- Они вырвались на свободу. Мы погибли!.. Погибли!
Из-за фронта ледяного мрака вырвался ветер, наполнил крылья дракона и
стремительно швырнул его в поднебесье. Он летел тяжело, слабо перебирая
крыльями, по направлению к большой земле, не умолкая ни на секунду.
- Погибли!.. Погибли!.. Погибли!..
- Ну, что я вам говорил о водяных драконах? - вздохнул Брайен. - Как
джентльмен сможет добиться почестей и уважения, убивая подобных тварей
и...
Но Брайен так и не закончил предложения. Пока они говорили с водяным
драконом, пока рыцарь пытался подвести итог беседы, линия приблизилась и
прошла их. Весь мир вокруг наполнился, скупыми зимними красками, лица
соратников посерели.
- In manus Tuas, Domine! [Отче! в руки твои (предаю дух Мой) (Лук.
23,46)] - тихо произнес рыцарь и перекрестился.
Вокруг пала серая зимняя пелена. Болотная вода отсвечивала спокойным
маслянистым блеском, проглядывая через тусклую зелень травы. Легкий
холодный ветерок промчался по зарослям камыша, с треском пригибая
коричневые головки, а затем, забавляясь, разметал в стороны, как истлевшие
кости на заброшенном церковном кладбище. Деревья беспомощно поникли.
Листва высохла, как порой преждевременно высыхают люди: незримая завеса
невыразимой тяжести, сравнимой разве со смертью последней надежды,
опустилась на сознание живущих.
- Сэр Джеймс, - неожиданно сказал рыцарь вежливым и куртуазным тоном,
которого Джим доселе не слышал. - В сей час мы посвятили себя служению
Великому Делу. И если ты вернешься назад один, то, заклинаю Господом,
расскажи даме моего сердца и родственникам ее о гибели моей.
- Это будет для меня честью, - неловко ответил Джим и ощутил
неприятную сухость во рту.
- Я нижайше благодарю за столь щедрую любезность, - искренне произнес
Брайен. - И даю обет поступить так же, как только найду корабль,
отправляющийся через западные моря.
- Расскажешь Энджи. Леди Энджи, - уточнил Джим. - Об остальных не
беспокойся.
Он представил себе, как этот странный мужественный человек оставляет
дом, семью и отправляется за три тысячи миль по неизвестному океану,
повинуясь обещанию, данному незнакомцу. Джим содрогнулся, вспомнив о том,
как он назвал давеча сэра Брайена: машина смерти со сгустком мышц в
черепной коробке.
- Я дал слово, - отчеканил Брайен. Он спрыгнул на землю и произнес -
на сей раз обычным голосом: - Бланшар не сдвинется ни на дюйм, черт бы его
побрал. Придется вести в поводу... - Он осекся и оглянулся назад. - А где
лучник и Даниель? - спросил он.
Джим тоже обернулся. Парочки как не бывало.
- Где они Арагх? - спросил Джим.
- Отстали по дороге, - сообщил волк. - А может, передумали и решили
вернуться обратно. Не будь кустов и деревьев, мы бы увидели их.
Они помолчали немного.
- Значит, пойдем без них, - подытожил рыцарь.
Он потянул Бланшара за поводья. Белый конь неохотно переступил с ноги
на ногу, но все же пошел за рыцарем. Дракон с волком замкнули колонну.
С каждым шагом мрачная, жутковатая атмосфера сгущалась все больше, и
разговор понемногу сошел на нет.
Каждый вдох давался с огромным трудом, каждое движение тела требовало
немалого усилия воли; руки и ноги налились свинцом, каждый шаг стал
мучительной пыткой. Но страшнее всего было безмолвие: оно замыкало каждого
внутри себя, и тот все глубже увязал в своих мрачных думах. Они шли,
изредка перебрасываясь парой-другой слов и замолкая опять, а вокруг них,
казалось, разворачивался жуткий бесцветный сон.
По мере их продвижения дорога сужалась. От сорока ярдов она сжалась
до нескольких футов. Деревья тоже стали ниже, их стволы скрючились и
изогнулись, а под редкой травой виднелась земля, совсем не похожая на тот
торфяник, что был вблизи леса, - твердая, песчаная, каменистая земля. Она
похрустывала под тяжестью их тел и копытами Бланшара, будучи и
неподатливой и предательской разом.
Боевой конь внезапно застыл на месте. Он захрапел, замотал белой
гривой и попятился назад.
- Какого черта! - взорвался Брайен и рванул за поводья. - Что нашло
на него...
- Слушай! - призвал Джим, тоже замерев.
Сначала он решил, что ему показалось. Но звук возник вновь и начал
нарастать. Он звучал где-то впереди и приближался к ним все ближе и ближе.
Это были завывания сандмирков.
