённо, благоприятные.
В мыслях я посочувствовал Рику. Если за четырнадцать лет его манера ухаживания за женщинами не претерпела существенных изменений, то вполне вероятно, что на днях у него появится «фонарь» под глазом. Моя милая сестричка обожает нарываться на неприятности – правда, страдают при этом другие...

* * *
Когда я вошёл в кабинет Анхелы и закрыл за собой дверь, она молча поднялась из-за стола, подступила ко мне и, прежде чем я успел изобразить на своём лице виноватую улыбку, наотмашь ударила меня по щеке.
– Всё понятно?
– Да, – ответил я, обнял её и поцеловал. – Извини, дорогая.
– В вашей семье у всех такое извращённое чувство юмора?
– Нет, только у Джо.
– И у тебя.
– Я только подыгрывал ему.
– И здорово это делал, даже меня обманул. А я не люблю, когда меня обманывают, пусть и шутки ради. Я так волновалась за тебя.
– С какой стати?
– Ну да, конечно! Теперь-то мне ясно, что ни с какой. Просто я, дура...
Анхела не закончила, высвободилась из моих объятий и вернулась к столу. Сев во вращающееся кресло, она нажала какую-то кнопку и обратилась к одному из двух стоявших на столе мониторов:
– Саманта.
– Да, Анхела? – раздалось в ответ мелодичное контральто.
– Что нового о «тайных вечерях»?
– Пока ничего существенного. Республиканцы и социалисты даже носа не высовывают. Похоже, они и ужинать будут при закрытых дверях.
– Понятно. И какой прогноз?
– Сейчас ещё рано делать выводы, но, судя по всему, у них возникли серьёзные разногласия. Возможно, я подчёркиваю: возможно – это лишь моё предположение – дело идёт к расколу. Никакой конкретной информацией мы не располагаем. Остаётся только ждать.
– Что ж, будем ждать.
Когда Анхела отключила связь, я спросил:
– К тебе все секретарши обращаются по имени?
– Не все, – ответила она. – Это во-первых. А во-вторых, Саманта не секретарша, она глава моей канцелярии. И, добавлю, моя близкая подруга. Если тебя это так интересует, то я не поощряю фамильярность среди моих подчинённых, но, с другой стороны, в неофициальной обстановке стараюсь обходиться без лишних формальностей. Видать, у тебя на родине всё не так, и короля там почитают за бога.
– А почему ты решила, что у нас есть король?
– Потому что в тебе, несмотря на твои свинские манеры, чувствуется аристократический лоск. Особенно это заметно, когда ты перестаёшь следить за своим поведением.
Я пододвинул стул и сел напротив Анхелы.
– Рик поделился с тобой своими догадками?
– Да. И я уверена, что он не ошибся. У тебя есть титул?
То, что я не ответил сразу, уже было ответом. Я не хотел лгать Анхеле, но и не мог сказать всей правды. Пока что не мог. Наш разговор свернул в то опасное русло, когда за одним следовало другое, и я чувствовал, что уговор, заключённый в своё время между мной и Дженнифер, в случае с Анхелой не пройдёт. Я должен выкрутиться, не солгавши, и впредь должен буду выкручиваться, утаивая часть правды, самую важную часть, от любимого человека... Чёрт, как я устал от притворства!
– Так какой у тебя титул? – настаивала Анхела.
– Принц Уэльский, – после некоторых колебаний ответил я.
Она фыркнула:
– Очень остроумно!
– Это не шутка. – Я даже обиделся: ведь я не солгал, сказал чистую правду. – Я действительно принц Уэльский, только это не тот Уэльс, что на Земле. У нас тоже есть Уэльс и есть Новый Уэльс. Я принц и того, и другого... Между прочим, о каких «тайных вечерях» ты говорила с Самантой?
Анхела поняла, что я пытаюсь переменить тему разговора, но не стала возражать.
– Собрания парламентских фракций накануне открытия сессии, – объяснила она. – После утверждения правительством окончательного варианта доклада они всеми правдами и неправдами заполучили его текст, это всегда происходит, и собрались обсудить своё поведение на завтрашнем заседании – когда нужно аплодировать, когда хранить гробовое молчание, а когда дружно качать головами в знак неприятия того или иного тезиса. В общем, обычная ситуация.
– Но, в частности, имеет свои нюансы, – заметил я.
– Что верно, то верно. Кроме всего прочего, Рик, как бы невзначай, сболтнул кому надо, что у тебя за душой не одна сотня миллиардов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119