Вот почему Нортон Хэммонд слывет незаурядной личностью. Он вершит революцию, не прибегая к мятежу. Эдакий «безмятежный» переворот.
Хэммонд поставил свой мотоцикл, повесил на колесо замок, любовно похлопал ладонью по седлу, отряхнул пыль с одежды и мгновение спустя заметил нас с Джудит.
- О, привет, дети мои! - воскликнул он.
По-моему, он называл своими детьми всех без разбора. Во всяком случае, такое у меня сложилось впечатление.
- Как поживаешь, Нортон?
- Да все продираюсь сквозь тернии, - он усмехнулся и ткнул меня кулаком в плечо. - А ты, говорят, вышел на тропу войны. Это правда?
- Не совсем.
- Шрамов пока нет?
- Только пара синяков.
- Повезло, - рассудил Хэммонд. - Надо же, сцепился с самим СК.
- СК? - растерянно переспросила Джудит.
- Старый клистир. Так его прозвали на третьем этаже.
- Рэнделла?
- Кого же еще? - Хэммонд улыбнулся моей жене. - Наша детка решила не мелочиться.
- Я знаю.
- Говорят, СК мечется по третьему этажу, словно стервятник с перебитым крылом. Все никак не может поверить, что кто-то пошел против его величества.
- Да, представляю себе эту картину, - сказал я.
- Он в жутком состоянии, - сообщил мне Хэммонд. - Даже напустился на Сэма Карлсона. Ты знаешь Сэма? Стажер, работает под началом СК, роется в отбросах «высокой хирургии». Старый клистир числит его в любимчиках, и никто не понимает почему. Говорят, потому что он тупой, этот Сэм. Ослепительно, убийственно, пугающе, непроходимо тупой.
- Неужели? - спросил я.
- Эту тупость невозможно описать словами, - продолжал Хэммонд. - Но и Сэму вчера досталось. Он сидел в кафетерии, поедая бутерброд с цыпленком и салатом (несомненно, он долго выяснял у официанток, что такое цыпленок), и тут входит СК. Видит Сэма и спрашивает: «Чем это вы занимаетесь?» А Сэм и отвечает: «Ем бутерброд с салатом и цыпленком». - «И за каким чертом?» - говорит СК.
- Ну а Сэм что?
Хэммонд расплылся в улыбке.
- По сообщениям из надежного источника, Сэм ответил: «Не знаю, сэр», - после чего бросил свой бутерброд и вышел вон.
- Голодный?
Хэммонд расхохотался.
- Вероятно. - Он покачал головой. - Но не надо осуждать СК. Он прожил в Мемориалке лет сто, и за все это время у него ни разу не было никаких неприятностей. А теперь, когда идет охота за черепами, и его дочь…
- Охота за черепами? - переспросила Джудит.
- Да что же это такое? Или институт сплетни лежит в руинах? Обычно жены первыми узнают все новости. В Мемориалке ад кромешный. А все из-за больничной аптеки.
- Какая-то недостача? - предположил я.
- Вот именно.
- Что пропало?
- Чертова уйма ампул с морфием. Этилморфина гидрохлорид. Он в три-пять раз забористее, чем сульфат морфия.
- Когда это случилось?
- На прошлой неделе. Аптекаря чуть удар не хватил. Зелье увели в обеденный перерыв, пока он тискал какую-то медсестру.
- Чем кончились поиски? - спросил я.
- Ничем. Больницу перевернули вверх дном, но без толку.
- А прежде такое бывало?
- Кажется, да. Несколько лет назад. Но тогда сперли всего две ампулы, а на этот раз взяли по-крупному.
- Какой-нибудь фельдшер?
Хэммонд пожал плечами:
- Это мог быть кто угодно. Лично я думаю, что зелье взяли на продажу: слишком уж много унесли. И очень рисковали. Как ты думаешь, можно ли вот так запросто забрести в амбулаторное отделение Мемориалки и спокойно вынести под мышкой коробку, набитую склянками с морфием?
