– Никак не договорятся?
– Да уж. У меня два начальника. Один хочет, чтобы все оставалось по-старому, а второй – чтобы было как в магазине «Эй энд Пи», что вверх по улице. Все не решат, как поступить.
– Пока, по крайней мере, – говорю ему я.
Дверь подпирает громадная коробка мятых помидоров. Папа и Роберто стоят нос к носу перед ящиками с красными яблоками.
– Я буду покупать яблоки только у этого фермера, – кричит папа.
– Он запрашивает слишком высокую цену, – упорствует Роберто.
– Я знаком с ним уже тридцать пять лет! Он выращивает для меня самые лучшие яблоки. Я не хочу покупать фрукты дешево. Как знать, откуда они?
– С дерева! С дерева, папа. Какая разница! Кого волнует, где именно они были выращены, если каждый ящик стоит на пятьдесят центов меньше.
– Меня волнует! Ужасно волнует! Половина этих яблок испорчена. Я не могу продавать в своем магазине старые и гнилые фрукты.
– Я опускаю руки! Слышишь, папа? Сдаюсь! – берет свой блокнот Роберто.
– Не смей повышать голос на папу, – кричу я брату.
Роберто ростом за сто восемьдесят сантиметров, намного выше отца, но когда он слышит мое замечание, то как-то весь сжимается.
– Это не твое дело. Занимайся лучше своим шитьем, – с обидой говорит он, разворачивается и идет на склад.
Роберто пошел в мамину родню: черные волосы и карие глаза, прямой нос, густые, выразительные брови. Он и ведет себя как родственники мамы; у него ужасный характер. Когда я была маленькой, он всегда разговаривал очень громко, его злость пугала меня. Теперь я могу и ответить.
– Это от мамы, – отдаю я папе конверт с деньгами.
– Благодарю. – Он прячет чеки под железный поддон кассы и начинает раскладывать деньги. – Как поживает папина дочурка? – серьезно спрашивает он.
– Папа, когда же ты перестанешь за меня волноваться? – улыбаюсь я, хотя и так знаю ответ. Его тревожит все: семья, магазин, слишком быстро меняющийся мир. Когда война закончилась, его заботы удвоились: дочь захотела поступить на работу, а сыновья стали высказывать каждый свои соображения.
– Едва ли когда-нибудь, – высыпает он в кассу монеты. – Я хочу, чтобы ты была счастлива.
– Но я и так счастлива, – заверяю его я.
Мой папа – это сама теплота и веселье; когда он входит в комнату, то спокойствие можно ощутить кожей. У папы кудрявые с проседью волосы, широкие плечи, длинные и тонкие, словно у музыканта, пальцы. Когда он смеется, что случается часто, его голубые глаза становятся похожими на щелочки. Я единственная из детей, кто унаследовал его цвет глаз, и это как-то по-особому связывает нас.
– Да и что значит быть счастливой, пап? – улыбаясь, обнимаю его я, а потом подхожу к двери склада и кричу: – Мне пора идти. Так много платьев надо сшить! – и отцу: – Увидимся.
Когда я выхожу на улицу, папа идет за мной и говорит:
– Лючия ди Ламмермур! Будь осторожна!
Я оборачиваюсь, посылаю ему воздушный поцелуй и иду к автобусной остановке.
Каждое утро, выходя из автобуса на остановке на углу Тридцать пятой улицы и Пятой авеню, я удивляюсь тому факту, что работаю в лучшем магазине Нью-Йорка. Мне просто в это не верится. Самый мой любимый момент, это когда пассажиры, выходящие на станции метро «Тридцать пятая улица», сливаются с толпой, идущей от автобусной остановки в сторону магазина. Словно громадная волна, мы шествуем вверх по крутому склону улицы, которая внезапно обрывается, открывая нам «Б. Олтман» – огромный магазин, занимающий целый квартал.
Когда в 1906 году магазин открылся, то назывался «Дворец торговли»; это имя подходит ему до сих пор. На Пятой авеню все дома примечательны в архитектурном плане, но этот – какой-то особенный. Грандиозное здание в шесть этажей, в стиле итальянского ренессанса. Шестиметровые потолки и стеклянная витрина в два этажа, украшенная колоннадой из французского известняка. Над каждой витриной сделан полукруглый навес из дымчатого зеленого стекла; с противоположной стороны улицы это выглядит так, словно кто-то мастерски разложил на полочке множество элегантных солнцезащитных очков от Тиффани.
В магазине продаются товары только самого высшего качества. Тщательно отобранные по всему свету, они выставлены в витринах в самом привлекательном для покупателей ракурсе. Так же делает и папа в своей лавке. Всякий раз, когда я захожу в магазин через центральный вход, я испытываю восхищение, за которым следует чувство уверенности в себе. Я смотрю вверх на переливающиеся люстры, вдыхаю аромат лучших в мире духов – с нотами фрезии, мускуса, розы – и верю, что все в моих силах. Начинается мой рабочий день.
Просто удивительно, что каждую вторую пятницу месяца я получаю чек на свое имя – листочек голубой бумаги, на котором напечатано: «Выплатить по предъявлению: мисс Лючия Сартори». В правом нижнем углу стоит печать Р. Прескотта, помощника управляющего, а слева вверху аккуратно подписано: «Бухгалтерия».
До нашего отдела на третьем этаже мне нравится подниматься на эскалаторе, потому что я хочу видеть снова и снова витрины магазина. Каждый месяц их обновляют оформители, славящиеся своими очень реалистичными работами. Прошлой зимой они построили ледяной каток из зеркал, окружили его вечнозелеными деревьями, украшенными хлопьями искусственного снега, и установили фигуры людей, катающихся на коньках парами. Над их головами прикрепили стеклянные звезды, которые раскачивались из стороны в сторону, трепетали, крутились вокруг своей оси, создавая какую-то сказочную атмосферу. Манекены были одеты в строгие сине-белые вязаные свитера. Эта витрина была настолько популярной, что каждая девушка Нью-Йорка, включая меня, купила отцу такой свитер в подарок на Рождество.
Когда бы я ни проходила мимо стеклянной, обтянутой бархатом витрины с панелями из полированного мореного дерева, где выставлено бессчетное количество самых разнообразных сумок, мне кажется, что все они принадлежат недавно приехавшим в город туристам. В этой витрине есть и австралийские броши из горного хрусталя, сделанные по последней моде, и лаковые кожаные перчатки из Испании, и вечерние бисерные сумочки, мерцающие в мягком свете ламп. Куда ни взглянешь, везде сокровища. Боже, спасибо тебе, что существует такая вещь, как продажа в кредит.
Мой путь всегда одинаков. Каждое утро я иду по первому этажу мимо «Домашних принадлежностей для мужчин», «Рубашек на заказ», «Шелков»; потом мимо «Изготовления эстампов» и «Канцелярских принадлежностей» к эскалатору. Поднимаюсь на второй этаж и шагаю мимо «Одежды для новорожденных», «Одежды для детей» к «Одежде для женщин». Потом снова иду к эскалатору и поднимаюсь на третий этаж. Захожу в отдел «Шубы, плащи, пальто». Там я снимаю перчатки, провожу рукой по роскошному норковому или лисьему пальто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79