Здесь, на пляже, не было гор, которые могли
обрушиться, домов, которые могли рухнуть или сгореть, газовых
трубопроводов, которые могли лопнуть и взорваться желтым пламенем,
проводов, которые могли оборваться и осыпать землю ослепительным снопом
искр. Правда, пляжный домик, и вместе с ним сама терраса немного
перекосились после землетрясения, но сейчас на это никто не обращал
внимания.
Здесь не было чужих, которые бы указывали им, что надо делать,
практически не было жертв, которых требовалось непрерывно спасать. Помехи
в эфире не позволяли слушать последние известия о катастрофе, заглушали
приказы и запреты, многочисленные указания полиции, Красного Креста и
Гражданской Обороны. Так что лучше всего было бы остаться здесь и просто
сидеть, наблюдая за Странником, который все ниже опускался над Тихим
океаном. Диск этой неизвестной планеты теперь представлял собой фиолетовую
голову атакующего быка - желтая середина мишени скрылась наполовину, зато
с другого бока появилась большая желтая плоскость. Случайно, а может быть,
даже преднамеренно, две маленькие овальные точки создавали глаза быка.
Коротышка отставил чашку и начал рисовать.
- Эль торо! - прокомментировала Марго.
- Голова осьминога! - возразила Рама Джоан. - Жители Крита именно
таким образом рисовали ее на вазах.
- Однако через три-четыре часа мы должны будем уехать отсюда, -
неожиданно сказал Профессор, словно прочел по глазам собравшихся
непроизнесенную вслух мечту - навсегда остаться здесь, на пляже.
- Прилив! - пояснил он.
Хантер предупреждающе посмотрел на него и Брехт поспешно добавил:
- Я прошу понять меня правильно. В этот момент нам ничего не грозит.
Даже наоборот. Время между отливом и приливом составляет здесь около
десяти часов, а это значит, что отлив начнется примерно через четыре часа
после того, как Луна дойдет до зенита. Другими словами, через час будет
максимальный отлив. Видите, как далеко стоит вода? Так что у нас есть
много времени для отдыха, которым я собираюсь воспользоваться.
- Не понимаю, Рудольф. Что за прилив? - спросил Войтович.
Хантер нахмурился и покачал головой.
- Росс! - сказал Брехт. - Именно теперь, когда нам ничего не грозит,
нужно посмотреть правде в глаза.
А потом, обращаясь к Войтовичу, твердо произнес:
- Вы знаете, что Луна, вернее, масса Луны, вызывает приливы? Хорошо,
теперь у нас там еще и Странник. Он находится на той же высоте, что и
Луна, так что можно допустить, что ритм приливов будет похожим.
- Вот это хорошо, - улыбнулся Войтович. - А то на мгновение мне стало
страшно.
Остальные смотрели на Брехта - им было не до смеха. Профессор
вздохнул и продолжил:
- Однако, судя по скорости, с которой Странник притянул Луну, можно
допустить, что у него такая же масса, как у Земли, другими словами - в
восемьдесят раз большая, чем масса Луны.
Воцарилась тишина. Слово "восемьдесят" повисло в воздухе, словно
скала, которая с каждой минутой становилась больше и тяжелее. Только на
Дылду и сопровождающих его женщин это не произвело никакого впечатления.
Хантер с беспокойством наблюдал за реакцией остальных. Рама Джоан, чьи
колени снова служили подушкой для спящей дочери, неожиданно лучезарно
улыбнулась Брехту. Миссис Хиксон подняла руку, словно хотела возразить, но
муж снова обнял ее и серьезно кивнул Брехту. Пол последовал его примеру и
наконец-то позволил себе обнять Марго. Коротышка спрятал блокнот в карман
и сложил руки на груди.
Профессор стоял задумавшись и с грустью улыбался им.
Гарри Мак-Хит наконец облек в слова немой вопрос, занимавший всех.
- Это значит, что прилив произойдет в то же самое время, только
будет... _в _в_о_с_е_м_ь_д_е_с_я_т _р_а_з _с_и_л_ь_н_е_е_?
- Этого он не говорил! - горячо воскликнул Хантер. - Рудольф, ты не
принимаешь во внимание фактор времени. Мы в любом случае можем
рассчитывать на один спокойный день. Кроме того, приливы - это резонансное
явление. Нужно время, чтобы океанические волны начали колебаться с большой
амплитудой.
