Он рассмеялся:
– И поэтому ты выглядишь такой несчастной?
– Возможно.
– Перестань волноваться. Все обойдется.
– Мне так не кажется.
Он постоял и посмотрел, как она идет к машине, садится и уезжает.
Немного погодя он последовал за ней, доехал до дома Уолтерсов и поставил машину на площадке рядом с двумя другими.
Потом поднялся по семнадцати каменным ступенькам ко входу и взялся за медный дверной молоток. На желудок давила свинцовая тяжесть.
Дверь отворил мужчина и, не двигаясь с места, посмотрел на Джьянни.
– Чем могу быть полезен? – спросил мужчина по-итальянски.
Джьянни с трудом признал в нем Витторио Батталью. Годы сделали свое дело, к тому же у Витторио теперь были большие усы, борода, и глаза почему-то стали скорее голубыми, чем карими, сам он казался выше, крупнее, грубее того Витторио, которого помнил Джьянни. У него были грудь и плечи борца, руки с буграми мышц. Только испятнанные красками джинсы да майка с короткими рукавами казались знакомыми.
Постой, а я-то каким кажусь ему?
Во внезапном приливе памятного тепла Джьянни улыбнулся, снял седой парик, отклеил усы, сдернул очки в роговой оправе и предстал в своем истинном обличье.
– Ну как, теперь, может, проще узнать?
Но даже после этого Питеру понадобилось время.
– Да будь я сукин сын, – прошептал он по-английски.
– Ничего нового. Ты всегда им был, дружище.
Сузив глаза, Питер устремил взгляд куда-то за спину Джьянни, мгновенно вобрав машину, дорогу, ступеньки, садик… все вокруг.
Джьянни все еще стоял и улыбался, но вдруг почувствовал, что его грубо схватили и втащили в дом, повернули лицом к стене, выдернули из-за пояса пистолет и прижали ему же к затылку.
От удара о штукатурку из носа полилась кровь, и Джьянни только и мог, что испустить сдавленный стон.
Уолтерс захлопнул дверь и задвинул засов. Но дуло пистолета было по-прежнему прижато к затылку Джьянни.
– Кто там еще с тобой?
Джьянни пробормотал нечто, похожее на слово “никто”.
– Только попробуй мне соврать, Джьянни, и клянусь, что я снесу тебе башку. – Голос у Витторио был негромкий, спокойный, но дыхание тяжелое.
– Я… не… вру.
Уолтерс надавил пистолетом посильнее.
– Тебя послал Дон Донатти?
Гарецки попытался отрицательно помотать головой.
– А кто?
– Меня… никто не посылал.
Джьянни Гарецки негромко выругался. Он проклинал себя за то, что не предвидел именно такой реакции. Бог знает, чего он ожидал после стольких-то лет. Крепкого поцелуя в губы?
Сверху послышался женский голос:
– Я слышала стук в дверь, Питер. Кто-то пришел?
Уолтерс вздохнул:
– Ты бы лучше спустилась. И, пожалуйста, не пугайся. Возможно, это не так скверно, как кажется.
Пегги сошла вниз по лестнице, увидела, что происходит, и зажала рот обеими руками.
– Ox… – Она тотчас опустила руки. Все девять лет она ждала чего-то подобного. Держись, приказала она себе.
– Где Поли? – спросил муж.
– Пошел куда-то порисовать.
– Хорошо. Теперь слушай меня. Это вот мой старый друг Джьянни. Я не знаю, как он отыскал нас, кто еще приехал с ним и кто его послал. Он уверяет, что никто его не посылал, и, может, это и вправду так и он просто сделал глупость. Но я не виделся с ним двадцать лет и допускаю любую возможность. Поэтому запри все двери, опусти жалюзи и включи сигнальную систему. Потом принеси мне серый чемоданчик, он в шкафу. Ты его знаешь?
Пегги кивнула.
Он улыбнулся, чтобы успокоить ее. Пегги ушла, а Уолтерс втолкнул Гарецки в кухню, пихнул в кресло и дал ему полотенце и мисочку со льдом, чтобы унять кровь из носу.
– А теперь рассказывай, – предложил он. – Да выкладывай всю правду, иначе ты покойник.
Глава 31
Где-то около двух часов дня, как раз тогда, когда Джьянни Гарецки приготовился в очередной раз изложить свою увлекательную повесть, два серых “мерседеса” свернули с шоссе Амальфи на дорогу к Позитано.
В каждой машине находилось по двое мужчин, и все они сегодня утром прилетели в Неаполь из Палермо. Мужчины были привлекательные, крепкого сложения, с гладкими, чисто выбритыми лицами: подобная холеность составляет предмет гордости итальянцев определенного сорта. Одетые в явно дорогие спортивные костюмы – так обычно одеваются хорошо обеспеченные туристы, – эти четверо имели при себе также дорогие камеры, чтобы дополнительно подчеркнуть свой имидж.
Однако любому, кто разбирался в подобных вещах, достаточно было взглянуть им в глаза, на удивление холодные и невыразительные, чтобы понять, что они кто угодно, только не туристы. На самом деле эти четверо были наилучшими солдатами Дона Пьетро Равенелли, людьми, выполнявшими наиболее деликатные поручения для того, кто назывался саро di tutti capi, то есть боссом боссов, одной из могущественных famiglia в Америке.
Подобные поручения рассматривались как преимущество и большая честь. Хорошо исполненные, они приносили участникам уважение и успех. Исполненные плохо, они могли с легкостью уничтожить карьеру, репутацию, жизнь.
Четверо в двух “мерседесах” получили задание лично от прославленного уроженца Палермо Дона Равенелли. Следует вести себя в высшей степени осторожно, сказал он им. Никакой непродуманности, никакого рукоприкладства. Он не желает шумной перестрелки, которая привлечет внимание полиции, прессы и международной общественности.
Двигаясь тихо и плавно, парочка “мерседесов” въехала в потоке машин в Позитано, покружила дважды по главным улицам для более детального ознакомления с городом и наконец припарковалась бок о бок на открытой площадке в центре города.
Сильно нервничая и машинально поглощая мороженое у себя в машине, Мэри Чан Янг увидела, как две одинаковые немецкие машины остановились не более чем в сорока футах от того места, где она сидела.
Потом она увидела, как четверо почти одинаковых мужчин в дорогой одежде вышли из машин, расправили затекшие мускулы и принялись осматривать окружающее холодными, невыразительными глазами, почему-то напомнившими ей о Джимми Ли.
И она заметила легкие, но многозначительные выпуклости у каждого из мужчин на груди и на бедре – безошибочные признаки их профессии.
Мэри Янг никогда не видела прежде этих четверых, но она знала их не хуже, чем то, что находится у нее под кожей. Ее не обманули дорогая спортивная одежда и камеры. Сегодня у них был один из обычных рабочих дней, и сюда они прибыли работать. И она знала, как никогда уверенно и точно, что причиной их появления был ее телефонный звонок.
Мэри внезапно стало плохо.
Когда четверо туристов покинули стоянку и принялись бродить по близлежащим улицам, она последовала за ними на безопасном расстоянии.
Она видела, как они, разделившись на пары, заходили в магазины и, по-видимому, задавали там много вопросов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127