Или ты отдаешь мне ее, или…
– Я отдам… Только оно у меня не с собой.
Маркус прекрасно чувствовал ложь. Он рывком усадил Уитли.
– Тогда, мой несчастный друг, этот пруд твой, – бодро провозгласил он, рассчитывая, что Уитли перетрусит.
Он оказался прав. Когда его рука крепче сжалась на затылке Уитли, тот в ужасе закричал:
– Подождите! Подождите! Я солгал. Клянусь, он у меня с собой.
Маркус оттащил его от пруда, убедился, что шарф на месте, и грубо усадил к невысокой каменной стене, окружавшей пруды с одной стороны.
– Не делай ошибок, – прорычал Маркус. – Если вздумаешь играть со мной в игры, начнем сначала – только на этот раз я не остановлюсь, пока не получу, что мне надо, или пока ты не сдохнешь. Выбирай.
Уитли содрогнулся и пробормотал:
– Никаких игр.
– Тогда отдавай.
– Вам придется развязать меня, – захныкал Уитли. – Я так не дотянусь.
Маркус влепил ему пощечину:
– Ты что, за идиота меня держишь? Говори: где!
Уитли помедлил.
– Часы. В кармане жилета, – обреченным тоном проговорил он.
Маркус нащупал там тяжелый золотой предмет и вытащил его наружу. Изучая вещь в неверном свете луны, он понял, что она слишком крупная для часов, а при ближайшем рассмотрении понял, что это и не часы вовсе, а женский золотой медальон. Ему нестерпимо захотелось открыть его, но Маркус напомнил себе, что он не вправе совать нос в то, что Изабел всеми правдами и неправдами старается сохранить в тайне. Кроме того, он хотел, чтобы она рассказала ему сама. Сняв медальон с цепочки, Маркус сунул его себе в нагрудный карман.
Потирая подбородок, он смотрел на Уитли. Он так сосредоточился на том, чтобы заполучить то, что принадлежало Изабел, что как-то не задумался: а что делать, когда эта вещь окажется у него в руках? Он не мог просто бросить Уитли связанным, хотя идея эта имела свою прелесть. Развязать его и просто уехать тоже нельзя: Уитли, может быть, имеет какие-то подозрения насчет него, но когда повязка будет снята, все станет ясно. К тому же есть еще Джек. Маркус обещал занять Уитли, пока Джек будет обыскивать его номер. Но если он правильно рассчитал время, Джек уже закончил с поисками и теперь едет в Шербрук-Холл.
Маркус еще какое-то время подумал, а потом, тихонько насвистывая, рывком поставил Уитли на ноги. Он вытащил из-за голенища нож, чтобы провернуть одну штуку, которой его научил Джулиан. Не обращая внимания на яростные протесты майора, он раздел его догола, точнее, срезал с него одежду и ботинки и побросал то, что от них осталось, в пруд. Пусть майор порыбачит.
Закончив с этим, Маркус вновь вернулся к майору. Тот стоял перед ним голый и дрожал: ночной воздух дышал прохладой. Игнорируя испуганный скулеж Уитли, Маркус аккуратно подрезал веревку, которая связывала запястья майора, и убедился, что несколько витков еще держатся. Уитли понадобится некоторое время, чтобы освободиться окончательно, – достаточно долгое, чтобы Джек благополучно отъехал от гостиницы до возвращения майора.
– Приятно было пообщаться, друг мой, но час уже поздний, и боюсь, мне придется покинуть вас. Одежду свою, точнее, то, что от нее осталось, вы найдете в пруду, – сказал Маркус на прощание и, пропустив мимо ушей яростные проклятия, которыми осыпал его майор, исчез под покровом леса.
Он подумал, а не забрать ли еще и лошадь Уитли, но потом решил, что тому уже достаточно мучений на сегодня. Однако не помешает усложнить майору задачу. Он подъехал на лошади туда, где стоял привязанный конь Уитли. Заметив притороченную к задней луке седла шинель, он отстегнул ее и прикрепил к собственному седлу. Пускай Уитли выуживает из пруда остатки одежды, чтобы прикрыть наготу. Но есть еще кое-что, что надо сделать. Наклонившись, он подрезал подпругу. Улыбнулся. По его подсчетам, она продержится еще несколько миль, прежде чем окончательно лопнуть.
Удовлетворенный проделанной работой, Маркус пришпорил коня и галопом помчался домой. Там он расседлал коня и вычистил его, прежде чем отвести обратно в стойло. Нежно потрепав животное по лбу и всыпав ему меру овса, он забрал трофейную шинель и отнес ее в кабинет, что располагался с торца конюшен. Бросив ее на стул, Маркус вышел на свежий воздух и уселся в ожидании Джека на одну из каменных скамей у входа в конюшни.