- Может быть, и так, - ответил Рудольф. - Однако, - он говорил все
более решительным тоном, - эта планета находится над нами и наши
рассуждения никак не могут изменить ее массу. Вы ведь видите, что она
сделала с Луной! Займет ли это семь часов, или неделю, так или иначе
огромный прилив наступит, а когда это произойдет, я буду себя чувствовать
в безопасности только на вершине горы Моники, - объяснил он Хиксонам. - _И
в_с_е _ж_е_, - тут он повысил голос, - _е_с_л_и _ч_е_л_о_в_е_к_у
п_р_е_д_с_т_о_я_т _с_е_р_ь_е_з_н_ы_е _и_с_п_ы_т_а_н_и_я_, _о_н
д_о_л_ж_е_н _с_о_б_р_а_т_ь _в_с_е _с_и_л_ы_... так, как это сделаю я через
несколько секунд. Если кто-то хочет терять энергию на пустую болтовню -
пожалуйста, мне это не мешает.
Он вытянулся на четырех креслах, прикрыл рукой глаза и вскоре громко,
почти театрально захрапел.
Во второй раз облетая вокруг Странника, Дон Мерриам неожиданно
осознал, что само присутствие в космосе этой необычной планеты может
угрожать Земле. Ведь могут произойти землетрясения и огромные океанические
приливы, хотя он не был уверен в том, как быстро это начнется - а также...
нет, невозможно, чтобы с такого расстояния Странник расколол Землю на
части. И все же, Дон пожалел, что не может посмотреть на Землю через
бинокль и убедиться в том, что ей ничего не грозит.
Он решил, что сделает все возможное, чтобы предупредить Землю об
опасности, несмотря на то, каким бы безнадежным не казалось это занятие.
Включив радиопередатчик, он начал вызывать основную базу Лунного Проекта.
Один раз ему показалось, что донесся ответ - но уже через мгновение он не
был в этом уверен.
На ум постоянно приходила странная мысль - а не подслушивает ли его
какое-нибудь существо на крапленом зеленью полушарии этой странной
планеты?
Если на пляже под Лос-Анджелесом еще царила ночь, то на Манхэттене,
где находились Араб Джонс и его братцы-наркоманы, солнце уже светило
высоко в небе. Линия дня и ночи передвигалась на запад в своем обычном
темпе - тысяча сто двадцать километров в час - и теперь проходила через
Скалистые Горы. Над плоскогорьем Асы Голкомба занимался рассвет.
Около площади Рузвельта Араб указал на крыши и закричал:
- Они там!
Большой и Пепе посмотрели наверх. На низких крышах домов роились
люди, что отчасти объясняло загадку, почему на Сто Двадцать Пятой улице
было так пусто. Несколько человек смотрели с крыш вниз, некоторые горячо
размахивали руками и что-то кричали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
обрушиться, домов, которые могли рухнуть или сгореть, газовых
трубопроводов, которые могли лопнуть и взорваться желтым пламенем,
проводов, которые могли оборваться и осыпать землю ослепительным снопом
искр. Правда, пляжный домик, и вместе с ним сама терраса немного
перекосились после землетрясения, но сейчас на это никто не обращал
внимания.
Здесь не было чужих, которые бы указывали им, что надо делать,
практически не было жертв, которых требовалось непрерывно спасать. Помехи
в эфире не позволяли слушать последние известия о катастрофе, заглушали
приказы и запреты, многочисленные указания полиции, Красного Креста и
Гражданской Обороны. Так что лучше всего было бы остаться здесь и просто
сидеть, наблюдая за Странником, который все ниже опускался над Тихим
океаном. Диск этой неизвестной планеты теперь представлял собой фиолетовую
голову атакующего быка - желтая середина мишени скрылась наполовину, зато
с другого бока появилась большая желтая плоскость. Случайно, а может быть,
даже преднамеренно, две маленькие овальные точки создавали глаза быка.
Коротышка отставил чашку и начал рисовать.
- Эль торо! - прокомментировала Марго.
- Голова осьминога! - возразила Рама Джоан. - Жители Крита именно
таким образом рисовали ее на вазах.
- Однако через три-четыре часа мы должны будем уехать отсюда, -
неожиданно сказал Профессор, словно прочел по глазам собравшихся
непроизнесенную вслух мечту - навсегда остаться здесь, на пляже.
- Прилив! - пояснил он.
Хантер предупреждающе посмотрел на него и Брехт поспешно добавил:
- Я прошу понять меня правильно. В этот момент нам ничего не грозит.
Даже наоборот. Время между отливом и приливом составляет здесь около
десяти часов, а это значит, что отлив начнется примерно через четыре часа
после того, как Луна дойдет до зенита. Другими словами, через час будет
максимальный отлив. Видите, как далеко стоит вода? Так что у нас есть
много времени для отдыха, которым я собираюсь воспользоваться.
- Не понимаю, Рудольф. Что за прилив? - спросил Войтович.
Хантер нахмурился и покачал головой.
- Росс! - сказал Брехт. - Именно теперь, когда нам ничего не грозит,
нужно посмотреть правде в глаза.
