»
Первое письмо восьмилетней, хрупкой и слабой здоровьем Козимы отцу: «Милый папа! Тысячу раз благодарю Вас, что Вы нашли время написать мне такое нежное письмо. Я буду стараться соблюдать Ваши добрые советы. Мадемуазель Камилла довольна мною, и, когда Вы вернетесь в Париж, Вы увидите, что я уже многому научилась на уроках музыки...»
2 апреля. Лист выступает в Гренаде. Знакомится с обычаями испанских цыган.
В конце апреля Лист возвращается во Францию. К этому времени относится написание «Торжественной кантаты для хора и оркестра на открытие памятника Бетховену в Бонне».
Из письма Листа к Ламеннё: «Мой знаменитый и многоуважаемый друг, разрешите мне просить Вашего благорасположения через посредство господина Чиаббата, который был Вам представлен у меня в прошлом году. Недавно он совершил вместе со мной поездку по Испании и Португалии и может дать Вам доскональный отчет обо всем. Я хочу также просить его передать Вам теперь уже законченную партитуру хора, написание которого Вы были столь любезны мне поручить („Бей молотом по железу"); к сожалению музыка не похожа на живопись или поэзию; чтобы понять её, мало двойного взгляда плоти и души: её надо исполнить, более того, исполнить очень хорошо; а в Париже исполнение такого большого хора дело нелегкое, и я не отважился бы на него, если бы не сам руководил предварительными репетициями. Но все же до тех пор, пока не представится более удобного случая, разрешите сказать, что эта задача осчастливила меня, и надеюсь, я не совсем испортил дело. Если бы не боязнь показаться бестактным, я осмелился бы попросить Вас быть столь любезным и прислать мне весь цикл этих простых и все же возвышенных сочинений, тайну которых храните только Вы один. Три других хора - в том же жанре, как „Хор кузнецов" - самым поэтическим образом изображающие человеческую деятельность, можно бы назвать (если Вы согласны) „Земледельцы", „Матросы" и „Солдаты"'; они составили бы музыкальный эпос, которым мог бы гордиться даже гений Россини или Мейербера».
28 апреля. В письме из Марселя Лист извещает аббата Ламеннё, что пока ещё не собирается вернуться в Париж. «В июле я отправлюсь в Бонн на открытие памятника Бетховену, где будет исполнена написанная мною по этому случаю кантата... Когда же настанет зима, я вновь начну свою службу при веймарском дворе, которой придаю большое значение».
18 мая. В письме из Гренобля Лист делится с Ламеннё, своим давним идеалом, одолевающими его отцовскими заботами и тревогами: «Как бы ни обстояли дела, но если уж Вы выразили беспокойство о судьбе моих детей, то разрешите мне сегодня в ответе внести абсолютную ясность в этот вопрос... Что касается их воспитания, то трудно было бы найти лучшее решение, чем то, которое по совету м-м д'А. я принял в прошлом году. Моя старшая дочь получает самое лучшее, какое только может быть, воспитание у м-м Бернар. По свидетельству всех касающихся этого вопроса писем, которые я получаю, её физическое, нравственное и умственное развитие идет согласованно, самым успешным образом. 3000 франков в год, которые я по частям, каждые четыре месяца (опять-таки по просьбе м-м д'А.) посылаю господину Массару, полностью покрывают в настоящее время расходы по её воспитанию.
О младшей, отличающейся более хрупким здоровьем Козиме никто бы не мог заботиться лучше моей матушки, которая её обожает и которая в течение пяти лет держала у себя всех троих моих детей и в изобилии окружала их заботливостью и нежностью...
Ясно, что детей моих ни в коем случае нельзя считать французами. Старшая моя дочь родилась в Женеве, Козима - в Комо, Даниэль - в Риме. Все трое носят мою фамилию, и я обладаю полным правом распоряжаться их судьбой, что, разумеется, накладывает на меня столь же большие обязанности. Таким образом, поскольку это мои дети, на них распространяется гражданство отца; хотят они того или нет, они - венгры, и определяющими для них являются венгерские законы. А потому наилучший и наиболее целесообразный шаг, который я могу сделать в интересах их будущего, это через посредство венгерского наместника просить у императора позволения узаконить их...»
Лето Лист проводит в Швейцарии. В Базеле он знакомится с молодым музыкантом Иоахимом Раффом (1822-1882), пришедшим на концерт Листа пешком из Цюриха. Лист усаживает его рядом с собой на сцене. Рафф сопровождает Листа в Германию и исполняет обязанности его секретаря на бетховенских торжествах в Бонне.