Медальон Изабел жег ему карман. Он вытащил его и стал рассматривать в лунном свете. Старый. Тяжелый. С красивым орнаментом на крышке. Фамильная драгоценность? Искушение открыть его было необычайно велико, но хотя Маркус и сказал себе, что, как ее будущий муж, имеет право, открыть его он не решился. Со вздохом он положил его обратно в карман. Ох уж эти тайны! Как он их ненавидит…
Спустя десять минут он расслышал конский топот. Показался Джек. Маркус встал ему навстречу. Джек остановил коня и посмотрел на Маркуса.
– Вы оказались правы, – с отвращением сказал он. – Там действительно ничего нет. Уж поверьте, я обшарил все.
Маркус довольно улыбнулся. Джек засмеялся:
– Ладно, в следующий раз буду вам доверять. Отведя лошадь в стойло, они направились к дому.
– А как ваше рандеву с Уитли? – небрежно поинтересовался Джек. – Уверен, все прошло хорошо?
Маркус кивнул:
– В точности как я и планировал. – Он улыбнулся: – Я абсолютно удовлетворен.
Джек пожал плечами:
– Хорошо, что хоть один из нас удовлетворен. В его номере я не нашел ни одного ключика, который подсказал бы, где искать дальше.
– Может, у него и нет этого меморандума? – предположил Маркус, когда они поднимались по парадной лестнице.
– Не исключено, но он кажется мне таким отпетым мошенником, что я не оставлю расследования. – Джек задумался. – Обыскав номер Уитли, я славно поболтал с хозяином гостиницы, Китингом. Разговорчивый парень этот Китинг, на многое пролил свет. Он упомянул, что Уитли свел знакомство с одним из местных контрабандистов по имени Питер Коллард. Вы его знаете?
Маркус поджал губы:
– Конечно же. Среди контрабандистов легенды ходят о его гнусных делишках. То, что Уитли с ним сошелся, подтверждает ваше предположение о том, что меморандум у него, и он ищет способ переправить его во Францию или на дружественные Франции территории.
Они дошли до тяжелых дверей дома, когда ночную тишину прорезал топот конского галопа. Маркус обернулся, отчасти приготовившись к тому, что по дороге к дому мчится Уитли. Он нахмурился: всадником оказался один из слуг из Мэннинг-Корта.
– Мистер Шербрук! Мистер Шербрук! – закричал юноша, останавливая взмыленную лошадь у крыльца. – У меня для вас послание от миссис Мэннинг. – Он спрыгнул с лошади и помахал маленьким конвертом. – Барон, сэр. Он при смерти.
Записка Изабел подтверждала слова слуги.
«Маркус, приезжайте скорее. Вскоре после того как мы вернулись домой, барону стало плохо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
– Я отдам… Только оно у меня не с собой.
Маркус прекрасно чувствовал ложь. Он рывком усадил Уитли.
– Тогда, мой несчастный друг, этот пруд твой, – бодро провозгласил он, рассчитывая, что Уитли перетрусит.
Он оказался прав. Когда его рука крепче сжалась на затылке Уитли, тот в ужасе закричал:
– Подождите! Подождите! Я солгал. Клянусь, он у меня с собой.
Маркус оттащил его от пруда, убедился, что шарф на месте, и грубо усадил к невысокой каменной стене, окружавшей пруды с одной стороны.
– Не делай ошибок, – прорычал Маркус. – Если вздумаешь играть со мной в игры, начнем сначала – только на этот раз я не остановлюсь, пока не получу, что мне надо, или пока ты не сдохнешь. Выбирай.
Уитли содрогнулся и пробормотал:
– Никаких игр.
– Тогда отдавай.
– Вам придется развязать меня, – захныкал Уитли. – Я так не дотянусь.
Маркус влепил ему пощечину:
– Ты что, за идиота меня держишь? Говори: где!
Уитли помедлил.
– Часы. В кармане жилета, – обреченным тоном проговорил он.
Маркус нащупал там тяжелый золотой предмет и вытащил его наружу. Изучая вещь в неверном свете луны, он понял, что она слишком крупная для часов, а при ближайшем рассмотрении понял, что это и не часы вовсе, а женский золотой медальон. Ему нестерпимо захотелось открыть его, но Маркус напомнил себе, что он не вправе совать нос в то, что Изабел всеми правдами и неправдами старается сохранить в тайне. Кроме того, он хотел, чтобы она рассказала ему сама. Сняв медальон с цепочки, Маркус сунул его себе в нагрудный карман.
Потирая подбородок, он смотрел на Уитли. Он так сосредоточился на том, чтобы заполучить то, что принадлежало Изабел, что как-то не задумался: а что делать, когда эта вещь окажется у него в руках? Он не мог просто бросить Уитли связанным, хотя идея эта имела свою прелесть. Развязать его и просто уехать тоже нельзя: Уитли, может быть, имеет какие-то подозрения насчет него, но когда повязка будет снята, все станет ясно. К тому же есть еще Джек. Маркус обещал занять Уитли, пока Джек будет обыскивать его номер. Но если он правильно рассчитал время, Джек уже закончил с поисками и теперь едет в Шербрук-Холл.
