Шеннон замигала глазами и тряхнула головой, словно пытаясь отогнать какой-то непонятный сон.
– Господи, о чем ты говоришь, Бич? Даже если я отправлюсь в свою хижину через пару недель, мне не понадобится другая одежда.
Шеннон не стала говорить, что другой одежды в хижине просто-напросто не было.
– Кстати, а зачем мне приводить сюда Красавчика? – добавила она, недоумевающе глядя на Бича.
– Я считал, что ты не собираешься бросать его, – сказал Бич. – Кэл и Вилли одобрительно относятся к этому. Они даже хотели бы завести большую, серьезную собаку, которой не страшны ни волки, ни зимняя стужа.
– Конечно, я не собираюсь бросать Красавчика! Боже мой, о чем ты толкуешь?
– Я говорю о том, что ты переберешься сюда и станешь помогать Вилли. Она в этом нуждается, а поладить друг с другом вы уже сумели. А…
– Нет!
– Это просто небезопасно! – повысил голос Бич. – Тебе непременно надо…
– Нет!
– …уехать оттуда!
– Нет!
В одну секунду Бич оказался рядом с Шеннон. Раньше чем она успела что-либо понять, он приподнял девушку так, что ее лицо оказалось на уровне его глаз.
На Шеннон смотрели сверкающие, с расширенными от гнева зрачками глаза – глаза попавшего в ловушку зверя.
– Да! – рявкнул Бич.
Шеннон вздрогнула, но не отступила.
– Нет.
Слово это было сказано тихо и решительно. Последующие за этим слова звучали так же тихо и произносились человеком, который принял окончательное решение.
– Я имею право жить так, как я хочу, – сказала Шеннон.
– Или умереть!
– Или умереть, – согласилась она.
Руки Бича крепко сжимали предплечья Шеннон, но она не протестовала. Боль, которую она испытывала, не шла ни в какое сравнение с теми муками, которые испытывал Бич.
– Ты хочешь связать меня по рукам, – процедил он сквозь зубы. – Ты знаешь, что я не уеду, если не буду уверен в твоей безопасности.
– Нет, – все так же тихо возразила Шеннон. – Это ты хочешь связать по рукам меня и заставить меня жить так, как хочется тебе.
– Черт побери, что за удивительная способность переворачивать мои слова!
– Неужто? Я знаю, что ты меня покинешь, Бич. Я знала это с самого начала, как только ты стал распространяться о солнечных восходах, которых ты еще не видел. «Нет ничего более красивого! Более привлекательного!..»
– Шеннон, сладкая девочка, я…
– Нет, – прошептала она, прерывая его легким прикосновением своих губ к его губам. – Я верила тебе тогда. Я верю тебе сейчас… Ты уедешь… А я останусь в своей хижине.
– Я не позволю тебе этого.
– Неисправимый странник, ты не сможешь мне это запретить.
Бич закрыл глаза и поджал губы с такой силой, что они побелели.
– Боже мой, ты просто тянешь из меня душу, – мученическим шепотом произнес он.
– Я только…
Но Бич не стал слушать возражений Шеннон, пытаясь убедить ее.
– Я хочу тебя. Я хочу тебя так, как не хотел ничего другого… Кроме солнечных восходов, которых еще не видел. Я могу иметь либо то, либо другое… Ты понимаешь, что это такое, когда душа разрывается надвое? – в отчаянии спросил Бич. – Я бы вынул душу из собственного тела, если бы это могло положить конец боли!
Слезы набежали на глаза Шеннон, на мгновение задержались на ресницах и затем скатились вниз, обжигая щеки.
– Я сделала бы то же самое, – так же шепотом сказала она. – Но ты волен иметь то, что хочешь, Бич… Полная свобода. Я не устраиваю ловушек и не сооружаю для тебя клетки.
– Черта с два не устраиваешь! – вдруг рассердился Бич. – Я должен знать, что ты в безопасности!
– А я должна знать, что я свободна! Как и ты, вечный бродяга и странник! Свободна, как солнечный восход!
– Это невозможно! С женщинами дело обстоит иначе.
– Конечно, у замужней женщины все по-другому. Но я-то не замужем.
Бич увидел слезы в глазах Шеннон.
– Сладкая девочка, умоляю тебя, не плачь… Я не хотел причинить тебе боль…
– А я не хотела тянуть из тебя душу, – тихо сказала Шеннон. – Все, о чем я тебя просила, это поискать для меня золото. Поскольку это обременительно для тебя, что ж, поезжай и ищи солнечный восход, по которому ты тоскуешь. Поезжай и дай мне жить так, как мне хочется.
– Я не могу, – просто сказал Бич. – Пока не буду знать, что ты в безопасности.
– Ты должен.
– Шеннон…
– Если ты останешься, ты возненавидишь меня, – перебила она его. – Уж лучше мне умереть, Бич.
– И это тебя ожидает, если ты вернешься в свою несчастную лачугу!
– Это мне выбирать, Бич. Не тебе.
Бич медленно опустил Шеннон на пол. Оторвав ладони от ее рук, он повернулся и, не сказав больше ни слова, вышел из комнаты.
Шеннон оглядела обеденный стол, проверяя, все ли на месте. Будь все как всегда, она бы так не волновалась; обычно она не чувствовала себя такой усталой и выжатой как лимон. Она уже успела уронить
Ложку, разлить кофе и обжечь пальцы, когда подбрасывала в плиту дрова.
– Гром и молния! – пробормотала она, употребив одно из любимых ругательств Чероки. – Я забыла про тарелки!
Если Виллоу и заметила эту оплошность Шеннон, она не подала виду. Все ее внимание было приковано к Этану. Его только что подняли с постели, и он был страшно недоволен тем, что мать не давала ему развернуться и усовершенствовать свои навыки в ходьбе по кухне, где он по-утиному перемещался от раковины к столу, сменяя ходьбу на отчаянный бег, заставляя тем самым сердце матери замирать и сжиматься от испуга.
– Ну и прыткий пострел! – проговорила Виллоу, возвращаясь в кухню.
– Быстрый, как Калеб, – кивнула Шеннон. – И глаза такого же янтарного цвета… А ямочка на щеке, когда улыбается, как у Бича.
Виллоу улыбнулась:
– Если Этан хоть наполовину сравнится по красоте с отцом или дядей, можно ожидать, что девчонки со всей территории Колорадо сбегутся к нашим дверям… Как жаркое?
– Готово.
– Прекрасно. Когда я клала в колыбель Этана, я у конюшни видела Калеба. Он уже возвращается домой.
– А Бич с ним?
– Нет, но он тоже не заставит себя ждать. Если ты еще не заметила, то скажу, что мой брат любит домашнюю еду.
Шеннон поспешила отвернуться, чтобы Виллоу не заметила внезапно навернувшихся на глаза слез.
«Что со мной происходит? – сердито спросила себя Шеннон. – Я только и делаю, что реву. Вот уж пустая трата соли и сил!»
– Я заметила, – приглушив голос сказала Шеннон. – Правда, это не его дом… Хлеб уже достаточно остыл, чтобы его резать?
– Должно быть… Попомни мои слова: Бич будет жаловаться, что бисквитов маловато.
– Не будет, – сказал, закрывая за собой дверь кухни, Калеб. – Он уехал несколько часов назад.
Шеннон оцепенела.
– Уехал? – поворачиваясь к Калебу, спросила Виллоу. – Куда?
– Навестить Рено.
– Вот как! – Виллоу нахмурилась, снова повернулась к плите и стала класть жаркое в большую деревянную миску. – Странно, что он ничего не сказал мне… Это на него не похоже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83