– Я не позволю тебе изменить землю.
– Давай поделим ее, – предлагает Чоса. – В конце концов, половина моя; ты бы не сумел создать все это в одиночку.
Шака смотрит на брата с отвращением.
– О тебе много говорят, Чоса. Ты только уничтожаешь, убиваешь, ты…
– Я переделываю, – поправляет Чоса. – И доделываю, так? – он улыбается. – Мы учимся на своих ошибках. Каждое следующее произведение лучше предыдущего; тебе не кажется, что на этот раз мы создали бы мир поудачнее?
Шака качает головой.
Ярость искажает лицо Чоса.
– Убери охрану, Шака. Хватит этих глупостей. Убери охрану, или я переделаю сначала ее, а потом ТЕБЯ.
Шака смеется.
– Боюсь, ты кое-что забываешь.
– Что?
– У меня тоже есть магия.
– Не такая, как у меня, – шепчет Чоса. – Нет, совсем не такая. Поверь мне, брат. А если хочешь, проверь. Попробуй мне помешать и сам же от этого пострадаешь.
Шака долго, внимательно разглядывает брата, потом очень печально качает головой.
– Ты не всегда был таким. В детстве ты был веселым, добрым и щедрым. Что с тобой случилось? Почему все так изменилось?
Чоса Деи смеется.
– Я постиг вкус магии.
– Тогда и оставайся с ней, – Шака уже не улыбается и не раздумывает. Он принял решение. – Попробуй пройти охрану, Чоса, и ты узнаешь насколько она могущественна. И на что способен я.
Чоса издевательски хохочет.
– Ты сидел здесь двести пятьдесят лет ничего не делая. А я был в мире, собирал магию, – он молчит. – Ты хотя бы представляешь себе, насколько возросли мои силы?
Шака печально улыбается.
– Да, думаю представляю. Поэтому я и не могу позволить тебе «переделать» то, что я так старался защитить.
– Ты обязан со мной поделиться, – возмущается обманутый Чоса, – так, как мы всегда и всем делились.
– Только не этим.
От ярости лицо Чоса кривится.
– Тогда ты меня еще узнаешь, так? Ты увидишь, что я могу сделать!
– Возможно, – соглашается Шака, – поскольку я не могу тебя переубедить.
– Ты об этом еще пожалеешь!
Шака смотрит вниз, на поля, густо заросшие сочной травой.
– Кто-то точно пожалеет, – печально говорит он. – Ты. Или я. Или они.
– ОНИ! – презрение переполняет Чоса. – Какое мне дело до них? Я могу создать их столько, сколько понадобится, – он скалит зубы. – Но они мне не нужны, так?
– Не так, – спокойно отвечает Шака. – Они тебе очень нужны. Просто пока у тебя не хватает ума, чтобы понять это.
Чоса Деи поднимает одну руку.
– Тогда пусть начнется испытание.
Шака Обре вздыхает.
– Оно уже началось. Но у тебя не хватило ума понять даже это.
Указательный палец Чоса Деи направлен на долину перед башней.
– Я превращу ее в аиды!
Шака пожимает плечами.
– А я восстановлю. Когда-нибудь.
– Нет, не получится. Потому что к тому времени ты будешь уничтожен. Ты будешь переделан!
– Кто-нибудь ее обязательно восстановит, – пожимает плечами Шака. – Если не я, то кто-то другой. Аиды не могут существовать вечно.
– Я все это уничтожу, – грозит Чоса.
Шака просто улыбается.
– Ну и попытайся, – предлагает он. – Пока ты всего лишь уничтожаешь редкостно прекрасный день своим ослиным визгом.
Лицо Чоса становится злобным.
– Вот увидишь, – шепчет он. – Ты еще УВИДИШЬ, на что я способен.
Шака Обре вяло проводит рукой по темным волосам.
– Я все еще жду.
Чоса Деи изумленно смотрит на него.
– Значит ты серьезно, – наконец понимает он.
– Да.
– Но ты мой брат.
