— Тебе нравится это?
— О… — стонала она, — о, Калеб…
— Да или нет?
— Да! О да!
И он припал к ней всем ртом. Лили напряглась всем телом, вцепившись в его плечи.
Когда это кончилось, она безвольно поникла в кресле, ослепленная и оглушенная только что бушевавшим в ней вулканом чувственности, Калеб осторожно поднял ее с кресла и положил на кровать. Не отрывая восторженного взгляда от ее лица и обнажившись, как в День Творения, он возлег на нее.
Лили была готова принять его в себя, ее удовлетворение было лишь прелюдией, оно заставило ее еще сильнее желать вобрать в себя Калеба, слиться с ним полностью, подарить ему то же наслаждение, которое только что подарил ей он.
— Я люблю тебя, Лили, — простонал Калеб куда-то ей в плечо.
Она вся выгнулась ему навстречу, вскрикнув от острого всплеска чувственности, и их обоих подхватил неистовый вихрь наслаждения. С каждой секундой тела их двигались все быстрее, их вскрики сливались в удивительной симфонии любви, пока наконец их переплетенные тела не рухнули на кровать в полном изнеможении.
В свое время Лили дала себе слово, что после того как это случится, она расскажет ему о письме, которое заставило ее так неожиданно выйти за него замуж, но она была слишком опустошена любовной схваткой, чтобы вымолвить хоть слово. И Лили прижалась к нему всем телом и забылась сном до той минуты, пока проснувшееся в неистовых молодых телах желание не разбудило их рассудок, который они тут же и потеряли в очередном бурном слиянии.
К полудню следующего дня Лили с Калебом все же добрались до фермы, так как Лили беспокоилась о цыплятах.
Заглянув к ним в коробку, она убедилась, что птенцы чувствуют себя превосходно. Покормив их и дав им попить, Лили почувствовала себя совершенно счастливой.
Не удержавшийся от смеха Калеб легонько поцеловал ее и хлопнул пониже спины. Он предупредил, что она должна быть кое к чему готова, когда он вернется со службы. Лили и не подумала возражать: если упомянутое возле алтаря «повиноваться» касалось лишь этой стороны их отношений — она не возражает.
Распрощавшись с Калебом до вечера, Лили проверила, все ли в порядке у Танцора, а потом пошла в старый дом устроить там цыплят. Поскольку они были еще совсем крошечными, им было необходимо тепло, и Лили растопила печь, служившую еще Велвит.
Потом она перетащила сюда полную пищащих комочков коробку: у Лили пока не было клетки, куда можно было бы их пересадить. Затем она сняла с вешалки свою знаменитую ванну, выволокла ее в сад и плюхнула на то место, где ее когда-то ставил Калеб.
Натаскав полную лохань воды, Лили разложила вокруг нее костер. И когда Калеб вернулся, она уже успела перестирать целую кучу белья. У нее была припасена лохань поменьше для полоскания, а также веревка, которую она натянула между старым и новым домами. Чистые рубашки, юбки, платья, штаны и трусики хлопали на майском ветерке.
— Так рано — и уже дома, майор? — Она бросила работу и обняла Калеба за шею.
— Я не мог отделаться от мыслей о тебе, вертихвостка. — Свои слова он подтвердил поцелуем.
Лили сияла от счастья, но вдруг помрачнела, вспомнив про письмо для него из Фокс Чейпл.
Она выскользнула из объятий мужа и стала расправлять закатанные рукава.
— Лили, что с тобой? — Его взгляд продолжал оставаться лукаво-игривым.
— Вчера, когда я была в Тайлервилле, я получила для тебя письмо. А потом во всей этой суматохе забыла отдать.
— Где оно? — слегка посерьезнел Калеб.
Когда Лили вынесла письмо, Калеб, увидев почерк на конверте, нахмурился. Лили предпочла удалиться в дом. Что-то подсказало ей: письмо внесет нечто новое в их жизнь, так же как переменило их отношения известие о кончине ее матери.
— Т-ты не хочешь, чтобы я приготовила тебе поесть? — нерешительно спросила она, услышав, что Калеб тоже вошел в дом. Чтобы успокоиться, она заняла себя разведением огня в печи, а потом принялась готовить кофе.
— Никакая еда тут не поможет, — сдавленным голосом отвечал муж, и в доме надолго воцарилось молчание.
Оно тянулось и тянулось и казалось таким грозным, что Лили больше не в силах была его перенести. Она заглянула Калебу в глаза:
— Что стряслось?
— Это от моего брата, Джосса, — отвечал он. Письмо лежало перед ним на столе, а он с отсутствующим видом смотрел в окно, словно вместо весеннего пейзажа видел там какую-то сцену из давнего прошлого.
Лили затаила дыхание. Как же она до сих пор так и не удосужилась увидеть в нем это безотчетное стремление вернуться на родину, в Пенсильванию, и разобраться со своим прошлым. Судя по всему, он желал этого так же неистово, как сама Лили мечтала воссоединиться со своими сестрами.