Завывания перешли в мощный вой. Сандмирки, очевидно, были не только
перед ними; все вокруг буквально кишело ими. Темные хищники не просто
завывали, их голоса слились в единый мощный хор. И вновь этот звук
опрокинул все преграды сознания и ворвался в самые темные, первобытные
закоулки. Джим посмотрел на Брайена. Под открытым забралом шлема он увидел
мертвенно-бледное лицо, кожа обтянула кости черепа. Этот человек был мертв
уже дней десять. Завывание поднялось до крещендо, и Джим почувствовал, как
здравый разум покидает его тело.
Арагх оскалился - вызывающе и насмешливо. Волк задрал голову, раскрыл
пасть и завыл. Его протяжный вой бритвой полоснул по сандмиркам. Но выл он
не так, как обычно; лунными ночами волки исполняют совсем другую музыку.
Этот вой начинался на низкой ноте, затем менял тональность и, вибрируя,
набирал гортанную силу, заглушая сандмирков, а затем постепенно стихал...
стихал в ничто. Это был охотничий клич.
Волк замолчал, и осталась лишь тишина. Ничего, кроме тишины. Арагх
насмешливо оскалился.
- Пойдем? - предложил он.
Брайен внезапно очнулся и потянул за поводья. Бланшар пошел вперед.
Джим за ним. Соратники продолжали путь.
Сандмирки больше не завывали. Но эхом шагам рыцаря, дракона и волка
звучали бесчисленные всплески воды, шорохи за деревьями, треск
кустарников, шелест камыша. Шумы окружали их и двигались вместе с ними,
как будто их сопровождал эскорт огромных крыс. Джим старался не обращать
внимания. Один только шум лап и тел пробуждал слепой ужас. Но какие еще
опасности подстерегают их впереди? Следить за дорогой становилось все
труднее.
- Смеркается, - заметил Джим. - И туман поднимается.
С момента пересечения линии они прошли мили полторы. Небо чернело.
Это были не просто сумерки: воздух сгущался, и на их головы пала
неожиданная ночь. Низкие тучи зависли над ними, стена тумана двигалась по
болотной воде к дороге.
Бланшар встал как вкопанный. Соратники замерли. Невидимые сандмирки с
бешеной скоростью закружились вокруг них; шум усилился; во всем этом
ощущалось некое дьявольское торжество. Вдруг впереди, справа от дороги,
раздулся громкий всплеск, будто нечто вышло из воды на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Из-за фронта ледяного мрака вырвался ветер, наполнил крылья дракона и
стремительно швырнул его в поднебесье. Он летел тяжело, слабо перебирая
крыльями, по направлению к большой земле, не умолкая ни на секунду.
- Погибли!.. Погибли!.. Погибли!..
- Ну, что я вам говорил о водяных драконах? - вздохнул Брайен. - Как
джентльмен сможет добиться почестей и уважения, убивая подобных тварей
и...
Но Брайен так и не закончил предложения. Пока они говорили с водяным
драконом, пока рыцарь пытался подвести итог беседы, линия приблизилась и
прошла их. Весь мир вокруг наполнился, скупыми зимними красками, лица
соратников посерели.
- In manus Tuas, Domine! [Отче! в руки твои (предаю дух Мой) (Лук.
23,46)] - тихо произнес рыцарь и перекрестился.
Вокруг пала серая зимняя пелена. Болотная вода отсвечивала спокойным
маслянистым блеском, проглядывая через тусклую зелень травы. Легкий
холодный ветерок промчался по зарослям камыша, с треском пригибая
коричневые головки, а затем, забавляясь, разметал в стороны, как истлевшие
кости на заброшенном церковном кладбище. Деревья беспомощно поникли.
Листва высохла, как порой преждевременно высыхают люди: незримая завеса
невыразимой тяжести, сравнимой разве со смертью последней надежды,
опустилась на сознание живущих.
- Сэр Джеймс, - неожиданно сказал рыцарь вежливым и куртуазным тоном,
которого Джим доселе не слышал. - В сей час мы посвятили себя служению
Великому Делу. И если ты вернешься назад один, то, заклинаю Господом,
расскажи даме моего сердца и родственникам ее о гибели моей.
- Это будет для меня честью, - неловко ответил Джим и ощутил
неприятную сухость во рту.
- Я нижайше благодарю за столь щедрую любезность, - искренне произнес
Брайен. - И даю обет поступить так же, как только найду корабль,
отправляющийся через западные моря.
- Расскажешь Энджи. Леди Энджи, - уточнил Джим. - Об остальных не
беспокойся.
Он представил себе, как этот странный мужественный человек оставляет
дом, семью и отправляется за три тысячи миль по неизвестному океану,
повинуясь обещанию, данному незнакомцу. Джим содрогнулся, вспомнив о том,
как он назвал давеча сэра Брайена: машина смерти со сгустком мышц в
черепной коробке.