– А ты не мой. Мой брат никогда бы не пошел на такое. Мой брат не может быть таким, – взгляд темных глаз Шака жесткий и холодный. – Ты, наверное, переделал себе мозги, когда играл в свои игры.
– Ты отправишься прямиком в аиды, – визжит Чоса.
Улыбка Шака неприветлива.
– Только после тебя.
– Шака! – закричал я. – Шака…
Кто-то схватил меня за запястья и прижал их к земле, заставляя снова опуститься на одеяло.
– Шака! – кричал я. Я умолял его, но понимал, что ничего уже не изменить.
Вторая пара рук присоединилась к первой, и я сдался.
– Аиды, – выдохнул Аббу.
– Видишь? – Дел положила ладонь мне на грудь и попыталась меня успокоить. – Лежи, Тигр. Шака здесь нет. Его здесь никогда не было.
– Охрана, – простонал я. – Разве ты не видишь? Чоса уничтожил ее. Ему это удалось. Магия Шака не удержалась… Сила Чоса была слишком велика…
– дрожь пробрала меня до костей. – Он переделал охрану…
– А потом попал в заточение, помнишь? – спросила Дел. – Так продолжается эта история.
Дышать было тяжело. Легкие не впускали воздух, мышцы живота болезненно сжимались, но я настойчиво пытался вдохнуть, а потом выдохнуть.
– Я не знаю эту историю. Я знаю только правду. Я был там…
– Там! – пальцы Дел напряглись.
– …баска… боги, Дел… – я прикусил язык и почувствовал вкус крови.
– У него бред, – объявил Аббу. – Помнишь какую чушь он нес, когда лошадь ударила его по голове?
– …баска, я ничего не вижу.
– Увидишь, – пообещала она. – Ты не ослеп. Просто слишком много песка попало в глаза… им нужно отдохнуть, вот и все.
– Мне нужно увидеть… – я попытался разжать хватку Аббу, но не смог.
– Отпусти, Аббу… убери от меня свои лапы!
Он отпустил. Я сорвал ткань с глаз и сразу понял, о чем говорила Дел. Во время бури грязь и песок немилосердно царапали зрачки, и теперь глаза болели. Я прищурился от солнца, и по щекам потекли слезы.
Но я тут же забыл о глазах. Мне нужно было увидеть руки.
Лежа на спине, я приподнял их и изучил каждый дюйм. Потом глубоко вздохнул от облегчения.
– Он ушел, – тупо пробормотал я. А мысленно добавил, совсем запутавшись и не решившись сказать это вслух: нет, не ушел. Он во мне. Я чувствую его.
С помощью Дел и Аббу я приподнялся, но больное колено подогнулось и я снова оказался на одеяле. Я лежал, дрожа от слабости.
– Аиды, – прохрипел я. – Я это все еще я, или это он?
Над верхней губой Дел выступили крошечные капли. Она смахнула их рукой.
– Но ты сам сказал, что он ушел, – Дел обменялась взглядами с Аббу Бенсиром. – Теперь ты мне веришь?
Лицо у него было мертвенно-бледное.
– Песчаный Тигр… – начал он, но не закончил, как будто не знал, что еще сказать.
– Я он? – не успокоился я, и тут же понял, что мне нужно увидеть. – А где мой меч?
Дел показала.
– Там.
Я посмотрел. «Там» было рядом. Обнаженный клинок лежал на песке, солнечный свет обмывал обожженную сталь.
– Черный, – выдохнул я с облегчением. – Теперь наполовину… но это лучше чем ничего. Лучше чем… – я не стал заканчивать, просто снова рухнул на одеяло и поднес к глазам руки, щурясь, чтобы разглядеть их против солнца, поворачивая их, чтобы увидеть со всех сторон. – Не черные,
– пробормотал я.
Нет. Совсем белые, словно они очень долго были в снегу. Все волоски на руках были выжжены, а кожа стала чешуйчатой и шелушилась. От локтей до кончиков пальцев. Ногти посинели, как будто замерзли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
– Давай поделим ее, – предлагает Чоса. – В конце концов, половина моя; ты бы не сумел создать все это в одиночку.