А потом, обращаясь к Войтовичу, твердо произнес:
- Вы знаете, что Луна, вернее, масса Луны, вызывает приливы? Хорошо,
теперь у нас там еще и Странник. Он находится на той же высоте, что и
Луна, так что можно допустить, что ритм приливов будет похожим.
- Вот это хорошо, - улыбнулся Войтович. - А то на мгновение мне стало
страшно.
Остальные смотрели на Брехта - им было не до смеха. Профессор
вздохнул и продолжил:
- Однако, судя по скорости, с которой Странник притянул Луну, можно
допустить, что у него такая же масса, как у Земли, другими словами - в
восемьдесят раз большая, чем масса Луны.
Воцарилась тишина. Слово "восемьдесят" повисло в воздухе, словно
скала, которая с каждой минутой становилась больше и тяжелее. Только на
Дылду и сопровождающих его женщин это не произвело никакого впечатления.
Хантер с беспокойством наблюдал за реакцией остальных. Рама Джоан, чьи
колени снова служили подушкой для спящей дочери, неожиданно лучезарно
улыбнулась Брехту. Миссис Хиксон подняла руку, словно хотела возразить, но
муж снова обнял ее и серьезно кивнул Брехту. Пол последовал его примеру и
наконец-то позволил себе обнять Марго. Коротышка спрятал блокнот в карман
и сложил руки на груди.
Профессор стоял задумавшись и с грустью улыбался им.
Гарри Мак-Хит наконец облек в слова немой вопрос, занимавший всех.
- Это значит, что прилив произойдет в то же самое время, только
будет... _в _в_о_с_е_м_ь_д_е_с_я_т _р_а_з _с_и_л_ь_н_е_е_?
- Этого он не говорил! - горячо воскликнул Хантер. - Рудольф, ты не
принимаешь во внимание фактор времени. Мы в любом случае можем
рассчитывать на один спокойный день. Кроме того, приливы - это резонансное
явление. Нужно время, чтобы океанические волны начали колебаться с большой
амплитудой.
- Может быть, и так, - ответил Рудольф. - Однако, - он говорил все
более решительным тоном, - эта планета находится над нами и наши
рассуждения никак не могут изменить ее массу. Вы ведь видите, что она
сделала с Луной! Займет ли это семь часов, или неделю, так или иначе
огромный прилив наступит, а когда это произойдет, я буду себя чувствовать
в безопасности только на вершине горы Моники, - объяснил он Хиксонам. - _И
в_с_е _ж_е_, - тут он повысил голос, - _е_с_л_и _ч_е_л_о_в_е_к_у
п_р_е_д_с_т_о_я_т _с_е_р_ь_е_з_н_ы_е _и_с_п_ы_т_а_н_и_я_, _о_н
д_о_л_ж_е_н _с_о_б_р_а_т_ь _в_с_е _с_и_л_ы_... так, как это сделаю я через
несколько секунд. Если кто-то хочет терять энергию на пустую болтовню -
пожалуйста, мне это не мешает.
Он вытянулся на четырех креслах, прикрыл рукой глаза и вскоре громко,
почти театрально захрапел.
Во второй раз облетая вокруг Странника, Дон Мерриам неожиданно
осознал, что само присутствие в космосе этой необычной планеты может
угрожать Земле. Ведь могут произойти землетрясения и огромные океанические
приливы, хотя он не был уверен в том, как быстро это начнется - а также...
нет, невозможно, чтобы с такого расстояния Странник расколол Землю на
части. И все же, Дон пожалел, что не может посмотреть на Землю через
бинокль и убедиться в том, что ей ничего не грозит.
Он решил, что сделает все возможное, чтобы предупредить Землю об
опасности, несмотря на то, каким бы безнадежным не казалось это занятие.
Включив радиопередатчик, он начал вызывать основную базу Лунного Проекта.
Один раз ему показалось, что донесся ответ - но уже через мгновение он не
был в этом уверен.
На ум постоянно приходила странная мысль - а не подслушивает ли его
какое-нибудь существо на крапленом зеленью полушарии этой странной
планеты?
Если на пляже под Лос-Анджелесом еще царила ночь, то на Манхэттене,
где находились Араб Джонс и его братцы-наркоманы, солнце уже светило
высоко в небе. Линия дня и ночи передвигалась на запад в своем обычном
темпе - тысяча сто двадцать километров в час - и теперь проходила через
Скалистые Горы. Над плоскогорьем Асы Голкомба занимался рассвет.
Около площади Рузвельта Араб указал на крыши и закричал:
- Они там!
Большой и Пепе посмотрели наверх. На низких крышах домов роились
люди, что отчасти объясняло загадку, почему на Сто Двадцать Пятой улице
было так пусто. Несколько человек смотрели с крыш вниз, некоторые горячо
размахивали руками и что-то кричали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110