— Не хотите прогуляться? Мне не терпится походить по городу, но...
— Да, я помню, — кивнул Райан. — Гулять по Москве только парами. Обычно это правило распространялось лишь на участников переговоров по разоружению. Но эта фаза переговоров являлась важной, и потому более строгие, чем обычно, правила поведения распространялись на всю делегацию. — Может быть, попозднее. У меня кое-какие дела.
— Единственная возможность — это сегодня и завтра, — напомнил ему дипломат.
— Знаю, — заверил его Райан. Он встал, посмотрел на часы и решил, что с едой можно подождать до обеда. Организм уже разобрался со сном, который почти перешел на московский цикл, но у желудка оставались сомнения. Джек вернулся в служебные помещения. Коридоры казались пустыми. По ним прохаживались патрули морских пехотинцев. Парни выглядели очень серьезно после всех неприятностей, происшедших в посольстве за последнее время. Джек не заметил в это субботнее утро никаких признаков деловой активности. Он подошел к соответствующей двери и постучал, зная, что она заперта.
— Райан?
— Да. — Дверь открылась, затем ее закрыли и снова заперли.
— Садитесь. — Его звали Тони Кандела. — Ну, что произошло?
— Мы проводим операцию.
— Это что-то новое — вы из разведывательного управления, а не из оперативного, — возразил Кандела.
— Это верно. Ивану тоже об этом известно. Слушайте, вам мои объяснения могут показаться несколько странными. — В течение пяти минут Райан изложил суть предстоящей операции.
— И это, по-вашему, «несколько странно»? — Кандела молитвенно поднял взгляд к потолку.
— На определенном этапе операции мне потребуется охранник. Кроме того, нужны кое-какие телефоны, а также колеса в тот момент, когда это потребуется.
— Мне понадобится привлечь своих агентов.
— Мы знаем об этом.
— Разумеется, если все пройдет удачно...
— Совершенно верно. .Мы готовы приложить все усилия к тому.
— Муж и жена Фоули ознакомлены?
— Боюсь, что нет.
— Жаль. Мэри-Пэт это понравилось бы. Она любит риск. Э.и больше занимается планированием. Значит, вы надеетесь, что он клюнет вечером понедельника или вторника?
— Таков план.
— Хотите, я скажу вам, что думаю относительно планов? — предложил Кандела.
Они позволили ему спать. Врачи снова предупредили полковника Ватутина. Как тут добьешься чего-то, когда они постоянно...
— И опять то же самое имя, — устало произнес человек с наушниками. — Романов. Если уж он говорит во сне, почему бы не признаться?..
— Может быть, он разговаривает с призраком последнего императора, — пошутил другой офицер. Ватутин поднял голову.
— Или с кем-нибудь еще. — Полковник покачал головой. Он едва не заснул. Романов, фамилия исчезнувшей династии императоров России, была достаточно распространенной — даже когда-то один из членов Политбюро был Романовым. — Где его досье?
— Вот оно. — Шутник достал папку из ящика стола и протянул ее Ватутину. Она весила больше шести килограммов и состояла из нескольких разделов. Ватутин знал почти все материалы наизусть, но сосредоточил внимание на двух последних разделах. Теперь он
открыл первый.
— Романов, — пробормотал он про себя. — Где я видел эту фамилию? Ему понадобилось пятнадцать минут, чтобы максимально быстро перелистать истрепанные страницы, стараясь их не порвать.
— Вот! — торжествующе воскликнул Ватутин. Это было упоминание об отрывке из наградного листа, написанное карандашом на полях. — Ефрейтор А. И. Романов, погиб в бою 6 октября 1941 года... бесстрашно заслонил своим танком подбитый танк командира, позволив тем самым капитану Филитову спасти раненых членов своего экипажа... — Да, конечно, ведь я сам читал об этом в книге. Михаил Семенович уложил раненых на броню моторного отсека другого танка, влез внутрь и уничтожил немецкий танк, от выстрела которого сгорел танк Романова. Ефрейтор спас жизнь Михаила Семеновича и был посмертно награжден орденом Красного Знамени... — Ватутин замолчал, внезапно заметив, что зовет Филитова по имени и отчеству.
— Почти пятьдесят лет назад?
— Они воевали вместе. Этот Романов служил в экипаже Филитова первые месяцы войны. Да, он был героем, погиб в бою за родину, защищая жизнь своего командира, — заметил полковник. И Михаил Семенович все еще разговаривает с ним во сне...
Все, Филитов, ты у меня в руках.
— Может быть, разбудить его и...
— Где врач? — прервал офицера Ватутин.
Оказалось, что врач собирался уходить домой, и вызов не привел его в восторг, однако спорить с полковником Ватутиным он не решался.
— Как вести себя с ним? — спросил полковник, рассказав о ефрейторе Романове.
— Он должен быть усталым, но бодрствовать. Это делается очень легко.
— Значит, нам нужно разбудить его и...
— Нет, только не сейчас, — покачал головой врач, — Не во время периода БДГ.
— Что?
— Сон при быстрых движениях глаз — так называется период, когда пациенту снятся сны. Всегда заметно, что пациенту снится сон, — по движениям глаз, независимо от того, говорит он во сне или нет.
— Но ведь нам отсюда не видно этого, — возразил один из офицеров КГБ.
— Да, пожалуй, следует подумать от том, как перестроить систему наблюдения, — задумчиво произнес врач. — Впрочем, это не имеет особого значения. Во время периода БДГ его тело фактически парализовано. Видите, он совсем не двигается, правда? Это делается для того, чтобы обезопасить тело от движений во время сна. Как только он опять начнет шевелиться, значит, сон закончился.
— Это долго? — спросил Ватутин. — Нам не нужно, чтобы он проснулся слишком уж отдохнувшим.
— Это зависит от пациента — у каждого индивидуально, — но не следует особенно беспокоиться. Поручите надзирателю приготовить завтрак, и, как только он начнет двигаться, разбудите его и накормите.
— Да, конечно, — улыбнулся Ватутин.
— После этого мы не дадим ему уснуть в течение... ну, скажем, восьми часов или даже больше. Да, этого достаточно. Вам хватит восьми часов?
— Вполне, — заявил полковник с большей уверенностью, чем следовало. Он встал и взглянул на часы, затем позвонил в центр и отдал несколько распоряжений. Его тело отчаянно требовало сна, и Ватутин прошел в комнату, где его ждала приготовленная удобная постель. Ему хотелось хорошо отдохнуть и приготовиться к моменту, когда потребуется полное напряжение умственных сил. Полковник разделся и приказал, чтобы за время отдыха почистили сапоги и выгладили мундир. Он чувствовал себя настолько усталым, что пропало даже желание выпить.
— Теперь ты у меня в руках, — пробормотал он засыпая.
— До свиданья, Беа, — громко произнесла Кэнди с крыльца, глядя на машину, в которую садилась ее подруга. Тауссиг повернулась и в последний раз махнула рукой. Кэнди и Элан не видели той ярости, с которой она воткнула ключ в замок зажигания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200