- Я дал слово, - отчеканил Брайен. Он спрыгнул на землю и произнес -
на сей раз обычным голосом: - Бланшар не сдвинется ни на дюйм, черт бы его
побрал. Придется вести в поводу... - Он осекся и оглянулся назад. - А где
лучник и Даниель? - спросил он.
Джим тоже обернулся. Парочки как не бывало.
- Где они Арагх? - спросил Джим.
- Отстали по дороге, - сообщил волк. - А может, передумали и решили
вернуться обратно. Не будь кустов и деревьев, мы бы увидели их.
Они помолчали немного.
- Значит, пойдем без них, - подытожил рыцарь.
Он потянул Бланшара за поводья. Белый конь неохотно переступил с ноги
на ногу, но все же пошел за рыцарем. Дракон с волком замкнули колонну.
С каждым шагом мрачная, жутковатая атмосфера сгущалась все больше, и
разговор понемногу сошел на нет.
Каждый вдох давался с огромным трудом, каждое движение тела требовало
немалого усилия воли; руки и ноги налились свинцом, каждый шаг стал
мучительной пыткой. Но страшнее всего было безмолвие: оно замыкало каждого
внутри себя, и тот все глубже увязал в своих мрачных думах. Они шли,
изредка перебрасываясь парой-другой слов и замолкая опять, а вокруг них,
казалось, разворачивался жуткий бесцветный сон.
По мере их продвижения дорога сужалась. От сорока ярдов она сжалась
до нескольких футов. Деревья тоже стали ниже, их стволы скрючились и
изогнулись, а под редкой травой виднелась земля, совсем не похожая на тот
торфяник, что был вблизи леса, - твердая, песчаная, каменистая земля. Она
похрустывала под тяжестью их тел и копытами Бланшара, будучи и
неподатливой и предательской разом.
Боевой конь внезапно застыл на месте. Он захрапел, замотал белой
гривой и попятился назад.
- Какого черта! - взорвался Брайен и рванул за поводья. - Что нашло
на него...
- Слушай! - призвал Джим, тоже замерев.
Сначала он решил, что ему показалось. Но звук возник вновь и начал
нарастать. Он звучал где-то впереди и приближался к ним все ближе и ближе.
Это были завывания сандмирков.
Завывания перешли в мощный вой. Сандмирки, очевидно, были не только
перед ними; все вокруг буквально кишело ими. Темные хищники не просто
завывали, их голоса слились в единый мощный хор. И вновь этот звук
опрокинул все преграды сознания и ворвался в самые темные, первобытные
закоулки. Джим посмотрел на Брайена. Под открытым забралом шлема он увидел
мертвенно-бледное лицо, кожа обтянула кости черепа. Этот человек был мертв
уже дней десять. Завывание поднялось до крещендо, и Джим почувствовал, как
здравый разум покидает его тело.
Арагх оскалился - вызывающе и насмешливо. Волк задрал голову, раскрыл
пасть и завыл. Его протяжный вой бритвой полоснул по сандмиркам. Но выл он
не так, как обычно; лунными ночами волки исполняют совсем другую музыку.
Этот вой начинался на низкой ноте, затем менял тональность и, вибрируя,
набирал гортанную силу, заглушая сандмирков, а затем постепенно стихал...
стихал в ничто. Это был охотничий клич.
Волк замолчал, и осталась лишь тишина. Ничего, кроме тишины. Арагх
насмешливо оскалился.
- Пойдем? - предложил он.
Брайен внезапно очнулся и потянул за поводья. Бланшар пошел вперед.
Джим за ним. Соратники продолжали путь.
Сандмирки больше не завывали. Но эхом шагам рыцаря, дракона и волка
звучали бесчисленные всплески воды, шорохи за деревьями, треск
кустарников, шелест камыша. Шумы окружали их и двигались вместе с ними,
как будто их сопровождал эскорт огромных крыс. Джим старался не обращать
внимания. Один только шум лап и тел пробуждал слепой ужас. Но какие еще
опасности подстерегают их впереди? Следить за дорогой становилось все
труднее.
- Смеркается, - заметил Джим. - И туман поднимается.
С момента пересечения линии они прошли мили полторы. Небо чернело.
Это были не просто сумерки: воздух сгущался, и на их головы пала
неожиданная ночь. Низкие тучи зависли над ними, стена тумана двигалась по
болотной воде к дороге.
Бланшар встал как вкопанный. Соратники замерли. Невидимые сандмирки с
бешеной скоростью закружились вокруг них; шум усилился; во всем этом
ощущалось некое дьявольское торжество. Вдруг впереди, справа от дороги,
раздулся громкий всплеск, будто нечто вышло из воды на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75