Брестский флот был чересчур медлителен в своих действиях, чтобы противостоять стремительности Роднэя, а потому последнему удалось благополучно привести свой конвой и призы 27 января в Гибралтарскую бухту. Без промедления свез он подкрепления в крепость, а другие отослали в Менорку в сопровождении 3 линейных кораблей . Таким образом, Гибралтар, уже обложенный и поставленный в весьма трудные обстоятельства, был опять свободен, и ему не угрожала опасность. Менорке тогда еще не угрожало ничего серьезного, а Роднэй в середине февраля отплыл в Вест-Индию.
Трудно сказать, что было бы с Гибралтаром, если бы все неприятельские морские силы были направлены против него. Но никакой попытки подобного рода сделано не было. Неприятельский флот был занят другими планами. В апреле дон Жозеф Солано с 12 линейными кораблями, несколькими фрегатами и 83 транспортами, с 11 460 солдатами отплыл в Вест-Индию для поддержки сил союзников. Остававшаяся же все еще близ Кадиса эскадра из 31 линейного корабля довольствовалась крейсерством к северу и на запад с целью уничтожать английские конвои или с надеждой перехватить подкрепления, 18 июля к ним присоединилось 5 французских линейных кораблей, и 9 августа вся эта эскадра, будучи в море, взяла и впоследствии благополучно доставила в Кадис не менее 55 английских кораблей, принадлежавших английским Ост— и Вест-Индским компаниям.
Франция чувствовала, что она в состоянии предпринять что-нибудь более смелое и действительное, чем эта выжидательная игра, и надеялась, что силы, собранные в Кадисе, действуя явно против Гибралтара, могли быть направлены против Ямайки.
Международная ревность разрушила этот проект, и 3 января 1781 г. французская эскадра, состоявшая, вероятно, из 19 или 20 линейных кораблей, теперь под командой д'Эстенга, вернулась в Брест.
С момента исчезновения Роднэя дон Барчело взял на себя блокаду Гибралтара. Кордова с 30 линейными кораблями находился у Кадиса с целью воспрепятствовать прибытию к неприятелю вторичной выручки. Единственные действительно активные операции проводились с суши Мендозой с большой энергией и настойчивостью. От прямой атаки Гибралтар страдал мало; морская же блокада ставила его в весьма затруднительное положение, а потому решено было послать ему вторично помощь с моря.
13 марта 1781 г. вице-адмирал Дэрби отплыл из Спитхэда с конвоем из 200 продовольственных и грузовых судов, из которых почти половина предназначалась для Гибралтара, в сопровождении эскадры из 29 линейных кораблей, 12 фрегатов и малых судов. В сущности это были все морские силы домашних вод Англии, но всякое промедление и малочисленность флота могли угрожать безопасности крепости, непобедимой ничем, кроме голода.
Дэрби прибыл к Гибралтару 12 апреля и на следующий день послал в крепость грузовые суда и транспорты, которых он имел 97, при сопровождении отряда из 4 линейных кораблей и нескольких фрегатов, под командой сэра Джона Локгарта Росса; в то же время 13 провиантских и грузовых судов были посланы в сопровождении 2 фрегатов к Менорке. С того момента, как флот адмирала Дэрби показался в виду крепости, испанцы открыли огонь со всех батарей, надеясь своей ужасной канонадой и бомбардированием воспрепятствовать провизионным и грузовым судам приблизиться к скале. Весьма вероятно, что никогда еще не было слышно в этих местах подобного потрясающего грохота. Сто семьдесят орудий и восемьдесят мортир одновременно извергали свои ужасные снаряды на весьма ограниченное пространство, вселяя в очевидцев уверенность, что не только укреплениям, но и скале угрожает разрушение. Неприятель поддерживал этот изумительный огонь днем и ночью в продолжение довольно значительного времени, без перерыва; гарнизон отвечал на него, в свою очередь, с непоколебимым мужеством и настойчивостью. Главный труд блокады был возложен на гребные канонерки, которых испанцы построили значительное количество. Во время нахождения конвоя в бухте около 20 из этих судов выходили каждое утро, пользуясь штилем, из Алжезираса и с весьма большой смелостью успешно нападали на конвой и суда, его прикрывавшие. Но 19 апреля суда успели выгрузиться, и, затопив по ту сторону мола угольные транспорты, которые могли быть подняты по мере надобности, адмирал отплыл в Англию.
