Если профсоюзы решили, что китайская сделка будет стоит рабочим их мест, они вполне могли сорвать контракт, пустив в ход любые, самые жестокие меры.
Кейси сидела, опустив чашку на колени. Она вдруг осознала, что боится ехать на завод. Она отставила чашку и отправилась в спальню одеваться.
Выйдя из дома и усевшись в свой “Мустанг”, она увидела второй седан, остановившийся у багажника первого. Едва “Мустанг” вырулил на улицу, первый седан тронулся с места и покатил следом.
Значит, Мардер приставил к ней сразу две группы охраны. Одна для наблюдения за домом, вторая - лично за ней.
Должно быть, ситуация куда серьезнее, чем она полагала.
***
Кейси въехала на территорию завода с чувством безотчетной тревоги. Первая смена уже началась; огромная стоянка была забита машинами. Она остановилась у пропускного пункта номер семь, седан не отставал. Дежурный жестом велел Кейси проезжать и, по-видимому, подчиняясь какому-то незаметному сигналу, пропустил седан следом, не опуская перед ним шлагбаум. Кейси подкатила к своей парковочной площадке у здания администрации. Седан остановился рядом.
Кейси вышла из машины. Один из охранников высунулся из окошка.
- Желаю удачи, мэм, - сказал он.
- Спасибо, - ответила Кейси.
Охранник махнул рукой. Седан покатил прочь.
Кейси оглядела огромные серые ангары. К югу от нее возвышалось здание номер 64, в востоку - номер 57, в котором собирали легкие машины. Здание номер 121, малярный цех. К западу вытягивались ряды ремонтных ангаров, залитых лучами солнца, поднимавшегося над горами Сан-Фернандо. Такой знакомый пейзаж; Кейси провела здесь пять лет. Но сегодня огромное пространство, безлюдное в этот ранний час, внушало ей тревогу. Она заметила двух секретарш, входящих в здание администрации. Больше ни души вокруг. Кейси остро почувствовала собственное одиночество.
Она передернула плечами, отгоняя страхи. Пора взять себя в руки и приступать к работе.
“Нортон Эйркрафт” 6:34 утра
Роб Вонг, молодой программист вычислительного центра “Нортона”, отвернулся от видеомонитора и сказал:
- Очень жаль, Кейси. Мы получили РПД, но от него мало проку.
Кейси вздохнула:
- Только этого не хватало.
- Так уж вышло.
Впрочем, Кейси не удивилась. Регистраторы полетных данных редко работают так, как положено. В прессе и на телевидении отказы “черных ящиков” объясняют поломками при падении. После того как самолет врезается в землю на скорости более тысячи километров в час, отказ оборудования представляется чем-то само собой разумеющимся.
Однако посвященные полагают иначе. Все знают, что РПД очень часто не срабатывают, даже если самолет не разбился. Причина состоит в том, что ФАВП не требует проверки его работоспособности перед каждым полетом. На практике регистраторы полетных данных проверяют от силы раз в год. Результат вполне предсказуемый: чаще всего они не работают.
Об этом знают все: ФАВП, НКТБ, авиакомпании и производители самолетов. Несколько лет назад “Нортон” провел выборочный контроль РПД, находящихся в эксплуатации. Кейси принимала участие в работе комиссии. Было обнаружено, что полностью исправен лишь один прибор из шести.
Почему ФАВП требует оборудовать самолеты регистраторами, не требуя вместе с тем поддерживать их в рабочем состоянии? Этот вопрос зачастую становился темой долгих споров в барах авиапредприятий, разбросанных от Сиэтла до Лонг-Бич. Нередко высказывалось циничное мнение, будто бы никто не заинтересован в работоспособности прибора. В стране нахрапистых юристов и падкой на сенсации прессы надежная объективная информация о причинах аварии сулила производителю одни неприятности.
- Мы делаем все, что в наших силах, Кейси, - сказал Вонг, - но показания регистратора весьма противоречивы.
- Что это значит?
- Если верить записи, третья шина данных вышла из строя за сутки до происшествия и сигналы потеряли блочную синхронизацию.
- Блочную синхронизацию?
- Да. Видишь ли, РПД записывает данные циклически, так называемыми блоками. Допустим, мы зафиксировали скорость движения машины. В следующий раз это показание будет снято через четыре блока. Если значения скорости в двух последовательных блоках резко различаются, то данные теряют синхронизацию, и мы не можем восстановить картину полета. Взгляни…
Он повернулся к монитору и застучал по клавишам.
- Как правило, показания РПД позволяют создать трехмерную картинку. Вот самолет, готовый отправиться в путь.
На экране возникло изображение N-22, словно сплетенное из проволоки. На глазах Кейси ячейки “каркаса” заполнились, и, наконец, он принял вид летящего лайнера.