В конце июля Лист едет в Бонн, чтобы подготовить музыкальные торжества по случаю открытия памятника Бетховену. Праздник приносит ему славу, к которой примешивается некоторая доля горечи. Комитет по сооружению памятника охотно принял материальную помощь, но не исполнил единственного условия, поставленного Листом: статуя была заказана не Бартолини, а немецкому скульптору Генелю, работа которого оказалась весьма посредственной.
Чтобы музыкальная часть торжеств была достойна великого композитора, Листу требуется вся его энергия. Он и на этот раз проявляет великодушие: на его золото построен павильон, вмещающий несколько тысяч слушателей.
11 августа. Накануне торжественного дня под управлением Шпора были исполнены Девятая симфония и «Торжественная месса» Бетховена.
12 августа. Ровно в полдень состоялось открытие памятника. В концерте, устроенном во второй половине дня, Лист дирижировал Пятой симфонией и финалом «Фиделио», а также исполнил концерт для фортепьяно ми-бемоль мажор.
13 августа. В последнем концерте празднеств была исполнена «Торжественная кантата» Листа. После её премьеры Берлиоз писал, что «Лист превзошел все ожидания, связанные с его большим композиторским талантом».
Однако круги немецкой аристократии не оценили по достоинству бескорыстные усилия Листа, и он покидает Бонн глубоко расстроенным, больным от пережитых волнений и досады.
Несколько дней он лежит больной в Кёльне. Затем для отдыха и лечения едет в Баден-Баден.
19 октября. В Дрездене состоялась премьера оперы Вагнера «Тангейзер».
Осенью Лист продолжает свои концертные поездки. Он играет во Фрейбурге, Страсбурге, Метце, Нанси, Реймсе, Нанте и других городах Франции.
В декабре Лист прибывает в Веймар. Он лелеет планы написать оперу «Данте» на текст поэта Иозефа Аутрана (1813-1877).
1846
Это необычайно переполненный событиями год в жизни Листа. Год последних концертных поездок пианиста-виртуоза, везде чествуемого, всегда триумфатора. В этот год он вновь посещает Венгрию, объезжает
чуть ли не всю страну, что в тогдашних дорожных условиях было достижением, можно сказать, единственным в своем роде.
Январь и февраль Лист проводит в Веймаре.
В марте он едет в Вену, где дает десять концертов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Первое письмо восьмилетней, хрупкой и слабой здоровьем Козимы отцу: «Милый папа! Тысячу раз благодарю Вас, что Вы нашли время написать мне такое нежное письмо. Я буду стараться соблюдать Ваши добрые советы. Мадемуазель Камилла довольна мною, и, когда Вы вернетесь в Париж, Вы увидите, что я уже многому научилась на уроках музыки...»
2 апреля. Лист выступает в Гренаде. Знакомится с обычаями испанских цыган.
В конце апреля Лист возвращается во Францию. К этому времени относится написание «Торжественной кантаты для хора и оркестра на открытие памятника Бетховену в Бонне».
Из письма Листа к Ламеннё: «Мой знаменитый и многоуважаемый друг, разрешите мне просить Вашего благорасположения через посредство господина Чиаббата, который был Вам представлен у меня в прошлом году. Недавно он совершил вместе со мной поездку по Испании и Португалии и может дать Вам доскональный отчет обо всем. Я хочу также просить его передать Вам теперь уже законченную партитуру хора, написание которого Вы были столь любезны мне поручить („Бей молотом по железу"); к сожалению музыка не похожа на живопись или поэзию; чтобы понять её, мало двойного взгляда плоти и души: её надо исполнить, более того, исполнить очень хорошо; а в Париже исполнение такого большого хора дело нелегкое, и я не отважился бы на него, если бы не сам руководил предварительными репетициями. Но все же до тех пор, пока не представится более удобного случая, разрешите сказать, что эта задача осчастливила меня, и надеюсь, я не совсем испортил дело. Если бы не боязнь показаться бестактным, я осмелился бы попросить Вас быть столь любезным и прислать мне весь цикл этих простых и все же возвышенных сочинений, тайну которых храните только Вы один. Три других хора - в том же жанре, как „Хор кузнецов" - самым поэтическим образом изображающие человеческую деятельность, можно бы назвать (если Вы согласны) „Земледельцы", „Матросы" и „Солдаты"'; они составили бы музыкальный эпос, которым мог бы гордиться даже гений Россини или Мейербера».
28 апреля. В письме из Марселя Лист извещает аббата Ламеннё, что пока ещё не собирается вернуться в Париж. «В июле я отправлюсь в Бонн на открытие памятника Бетховену, где будет исполнена написанная мною по этому случаю кантата... Когда же настанет зима, я вновь начну свою службу при веймарском дворе, которой придаю большое значение».