Шака смотрит на брата с отвращением.
– О тебе много говорят, Чоса. Ты только уничтожаешь, убиваешь, ты…
– Я переделываю, – поправляет Чоса. – И доделываю, так? – он улыбается. – Мы учимся на своих ошибках. Каждое следующее произведение лучше предыдущего; тебе не кажется, что на этот раз мы создали бы мир поудачнее?
Шака качает головой.
Ярость искажает лицо Чоса.
– Убери охрану, Шака. Хватит этих глупостей. Убери охрану, или я переделаю сначала ее, а потом ТЕБЯ.
Шака смеется.
– Боюсь, ты кое-что забываешь.
– Что?
– У меня тоже есть магия.
– Не такая, как у меня, – шепчет Чоса. – Нет, совсем не такая. Поверь мне, брат. А если хочешь, проверь. Попробуй мне помешать и сам же от этого пострадаешь.
Шака долго, внимательно разглядывает брата, потом очень печально качает головой.
– Ты не всегда был таким. В детстве ты был веселым, добрым и щедрым. Что с тобой случилось? Почему все так изменилось?
Чоса Деи смеется.
– Я постиг вкус магии.
– Тогда и оставайся с ней, – Шака уже не улыбается и не раздумывает. Он принял решение. – Попробуй пройти охрану, Чоса, и ты узнаешь насколько она могущественна. И на что способен я.
Чоса издевательски хохочет.
– Ты сидел здесь двести пятьдесят лет ничего не делая. А я был в мире, собирал магию, – он молчит. – Ты хотя бы представляешь себе, насколько возросли мои силы?
Шака печально улыбается.
– Да, думаю представляю. Поэтому я и не могу позволить тебе «переделать» то, что я так старался защитить.
– Ты обязан со мной поделиться, – возмущается обманутый Чоса, – так, как мы всегда и всем делились.
– Только не этим.
От ярости лицо Чоса кривится.
– Тогда ты меня еще узнаешь, так? Ты увидишь, что я могу сделать!
– Возможно, – соглашается Шака, – поскольку я не могу тебя переубедить.
– Ты об этом еще пожалеешь!
Шака смотрит вниз, на поля, густо заросшие сочной травой.
– Кто-то точно пожалеет, – печально говорит он. – Ты. Или я. Или они.
– ОНИ! – презрение переполняет Чоса. – Какое мне дело до них? Я могу создать их столько, сколько понадобится, – он скалит зубы. – Но они мне не нужны, так?
– Не так, – спокойно отвечает Шака. – Они тебе очень нужны. Просто пока у тебя не хватает ума, чтобы понять это.
Чоса Деи поднимает одну руку.
– Тогда пусть начнется испытание.
Шака Обре вздыхает.
– Оно уже началось. Но у тебя не хватило ума понять даже это.
Указательный палец Чоса Деи направлен на долину перед башней.
– Я превращу ее в аиды!
Шака пожимает плечами.
– А я восстановлю. Когда-нибудь.
– Нет, не получится. Потому что к тому времени ты будешь уничтожен. Ты будешь переделан!
– Кто-нибудь ее обязательно восстановит, – пожимает плечами Шака. – Если не я, то кто-то другой. Аиды не могут существовать вечно.
– Я все это уничтожу, – грозит Чоса.
Шака просто улыбается.
– Ну и попытайся, – предлагает он. – Пока ты всего лишь уничтожаешь редкостно прекрасный день своим ослиным визгом.
Лицо Чоса становится злобным.
– Вот увидишь, – шепчет он. – Ты еще УВИДИШЬ, на что я способен.
Шака Обре вяло проводит рукой по темным волосам.
– Я все еще жду.
Чоса Деи изумленно смотрит на него.
– Значит ты серьезно, – наконец понимает он.
– Да.
– Но ты мой брат.
