— Какую глупость?
— То, что твоя репутация только выиграет от подозрения, будто ты и есть вор Джентльмен.
Одна из его бровей приподнялась.
— Как я понял, твое сердце не начинает безумно колотиться от этой идеи.
— Даже не трепещет! — Низкий смешок Норта вызвал у нее улыбку. — С какой стати я должна подозревать тебя? — спросила она, удивленно глядя на него.
Он ненадолго задумался, прежде чем ответить:
— Я мог бы назвать несколько причин. В первый вечер в Баттенберне я столкнулся с тобой в библиотеке.
— Ты сказал, что пришел за книгой.
— Да. Но ты не обязана принимать мои слова на веру.
— Понятно. — Элизабет порадовалась темноте, скрывав шей ее тщетные попытки сдержать веселье. — Видимо, мне следовало предположить, что ты явился туда в поисках ценностей, которые можно было бы украсть.
— Вижу, вы решили позабавиться за мой счет, леди Элизабет?
— Ты угадал.
Нортхэм ничего не имел против. Главное, что она чувствует себя непринужденно в его обществе, пусть даже не отдавая себе в этом отчета.
— В таком случае, чтобы развеселить тебя еще больше, позволю себе добавить, что ты могла оценить мою спортивную подготовку, когда я вылез из твоей спальни через окно. Если верить леди Баттенберн, вор покинул ее комнату именно таким образом.
— Ну и что? — пожала плечами Элизабет. — Я была уверена, что ты приобрел опыт лазанья по стенам, скрываясь от ревнивых мужей, а не грабя представительниц высшего света.
— Это комплимент или оскорбление?
— Ни то и ни другое. Я просто развлекаюсь.
Нортхэм усмехнулся:
— На здоровье. И последнее: как ты помнишь, я помог тебе найти сокровище.
— Странно, а я думала, что это я тебе помогла.
— Не будем вдаваться в детали.
Элизабет рассмеялась:
— Ладно. Ты представил несколько убедительных фактов, доказывающих твою вину. Так что изволь вернуть Луизе золотые часы с брелоком и принести извинения обществу.
— Я могу рассчитывать на твою поддержку?
— Я буду писать тебе письма на каторгу.
Нортхэм отреагировал на это заявление, произнесенное чопорным тоном, взрывом хохота.
Элизабет прижала палец к губам, призывая его к тишине.
— Ты разбудишь лорда Саутертона, — шепнула она.
— Он бросил взгляд на друга.
— Сейчас это было бы совсем некстати.
— Почему?
— Потому что тогда я не смог бы сделать вот этого.
Он быстро наклонился к лицу Элизабет и прижался к ее губам. Она напряглась, но скоро ее рот с легким вздохом приоткрылся, и Нортхэм ощутил влажное прикосновение ее языка. Сделав над собой усилие, он неохотно отстранился. Зачем начинать то, чего нельзя довести до конца? Завтра все будет иначе.
Он выпрямился и чуть-чуть отстранился от нее. Элизабет опустила голову и потупила глаза. Как бы ей ни хотелось, она не могла обвинить Нортхэма в том, что случилось. Он не требовал у нее ничего, чего она сама не желала бы ему дать.
— Могу я говорить откровенно? — спросила она.
Норт удивился вопросу, ибо до сих пор она так и поступала.
— Я не желал бы ничего другого.
— Тебе так только кажется, — возразила Элизабет, покачав головой. — Впрочем, не важно. Так вот я хотела сказать…
— Ты не могла бы смотреть на меня?
Как и следовало ожидать, Элизабет резко вскинула подбородок. Нортхэм отступил в сторону, свет фонаря теперь освещал ее лицо, а он оставался в тени.
— Мне кажется, ты вообразил, будто испытываешь ко мне нежные чувства. Я права?
— Почему же «вообразил»? Мои нежные чувства вполне реальны. — Трудно было сказать, способствовало ли это признание ее дальнейшей откровенности. Черты Элизабет, хотя и ярко освещенные, оставались непроницаемыми. — Надеюсь, ты не считаешь это препятствием для нашего брака?
Элизабет слегка нахмурилась, неуверенная, что он не подшучивает над ней.
— Это тебе решать. Но ты должен знать, что я не способна ни на какие чувства, кроме симпатии и уважения. — Она помолчала, вглядываясь в его лицо, однако понять, что он думает, было невозможно. — Я не допущу, чтобы ты влюбился в меня.
Нортхэм серьезно посмотрел на нее.
— А что, если это не в твоей власти?
— О, я понимаю. Я даже не уверена, что такое вообще возможно. Но какова бы ни была природа твоих чувств ко мне сейчас, они изменятся. Не исключено, что в один прекрасный день ты меня возненавидишь. Вообще-то я не представляю себе, как может быть иначе. Ты, наверное, думаешь, что я забочусь о тебе, но это не так. Я забочусь о себе. Оказывается, я достаточно эгоистична, чтобы надеяться, что ты будешь ненавидеть меня меньше, если никогда не полюбишь.
Нортхэма это признание потрясло. Он молча наблюдал, как слезы застилают глаза Элизабет. Она не мигая смотрела на него, словно не желала, чтобы они скатились вниз. Интересно, во что обошлось ее гордости это признание? И неужели она такого низкого мнения о себе? Или, наоборот, слишком высокого?
— Нет никакой необходимости на мне жениться, — вздохнула она, но ее голос невольно дрогнул, и она опустила взгляд. — Я хочу, чтобы все было предельно ясно. Еще не поздно забрать назад твое предложение. Мы могли бы поддерживать видимость помолвки несколько месяцев, переждать скандал, а потом каждый из нас пошел бы своим путем. Твоя репутация не пострадала бы, а меня сплетни не волнуют, поскольку я не собираюсь снова выходить замуж. Получить развод куда сложнее.
— Не будет никакого развода, — отрезал Норт. — И незачем… — И тут только до него дошло: — Что значит, ты не собираешься снова выходить замуж?
Элизабет заморгала.
— О чем ты?
Нортхэм ни на секунду не поверил, что она его не расслышала. Впервые за все время их краткого знакомства Элизабет притворялась!
— Ты сказала, что не собираешься снова выходить замуж. Из этого следует, что ты уже была замужем, Я прав?
Она яростно замотала головой:
— Нет. Нет, я не была замужем! Его глаза сузились.
— Может, все-таки объяснишь?
— Нечего здесь объяснять. Просто ты меня неправильно понял, или я оговорилась. Я имела в виду, что не собираюсь выходить замуж после нашего брака, если он состоится.
Нортхэм попытался воспроизвести в уме эту замысловатую формулировку, но у него ничего не вышло. Зато осталось общее впечатление, что здесь что-то не так.
— Ты не была девственницей, — напомнил он.
Смех Элизабет прозвучал слегка истерично. Она поспешно зажала рот ладонью и, справившись с собой, ответила ровным тоном:
— Ну, это легко объяснить, ведь я шлюха.
Нортхэм поклялся, что не позволит ей вывести себя из терпения. Хотя избранная Элизабет тактика защиты была, мягко говоря, нетрадиционной.
— Но если ты была замужем…
— Я же сказала, что не была замужем.
— Значит, имела много любовников.
— Элизабет вздрогнула, однако тон ее не изменился:
— Очень точное определение шлюхи.
Нортхэм отметил, что она опять уклонилась от ответа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99