— Он заглянул в листок бумаги, который она держала в руке. — Ну, что там дальше?
— Интригующее зрелище, как вы полагаете, Нортхэм?
Элизабет сделала попытку повернуться в ту сторону, откуда раздался женский голос, но Саутертон усилил хватку на ее плечах, превратив дружеские объятия в настоящий захват.
Нортхэм взирал на приятеля, стоявшего в обнимку с Элизабет, с не меньшим отвращением, чем на галерею мошенников, висевших на стене.
— Полагаю, это просто любители искусства, — произнес он ровным тоном. — Идемте, здесь есть на что посмотреть. — Он сопроводил леди Пауэлл в галерею и закрыл за ними монументальную дверь. — К тому же если они здесь, значит, мы на верном пути.
Саутертон проговорил весьма прохладным тоном:
— Только не забудьте, что мы были первыми. — Он отпустил Элизабет и сложил руки на груди, изобразив глубочайший интерес к предкам барона Баттенберна. — Прочитайте, пожалуйста, вторую часть подсказки.
Элизабет вдруг осознала, что ее руки дрожат. Она сделала глубокий вздох, пытаясь успокоиться и надеясь, что Нортхэм, как и его приятель, занят изучением портретов и не заметит ее слабости.
— Здесь написано: «С небесной выси будучи низвергнут».
— Саутертон поморщился:
— Похоже, баронессе не дают покоя лавры Байрона.
— Нортхэм прочистил горло, маскируя сдавленный смешок.
— И что это значит? — пожелала узнать леди Пауэлл. — Мы должны быть низвергнуты?
Виконт ответил, даже не взглянув на нее:
— Не советую, если вы дорожите своим курносым носиком.
— О, как это скверно с вашей стороны говорить подобные глупости! — возмутилась леди Пауэлл. Назвать ее слегка вздернутый нос курносым было, с ее точки зрения, бессовестным преувеличением. — Если это образчик вашего остроумия, то он оставляет желать лучшего. — Она круто развернулась и направилась к стульям, расставленным по периметру галереи, задрав свой изящный носик чуть выше обычного.
Мужчины обменялись ироническими взглядами поверх головы Элизабет.
— А у вас какая подсказка? — поинтересовался Саутертон, обращаясь к Норту.
Тот покачал головой:
— Я не догадался записать ее. Думал, что запомню. — Он перевел взгляд на леди Пауэлл, которая уселась на стул и с хмурым выражением, портившим ее хорошенькое личико, принялась расправлять складки на юбке — Но меня… э-э… отвлекли.
Саутертон сочувственно кивнул.
— Пожалуй, нам следует объединить усилия, — предложил он. — Что скажете, Элизабет? Нортхэм гораздо умнее меня.
Элизабет, не отрывая взгляда от листка бумаги, который держала в руке, вежливо отозвалась:
— В таком случае его помощь будет весьма кстати.
Явное отсутствие энтузиазма в ее голосе не обескуражило Саутертона.
— Отлично. — Он хлопнул Нортхэма по спине, чтобы освежить его мозги. — Давай, Норт, думай! Что, по-твоему, это может означать?
Нортхэм прочитал вслух:
— «С небесной выси будучи низвергнут». Думаю, нам следует присмотреться к этим картинам. «Низвергнут» может означать все, что угодно.
— Например, низвержение архангела с небес, — подсказал Саутертон и двинулся вдоль галереи в поисках картины с подходящим сюжетом.
Норт последовал за ним.
— Или низвержение небесного огня, разрушившего Содом и Гоморру.
Элизабет обнаружила, что осталась не у дел, поскольку два члена Компас-клуба активно включились в работу. Она направилась к леди Пауэлл в надежде пригладить ее взъерошенные перышки, но в этот момент Саутертон ее окликнул:
— Несите сюда подсказку, Элизабет. Мне пришло в голову, что время от времени заглядывать в текст бывает даже полезно.
— Извините, — произнесла Элизабет смущенно. — Я только отдам им этот листок.
Но раздраженная вдовушка нисколько не смягчилась.
— Не беспокойтесь, — небрежно отмахнулась она. — Я решила наблюдать за работой столь блестящих умов издалека.
При слове «блестящих» леди Пауэлл скривилась, словно проглотила что-то кислое, однако Элизабет, предпочитавшая более тонкую иронию, сделала вид, что приняла этот выпад за чистую монету.
Нортхэм терпеливо дожидался ее, стоя рядом с Саутом.
— Вы позволите? — спросил он, кивая на подсказку.
Элизабет протянула ему листок, но граф взял ее руку и поднял так, что строчки оказались на уровне его глаз. Он был без перчаток, и Элизабет ощутила подсохшую корочку на кончиках его пальцев. Она подняла на него глаза, когда вспомнила, где он мог так ободрать кожу. Нортхэм не смотрел на нее, поглощенный изучением клочка бумаги у нее в руке.
