-- Да. Я ассистировал при бальзамировании нескольких тел.
-- А до того вы прошли курс обучения.
-- Нет. Но я был знаком со множеством мальчиков, которые
интересовались диким животным миром, и мы вместе читали книги
по таксидермии. Я научился также свежевать бурундуков и
обрабатывать ондатровые шкурки. Вы желаете, чтобы я продолжал.
-- Да, мистер Кристиан, продолжайте пожалуйста.
Кристиан окидывает взглядом лица людей, набившихся в зал
суда. Ненадолго задерживается на адвокате мистера Вайна,
медленно опускающего лоб на сложенные руки. Вид у него такой,
будто он здорово чем-то расстроен. А у самой задней стены.
Стоит мой толстолицый друг из желтого дома. Рывком раздергивает
пиджак. Из-под которого глядит новое послание.
БЛОХИ
-- Ну так вот, я хотел сказать, что занимался этим в
отроческую пору. Уже после того, как осиротел.
-- И вы, мистер Кристиан, сочли это своего рода курсом
обучения, который позволил бы вам в дальнейшем стать искусным
похоронных дел мастером.
-- Как вам сказать, сдирать с животных шкуру и
изготавливать чучела, это работа, требующая определенного
мастерства.
-- О, я и на минуту не позволил себе предположить, мистер
Кристиан, что эта работа не требует мастерства. Я лишь хотел бы
указать, что к этому, возможно, и сводился весь имеющийся у вас
опыт, перед тем как вы стали бальзамировщиком и принялись
готовить к погребению человеческих существ.
-- Нет, почему же, я изготовил еще чучело каймановой
черепахи. Самой крупной, какую когда-либо отлавливали в
Бронксе. У нее были такие челюсти, что она могла рельсу пополам
перекусить.
-- О. Продолжайте, прошу вас. Не обращайте на меня
никакого внимания, мистер Кристиан. Изумленное выражение на
моем лице есть не более чем свидетельство наслаждения, с
которым я вас слушаю.
-- Ну слава богу, а то я, глядя, как вы скребетесь, решил,
что это у вас от чесотки. И несколько сбился с мысли.
-- Прошу меня извинить. Так лучше. Видите, я засунул руки
в карманы. Ну-с, что там насчет каймановой черепахи.
-- Вам действительно хочется это услышать.
-- Мне хочется услышать лишь то, что по вашему мнению
поможет нам убедиться в наличии у вас опыта по части
погребального дела.
-- Ну, я не хотел бы вводить суд в заблуждение. Просто я
кое-что знал о том, как набивать чучела животных, чтобы они
выглядели совершенно живыми. Однажды мы сделали чучело большой
мокасиновой змеи. И засунули его через окно в парадную прихожую
одного дома, дело было субботним вечером, когда в дом обычно
гости сходились, так они у нас все единого мигом попрыгали из
окошек. Кроме тестя, он был калека, ездил в инвалидном кресле,
и они его выкатили через сетчатую летнюю дверь да так, знаете,
безжалостно, даже открыть ее не потрудились.
Судья, уронив голову на руку в черной мантии. Лупит по
столу молотком, который держит в другой руке.
-- Если кто-нибудь еще раз засмеется, я прикажу очистить
зал суда. Хватит с меня и того, что все вы чешетесь, как
безумные. Можно подумать, вас клопы заедают.
-- Так оно и есть, ваша честь.
-- В таком случае скажите спасибо, что это клопы, а не
мокасиновые змеи. Продолжайте, мистер Кристиан.
-- Да я, собственно, хотел только показать, что способен
изготовить реалистичное и совсем как живое чучело.
Сбоку сидит на скамье джентльмен в собственной судейской
мантии. Он и ведет себя, как судья, лупя кулаком одной руки по
ладони другой, наподобие беззвучного молотка. В процессе
судоговорения. Кто-то тайком открывает коробку с завтраком и
вгрызается в бутерброд. А мистер Блиц покачивается взад-вперед
на каблуках. Выставляя напоказ несколько великоватые
хромированные пряжки на полуботинках. И задирая подбородок,
посылает в мою сторону струю неароматного дыхания.
-- А вы большой любитель розыгрышей, мистер Кристиан.
Пугаете добрых людей до того, что они съезжают с ума и прыгают
в окна.
-- Это неправда.
-- В чем же тогда правда, мистер Кристиан.
-- Видите ли, доброго в них было мало. Скаредные, низкие
люди, которые каждую пятницу усаживались вечером с хайболлами
вокруг стола и играли в бридж. Я был в то время безнадзорным
ребенком. Да и лет мне было не больше двенадцати.
-- И как только вам исполнилось тринадцать, вы больше
ничего такого не делали, мистер Кристиан.
-- Нет, почему же. Делал и немало.
-- О, так расскажите же нам. Что вы там делали. В такой
приятный знойный день хорошо посидеть, послушать разные байки.
-- Вообще-то я не думаю, что они имеют отношение к
данному делу.
-- Напротив, очень даже имеют. Они могут доказать нам, что
вы просто веселый молодой человек, любящий время от времени
посмеяться.
-- Ну, я иногда собирал собачий помет. Сваливал его
кое-кому на веранду и забрасывал палыми листьями.
-- А, так то была осенняя эскапада, мистер Кристиан.
-- Совершенно верно. А потом я поджигал листья и нажимал
кнопку звонка, люди выскакивали из дому и, увидев, что у них
веранда горит, начинали затаптывать листья.
-- То есть, излагая ваш рассказ более вульгарным, если
позволите, языком, эти не в чем не повинные люди в панике
топтали собачье дерьмо.
-- Возражение, ваша честь, возражение. Мистер Блиц не
вправе продолжать эти совершенно ни к чему не ведущие выпады.
Мистер Кристиан ничем не отличался от любого юноши,
подрастающего в замкнутой общине и изводящего соседское
старичье. Я, когда был мальчишкой, запускал соседям живых змей
в трубы отопления, и те падали им на головы с потолка.
Могучий раскат грома, вспышка молнии. Люди в зале суда
пригибают головы. Дождь барабанит по стеклам. Сгущается
темнота. Загорается свет. Мой толстолицый друг ухмыляется и
покачивает вверх-вниз головой -- да, да. Публика продолжает
чесаться, а мистер Блиц наставляет палец на Кристиана.
-- Не в том ли состоит правда, мистер Кристиан, что мысль
разукрасить мистера Сильвера на манер какой-нибудь карнавальной
вертихвостки показалась вам дьявольски забавной. И единственно
потому, что вид доведенных до ярости людей доставляет вам
чрезвычайное удовольствие. Вам захотелось посмотреть, как
ничего не подозревающая женщина переживет самое сокрушительное
из выпавших ей в жизни испытаний. Да вы еще и пригрозили, что
набальзамируете ее.
-- Я думал, что это ее успокоит.
-- Успокоит. Стало быть, в качестве успокоительного
средства вы предлагаете людям бальзамирование.
-- Некоторых оно погружает в вечный покой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113