Между тем все сухопутные силы испанцев были стянуты на перешеек, соединяющий Гибралтар с материком. 170 орудий наибольшего калибра и 80 мортир под защитой изумительных укреплений извергали свой огонь против этого места, нанося весьма малый вред крепости, но зато совершенно разрушив город и сделав его необитаемым. По расчету гарнизона, в первые три недели атаки испанцы должны были расходовать 100 000 фунтов пороха и от 4000 до 5000 снарядов каждые двадцать четыре часа. Но после затраты 76 000 ядер и 25 000 гранат огонь был доведен до 600 выстрелов в день и в таких размерах продолжался еще несколько недель. Потери гарнизона, прикрытого казематами, были весьма незначительны: от 12 апреля до конца июня было убито только 53 офицера и нижних чинов и 260 человек были ранены. Таким образом, осада продолжалась с большими потерями с одной стороны , тогда как другая сторона, получив теперь обильные запасы провизии, терпела весьма мало.
В отчаянии от медлительности испанцев Франция предложила сделать решительное нападение на Менорку. Испания на это согласилась, и 23 июня 18 линейных кораблей под командой де Гишена прибыли из Бреста в Кадис и поступили в распоряжение Кордова. Через месяц союзный флот из 49 судов вышел из Кадиса, сопровождая армию из 10 000 человек. 25 июля Кордова, согласно данным ему распоряжениям, отрядил транспорты с войсками продолжать плавание под защитой двухлинейных кораблей и нескольких фрегатов, а сам вернулся ко входу в Английский канал.
Движение армии и ее эскорта было настолько медленно, что они пришли на вид острова только 18 августа. Предыдущая высадка, как мы помним, имела место в Чьюдадела, но теперь это найдено было нецелесообразным, так как оттуда нельзя было застигнуть гарнизон острова врасплох, и он имел бы время собраться внутри цитадели форта св. Филиппа. На этот раз предложено было высадить в Чьюдаделла только небольшой отряд, а главные силы армии разделить на две части, одну из которых высадить в трех или четырех милях севернее, а другую — в трех или четырех милях южнее порта Маон . Что касается неожиданности высадки, то в этом отношении план не удался, так как неприятель, узнав о ней, имел еще достаточно времени, чтобы стянуть в форт самые отдаленные партии гарнизона и обеспечить ему некоторый запас провизии. Но зато форт этот (св. Филиппа) был надежнейшим образом обложен, и герцог Крильонский, командовавший союзной армией, в спокойной уверенности за занятую позицию послал в Барселону за подкреплением и провизией с целью усилить средства осады.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
Трудно сказать, что было бы с Гибралтаром, если бы все неприятельские морские силы были направлены против него. Но никакой попытки подобного рода сделано не было. Неприятельский флот был занят другими планами. В апреле дон Жозеф Солано с 12 линейными кораблями, несколькими фрегатами и 83 транспортами, с 11 460 солдатами отплыл в Вест-Индию для поддержки сил союзников. Остававшаяся же все еще близ Кадиса эскадра из 31 линейного корабля довольствовалась крейсерством к северу и на запад с целью уничтожать английские конвои или с надеждой перехватить подкрепления, 18 июля к ним присоединилось 5 французских линейных кораблей, и 9 августа вся эта эскадра, будучи в море, взяла и впоследствии благополучно доставила в Кадис не менее 55 английских кораблей, принадлежавших английским Ост— и Вест-Индским компаниям.
Франция чувствовала, что она в состоянии предпринять что-нибудь более смелое и действительное, чем эта выжидательная игра, и надеялась, что силы, собранные в Кадисе, действуя явно против Гибралтара, могли быть направлены против Ямайки.
Международная ревность разрушила этот проект, и 3 января 1781 г. французская эскадра, состоявшая, вероятно, из 19 или 20 линейных кораблей, теперь под командой д'Эстенга, вернулась в Брест.
С момента исчезновения Роднэя дон Барчело взял на себя блокаду Гибралтара. Кордова с 30 линейными кораблями находился у Кадиса с целью воспрепятствовать прибытию к неприятелю вторичной выручки. Единственные действительно активные операции проводились с суши Мендозой с большой энергией и настойчивостью. От прямой атаки Гибралтар страдал мало; морская же блокада ставила его в весьма затруднительное положение, а потому решено было послать ему вторично помощь с моря.
