Воцарилось долгое молчание. Антонио вылил свой ликер в кофе и, помешивая его ложечкой, не поднимал глаз. Лаура смотрела в окно, где за легкими нейлоновыми портьерами блестели будто полированные листья рододендронов.
— Ты забыла о своем ликере,— Джованни должен был хоть что-то сказать, чтобы нарушить это неловкое, как бы осуждающее молчание. Лаура кивнула, взяла
рюмку и рассеянно сделала маленький глоток.
— Ну почему вы оба молчите?! — не выдержал наконец Джованни. - Почем я знаю, что им от меня нужно?
— Мы знаем еще меньше,— со скрытой укоризной, подняв голову и глядя ему в глаза, произнес Антонио.
Лаура, прекрасно понимая, чего стоили деду эти предельно откровенные слова, пришла ему на помощь:
— Конечно, Джованни, мы еще и поговорить-то не успели. Со временем ты рассказал бы, что было с тобой после того как ты покинул Рим. Но раз эти полицейские...— Она умолкла, не зная, что сказать дальше.
Джованни нахмурился, резко потер рукой лоб, потом допил кофе. Видимо, он никак не мог заговорить. Антонио и его внучка молча ждали.
— В двух словах,— негромко, все так же хмуря брови, начал Джованни,— Ты, Лаура, уже знаешь, я был шофером на международных линиях. Два года проработал, кое-что отложил, чтобы мы с тобой на первое время не были стеснены в деньгах. И вот однажды мы в кабачке... словом, произошла драка...— Голос его становился все глуше, и наконец Джованни совсем замолчал.
- Тебя тогда ударили ножом?! — дрогнувшим голосом подсказала Лаура.
Джованни вскинул голову, в его пронзительном взгляде был гнев н недоумение. Он тут же отвел глаза, взял чашечку, но кофе и ней не осталось.
— В драке всякое бывает,— каким-то бесцветным тоном пробормотал Антонио.—Так из-за этого приходили?
— Нет,— резко произнес Джованни.— За драку я получил год.
— Но ведь тебя ранили,— взволнованно проговорила Лаура.
- Но я тоже не рассчитал удара... Отсидел и вот... вернулся.
— Ведь ты никогда не пил,— Лаура пыталась поймать его взгляд.
Но Джованни упорно смотрел на чашечку, которую вертел в своих сильных пальцах.
— Я и тогда не пил. Кровь закипела...
И снова пауза. В этот раз ее нарушил Антонио:
— Надо было сразу рассказать об этой... истории,— и с усмешкой добавил: — Чего в жизни не бывает...
Лаура с благодарностью кивнула деду и снова стала смотреть на Джованни. Что-то он не договорил. Она это чувствовала и не могла объяснить, почему ею опять овладели сомнения, когда жених, казалось бы, все сказал..
Джованни заказал еще кофе. Похоже, что неприятный разговор окончен. Но она решила выяснить все до конца. Лаура коснулась локтя жениха, и он вынужден был взглянуть на нее.
— Но почему приходили полицейские? — спросила Лаура.— Если с тобой все в порядке, почему они приходили?
— Это у них надо спросить,— буркнул Джованни и отвернулся, словно бы затем, чтобы взять с подноса принесенный официантом кофе.
— А может, это были вовсе не полицейские, ведь формы на них не было,— как бы про себя заметил Антонио.
Лауре показалось, будто Джованни затаил дыхание, словно чего-то дожидаясь. А старик стал подробно описывать внешность обоих мужчин, упомянув даже, что один из них часто-часто моргал глазами, будто у него нервный тик.
— Он с узкими черными усиками? — внезапно спросил Джованни.
— Да... Стелла назвала его красавчиком,— добавил Антонио.
Джованни закивал:
— Да, да, среди шоферов, кажется, был такой. Вероятно, решили узнать... как у меня дела,— слишком уж спокойно объяснял Джованни,— вернусь ли на прежнюю работу. Если это только были они, шофера.
— Может, и они,— согласился Антонио. Он мог бы сказать, что товарищи по работе себя так бесцеремонно не ведут. К тому же откуда им известно, что на Джованни была голубая клетчатая рубашка? Если именно они его где-то уже видели, то почему сразу не подошли? Но все это высказывать старик не стал. Парня могли увидеть в такси или в проходящем мимо автобусе.
— Чтобы вы по пустякам не волновались,— спокойно, даже чуть улыбнувшись, проговорил Джованни,— сегодня, как только мы разыщем Корину, я отправлюсь домой. Пусть туда являются, если я кому-то нужен.
Лаура испуганно обернулась к старику, не зная, как ответить, но Антонио молчал, и тогда она робко спросила:
— Но ведь завтра... Разве ты забыл?
— А что завтра? Как условились, отправимся на экскурсию! Тем более, что у нас там есть кое-какие дела. Не так ли?! — уже совсем весело сказал Джован-
ни.— Не будем больше портить себе настроение всякой ерундой.—И, словно догадавшись о сомнениях синьора Антонио, беспечно досказал: — Кто-то случайно видел меня в городе или возле вашего дома. Да и. родители могли дать твой адрес, Лаура. О мама миа! Столько разговоров из-за пустяков.
Лаура тоже повеселела, конечно, Джованни прав, а все ее глупая подозрительность, и кого подозревает? Человека, дороже которого для нее нет никого на свете.
— Так куда же ты собиралась идти искать Корину? — спросил Антонио, который тоже верил или хотел верить, что он действительно по ничтожному поводу измучился сам и доставил столько неприятных минут Лауре.
— Она ходит на площадь Навоны...
— Давно уже там не был. Очень давно. Я, конечно, сомневаюсь, что вы ее найдете. Не поселилась же она на паперти собора.
Покинув остерию, Антонио отправился домой, а Джованни с Лаурой сели в первую попавшуюся машину.
Воздух был знойным, ветер дул порывами — очевидно, со стороны африканских пустынь принес жару, которой до сих пор молодые люди почему-то не замечали. Будто обгоняя порывы ветра, по узким улицам мчались машины, заполняя воздух удушливой гарью отработанного бензина. Ближе к центру легковых машин самых разных марок становилось все больше.
Доехать до площади Навоны было невозможно: все подходы к ней оказались забиты транспортом, и дальше пришлось пробираться пешком.
Джованни, крепко держа Лауру за руку, протискивался сквозь толпу.
— Тебе этот хаос ничего не напоминает? — спросила Лаура,— Помнишь, мы учили. Люди начали строить Вавилонскую башню и перестали понимать друг друга — заговорили на разных языках. И тут какой только речи не услышишь!
— Я думаю, что искать Корину сейчас совершенно бессмысленно,— отозвался Джованни.— Разве здесь ко-го-либо найдешь?
Они вышли на огромную площадь с бассейном Нептуна, окруженным прекрасными скульптурами. Четыре фонтана, как символы величайших рек: Нила, Ганга, Дуная, Ла-Платы, старинные здания, церкви эпохи Воз-
рождения образовывали эту площадь. И всю ее заполнили толпы людей. По самой середине прямо на земле разложены экзотические товары: ожерелья, веера, статуэтки, керамика, поделки из мрамора, бронзы, слоновой кости, цепочки, брелоки, очки, открытки, зонты, игрушки,— всего не перечислить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48