- Нет, думаю, что нельзя.
- Чертовски дерзкий малый.
- И куда ему столько?
- Вот именно. Поэтому я и думаю, что морфий взяли на продажу. Это было тщательно подготовленное похищение.
- Значит, кто-то со стороны?
- Ну, наконец-то! Это самый интересный вопрос. В больнице считают, что дельце провернул один из работников.
- А улики?
- Ни единой.
Мы поднялись на крыльцо дома.
- Это очень, очень интересно, Нортон.
- Да уж надо думать.
- У вас там кто-нибудь сидит на игле?
- Из персонала? Нет. Говорят, одна девчонка из кардиологии ширялась амфитамином, но с год назад бросила. Тем не менее ее взяли в оборот. Раздели, искали следы уколов. Ничего не нашли.
- А как насчет…
- Врачей?
Я кивнул. Врачи и наркомания - запретная тема. Не секрет, что среди нашего брата есть любители зелья. Как не секрет и то, что врачи довольно часто кончают самоубийством. Психиатры, например. Самоубийц среди них в десять раз больше, чем среди людей, не связанных с медициной. В пропорции, разумеется. Гораздо менее известен классический синдром врача-отца, когда сын наркоман, а отец снабжает его зельем. И оба довольны. Но говорить о таких вещах не принято.
- Насколько мне известно, врачи ни при чем, - ответил Нортон.
- Никто не увольнялся? Может, медсестра или секретарша?
Хэммонд усмехнулся.
- Что-то ты больно суетишься.
Я пожал плечами.
- Думаешь, тут есть связь с гибелью девушки?
- Не знаю.
- Вряд ли это звенья одной цепи, - сказал Хэммонд. - Но мысль интересная.
- Да.
- Чисто теоретически.
- Разумеется.
- Я позвоню тебе, если что-нибудь выясню, - пообещал он.
- Да уж, будь добр, - пробормотал я.
Мы подошли к двери. Из дома доносились звуки, сопутствующие любой веселой вечеринке - звон бокалов, смех и гвалт.
- Желаю успеха в битве, - сказал Хэммонд. - Надеюсь, ты победишь.
- Я тоже надеюсь.
- Так и будет. Только не бери пленных.
Я улыбнулся.
- Это противоречит Женевской конвенции.
- Ничего. Война-то совсем крошечная.
***
Хозяином вечеринки был Джордж Моррис, старший стажер терапевтического отделения Линкольновской больницы. Он уже заканчивал стажировку и готовился открыть частную практику, так что сегодня Моррис, можно сказать, устраивал себе «отходную».
И устраивал очень славно. Он сумел создать ненавязчивый уют, который, надо полагать, едва ли был ему по карману. Мне вспомнились банкеты промышленников, запускавших в производство новые изделия. В каком-то смысле именно это и делал сейчас Моррис.
Двадцативосьмилетний Джордж был женат, растил двоих детей и сидел по уши в долгах. Впрочем, любой врач в его положении задолжал бы не меньше. Ему предстояло выбиваться в люди, а для этого нужны пациенты. Коллеги-поставщики. Консультации. Иными словами, он нуждался в добром отношении уважаемых местных врачей - вот почему созвал в гости две сотни эскулапов и начинил их лучшими бутербродами, какие только нашлись в ближайшем ресторане, да еще нагрузил под завязку самой дорогой выпивкой.
Я был польщен приглашением на это сборище. Что проку Моррису в патологоанатоме? Мы возимся с трупами, а трупы не надо направлять к узким специалистам. Джордж позвал Джудит и меня, потому что считал нас своими друзьями. По-моему, на этой вечеринке мы были его единственными приятелями.
Я оглядел комнату. Здесь собрались заведующие отделениями почти всех крупных больниц Бостона. И стажеры с супругами. Женщины сбились в кучку в уголке и болтали о детях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73