18 мая. В письме из Гренобля Лист делится с Ламеннё, своим давним идеалом, одолевающими его отцовскими заботами и тревогами: «Как бы ни обстояли дела, но если уж Вы выразили беспокойство о судьбе моих детей, то разрешите мне сегодня в ответе внести абсолютную ясность в этот вопрос... Что касается их воспитания, то трудно было бы найти лучшее решение, чем то, которое по совету м-м д'А. я принял в прошлом году. Моя старшая дочь получает самое лучшее, какое только может быть, воспитание у м-м Бернар. По свидетельству всех касающихся этого вопроса писем, которые я получаю, её физическое, нравственное и умственное развитие идет согласованно, самым успешным образом. 3000 франков в год, которые я по частям, каждые четыре месяца (опять-таки по просьбе м-м д'А.) посылаю господину Массару, полностью покрывают в настоящее время расходы по её воспитанию.
О младшей, отличающейся более хрупким здоровьем Козиме никто бы не мог заботиться лучше моей матушки, которая её обожает и которая в течение пяти лет держала у себя всех троих моих детей и в изобилии окружала их заботливостью и нежностью...
Ясно, что детей моих ни в коем случае нельзя считать французами. Старшая моя дочь родилась в Женеве, Козима - в Комо, Даниэль - в Риме. Все трое носят мою фамилию, и я обладаю полным правом распоряжаться их судьбой, что, разумеется, накладывает на меня столь же большие обязанности. Таким образом, поскольку это мои дети, на них распространяется гражданство отца; хотят они того или нет, они - венгры, и определяющими для них являются венгерские законы. А потому наилучший и наиболее целесообразный шаг, который я могу сделать в интересах их будущего, это через посредство венгерского наместника просить у императора позволения узаконить их...»
Лето Лист проводит в Швейцарии. В Базеле он знакомится с молодым музыкантом Иоахимом Раффом (1822-1882), пришедшим на концерт Листа пешком из Цюриха. Лист усаживает его рядом с собой на сцене. Рафф сопровождает Листа в Германию и исполняет обязанности его секретаря на бетховенских торжествах в Бонне.
В конце июля Лист едет в Бонн, чтобы подготовить музыкальные торжества по случаю открытия памятника Бетховену. Праздник приносит ему славу, к которой примешивается некоторая доля горечи. Комитет по сооружению памятника охотно принял материальную помощь, но не исполнил единственного условия, поставленного Листом: статуя была заказана не Бартолини, а немецкому скульптору Генелю, работа которого оказалась весьма посредственной.
Чтобы музыкальная часть торжеств была достойна великого композитора, Листу требуется вся его энергия. Он и на этот раз проявляет великодушие: на его золото построен павильон, вмещающий несколько тысяч слушателей.
11 августа. Накануне торжественного дня под управлением Шпора были исполнены Девятая симфония и «Торжественная месса» Бетховена.
12 августа. Ровно в полдень состоялось открытие памятника. В концерте, устроенном во второй половине дня, Лист дирижировал Пятой симфонией и финалом «Фиделио», а также исполнил концерт для фортепьяно ми-бемоль мажор.
13 августа. В последнем концерте празднеств была исполнена «Торжественная кантата» Листа. После её премьеры Берлиоз писал, что «Лист превзошел все ожидания, связанные с его большим композиторским талантом».
Однако круги немецкой аристократии не оценили по достоинству бескорыстные усилия Листа, и он покидает Бонн глубоко расстроенным, больным от пережитых волнений и досады.
Несколько дней он лежит больной в Кёльне. Затем для отдыха и лечения едет в Баден-Баден.
19 октября. В Дрездене состоялась премьера оперы Вагнера «Тангейзер».
Осенью Лист продолжает свои концертные поездки. Он играет во Фрейбурге, Страсбурге, Метце, Нанси, Реймсе, Нанте и других городах Франции.
В декабре Лист прибывает в Веймар. Он лелеет планы написать оперу «Данте» на текст поэта Иозефа Аутрана (1813-1877).
1846
Это необычайно переполненный событиями год в жизни Листа. Год последних концертных поездок пианиста-виртуоза, везде чествуемого, всегда триумфатора. В этот год он вновь посещает Венгрию, объезжает
чуть ли не всю страну, что в тогдашних дорожных условиях было достижением, можно сказать, единственным в своем роде.
Январь и февраль Лист проводит в Веймаре.
В марте он едет в Вену, где дает десять концертов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70