Даже с мужчиной, который был ей противен, очень рано наступал момент, когда нельзя было остановиться до тех пор, пока судорожные, конвульсивные спазмы не погрузят ее в коматозное состояние удовлетворения.
Генные инженеры сделали ее рабыней собственной плоти.
Как можно было выбросить столь полезное создание? Может быть, у нее есть какой-то скрытый дефект?
- Военачальник, - ответил он на гудение. - Я занят. В чем дело?
Искусственная застонала. Это был почти вопль отчаяния.
- Мы сошли с Паутины, Военачальник, - прожурчал голос. - Дом Горио позвал на помощь для подавления восстания. Данные по ситуации заставляют предположить, что дело не так серьезно, как на В. Ортике-4.
Военачальник тяжело дышал. А эта - она вообще поняла, что он был занят делом? Нет. Наверняка нет. В ее голове сейчас не может быть мыслей - только огонь, который надо угасить.
- Приду, как только смогу.
Его попытка поторопить Миднайт потерпела неудачу в борьбе с искусством создавших биоробот инженеров. Ее беспомощное тело было безжалостно требовательным.
***
Военачальник вошел в Военный центр, щурясь. Не сразу воспринял информацию с дисплеев. Обожествленные недовольно смотрели со своих экранов. Или, как Макарска Виз, ухмылялись. Он проявил слабость.
Проклятая искусственная! Такой биоробот может человека сделать одержимым….
И Военачальник Ханавер Стрейт осознал, что впервые подумал о каком бы то ни было биороботе как обладающем свободой воли.
Восстание на М. Антсии шло по классической схеме. Восставшие разбили стены Высшего Города Горио Глум и дестабилизировали супрессоры гравитации, так что он уплыл в верхние слои атмосферы.
Помимо обычной глупости, сопровождавшей такие восстания, на этот раз бунтовщики забыли учесть особые обстоятельства М. Антсии. Основным занятием Дома Горио были природные драгоценные камни. Постоянно донимаемый ворами Дом развил широкую сеть частной охраны. О ней-то и забыли восставшие в атмосфере первого кровопускания. Охрана успела организоваться.
Результат: охрана выстояла.
Обожествленные стали засыпать Военачальника вопросами.
Он глядел на ряды экранов и позволил себе легкую презрительную улыбку.
Общий вопрос высказал в конце концов Обожествленный Ансель Ронигос:
- Что вы собираетесь предпринять по этому поводу, Военачальник?
- Ничего, Обожествленный.
- Объяснитесь, Военачальник.
- Вы меня удивляете. Обожествленный. С теми ресурсами, которые есть в вашем распоряжении…. Очевидно, те, кого уже нет среди живых, забывают, как мыслят живые. Обожествленные, самое эффективное действие, которое могла предпринять «Джемина-7», - это сойти с Паутины.
Сейчас мятежники разбегаются. Военные силы Дома их преследуют.
Над его плечом вспыхнуло мерцание.
- Связь? Военачальник, вы поддерживаете контакт с Домом Горио?
- Да, сэр.
- Доклады о действиях мятежников?
- Инсургенты стали рассеиваться, сэр, в предвидении прибытия наших войск.
Военачальник оглядел Обожествленных. Дело сделано. Некоторые исчезли с экранов. Другие улыбались в знак одобрения. Третьи выглядели так, будто раскусили что-то невыносимо горькое. Макарска Виз чуть помедлила, сверля его взглядом. Ее неудовольствие было, пожалуй, слишком для электронного существа. Может быть, кабала таких вот и сделала из «Фульминаты-12» то, что из нее получилось? Виз на «Фульминате-12» пришлась бы к месту.
Он вспомнил искусственную. Тело отреагировало немедленным подъемом. Он попытался выбросить мысли о ней. Двум остальным он еще не уделил достаточно внимания. Эта одна обволокла его своими чародейскими усилиями.
Он рассмеялся. Назвать действия чуждой жизни колдовством - явно квайский образ мысли. Кто бы мог в такое поверить? Раса, вышедшая в космос и столь примитивная, что смотрела на мир сквозь очки мистицизма и магии.
Что ж, кваи стали видом, побежденным и порабощенным коммерчески, и когда они умирают, они остаются мертвыми - не так, как люди Стражей, которым гарантировалось бессмертие. Никто не оставался мертвым долго, хотя люди из операционного и обслуживающего экипажей прошлых жизней не помнили.
Но помнила «Джемина». «Джемина» не забывала ничего и прощала все.
И мысли его ушли от не-кризиса на М. Антсии.
Глава 26
Морской бриз, несущий бормотание духов, призраков и прохлады, ласкал щеки Блаженного. Трегессер глядел на волны, как одна накатывается за другой и разбивается у подножия утеса в сотне метров под ним. Над водой сгущались тени. Солнце садилось у него за спиной. И начиналось вечернее веселье.
Блаженный повернул калейдоскоп и подумал, что планы его деда - еще одна волна, которая разобьется об утес Стражей. Да, волны могут подточить подножие утеса, но не за год и не за десять тысяч лет. Может быть, разумнее смириться с реальностью и ее ограничениями. Так делает большинство Домов - и преуспевает.
Но есть латентный ген бунта - холодный ад, пожирающий поколение за поколением. И ни для одного Дома это не было настолько верно, как для Дома Трегессер. От своей наследственности не избавишься. Но и кланяться глупости предков Блаженный не собирался.
Откуда-то из-за спины послышался смех Валерены. Слишком напряженный, слишком затейливый, преждевременный в начале вечера. Но она была гостьей Линаса Мазеранга и очень старалась его привлечь.
Мазеранг стал выказывать признаки освобождения от ее очарования.
- Блаженный? Может, присоединишься к нам, сын? А то сидишь там на краю и смотришь на черное тусклое море Линаса - даже на других тоску наводишь.
Блаженный обернулся к истрепанной улыбке и мертвым синим глазам Мита Воргемута. За ним пожал плечами Кейбл Шайк, будто спрашивая: «А как я мог его остановить?» Слуги уже зажигали бумажные фонарики.
- Я еще слишком молод, и мне все можно извинить, Мит, - сказал Блаженный. - Ты слишком стар, чтобы тебе можно было простить хоть что-нибудь.
Глубоко в мертвых глазах шевельнулась тень.
- Что ты хочешь сказать, сынок?
- Что ты уже достаточно стар, чтобы понимать, что к чему. И что нет причины, по которой тебе кто-нибудь что-нибудь простил бы.
Улыбка Воргемута не шевельнулась.
- Боюсь, до меня не дошло, что ты мне хочешь сказать.
- Сомневаюсь. Но ладно, скажу по слогам. Много лет назад ты помог моему прадеду захватить власть над Домом. Потом ты пошел против него и помог захватить власть моему деду. Теперь ты ведешь интригу с моей матерью, чтобы сбросить его.
Улыбка Воргемута исчезла.
- Я же не дурак, Мит. И вижу, что вы делаете. Я даже могу догадаться, что выживший из ума Коммодо Хвар будет подставлен, если заговор сорвется.
Воргемут стал положительно мрачен.
- А сейчас ты, еще даже не посадив в Кресло мою мать, начинаешь умасливать меня. Думаешь, что ребенком управлять будет легче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106