Не меньше пугала ее вероятность того, что они вообще не вернутся, что по какой-то неизвестной причине ее бросили здесь умирать.
Несмотря на страх, она не сидела без дела, и, убедившись, что она совершенно одна, Изабел попыталась освободиться. Она потратила немало сил, сражаясь с путами, прежде чем признала, что вряд ли ей удастся так быстро освободиться от веревок: связали ее крепко. Не теряя мужества, она попробовала другую тактику: соскользнув на пол, принялась тереть кляп и повязку на глазах о шершавый деревянный стул, чтобы ослабить или сорвать их, но тщетно. Сдерживая слезы злости и досады, задыхаясь от напрасных усилий, она лежала на полу и обдумывала следующий шаг. Руки ей связали за спиной, веревка спускалась к лодыжкам и стягивала ноги вместе. Она не могла идти, не могла перевести руки вперед, чтобы снять повязку с глаз или вытащить кляп изо рта. Ее охватило отчаяние.
Изможденная тщетными попытками вырваться, она лежала на полу и сражалась с унынием. Бежать не удастся, по крайней мере сейчас. Изабел проглотила эту горькую пилюлю и задалась вопросом: а почему, собственно, она оказалась в таком затруднительном положении? Ответ на этот вопрос даст ей хоть что-то, что можно противопоставить похитителям, если они, конечно, вернутся. Похищения, грабежи и разбой в этих краях считались невиданной редкостью, однако средь бела дня двое мужчин в наглую похитили ее посреди владений лорда Мэннинга. Она не располагала ни одной зацепкой, чтобы опознать их. Один говорил как джентльмен, другой был гораздо грубее. Однако кроме этого она ничего не могла сказать ни об одном из них.
Но почему, почему они похитили ее? Изабел недоумевала. Ее похищение напоминало эпизод из авантюрного романа: подобные вещи не случаются с такими женщинами, как она. Она уважаемая особа, аристократка, ведет обыкновенную и предсказуемую жизнь… точнее, вела, пока не появился Уитли. Она прищурилась под повязкой. Ублюдок!
Она с трудом поднялась в положение сидя и прислонилась к стене хижины. Неудобно, но так она чувствует себя менее беспомощной и похожей на курицу, которой связали крылышки и ноги перед тем, как засунуть в духовку.
Она нахмурилась. Вывод напрашивается сам собой: за ее похищением стоит Уитли. Связано ли это как-то с ее жизнью в Индии? С Эдмундом? Ее охватила паника. Изабел тяжело вздохнула, стараясь подавить приступ страха. Нет. Это никак не может касаться Эдмунда или Индии. Маркус позаботился об этом. Все доказательства уничтожены. А Уитли исчез, напомнила она себе с тревогой. Хотя она не могла опознать своих похитителей, она точно знала, что ни один из них не Уитли. Изабел закусила губу. Возможно, и так, но Уитли каким-то образом причастен к похищению, это несомненно.
Она еще несколько минут потратила на лихорадочные соображения, но вернулась к тому же самому: за этим стоит Уитли. А если похищение не связано с Индией и Эдмундом, тогда с чем? С чем-то, что произошло здесь, в Англии. И произошло недавно.
Она наморщила лоб, решая эту задачу. Уитли вышел в отставку. Это случилось недавно, но она не видела связи между его уходом из армии и своим положением. Ей кое-что пришло в голову, и она села прямее. Уитли не единственный новый человек в округе, который недавно вышел в отставку. Джек Лондри, лорд Торн, двоюродный брат Маркуса тоже не так давно оставил военную службу. У нее перехватило дыхание. И та загадочная встреча Маркуса, Джека и Гаррета поздним вечером… Встреча, о цели которой Маркус так ей и не сказал. Она как-то связана с Уитли? Есть ли тут общий знаменатель? Она медленно кивнула: должен быть. Нечто связывает Уитли, ее похищение… и то, что Маркус не сказал ей о встрече с Гарретом и Джеком.
Сомнительная догадка, но она не отбросила ее, как другие странные идеи. Но даже если она права в своих измышлениях, это нисколько не меняет ее обстоятельств: она сидит взаперти, связанная, с кляпом во рту и повязкой на глазах, – и не знает почему.
Как гадюка выползает из-за камня, так в голову ей пришла непрошеная мысль: может статься, она сейчас в большой опасности и на карту поставлена ее жизнь. Вдруг ее похитили просто для выкупа, что же будет, если что-то пойдет не так? А что, если похитители даже и не собираются обменивать ее на то, что так отчаянно желают заполучить? И снова на ум пришел тот же гадкий вопрос: вдруг ее бросили здесь умирать? Она холодно признала, что, возможно, этого испытания ей не пережить, и она никогда больше не увидит мужа и сына.