Маркус еще какое-то время подумал, а потом, тихонько насвистывая, рывком поставил Уитли на ноги. Он вытащил из-за голенища нож, чтобы провернуть одну штуку, которой его научил Джулиан. Не обращая внимания на яростные протесты майора, он раздел его догола, точнее, срезал с него одежду и ботинки и побросал то, что от них осталось, в пруд. Пусть майор порыбачит.
Закончив с этим, Маркус вновь вернулся к майору. Тот стоял перед ним голый и дрожал: ночной воздух дышал прохладой. Игнорируя испуганный скулеж Уитли, Маркус аккуратно подрезал веревку, которая связывала запястья майора, и убедился, что несколько витков еще держатся. Уитли понадобится некоторое время, чтобы освободиться окончательно, – достаточно долгое, чтобы Джек благополучно отъехал от гостиницы до возвращения майора.
– Приятно было пообщаться, друг мой, но час уже поздний, и боюсь, мне придется покинуть вас. Одежду свою, точнее, то, что от нее осталось, вы найдете в пруду, – сказал Маркус на прощание и, пропустив мимо ушей яростные проклятия, которыми осыпал его майор, исчез под покровом леса.
Он подумал, а не забрать ли еще и лошадь Уитли, но потом решил, что тому уже достаточно мучений на сегодня. Однако не помешает усложнить майору задачу. Он подъехал на лошади туда, где стоял привязанный конь Уитли. Заметив притороченную к задней луке седла шинель, он отстегнул ее и прикрепил к собственному седлу. Пускай Уитли выуживает из пруда остатки одежды, чтобы прикрыть наготу. Но есть еще кое-что, что надо сделать. Наклонившись, он подрезал подпругу. Улыбнулся. По его подсчетам, она продержится еще несколько миль, прежде чем окончательно лопнуть.
Удовлетворенный проделанной работой, Маркус пришпорил коня и галопом помчался домой. Там он расседлал коня и вычистил его, прежде чем отвести обратно в стойло. Нежно потрепав животное по лбу и всыпав ему меру овса, он забрал трофейную шинель и отнес ее в кабинет, что располагался с торца конюшен. Бросив ее на стул, Маркус вышел на свежий воздух и уселся в ожидании Джека на одну из каменных скамей у входа в конюшни.
Медальон Изабел жег ему карман. Он вытащил его и стал рассматривать в лунном свете. Старый. Тяжелый. С красивым орнаментом на крышке. Фамильная драгоценность? Искушение открыть его было необычайно велико, но хотя Маркус и сказал себе, что, как ее будущий муж, имеет право, открыть его он не решился. Со вздохом он положил его обратно в карман. Ох уж эти тайны! Как он их ненавидит…
Спустя десять минут он расслышал конский топот. Показался Джек. Маркус встал ему навстречу. Джек остановил коня и посмотрел на Маркуса.
– Вы оказались правы, – с отвращением сказал он. – Там действительно ничего нет. Уж поверьте, я обшарил все.
Маркус довольно улыбнулся. Джек засмеялся:
– Ладно, в следующий раз буду вам доверять. Отведя лошадь в стойло, они направились к дому.
– А как ваше рандеву с Уитли? – небрежно поинтересовался Джек. – Уверен, все прошло хорошо?
Маркус кивнул:
– В точности как я и планировал. – Он улыбнулся: – Я абсолютно удовлетворен.
Джек пожал плечами:
– Хорошо, что хоть один из нас удовлетворен. В его номере я не нашел ни одного ключика, который подсказал бы, где искать дальше.
– Может, у него и нет этого меморандума? – предположил Маркус, когда они поднимались по парадной лестнице.
– Не исключено, но он кажется мне таким отпетым мошенником, что я не оставлю расследования. – Джек задумался. – Обыскав номер Уитли, я славно поболтал с хозяином гостиницы, Китингом. Разговорчивый парень этот Китинг, на многое пролил свет. Он упомянул, что Уитли свел знакомство с одним из местных контрабандистов по имени Питер Коллард. Вы его знаете?
Маркус поджал губы:
– Конечно же. Среди контрабандистов легенды ходят о его гнусных делишках. То, что Уитли с ним сошелся, подтверждает ваше предположение о том, что меморандум у него, и он ищет способ переправить его во Францию или на дружественные Франции территории.
Они дошли до тяжелых дверей дома, когда ночную тишину прорезал топот конского галопа. Маркус обернулся, отчасти приготовившись к тому, что по дороге к дому мчится Уитли. Он нахмурился: всадником оказался один из слуг из Мэннинг-Корта.
– Мистер Шербрук! Мистер Шербрук! – закричал юноша, останавливая взмыленную лошадь у крыльца. – У меня для вас послание от миссис Мэннинг. – Он спрыгнул с лошади и помахал маленьким конвертом. – Барон, сэр. Он при смерти.
Записка Изабел подтверждала слова слуги.
«Маркус, приезжайте скорее. Вскоре после того как мы вернулись домой, барону стало плохо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82