Конечно, Лаура гордилась тем, что так честно поступает Джованни, но в глубине души было почему-то чуточку обидно.
Она не удержалась, осторожно отвела тугие завитка черных волос и коснулась губами лба. Джованни что-то пробормотал во сне, нахмурил густые брови, и тут Лаура увидела в раскрытом вороте рубашки под ключицей шрам. Она отпрянула и прижала руки к груди, пытаясь унять тяжелые, гулкие удары сердца. Откуда? Когда его ранилиг» Почему Джованни скрыл, ничего об этом не сказал? Скорей всего, это след ножа. Да, это нож. За что? Кто его ударил? Джованни никогда не был забиякой. И споры со своими дружками умел решать миром. Но почему, почему ничего, ни слова об этом? Наверное, в больнице лежал? Надо поскорей уйти, а то получит-ся, будто за ним подглядывала. Пусть сам, сам все скажет. Не сможет ведь долго скрывать этот шрам?
Старик пошевелился, стал кашлять. Лаура, испугавшись, что он проснется, проскользнула к своей кровати. Сердце все еще.тяжело колотилось в груди, и неожиданно на глаза навернулись слезы.
Заплакала Она потому, что показалось—ничего хорошего в ее жизни не будет, слишком она счастлива, а это не надолго. Все как-то странно складывается... Не пла-
кать, только не плакать, а то утром встанет с припухшим носом и покрасневшими глазами. Да и не знала Лаура толком, что это такое — предчувствие...
ГЛАВА 2
И наступило утро. Ослепительно сверкала умытая росой листва пальм и магнолий. Даже жалкие домишки, расцвеченные щедрыми кустами азалий, выглядели нарядными, привлекательными.
— Вот бы поехать за город,— мечтательно сказала Лаура, наливая в чашечку дымящийся кофе. Она чувствовала себя настоящей хозяйкой. Рано утром, пока мужчины спали, убрала в кухне, приготовила завтрак, устроила постирушку, и теперь легкий ветер полоскал размешанные во дворе рубашки Джованни и синьора Антонио. Пусть все видят: у нее самая настоящая семья. И уж, будьте спокойны, она, Лаура, сумеет, как надо, вести хозяйство.
— Вот бы выкупаться,— в тон ей заметил Джованни.
— В Генуе море под боком,— как бы между прочим вставил Антонио.
— А что, долго ли туда переехать?!—уже серьезно проговорил Джованни, глядя то на Лауру, то на старика.—Порт, много заводов, с работой легче.
Лаура, негромко напевая, проворно убрала со стола. — А в Дженцано завтра праздник цветов,— мечтательно сказала она и, обняв за плечи Джованни, взглянула на старика, как бы ожидая его поддержки. И тот не преминул откликнуться:
— Конечно, поезжайте. Да, там же у меня есть давний знакомый — синьор Туллио, зайдете к нему, передадите привет. У него виноградник, угостит вас вином.— И старик рассказал, как они сидели с этим порывистым сицилийцем в траттории.
Было это в день отъезда старшего сына в Абиссинию. Тот успел подружиться с братом синьора Туллио. Вот так и получилось, что, проводив корабль, пошли в кабачок и выпили за благополучное возвращение молодых солдат. С тех пор, занятые своими делами, они не виделись. Но адрес, как некую дорогую реликвию, Антонио сохранил.
— Это отличная мысль! Едем, Лаура!—воскликнул Джованни.
— Да, да, конечно! Я переоденусь!
— Объясни, когда и куда ты должен возвращаться,— заговорил Антонио, когда они остались одни. Старика беспокоило слишком уж беспечное поведение будущего зятя. Деньги уплывут мгновенно, а вот попробуй заработать. Но при Лауре он ничего спрашивать не хотел. Зачем огорчать девочку?
— Потом, потом о серьезных вещах,— отмахнулся Джованни.— Можем же мы хоть немного повеселиться. Столько не виделись. Тем более, что я сейчас еще сам не знаю, как распорядится мой шеф! — Явно не желая продолжать разговор на эту тему, Джованни добавил: — Удобнее всего в Дженцано добраться на такси.
— Конечно, на такси! — воскликнула Лаура, вбежав в комнату.
— Можно и автобусом. Не надо сорить деньгами,— категорически заявил старик.
— Хорошо,— послушно произнес Джованни и встал.
— Ой, надо белье снять с веревки,— спохватилась Лаура.
— Я сам сниму! — Антонио вышел вместе с молодыми людьми. Ему очень хотелось проводить их, однако сказать об этом не решался и остановился возле ворот.
— Может, ты проводишь нас до автобуса?! — Лаура будто прочитала его мысли и взяла Антонио под руку.
Разве даже такой пустяк не означал: ты, Тони, нужен, ты всегда будешь со мной? А случается и так: дети жмутся к родителям, пока малы, когда им плохо. Но ' едва жизнь» им улыбнется, не оглянувшись, улетают из родного гнезда, и — поминай как звали!
Со стариком бакалейщик раскланялся первый. Он стоял на пороге своей лавчонки, с улыбкой глядя вслед Лауре и Джованни. Его умиление могло быть вполне искренним. Антонио получил накануне пачку дорогих американских сигарет. Жаль было денег, «выброшенных на ветер», и в то же время приятно, что юноша и для него не поскупился. Несомненно, Джованни расплатился не только за сигареты, но и за то, что Лаура здесь брала в долг.
На остановке ожидавшие автобуса люди с явным удовольствием смотрели на счастливую пару. Глаза Лауры сияли. Белое скромное платье, тщательно отутюженное, мягко облегало тоненькую фигурку, а волосы пышной блестящей волной падали на илечи. «Любовь и сознание
того, что она любима, превращает женщину в красавицу»,— думал Антонио.
Он до конца, до самого отхода автобуса наслаждался тем, как смотрели пассажиры на его Лауру, и только когда машина свернула на перекрестке, отправился домой.
— Синьор Антонио! Синьор Антонио! — окликнула его во дворе тетушка Лола. Но старик все еще был как в трансе и не сразу услышал, что его зовут.— Синьор Антонио! — Женщина подошла к нему вплотную и протянула половину большого тунца.— Возьмите, моей семье второй половины хватит.
— Спасибо, спасибо,— старик решительно отстранил от себя соблазнительный кусок рыбы, отливавшей вдоль хребта темным золотом. Конечно, не мешало бы приготовить рыбный суп. К тому же остался острый соус, которым можно приправить отварного тунца. Но денег у Джованни он больше не возьмет!
— Синьор Антонио,— чуть ли не на ухо зашептала тетушка Лола.— Я только что обнаружила — пропала цепочка с медальоном. Единственная ценная вещь. Берегла на самый-самый черный день.— Она вытерла слезы: — Это уже... конец.
— Отыщется ваша цепь. Моя Аделаида однажды только через месяц нашла затерявшееся кольцо,— пробормотал старик, понимая, что хотела сказать женщина. Раз Корина взяла медальон — значит, возвращаться она не собирается.— Не надо думать сразу о плохом.
Тетушка Лола взглянула на него с надеждой и снова вернулась к тунцу.
— Я обижусь, если не возьмете! Какие могут между нами быть счеты?! — воскликнула женщина.— Свои ведь.
Старик поблагодарил, бережно завернул рыбу и направился к себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48