Изабел содрогнулась от одной этой мысли и едва не задохнулась от ужаса, но в очередной раз справилась с ним и заставила себя поверить, что все закончится хорошо. Она не позволит страху и безысходности одержать над собой верх. Она переживет это. Должна пережить! Ей есть ради чего продолжать жить. Она вспомнила о тех сероглазых и черноволосых мальчиках и девочках, о которых грезила перед похищением, об Эдмунде… но больше всего о Маркусе. Да. Ей есть ради чего жить.
Она прикинула, сколько часов уже находится в плену. Ей казалось, что с тех пор, как похитители притащили ее сюда и бросили одну, прошла целая вечность. Вечность не вечность, но сидит она тут уже довольно долго. Сколько именно времени прошло, она не знала, повязка на глазах не позволяла ничего увидеть, но она чувствовала, что стало прохладнее, и была уверена, что уже стемнело. Еще несколько часов назад кто-то наверняка понял, что с ней что-то случилось. Если похитители отпустили ее кобылку, а Изабел подозревала, что именно это они и сделали, рано или поздно она прибрела бы домой, и поднялась бы тревога. Слуги и Маркус уже ищут ее.
Теплое сияние разлилось по ее телу при мысли о муже, о том, с какой яростью он воспринял ее похищение, о его решимости найти ее. Да, Маркус будет ее искать и не сдастся просто так. Перед глазами у нее проплыло его любимое лицо, и она, как ни пыталась отогнать от себя мрачные мысли, все же подумала: а вдруг она больше никогда его не увидит? А сына? Если она умрет, он останется круглым сиротой, и у нее защемило сердце от боли за него. Эдмунд будет оплакивать ее кончину, но он выживет. У него есть любящий дедушка, и Маркус обязательно позаботится о нем.
А сам Маркус? Как ее смерть отразится на нем? Изабел знала: он будет очень страдать. Он не мог бы так заниматься с ней любовью, не испытывая к ней хоть сколько-нибудь глубокого чувства. Мягкая улыбка тронула ее губы. Не многие мужчины отреагировали бы так же, как он, на ее признание об Эдмунде. Если бы она не любила его прежде, в тот момент она непременно отдала бы ему свое сердце. Она никогда не ставила под сомнение то, что он привязан к ней, и ей хватало здравого смысла, чтобы понять, что их связывает нечто большее, чем общее прошлое и соседские отношения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
Несмотря на страх, она не сидела без дела, и, убедившись, что она совершенно одна, Изабел попыталась освободиться. Она потратила немало сил, сражаясь с путами, прежде чем признала, что вряд ли ей удастся так быстро освободиться от веревок: связали ее крепко. Не теряя мужества, она попробовала другую тактику: соскользнув на пол, принялась тереть кляп и повязку на глазах о шершавый деревянный стул, чтобы ослабить или сорвать их, но тщетно. Сдерживая слезы злости и досады, задыхаясь от напрасных усилий, она лежала на полу и обдумывала следующий шаг. Руки ей связали за спиной, веревка спускалась к лодыжкам и стягивала ноги вместе. Она не могла идти, не могла перевести руки вперед, чтобы снять повязку с глаз или вытащить кляп изо рта. Ее охватило отчаяние.
Изможденная тщетными попытками вырваться, она лежала на полу и сражалась с унынием. Бежать не удастся, по крайней мере сейчас. Изабел проглотила эту горькую пилюлю и задалась вопросом: а почему, собственно, она оказалась в таком затруднительном положении? Ответ на этот вопрос даст ей хоть что-то, что можно противопоставить похитителям, если они, конечно, вернутся. Похищения, грабежи и разбой в этих краях считались невиданной редкостью, однако средь бела дня двое мужчин в наглую похитили ее посреди владений лорда Мэннинга. Она не располагала ни одной зацепкой, чтобы опознать их. Один говорил как джентльмен, другой был гораздо грубее. Однако кроме этого она ничего не могла сказать ни об одном из них.
Но почему, почему они похитили ее? Изабел недоумевала. Ее похищение напоминало эпизод из авантюрного романа: подобные вещи не случаются с такими женщинами, как она. Она уважаемая особа, аристократка, ведет обыкновенную и предсказуемую жизнь… точнее, вела, пока не появился Уитли. Она прищурилась под повязкой. Ублюдок!
Она с трудом поднялась в положение сидя и прислонилась к стене хижины. Неудобно, но так она чувствует себя менее беспомощной и похожей на курицу, которой связали крылышки и ноги перед тем, как засунуть в духовку.