- Отлично. А теперь мы введем данные, записанные в РПД…
Изображение самолета покрылось рябью. Он вовсе исчез с экрана, потом мелькнул еще раз, опять пропал, а когда появился вновь, его левое крыло отделилось от фюзеляжа и повернулось на девяносто градусов. Фюзеляж с правым крылом скользнул в сторону. Потом пропал хвост, самолет словно растворился, возник опять и вновь исчез.
- Компьютер пытается построить изображение машины, - продолжал Вонг, - но в полетных данных то и дело встречаются разрывы. Крыло не согласуется с фюзеляжем, а он в свою очередь с хвостом. Самолет разваливается на части.
- Что же делать? - спросила Кейси.
- Нужно восстановить блочную синхронизацию. Но это потребует времени.
- Сколько? Мардер вцепился в меня словно клещ.
- Работа может затянуться надолго, Кейси. Разве что экспресс-анализатор…
- На этом самолете его не оказалось.
- Что ж, коли вы и впрямь застряли, я передам запись ребятам из группы тренажеров и переподготовки пилотов. У них есть классные программы. Может быть, им удастся быстрее заполнить пробелы и объяснить, что произошло.
- Но, Роб…
- Я ничего не обещаю, Кейси, - сказал Вонг. - Уж очень плохая запись. Мне очень жаль.
Здание номер 64 6:50 утра
Ричман встретил Кейси у здания номер 64, и они вдвоем зашагали к ангару по залитой утренним солнцем площадке.
- Ты прежде работал в отделе маркетинга? - спросила Кейси.
- Да, - ответил Ричман. - В ту пору мне не приходилось вставать в такую рань.
- Чем ты там занимался?
- Почти ничем. Эдгартон загрузил весь отдел работой над китайским контрактом. Сплошные секреты, посторонние не допускаются. Мне поручили небольшое юридическое дельце с “Иберией”.
- Много путешествовал?
Ричман самодовольно ухмыльнулся:
- Только по личным делам.
- Как это? - спросила Кейси.
- Поскольку в маркетинге для меня работы не нашлось, я ездил кататься на горных лыжах.
- Забавно. Куда именно?
- Вы катаетесь на лыжах? - спросил Ричман. - Лично я считаю, что после Гштаада лучшее место для горных лыж - Солнечная Долина. В Штатах, разумеется.
Кейси поняла, что Ричман уклоняется от ответа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Кейси сидела, опустив чашку на колени. Она вдруг осознала, что боится ехать на завод. Она отставила чашку и отправилась в спальню одеваться.
Выйдя из дома и усевшись в свой “Мустанг”, она увидела второй седан, остановившийся у багажника первого. Едва “Мустанг” вырулил на улицу, первый седан тронулся с места и покатил следом.
Значит, Мардер приставил к ней сразу две группы охраны. Одна для наблюдения за домом, вторая - лично за ней.
Должно быть, ситуация куда серьезнее, чем она полагала.
***
Кейси въехала на территорию завода с чувством безотчетной тревоги. Первая смена уже началась; огромная стоянка была забита машинами. Она остановилась у пропускного пункта номер семь, седан не отставал. Дежурный жестом велел Кейси проезжать и, по-видимому, подчиняясь какому-то незаметному сигналу, пропустил седан следом, не опуская перед ним шлагбаум. Кейси подкатила к своей парковочной площадке у здания администрации. Седан остановился рядом.
Кейси вышла из машины. Один из охранников высунулся из окошка.
- Желаю удачи, мэм, - сказал он.
- Спасибо, - ответила Кейси.
Охранник махнул рукой. Седан покатил прочь.
Кейси оглядела огромные серые ангары. К югу от нее возвышалось здание номер 64, в востоку - номер 57, в котором собирали легкие машины. Здание номер 121, малярный цех. К западу вытягивались ряды ремонтных ангаров, залитых лучами солнца, поднимавшегося над горами Сан-Фернандо. Такой знакомый пейзаж; Кейси провела здесь пять лет. Но сегодня огромное пространство, безлюдное в этот ранний час, внушало ей тревогу. Она заметила двух секретарш, входящих в здание администрации. Больше ни души вокруг. Кейси остро почувствовала собственное одиночество.
Она передернула плечами, отгоняя страхи. Пора взять себя в руки и приступать к работе.
“Нортон Эйркрафт” 6:34 утра
Роб Вонг, молодой программист вычислительного центра “Нортона”, отвернулся от видеомонитора и сказал:
- Очень жаль, Кейси. Мы получили РПД, но от него мало проку.
Кейси вздохнула:
- Только этого не хватало.
- Так уж вышло.