Саутертон с удовлетворением наблюдал за ними. Рано было поздравлять себя с успехом, но все указывало на то, что события развиваются в нужном направлении.
Теперь он продолжил обход галереи в одиночку, с беззаботным, как он надеялся, видом, предоставив Норту и Элизабет разыскивать остальные подсказки. Поравнявшись с леди Пауэлл, он остановился.
— Боюсь, я слишком сильно напрягал свои мозги нынче вечером. Пора бы и передохнуть. Вы позволите? — Он кивнул на стул рядом с ней.
К чести дамы, она не стала настаивать на более лестной причине для того, чтобы желать ее общества.
— Конечно, — улыбнулась она и убрала свои пышные юбки с соседнего стула.
Саутертон сел, разгладив фалды фрака. Большая часть его сознания по-прежнему была занята Нортом и Элизабет, но, как выяснилось, того, что осталось, вполне хватило, чтобы завести беседу с леди Пауэлл.
Ни Норт, ни Элизабет не заметили дезертирства виконта.
— «С небесной выси будучи низвергнут», — задумчиво повторил Норт, отпустив руку Элизабет. Затем он с новым интересом принялся изучать картины.
— Может, это как-то связано с изгнанием Адама и Евы из рая? — предположила она.
— Но здесь нет ничего похожего. Натюрморты, пейзажи, сцены из средневековой жизни. — Были также религиозные сюжеты, преимущественно из Нового Завета. Но ни один из них не соответствовал подсказке. — Красиво, но не пробуждает никаких идей.
— А нет здесь изображения райских кущ или хотя бы сада?
Норт на секунду задумался.
— Вон там. — Он показал на большую картину в нескольких шагах от них, изображавшую весенний сад. Подойдя ближе, он вгляделся в пейзаж в поисках подсказки, затем приподнялся на цыпочки и провел пальцами по золоченой раме. — Ничего.
Элизабет нахмурилась, когда Нортхэм посмотрел на часы.
— Осталось мало времени? Думаю, леди Баттенберн и не рассчитывала, что кто-нибудь найдет это мифическое сокровище.
Эта мысль уже приходила в голову Нортхэму, но он не собирался отступать.
— В нашем распоряжении еще двадцать минут. Этого вполне достаточно. — Он отошел от стены и остановился посередине, откуда можно было охватить взглядом все помещение.
Элизабет без лишних слов присоединилась к нему. — Скажите, что вы видите? — обратился он к ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
— Интригующее зрелище, как вы полагаете, Нортхэм?
Элизабет сделала попытку повернуться в ту сторону, откуда раздался женский голос, но Саутертон усилил хватку на ее плечах, превратив дружеские объятия в настоящий захват.
Нортхэм взирал на приятеля, стоявшего в обнимку с Элизабет, с не меньшим отвращением, чем на галерею мошенников, висевших на стене.
— Полагаю, это просто любители искусства, — произнес он ровным тоном. — Идемте, здесь есть на что посмотреть. — Он сопроводил леди Пауэлл в галерею и закрыл за ними монументальную дверь. — К тому же если они здесь, значит, мы на верном пути.
Саутертон проговорил весьма прохладным тоном:
— Только не забудьте, что мы были первыми. — Он отпустил Элизабет и сложил руки на груди, изобразив глубочайший интерес к предкам барона Баттенберна. — Прочитайте, пожалуйста, вторую часть подсказки.
Элизабет вдруг осознала, что ее руки дрожат. Она сделала глубокий вздох, пытаясь успокоиться и надеясь, что Нортхэм, как и его приятель, занят изучением портретов и не заметит ее слабости.
— Здесь написано: «С небесной выси будучи низвергнут».
— Саутертон поморщился:
— Похоже, баронессе не дают покоя лавры Байрона.
— Нортхэм прочистил горло, маскируя сдавленный смешок.
— И что это значит? — пожелала узнать леди Пауэлл. — Мы должны быть низвергнуты?
Виконт ответил, даже не взглянув на нее:
— Не советую, если вы дорожите своим курносым носиком.
— О, как это скверно с вашей стороны говорить подобные глупости! — возмутилась леди Пауэлл. Назвать ее слегка вздернутый нос курносым было, с ее точки зрения, бессовестным преувеличением. — Если это образчик вашего остроумия, то он оставляет желать лучшего. — Она круто развернулась и направилась к стульям, расставленным по периметру галереи, задрав свой изящный носик чуть выше обычного.
Мужчины обменялись ироническими взглядами поверх головы Элизабет.
— А у вас какая подсказка? — поинтересовался Саутертон, обращаясь к Норту.
Тот покачал головой:
— Я не догадался записать ее. Думал, что запомню. — Он перевел взгляд на леди Пауэлл, которая уселась на стул и с хмурым выражением, портившим ее хорошенькое личико, принялась расправлять складки на юбке — Но меня… э-э… отвлекли.