Она нахмурилась. Вывод напрашивается сам собой: за ее похищением стоит Уитли. Связано ли это как-то с ее жизнью в Индии? С Эдмундом? Ее охватила паника. Изабел тяжело вздохнула, стараясь подавить приступ страха. Нет. Это никак не может касаться Эдмунда или Индии. Маркус позаботился об этом. Все доказательства уничтожены. А Уитли исчез, напомнила она себе с тревогой. Хотя она не могла опознать своих похитителей, она точно знала, что ни один из них не Уитли. Изабел закусила губу. Возможно, и так, но Уитли каким-то образом причастен к похищению, это несомненно.
Она еще несколько минут потратила на лихорадочные соображения, но вернулась к тому же самому: за этим стоит Уитли. А если похищение не связано с Индией и Эдмундом, тогда с чем? С чем-то, что произошло здесь, в Англии. И произошло недавно.
Она наморщила лоб, решая эту задачу. Уитли вышел в отставку. Это случилось недавно, но она не видела связи между его уходом из армии и своим положением. Ей кое-что пришло в голову, и она села прямее. Уитли не единственный новый человек в округе, который недавно вышел в отставку. Джек Лондри, лорд Торн, двоюродный брат Маркуса тоже не так давно оставил военную службу. У нее перехватило дыхание. И та загадочная встреча Маркуса, Джека и Гаррета поздним вечером… Встреча, о цели которой Маркус так ей и не сказал. Она как-то связана с Уитли? Есть ли тут общий знаменатель? Она медленно кивнула: должен быть. Нечто связывает Уитли, ее похищение… и то, что Маркус не сказал ей о встрече с Гарретом и Джеком.
Сомнительная догадка, но она не отбросила ее, как другие странные идеи. Но даже если она права в своих измышлениях, это нисколько не меняет ее обстоятельств: она сидит взаперти, связанная, с кляпом во рту и повязкой на глазах, – и не знает почему.
Как гадюка выползает из-за камня, так в голову ей пришла непрошеная мысль: может статься, она сейчас в большой опасности и на карту поставлена ее жизнь. Вдруг ее похитили просто для выкупа, что же будет, если что-то пойдет не так? А что, если похитители даже и не собираются обменивать ее на то, что так отчаянно желают заполучить? И снова на ум пришел тот же гадкий вопрос: вдруг ее бросили здесь умирать? Она холодно признала, что, возможно, этого испытания ей не пережить, и она никогда больше не увидит мужа и сына.
Изабел содрогнулась от одной этой мысли и едва не задохнулась от ужаса, но в очередной раз справилась с ним и заставила себя поверить, что все закончится хорошо. Она не позволит страху и безысходности одержать над собой верх. Она переживет это. Должна пережить! Ей есть ради чего продолжать жить. Она вспомнила о тех сероглазых и черноволосых мальчиках и девочках, о которых грезила перед похищением, об Эдмунде… но больше всего о Маркусе. Да. Ей есть ради чего жить.
Она прикинула, сколько часов уже находится в плену. Ей казалось, что с тех пор, как похитители притащили ее сюда и бросили одну, прошла целая вечность. Вечность не вечность, но сидит она тут уже довольно долго. Сколько именно времени прошло, она не знала, повязка на глазах не позволяла ничего увидеть, но она чувствовала, что стало прохладнее, и была уверена, что уже стемнело. Еще несколько часов назад кто-то наверняка понял, что с ней что-то случилось. Если похитители отпустили ее кобылку, а Изабел подозревала, что именно это они и сделали, рано или поздно она прибрела бы домой, и поднялась бы тревога. Слуги и Маркус уже ищут ее.
Теплое сияние разлилось по ее телу при мысли о муже, о том, с какой яростью он воспринял ее похищение, о его решимости найти ее. Да, Маркус будет ее искать и не сдастся просто так. Перед глазами у нее проплыло его любимое лицо, и она, как ни пыталась отогнать от себя мрачные мысли, все же подумала: а вдруг она больше никогда его не увидит? А сына? Если она умрет, он останется круглым сиротой, и у нее защемило сердце от боли за него. Эдмунд будет оплакивать ее кончину, но он выживет. У него есть любящий дедушка, и Маркус обязательно позаботится о нем.
А сам Маркус? Как ее смерть отразится на нем? Изабел знала: он будет очень страдать. Он не мог бы так заниматься с ней любовью, не испытывая к ней хоть сколько-нибудь глубокого чувства. Мягкая улыбка тронула ее губы. Не многие мужчины отреагировали бы так же, как он, на ее признание об Эдмунде. Если бы она не любила его прежде, в тот момент она непременно отдала бы ему свое сердце. Она никогда не ставила под сомнение то, что он привязан к ней, и ей хватало здравого смысла, чтобы понять, что их связывает нечто большее, чем общее прошлое и соседские отношения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82