Бай что-то сказал фрекен Иенсен, и та вспыхнула до ушей.
- Гадкий, - говорит фрекен Иенсен и хлопает Бая по пальцам.
- Хус, - говорит Катинка. - Надо принимать жизнь, как она есть… и…
- И что?
- В ней ведь все-таки столько хорошего…
- Лейтенант, - кричит фрекен Ида, - вы чудовище!
Старый пастор складывает руки и кивает.
- Поблагодарим хозяйку за угощение, - говорит он и встает.
Все с шумом поднимаются из-за стола, наперебой благодарят хозяйку. Агнес уже сидит за роялем в гостиной - сейчас начнутся танцы.
- Хотела бы я знать, обратила ли ты внимание на Иду,:- говорит матери Луиса-Старшенькая. - Я готова была сквозь землю провалиться.
Малютка-Ида танцует в первой паре с лейтенантом.
- Больше задора! - кричит фрекен Агнес. Она играет песенку из ревю «На канапе», так что струны гудят.
Бай кружит Катинку, - держась за руки, они мчатся из одной комнаты в другую.
Впереди всех пастор Линде в паре с фрекен Иенсен - она только охает.
- Линде, Линде! - кричит пасторша. - Ведь у тебя ноги больные!
Фрекен Агнес барабанит по клавишам, так что в ушах звенит.
- Боже мой, я сейчас умру, - говорит дочь мельника Хелене.
Внезапно музыка обрывается. Запыхавшиеся пары в изнеможении валятся на стулья вдоль стен.
- Фу, даже жарко стало, - говорит Бай лейтенанту, утираясь платком. - Хорошо бы пропустить кружечку пива.
Лейтенант совсем не прочь. Они бродят по комнатам. В столовой на подоконнике стоят бутылки с пивом.
- Это что, деревенское пиво? - спрашивает лейтенант.
- Нет, от Карлсберга.
- Тогда я не прочь.
- Вот укромный уголок, - говорит Бай.
Они входят в кабинет пастора, маленькую комнату, где на выкрашенных в зеленый цвет полках стоят сочинения Эленшлегера и Мюнстера, а на письменном столе копия торвальдсеновского Христа.
Они поставили бутылку на стол и сели.
- Я сразу смекнул, чем пахнет дело, - сказал Бай. - Но подумал, пусть его получает удовольствие, да заодно и она, подумал я…
- Огневая девчонка… Роскошная грудь… И танцует здорово. Так и прижимается к тебе.
- А что ей еще остается, бедняжке, - сказал Бай и осушил свою кружку.
- А та, другая, что за особа? - Лейтенант имел в виду фрекен Агнес.
- Превосходная девушка, - сказал Бай. - Но это совсем другой коленкор, - сказал он. - Приятельница моей жены.
- Вон что, - сказал лейтенант. - Я так и подумал: эта из таковских - поговорить, а больше ни-ни.
Собеседники перешли к широким обобщениям.
- Провинциальные девицы, - сказал лейтенант. - Они, само собой, недурны… но… Понимаете, господин начальник станции… Нет у них того обхождения. Что там ни говори… город совсем другое дело…
Сам лейтенант «устроился» весьма недурно.
- Я, видите ли, стою на частной квартире… Это куда лучше… Куда сподручнее… Незачем соваться во Фредерике или на Вестер…
- А девчонки там недурны?
- Лихие девчонки, накажи меня Бог, лихие девчонки…
- М-да, я ведь теперь поотстал… Ничего не поделаешь, человек семейный… На правах зрителя, лейтенант, только на правах зрителя… даже если иной раз отлучишься в город на пару дней…
- На правах зрителя, - повторил он еще раз.
- Можете мне поверить, лихие девочки, - сказал лейтенант, - и притом обходительные…
- Говорят, они уезжают в Россию.
- Да, говорят…
На пороге появился пастор Линде.
- А, вот вы где, господин начальник, - сказал пастор и вошел в кабинет.