Саутертон сочувственно кивнул.
— Пожалуй, нам следует объединить усилия, — предложил он. — Что скажете, Элизабет? Нортхэм гораздо умнее меня.
Элизабет, не отрывая взгляда от листка бумаги, который держала в руке, вежливо отозвалась:
— В таком случае его помощь будет весьма кстати.
Явное отсутствие энтузиазма в ее голосе не обескуражило Саутертона.
— Отлично. — Он хлопнул Нортхэма по спине, чтобы освежить его мозги. — Давай, Норт, думай! Что, по-твоему, это может означать?
Нортхэм прочитал вслух:
— «С небесной выси будучи низвергнут». Думаю, нам следует присмотреться к этим картинам. «Низвергнут» может означать все, что угодно.
— Например, низвержение архангела с небес, — подсказал Саутертон и двинулся вдоль галереи в поисках картины с подходящим сюжетом.
Норт последовал за ним.
— Или низвержение небесного огня, разрушившего Содом и Гоморру.
Элизабет обнаружила, что осталась не у дел, поскольку два члена Компас-клуба активно включились в работу. Она направилась к леди Пауэлл в надежде пригладить ее взъерошенные перышки, но в этот момент Саутертон ее окликнул:
— Несите сюда подсказку, Элизабет. Мне пришло в голову, что время от времени заглядывать в текст бывает даже полезно.
— Извините, — произнесла Элизабет смущенно. — Я только отдам им этот листок.
Но раздраженная вдовушка нисколько не смягчилась.
— Не беспокойтесь, — небрежно отмахнулась она. — Я решила наблюдать за работой столь блестящих умов издалека.
При слове «блестящих» леди Пауэлл скривилась, словно проглотила что-то кислое, однако Элизабет, предпочитавшая более тонкую иронию, сделала вид, что приняла этот выпад за чистую монету.
Нортхэм терпеливо дожидался ее, стоя рядом с Саутом.
— Вы позволите? — спросил он, кивая на подсказку.
Элизабет протянула ему листок, но граф взял ее руку и поднял так, что строчки оказались на уровне его глаз. Он был без перчаток, и Элизабет ощутила подсохшую корочку на кончиках его пальцев. Она подняла на него глаза, когда вспомнила, где он мог так ободрать кожу. Нортхэм не смотрел на нее, поглощенный изучением клочка бумаги у нее в руке.
Саутертон с удовлетворением наблюдал за ними. Рано было поздравлять себя с успехом, но все указывало на то, что события развиваются в нужном направлении.
Теперь он продолжил обход галереи в одиночку, с беззаботным, как он надеялся, видом, предоставив Норту и Элизабет разыскивать остальные подсказки. Поравнявшись с леди Пауэлл, он остановился.
— Боюсь, я слишком сильно напрягал свои мозги нынче вечером. Пора бы и передохнуть. Вы позволите? — Он кивнул на стул рядом с ней.
К чести дамы, она не стала настаивать на более лестной причине для того, чтобы желать ее общества.
— Конечно, — улыбнулась она и убрала свои пышные юбки с соседнего стула.
Саутертон сел, разгладив фалды фрака. Большая часть его сознания по-прежнему была занята Нортом и Элизабет, но, как выяснилось, того, что осталось, вполне хватило, чтобы завести беседу с леди Пауэлл.
Ни Норт, ни Элизабет не заметили дезертирства виконта.
— «С небесной выси будучи низвергнут», — задумчиво повторил Норт, отпустив руку Элизабет. Затем он с новым интересом принялся изучать картины.
— Может, это как-то связано с изгнанием Адама и Евы из рая? — предположила она.
— Но здесь нет ничего похожего. Натюрморты, пейзажи, сцены из средневековой жизни. — Были также религиозные сюжеты, преимущественно из Нового Завета. Но ни один из них не соответствовал подсказке. — Красиво, но не пробуждает никаких идей.
— А нет здесь изображения райских кущ или хотя бы сада?
Норт на секунду задумался.
— Вон там. — Он показал на большую картину в нескольких шагах от них, изображавшую весенний сад. Подойдя ближе, он вгляделся в пейзаж в поисках подсказки, затем приподнялся на цыпочки и провел пальцами по золоченой раме. — Ничего.
Элизабет нахмурилась, когда Нортхэм посмотрел на часы.
— Осталось мало времени? Думаю, леди Баттенберн и не рассчитывала, что кто-нибудь найдет это мифическое сокровище.
Эта мысль уже приходила в голову Нортхэму, но он не собирался отступать.
— В нашем распоряжении еще двадцать минут. Этого вполне достаточно. — Он отошел от стены и остановился посередине, откуда можно было охватить взглядом все помещение.
Элизабет без лишних слов присоединилась к нему. — Скажите, что вы видите? — обратился он к ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99