— Он хочет, чтобы ты явился в Фокс Чейпл? — шепнула она.
— Нет, — отвечал Калеб, даже не глядя на Лили, и каждое слово падало в пространство, словно каменная глыба. — Он хочет выкупить у меня мою часть фермы, чтобы навсегда позабыть о том, что у него когда-то был брат.
— И он сможет это сделать? — Лили подошла поближе и легко положила руку ему на плечо. Хотя выражение лица мужа было непроницаемым, она чувствовала, как глубоко он ранен.
— Наверное, сможет. — Калеб наконец-то повернулся к ней лицом, и в глубине его глаз она прочла память о минувших днях. — Джосс хорошо известен в округе и имеет влияние на власти в Пенсильвании.
— Что ты хочешь делать? — Лили не знала, как ей поддержать своего мужа, хотя и очень хотела этого. Она тихонько погладила его по щеке.
— Я не знаю, — отвечал он, и рука Лили бессильно повисла, когда он поднялся со стула. Калеб прошел к выходу, распахнул дверь, и Лили физически почувствовала, как между ними в этот самый миг разверзается бездонная пропасть.
— Я приготовлю ужин, — пробормотала она, потому что просто не знала, как ей теперь себя вести.
— Хорошо, — отвечал Калеб и вышел.
Вскоре Лили услышала стук молотка. Она начала было замешивать тесто для бисквита, но отложила его в сторону, так как было еще слишком рано готовить ужин.
Когда она сочла, что прошло достаточно времени, чтобы муж разобрался со своими мыслями, она вышла к нему.
Майор забрался на крышу. Он приколачивал края кровли. Его обнаженный торс отсвечивал каким-то золотистым блеском в лучах заходящего солнца.
— Я пойду проведать Велвит, — нарочито небрежным тоном крикнула ему Лили. Она так хотела, чтобы он попросил ее остаться, спустился бы с крыши и обнял крепко-крепко, но он даже не взглянул на нее.
— Хорошо, — пробормотал он.
Чувствуя себя обиженной, Лили направилась к лесу, предварительно заглянув к цыплятам. Висевшее на веревке белье тоже почти высохло.
Велвит ловила пятнистую корову, удиравшую от нее вдоль стены недостроенного Хэнком дома. Хотя Роббинсы трудились над ним почти все время со дня свадьбы, еще многое требовалось доделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
— О… — стонала она, — о, Калеб…
— Да или нет?
— Да! О да!
И он припал к ней всем ртом. Лили напряглась всем телом, вцепившись в его плечи.
Когда это кончилось, она безвольно поникла в кресле, ослепленная и оглушенная только что бушевавшим в ней вулканом чувственности, Калеб осторожно поднял ее с кресла и положил на кровать. Не отрывая восторженного взгляда от ее лица и обнажившись, как в День Творения, он возлег на нее.
Лили была готова принять его в себя, ее удовлетворение было лишь прелюдией, оно заставило ее еще сильнее желать вобрать в себя Калеба, слиться с ним полностью, подарить ему то же наслаждение, которое только что подарил ей он.
— Я люблю тебя, Лили, — простонал Калеб куда-то ей в плечо.
Она вся выгнулась ему навстречу, вскрикнув от острого всплеска чувственности, и их обоих подхватил неистовый вихрь наслаждения. С каждой секундой тела их двигались все быстрее, их вскрики сливались в удивительной симфонии любви, пока наконец их переплетенные тела не рухнули на кровать в полном изнеможении.
В свое время Лили дала себе слово, что после того как это случится, она расскажет ему о письме, которое заставило ее так неожиданно выйти за него замуж, но она была слишком опустошена любовной схваткой, чтобы вымолвить хоть слово. И Лили прижалась к нему всем телом и забылась сном до той минуты, пока проснувшееся в неистовых молодых телах желание не разбудило их рассудок, который они тут же и потеряли в очередном бурном слиянии.
К полудню следующего дня Лили с Калебом все же добрались до фермы, так как Лили беспокоилась о цыплятах.
Заглянув к ним в коробку, она убедилась, что птенцы чувствуют себя превосходно. Покормив их и дав им попить, Лили почувствовала себя совершенно счастливой.
Не удержавшийся от смеха Калеб легонько поцеловал ее и хлопнул пониже спины. Он предупредил, что она должна быть кое к чему готова, когда он вернется со службы. Лили и не подумала возражать: если упомянутое возле алтаря «повиноваться» касалось лишь этой стороны их отношений — она не возражает.
Распрощавшись с Калебом до вечера, Лили проверила, все ли в порядке у Танцора, а потом пошла в старый дом устроить там цыплят. Поскольку они были еще совсем крошечными, им было необходимо тепло, и Лили растопила печь, служившую еще Велвит.