– А ты не мой. Мой брат никогда бы не пошел на такое. Мой брат не может быть таким, – взгляд темных глаз Шака жесткий и холодный. – Ты, наверное, переделал себе мозги, когда играл в свои игры.
– Ты отправишься прямиком в аиды, – визжит Чоса.
Улыбка Шака неприветлива.
– Только после тебя.
– Шака! – закричал я. – Шака…
Кто-то схватил меня за запястья и прижал их к земле, заставляя снова опуститься на одеяло.
– Шака! – кричал я. Я умолял его, но понимал, что ничего уже не изменить.
Вторая пара рук присоединилась к первой, и я сдался.
– Аиды, – выдохнул Аббу.
– Видишь? – Дел положила ладонь мне на грудь и попыталась меня успокоить. – Лежи, Тигр. Шака здесь нет. Его здесь никогда не было.
– Охрана, – простонал я. – Разве ты не видишь? Чоса уничтожил ее. Ему это удалось. Магия Шака не удержалась… Сила Чоса была слишком велика…
– дрожь пробрала меня до костей. – Он переделал охрану…
– А потом попал в заточение, помнишь? – спросила Дел. – Так продолжается эта история.
Дышать было тяжело. Легкие не впускали воздух, мышцы живота болезненно сжимались, но я настойчиво пытался вдохнуть, а потом выдохнуть.
– Я не знаю эту историю. Я знаю только правду. Я был там…
– Там! – пальцы Дел напряглись.
– …баска… боги, Дел… – я прикусил язык и почувствовал вкус крови.
– У него бред, – объявил Аббу. – Помнишь какую чушь он нес, когда лошадь ударила его по голове?
– …баска, я ничего не вижу.
– Увидишь, – пообещала она. – Ты не ослеп. Просто слишком много песка попало в глаза… им нужно отдохнуть, вот и все.
– Мне нужно увидеть… – я попытался разжать хватку Аббу, но не смог.
– Отпусти, Аббу… убери от меня свои лапы!
Он отпустил. Я сорвал ткань с глаз и сразу понял, о чем говорила Дел. Во время бури грязь и песок немилосердно царапали зрачки, и теперь глаза болели. Я прищурился от солнца, и по щекам потекли слезы.
Но я тут же забыл о глазах. Мне нужно было увидеть руки.
Лежа на спине, я приподнял их и изучил каждый дюйм. Потом глубоко вздохнул от облегчения.
– Он ушел, – тупо пробормотал я. А мысленно добавил, совсем запутавшись и не решившись сказать это вслух: нет, не ушел. Он во мне. Я чувствую его.
С помощью Дел и Аббу я приподнялся, но больное колено подогнулось и я снова оказался на одеяле. Я лежал, дрожа от слабости.
– Аиды, – прохрипел я. – Я это все еще я, или это он?
Над верхней губой Дел выступили крошечные капли. Она смахнула их рукой.
– Но ты сам сказал, что он ушел, – Дел обменялась взглядами с Аббу Бенсиром. – Теперь ты мне веришь?
Лицо у него было мертвенно-бледное.
– Песчаный Тигр… – начал он, но не закончил, как будто не знал, что еще сказать.
– Я он? – не успокоился я, и тут же понял, что мне нужно увидеть. – А где мой меч?
Дел показала.
– Там.
Я посмотрел. «Там» было рядом. Обнаженный клинок лежал на песке, солнечный свет обмывал обожженную сталь.
– Черный, – выдохнул я с облегчением. – Теперь наполовину… но это лучше чем ничего. Лучше чем… – я не стал заканчивать, просто снова рухнул на одеяло и поднес к глазам руки, щурясь, чтобы разглядеть их против солнца, поворачивая их, чтобы увидеть со всех сторон. – Не черные,
– пробормотал я.
Нет. Совсем белые, словно они очень долго были в снегу. Все волоски на руках были выжжены, а кожа стала чешуйчатой и шелушилась. От локтей до кончиков пальцев. Ногти посинели, как будто замерзли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97