- Да, господин пастор, мы тут сидим себе и философствуем… потихонечку… да еще прихватили парочку бутылок…
- На доброе здоровье. Здесь и в самом деле уютно. - Пастор обернулся с порога.
- А в гостиной играют в фанты, - сказал он. Бай с лейтенантом отправились в гостиную.
Там игра была уже в разгаре: «упавшие в колодец» выбирали « спасителя».
Тщедушный студентик, толковавший о «благороднейшем результате», выбрал Катинку.
- Поцелуйтесь! - закричала Агнес.
Катинка подставила щеку, чтобы «результат» мог ее поцеловать. Студентик покраснел до ушей и едва не чмокнул Катинку в нос.
Катинка засмеялась и захлопала в ладоши.
- Я выбираю, выбираю… Хуса, - сказала она.
Хус подошел и наклонился к ней. Он поцеловал ее в голову.
- Выбираю фрекен Иенсен, - сказал он. Голос его сорвался, точно он вдруг охрип.
Ложась в постель, где ее поджидал Бель-Ами, фрекен Иенсен все еще вспоминала поцелуй Хуса.
Катинка так задумалась, что не заметила, как слегка прислонилась к радикальному студенту.
Гости разошлись.
Посреди гостиной фрекен Агнес оглядывала поле брани. Вся мебель была сдвинута с места, на полу по углам громоздились стаканы, на книжном шкафу красовались тарелки из-под пудинга.
- Уф, - сказала она и села, - можно подумать, будто здесь побывал сам сатана.
Вошел капеллан Андерсен.
- А-а, это вы, - сказала она. - Вы были сегодня очень милы.
- Фрекен Агнес, вам было весело?
- Нет.
- Чего лее ради вы стараетесь?
- Отвечу- ради того, чтоб было весело другим. Только вы один всегда брюзжите… Помогите-ка мне лучше навести порядок, - сказала она.
И принялась расставлять мебель.
- Больше я никуда не пойду с Идой, - заявила Луиса-Старшенькая. - Говорю тебе- никуда. Мне стыдно смотреть в глаза соседям.
- Это все потому, что тебя никто не приглашает танцевать. А я должна скучать с тобой за компанию- да?
Вдова Абель никогда не вмешивалась в перепалки дочерей. Она знала, что они не кончатся, пока не будет накручена последняя папильотка. Вдова на цыпочках ходила по комнатам, складывая одежду своих «птенчиков».
- Тьфу, черт, устаешь от всей этой сутолоки, - сказал Бай. Он с трудом вышагивал на одеревеневших ногах. Катинка не ответила. Они молча шли по дороге к дому.
3
Наступила весна.
В полдень пасторская дочь заходила за Катинкой, и они спускались к реке. На берегу, неподалеку от железнодорожного моста, под двумя ивами Малыш-Бентсен поставил скамейку. Здесь обе женщины сидели со своим рукоделием, пока не приходил вечерний поезд. Все проводники на этой железнодорожной ветке знали Катинку и фрекен Линде и здоровались с ними.
- Лучше всего - уехать, - говорила Агнес Линде, глядя вслед уходящему поезду. - Я думаю об этом каждый день.
- Агнес, но как же…
- Нет, нет, это самый лучший выход для нас обоих… Чтобы он или я… уехали.
И они в сотый раз начинают обсуждать все ту нее неизменную тему.
Как-то в разгар зимы Агнес Линде и капеллан по дороге домой с плотины, где они катались на коньках, заглянули на станцию; капеллану надо было отправить письмо, и он заговорился в конторе с Баем.
Агнес вошла в гостиную с коньками в руках. Она была в тот день неразговорчива и на все вопросы Катинки отвечала коротко «нет» или «да»… Потом остановилась у окна, стала глядеть на улицу - и вдруг разрыдалась.
- Что с вами, фрекен Линде, вы больны? - спросила Катинка; она подошла к Агнес и обвила рукой ее талию. - Что случилось?
Агнес пыталась сдержать слезы, но они лились все сильнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36