— Кто-то следил за курьером номер четыре, — ответил Риттер. Заместитель директора ЦРУ по оперативной работе перелистал лежащие перед ним документы. — Фоули успел заметить слежку и подал сигнал, отменяющий проведение операции, перед самым моментом передачи. Судя по всему, гэбист не видел его лица и пошел за агентом. Фоули утверждает, что гэбист выглядел неуклюжим — это показалось ему странным, но он решил положиться на свой инстинкт — в прошлом это всегда его выручало. Вернувшись к себе, он послал сотрудника проверить сигнал, говорящий, что агенту удалось отделаться от слежки, но сигнала не было. Придется исходить из того, что агент провален и кассета в руках контрразведки, по крайней мере пока не поступят иные сведения. Фоули прервал этот — канал связи. «Кардиналу» сообщили, чтобы он никогда не пользовался тем связным, которому передал кассету. Сейчас я собираюсь приказать Эду, чтобы он информировал «Кардинала» о том, что переданные им сведения всего лишь затерялись в пути, не стоит беспокоить его сигналом тревоги.
— Но почему? — спросил адмирал Грир, и на этот вопрос ответил директор ЦРУ:
— Дело в том, что кассета содержала исключительно важную информацию, Джеймс. Если мы подадим знак тревоги, он может... черт побери, да ведь мы сами сказали ему, если случится нечто подобное, уничтожить все, что может изобличить его. А вдруг он потом не сможет восстановить уничтоженную информацию? Она так нужна нам.
— И к тому же русским понадобится приложить немало усилий, чтобы выйти на его след, — продолжил Риттер. — Я отдам приказ Фоули, и он попросит «Кардинала» восстановить информацию, содержавшуюся на кассете, и переслать ее нам. А затем пусть «Кардинал» уходит из России раз и навсегда. Он расплатился с нами и заслужил награду. Как только получим информацию, тут же пошлем экстренный сигнал и, если нам повезет, напугаем его так, что он захочет уехать.
— Как мы собираемся вывезти его? — спросил судья Мур.
— Морем, северным путем, — ответил заместитель директора по оперативной работе.
— Ты как думаешь, Джеймс? — обратился к заместителю по разведке судья Мур.
— Разумное решение. Понадобится время на подготовку, дней десять-четырнадцать.
— Тогда принимайся за работу прямо сегодня. Свяжись с Пентагоном и запроси их. Потребуй, чтобы они дали нам хорошего офицера.
— Да, конечно, — согласился адмирал и улыбнулся. — Я знаю, о ком просить.
— Хорошо, я пошлю туда нашего человека. На этот раз им будет мистер Кларк, — сказал Риттер, и присутствующие согласно кивнули. Кларк снискал себе легендарную репутацию в оперативном управлении. Если был хоть какой-нибудь шанс добиться успеха, даже самый малый, посылали мистера Кларка.
— Хорошо, отправьте шифровку Фоули, — заключил судья Мур. — Я сообщу об этом президенту. — Судя по выражению лица, ничего приятного директор ЦРУ от предстоящего разговора не ожидал.
— Ни один агент не может действовать вечно. «Кардинал» раза в три превзошел самые смелые ожидания, — покачал головой Риттер. — Упомяни и это в разговоре с президентом.
— Обязательно. Ну, господа, за работу.
Адмирал Грир немедленно пошел к себе в кабинет. Еще не было семи, когда он позвонил в Пентагон, в управление заместителя начальника морских операций, ведавшего подводными боевыми действиями. Первым вопросом после того, как он сообщил свое имя и должность, было:
— Где сейчас «Даллас»?
Капитан первого ранга Манкузо тоже был уже на службе. Его последнее плавание на подводной лодке «Даллас» начнется через пять часов. На высшей точке прилива она выйдет в море. В кормовой части лодки механики уже приводили в действие ядерный реактор. Пока помощник занимался подготовкой, капитан первого ранга еще раз просматривал план предстоящего задания. В последний раз он поведет свой корабль на север. Этот термин в американском и британском военно-морском флоте означал Баренцево море, район базирования советского флота. Оказавшись там, корабль приступит к тому, что в военно-морском флоте официально именовалось «океанографическими исследованиями» — в случае с «Далласом» это значило, что подводная лодка проведет как можно больше времени, преследуя советские подводные ракетоносцы. Нелегкая задача, но Манкузо умело справлялся с ней и даже однажды сумел взглянуть на русский ракетоносец ближе всех других американских подлодок. Разумеется, он не говорил об этом ни с кем, даже со шкиперами подлодок. Его второй орден «За безупречную службу», которым он был награжден за эту операцию, был засекреченным, и Манкуэо не носил его; и хотя о награждении этим орденом упоминалось в конфиденциальном разделе его досье, текст самого приказа отсутствовал. Но все это осталось в прошлом, а Манкузо был человеком, постоянно заглядывающим в будущее. Если уж предстояло совершить заключительное плавание, пусть это будет на север. Зазвонил телефон.
— Командир слушает, — произнес он, сняв трубку.
— Барт, говорит Майк Уильямсон, — послышался голос командующего Второй группы подводных лодок. — Зайди ко мне, прямо сейчас.
— Иду, сэр. — Манкузо положил трубку, полный удивления. Минуту спустя он поднялся по трапу, сошел с лодки и направился по асфальтовой набережной реки к ждавшему его автомобилю адмирала. Еще через четыре минуты он вошел в кабинет командующего Второй группы.
— Поступил приказ, меняющий твое задание, — заявил контрадмирал Уильямсон, как только закрылась дверь кабинета.
— А что случилось?
— Твой «Даллас» перебрасывается с максимальной скоростью в Фаслейн. Там тебя встретят. Это все, что мне известно, но приказ поступил из Управления начальника морских операций через командующего подводными силами Атлантического флота всего за тридцать секунд. — Никаких других объяснений от Уильямсона не требовалось. Сомневаться не приходилось: предстояло выполнить какое-то сложное и опасное задание. «Далласу» часто приходилось выполнять такие задания. Правда, подобные приказы поступали к Манкузо, но ведь он, в конце концов, , и представлял собой «Даллас».
— Моя гидролокационная группа недостаточно сильна, — произнес капитан первого ранга. — У меня хорошие молодые матросы, но главный старшина, руководитель группы, сейчас в госпитале. Если задание особенно опасное...
— Кто тебе нужен? — спросил адмирал Уильямсон, и Манкузо ответил на его вопрос. — О'кей, я сейчас же займусь этим. Тебе понадобится пять суток хода до Шотландии, и за это время я что-нибудь придумаю. Гони свою лодку полным ходом, Барт.
— Будет исполнено, сэр. — Манкузо вышел из кабинета. Подробности операции он узнает после прибытия в Фаслейн.
— Как чувствуешь себя, русский? — спросил Лучник.
Капитану было лучше. В течение двух предыдущих дней он не сомневался, что умрет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200