13 марта 1781 г. вице-адмирал Дэрби отплыл из Спитхэда с конвоем из 200 продовольственных и грузовых судов, из которых почти половина предназначалась для Гибралтара, в сопровождении эскадры из 29 линейных кораблей, 12 фрегатов и малых судов. В сущности это были все морские силы домашних вод Англии, но всякое промедление и малочисленность флота могли угрожать безопасности крепости, непобедимой ничем, кроме голода.
Дэрби прибыл к Гибралтару 12 апреля и на следующий день послал в крепость грузовые суда и транспорты, которых он имел 97, при сопровождении отряда из 4 линейных кораблей и нескольких фрегатов, под командой сэра Джона Локгарта Росса; в то же время 13 провиантских и грузовых судов были посланы в сопровождении 2 фрегатов к Менорке. С того момента, как флот адмирала Дэрби показался в виду крепости, испанцы открыли огонь со всех батарей, надеясь своей ужасной канонадой и бомбардированием воспрепятствовать провизионным и грузовым судам приблизиться к скале. Весьма вероятно, что никогда еще не было слышно в этих местах подобного потрясающего грохота. Сто семьдесят орудий и восемьдесят мортир одновременно извергали свои ужасные снаряды на весьма ограниченное пространство, вселяя в очевидцев уверенность, что не только укреплениям, но и скале угрожает разрушение. Неприятель поддерживал этот изумительный огонь днем и ночью в продолжение довольно значительного времени, без перерыва; гарнизон отвечал на него, в свою очередь, с непоколебимым мужеством и настойчивостью. Главный труд блокады был возложен на гребные канонерки, которых испанцы построили значительное количество. Во время нахождения конвоя в бухте около 20 из этих судов выходили каждое утро, пользуясь штилем, из Алжезираса и с весьма большой смелостью успешно нападали на конвой и суда, его прикрывавшие. Но 19 апреля суда успели выгрузиться, и, затопив по ту сторону мола угольные транспорты, которые могли быть подняты по мере надобности, адмирал отплыл в Англию.
Между тем все сухопутные силы испанцев были стянуты на перешеек, соединяющий Гибралтар с материком. 170 орудий наибольшего калибра и 80 мортир под защитой изумительных укреплений извергали свой огонь против этого места, нанося весьма малый вред крепости, но зато совершенно разрушив город и сделав его необитаемым. По расчету гарнизона, в первые три недели атаки испанцы должны были расходовать 100 000 фунтов пороха и от 4000 до 5000 снарядов каждые двадцать четыре часа. Но после затраты 76 000 ядер и 25 000 гранат огонь был доведен до 600 выстрелов в день и в таких размерах продолжался еще несколько недель. Потери гарнизона, прикрытого казематами, были весьма незначительны: от 12 апреля до конца июня было убито только 53 офицера и нижних чинов и 260 человек были ранены. Таким образом, осада продолжалась с большими потерями с одной стороны , тогда как другая сторона, получив теперь обильные запасы провизии, терпела весьма мало.
В отчаянии от медлительности испанцев Франция предложила сделать решительное нападение на Менорку. Испания на это согласилась, и 23 июня 18 линейных кораблей под командой де Гишена прибыли из Бреста в Кадис и поступили в распоряжение Кордова. Через месяц союзный флот из 49 судов вышел из Кадиса, сопровождая армию из 10 000 человек. 25 июля Кордова, согласно данным ему распоряжениям, отрядил транспорты с войсками продолжать плавание под защитой двухлинейных кораблей и нескольких фрегатов, а сам вернулся ко входу в Английский канал.
Движение армии и ее эскорта было настолько медленно, что они пришли на вид острова только 18 августа. Предыдущая высадка, как мы помним, имела место в Чьюдадела, но теперь это найдено было нецелесообразным, так как оттуда нельзя было застигнуть гарнизон острова врасплох, и он имел бы время собраться внутри цитадели форта св. Филиппа. На этот раз предложено было высадить в Чьюдаделла только небольшой отряд, а главные силы армии разделить на две части, одну из которых высадить в трех или четырех милях севернее, а другую — в трех или четырех милях южнее порта Маон . Что касается неожиданности высадки, то в этом отношении план не удался, так как неприятель, узнав о ней, имел еще достаточно времени, чтобы стянуть в форт самые отдаленные партии гарнизона и обеспечить ему некоторый запас провизии. Но зато форт этот (св. Филиппа) был надежнейшим образом обложен, и герцог Крильонский, командовавший союзной армией, в спокойной уверенности за занятую позицию послал в Барселону за подкреплением и провизией с целью усилить средства осады.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128