— Вот и отлично. Радиометрист! Что там у них?
— Ведут постоянный поиск воздушного и надводного пространства, — ответил Такигути.
— Пеленгуют?
— Никак нет. Идут навстречу на большой скорости.
Брент вздохнул с облегчением, хоть и знал, что скоро их засекут без радаров: фосфоресцирующее море выдаст лодку.
— Впередсмотрящие, вниз! Очистить мостик!
Все, кроме него, один за другим скользнули в люк. В последний раз оглядевшись по сторонам, он бросился следом, вдавив всей ладонью кнопку ревуна. Завыла сирена. Брент повернул штурвальчик задрайки и спустился в центральный пост.
— По местам стоять, к погружению! Бэттл! Глубина шестьдесят два фута. Торпедные аппараты — товсь! Рулевой, лево на два-семь-пять, малый вперед, — последнюю команду, относившуюся к Сторджису, он отдал, склонившись к перископу, и тотчас почувствовал, как надавило на барабанные перепонки, услышал, как, перекрывая подвывание дизелей, увлекавших лодку все глубже под воду, пронеслись по отсекам доклады о готовности.
— Шестьдесят два фута, сэр, — раздался голос Бэттла.
— Курс — два-семь-пять, сэр, — доложил Сторджис.
— Поднять перископ! — скомандовал Брент и, когда стальная труба ушла вверх, приник к окуляру.
Быстрый обзор — и он убедился, что головной эсминец охранения пройдет много западней «Блэкфина», но два других, прикрывающих авианосец с правого борта, окажутся совсем близко. Не отрываясь от перископа, он приказал Питу Ромеро:
— Акустик, дайте звук!
Пит единственный, кто сидел в рубке, — потянулся к «Марку IV» и повернул тумблер. В ту же секунду лодка наполнилась громким, частым, всепроникающим писком. Но это было еще не определение дальности до цели, а всего только поиск.
Брент навел линзы перископа на авианосец: на расстоянии четырех миль черная гора, четко выделяясь на фоне освещенного луной неба, надвигалась на них неуклонно. «Блэкфин» был впереди и чуть — всего градусов на десять — правее. Торпедная атака под таким острым углом — дело нелегкое: угол скрадывает размеры цели. Идеальный угол встречи торпеды с целью — в девяносто градусов.
— Впереди — миноносец, за ним — авианосец, концевым идет крейсер. И еще четыре эсминца по два с каждого борта прикрывают, — сказал Брент Уильямсу. — Ну-ка, проверь меня… Итак, «Маджестик»: длина — семьсот футов, высота от топа мачты до ватерлинии — сто пятьдесят, максимальная скорость — двадцать пять узлов.
Уильямс, глянув на прикрепленную к переборке таблицу, кивнул:
— Все верно.
— Приготовиться к первой обсервации! Азимут?
— Два-семь-восемь, — ответил Уильямс.
Брент крутил колесико дальномера, пока обе половинки расщепленного изображения не слились в единое целое.
— Азимут?
— Шесть-три-ноль-ноль.
— Курсовой угол, справа двадцать. Курс ноль-один-ноль! — Получив доклад о том, что наблюдение окончено, он со щелчком сложил ручки перископа, отшагнул от него и скомандовал рулевому: — Право на борт! Держать два-восемь-ноль.
Брент слышал бормотание Питтмэна, считывающего показания КУТа: лейтенант был весь в поту, то и дело нервно сглатывал слюну, и его крупный кадык ерзал по длинной шее взад-вперед, словно он подавился и никак не может проглотить кусок.
— Начальная дальность шесть-два-пять-ноль, скорость девятнадцать, расстояние до цели три-девять-пять-ноль.
Писк стал громче. Брент подумал было, что теперь-то их наверняка засекут, но головной эсминец продолжал неспешно двигаться вперед и уже поравнялся с носом «Блэкфина». Когда лодка даст торпедный залп — а Брент надеялся, что это удастся сделать после прохода головного эсминца, — тому для захода на атаку придется сделать полный поворот. За это время лодка успеет уйти футов на четыреста в глубину. Смертельную опасность представляли эсминцы, прикрывавшие правый борт авианосца и крейсера, но Брент старался пока о них не думать.
Он глянул на часы. Прошло две минуты.
— Торпедные аппараты — товсь! Поднять перископ! Азимут?
— Два-восемь-ноль!
— Отметка дальности?
— Пять-один-три-пять.
— Курсовой угол ноль-три-ноль.
Питтмэн, пыхтел над КУТом.
— Дальность — пять-один-три-ноль, скорость девятнадцать, курс ноль-один-ноль, расстояние до цели два-пять-семь-ноль.
— Головной эсминец пересекает наш курс слева направо. Пеленг второго — три-ноль-пять, дальность пять тысяч ярдов от нас.
Бренту ничего не оставалось, как сделать вид, что эсминцев нет в природе.
— Отключить динамик. Открыть люки торпедных аппаратов с первого по шестой. Перископ поднять!
И все началось сначала, но в последний раз перед залпом:
— Азимут?
— Три-три-три.
— Отметка дальности?
— Три-пять-ноль-ноль.
— Курсовой угол шестьдесят пять. Перископ убрать!
Теперь казалось, что радары пищат и винты глухо ворочаются уже внутри самой лодки, проникнув за обшивку.
— Ой, лампочка зажглась! — в изумлении глядя на экран КУТа, воскликнул Питтмэн. — Он выдал решение — данные для стрельбы.
— Неужели? Ну, и когда дистанция до цели сократится до двух тысяч ярдов?
Питтмэн молчал.
— Ну, отвечайте же! Весь свободный мир замер в ожидании вашего ответа!
— Через тридцать пять секунд, мистер Росс, — наконец ответил Питтмэн.
Глубина двадцать футов, скорость высокая, залп веерообразный с растворением 150 процентов. — Питтмэн глядел непонимающе, и Брент сорвался на крик: — Первая — в корму, следующие четыре — в корпус, шестая проходит у носа. Интервал семь секунд. Ну, решайте!
Но Питтмэн только хватал ртом воздух и беспомощно озирался по сторонам. Уильямс оттолкнул его и сам стал у КУТа:
— Есть! — сказал он. — Гироскопический угол последней торпеды — двадцать три градуса.
— Отлично! — ответил Брент.
Давая растворение (рассеивание) сто пятьдесят процентов, он надеялся компенсировать любые ошибки в расчетах: уж по крайней мере три торпеды станут для авианосца роковыми.
Уильямс шагнул к панели управления огнем, где уже горели красным шесть окошечек. Питтмэн готов был провалиться сквозь землю.
Брент глубоко вздохнул. Существование «Йонаги», жизнь адмирала Фудзиты, Йоси Мацухары и тысяч других дорогих ему людей зависела сейчас от того, что случится в следующие три минуты.
— Внимание на рулях, мистер Бэттл! Сразу после залпа, который займет сорок две секунды, надо будет в темпе дать дифферент на нос и убрать «Блэкфин» поглубже. — Он повернулся к Уильямсу. — Перископ поднять!
Он быстро огляделся. Картинка оставалась прежней, за исключением того, что эсминец у них по правому борту подходил по ветру. Менять расчет было поздно. Он сложил ручки перископа, и стальная труба скользнула вниз, на место.
— Залп!
Уильямс, перекинув тумблер, нажал на кнопку, замкнувшую цепь стрельбы. Послышался свист сжатого воздуха, глухой удар, от которого содрогнулась лодка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91