Впрочем, Кейси не удивилась. Регистраторы полетных данных редко работают так, как положено. В прессе и на телевидении отказы “черных ящиков” объясняют поломками при падении. После того как самолет врезается в землю на скорости более тысячи километров в час, отказ оборудования представляется чем-то само собой разумеющимся.
Однако посвященные полагают иначе. Все знают, что РПД очень часто не срабатывают, даже если самолет не разбился. Причина состоит в том, что ФАВП не требует проверки его работоспособности перед каждым полетом. На практике регистраторы полетных данных проверяют от силы раз в год. Результат вполне предсказуемый: чаще всего они не работают.
Об этом знают все: ФАВП, НКТБ, авиакомпании и производители самолетов. Несколько лет назад “Нортон” провел выборочный контроль РПД, находящихся в эксплуатации. Кейси принимала участие в работе комиссии. Было обнаружено, что полностью исправен лишь один прибор из шести.
Почему ФАВП требует оборудовать самолеты регистраторами, не требуя вместе с тем поддерживать их в рабочем состоянии? Этот вопрос зачастую становился темой долгих споров в барах авиапредприятий, разбросанных от Сиэтла до Лонг-Бич. Нередко высказывалось циничное мнение, будто бы никто не заинтересован в работоспособности прибора. В стране нахрапистых юристов и падкой на сенсации прессы надежная объективная информация о причинах аварии сулила производителю одни неприятности.
- Мы делаем все, что в наших силах, Кейси, - сказал Вонг, - но показания регистратора весьма противоречивы.
- Что это значит?
- Если верить записи, третья шина данных вышла из строя за сутки до происшествия и сигналы потеряли блочную синхронизацию.
- Блочную синхронизацию?
- Да. Видишь ли, РПД записывает данные циклически, так называемыми блоками. Допустим, мы зафиксировали скорость движения машины. В следующий раз это показание будет снято через четыре блока. Если значения скорости в двух последовательных блоках резко различаются, то данные теряют синхронизацию, и мы не можем восстановить картину полета. Взгляни…
Он повернулся к монитору и застучал по клавишам.
- Как правило, показания РПД позволяют создать трехмерную картинку. Вот самолет, готовый отправиться в путь.
На экране возникло изображение N-22, словно сплетенное из проволоки. На глазах Кейси ячейки “каркаса” заполнились, и, наконец, он принял вид летящего лайнера.
- Отлично. А теперь мы введем данные, записанные в РПД…
Изображение самолета покрылось рябью. Он вовсе исчез с экрана, потом мелькнул еще раз, опять пропал, а когда появился вновь, его левое крыло отделилось от фюзеляжа и повернулось на девяносто градусов. Фюзеляж с правым крылом скользнул в сторону. Потом пропал хвост, самолет словно растворился, возник опять и вновь исчез.
- Компьютер пытается построить изображение машины, - продолжал Вонг, - но в полетных данных то и дело встречаются разрывы. Крыло не согласуется с фюзеляжем, а он в свою очередь с хвостом. Самолет разваливается на части.
- Что же делать? - спросила Кейси.
- Нужно восстановить блочную синхронизацию. Но это потребует времени.
- Сколько? Мардер вцепился в меня словно клещ.
- Работа может затянуться надолго, Кейси. Разве что экспресс-анализатор…
- На этом самолете его не оказалось.
- Что ж, коли вы и впрямь застряли, я передам запись ребятам из группы тренажеров и переподготовки пилотов. У них есть классные программы. Может быть, им удастся быстрее заполнить пробелы и объяснить, что произошло.
- Но, Роб…
- Я ничего не обещаю, Кейси, - сказал Вонг. - Уж очень плохая запись. Мне очень жаль.
Здание номер 64 6:50 утра
Ричман встретил Кейси у здания номер 64, и они вдвоем зашагали к ангару по залитой утренним солнцем площадке.
- Ты прежде работал в отделе маркетинга? - спросила Кейси.
- Да, - ответил Ричман. - В ту пору мне не приходилось вставать в такую рань.
- Чем ты там занимался?
- Почти ничем. Эдгартон загрузил весь отдел работой над китайским контрактом. Сплошные секреты, посторонние не допускаются. Мне поручили небольшое юридическое дельце с “Иберией”.
- Много путешествовал?
Ричман самодовольно ухмыльнулся:
- Только по личным делам.
- Как это? - спросила Кейси.
- Поскольку в маркетинге для меня работы не нашлось, я ездил кататься на горных лыжах.
- Забавно. Куда именно?
- Вы катаетесь на лыжах? - спросил Ричман. - Лично я считаю, что после Гштаада лучшее место для горных лыж - Солнечная Долина. В Штатах, разумеется.
Кейси поняла, что Ричман уклоняется от ответа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91