Потом она перетащила сюда полную пищащих комочков коробку: у Лили пока не было клетки, куда можно было бы их пересадить. Затем она сняла с вешалки свою знаменитую ванну, выволокла ее в сад и плюхнула на то место, где ее когда-то ставил Калеб.
Натаскав полную лохань воды, Лили разложила вокруг нее костер. И когда Калеб вернулся, она уже успела перестирать целую кучу белья. У нее была припасена лохань поменьше для полоскания, а также веревка, которую она натянула между старым и новым домами. Чистые рубашки, юбки, платья, штаны и трусики хлопали на майском ветерке.
— Так рано — и уже дома, майор? — Она бросила работу и обняла Калеба за шею.
— Я не мог отделаться от мыслей о тебе, вертихвостка. — Свои слова он подтвердил поцелуем.
Лили сияла от счастья, но вдруг помрачнела, вспомнив про письмо для него из Фокс Чейпл.
Она выскользнула из объятий мужа и стала расправлять закатанные рукава.
— Лили, что с тобой? — Его взгляд продолжал оставаться лукаво-игривым.
— Вчера, когда я была в Тайлервилле, я получила для тебя письмо. А потом во всей этой суматохе забыла отдать.
— Где оно? — слегка посерьезнел Калеб.
Когда Лили вынесла письмо, Калеб, увидев почерк на конверте, нахмурился. Лили предпочла удалиться в дом. Что-то подсказало ей: письмо внесет нечто новое в их жизнь, так же как переменило их отношения известие о кончине ее матери.
— Т-ты не хочешь, чтобы я приготовила тебе поесть? — нерешительно спросила она, услышав, что Калеб тоже вошел в дом. Чтобы успокоиться, она заняла себя разведением огня в печи, а потом принялась готовить кофе.
— Никакая еда тут не поможет, — сдавленным голосом отвечал муж, и в доме надолго воцарилось молчание.
Оно тянулось и тянулось и казалось таким грозным, что Лили больше не в силах была его перенести. Она заглянула Калебу в глаза:
— Что стряслось?
— Это от моего брата, Джосса, — отвечал он. Письмо лежало перед ним на столе, а он с отсутствующим видом смотрел в окно, словно вместо весеннего пейзажа видел там какую-то сцену из давнего прошлого.
Лили затаила дыхание. Как же она до сих пор так и не удосужилась увидеть в нем это безотчетное стремление вернуться на родину, в Пенсильванию, и разобраться со своим прошлым. Судя по всему, он желал этого так же неистово, как сама Лили мечтала воссоединиться со своими сестрами.
— Он хочет, чтобы ты явился в Фокс Чейпл? — шепнула она.
— Нет, — отвечал Калеб, даже не глядя на Лили, и каждое слово падало в пространство, словно каменная глыба. — Он хочет выкупить у меня мою часть фермы, чтобы навсегда позабыть о том, что у него когда-то был брат.
— И он сможет это сделать? — Лили подошла поближе и легко положила руку ему на плечо. Хотя выражение лица мужа было непроницаемым, она чувствовала, как глубоко он ранен.
— Наверное, сможет. — Калеб наконец-то повернулся к ней лицом, и в глубине его глаз она прочла память о минувших днях. — Джосс хорошо известен в округе и имеет влияние на власти в Пенсильвании.
— Что ты хочешь делать? — Лили не знала, как ей поддержать своего мужа, хотя и очень хотела этого. Она тихонько погладила его по щеке.
— Я не знаю, — отвечал он, и рука Лили бессильно повисла, когда он поднялся со стула. Калеб прошел к выходу, распахнул дверь, и Лили физически почувствовала, как между ними в этот самый миг разверзается бездонная пропасть.
— Я приготовлю ужин, — пробормотала она, потому что просто не знала, как ей теперь себя вести.
— Хорошо, — отвечал Калеб и вышел.
Вскоре Лили услышала стук молотка. Она начала было замешивать тесто для бисквита, но отложила его в сторону, так как было еще слишком рано готовить ужин.
Когда она сочла, что прошло достаточно времени, чтобы муж разобрался со своими мыслями, она вышла к нему.
Майор забрался на крышу. Он приколачивал края кровли. Его обнаженный торс отсвечивал каким-то золотистым блеском в лучах заходящего солнца.
— Я пойду проведать Велвит, — нарочито небрежным тоном крикнула ему Лили. Она так хотела, чтобы он попросил ее остаться, спустился бы с крыши и обнял крепко-крепко, но он даже не взглянул на нее.
— Хорошо, — пробормотал он.
Чувствуя себя обиженной, Лили направилась к лесу, предварительно заглянув к цыплятам. Висевшее на веревке белье тоже почти высохло.
Велвит ловила пятнистую корову, удиравшую от нее вдоль стены недостроенного Хэнком дома. Хотя Роббинсы трудились над ним почти все время со дня свадьбы, еще многое требовалось доделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100