— А вещи, как быть с нашими вещами? — Антонио указал на свое кресло, стол, кровать.
— Их никто не купит,— проговорила Лаура.— А е,сли взять с собой, по дороге рассыплются.
— Да и перевозка обойдется дороже, чем они того стоят,— сказал Джованни.
Но Антонио видел старое кресло, стол такими, какими он вместе с женой их покупал.
— Я передам это все Элио, оставлю записку, что разрешаю забрать, когда мы уедем.— Бросить вот так нажитое, хоть и не имеющее уже цены, Антонио не мог, пусть вещи еще кому-то послужат.
Собирались они недолго. Все уместилось в двух чемоданах. Перед самым отъездом старик вызвал во двор Элио. Долго объясняться им не пришлось. Сосед с полуслова понял, что после визита двух молодчиков Джованни не стоило задерживаться в Риме.
— Он, дети, ни о чем не спросил, не спросил даже, куда едем! — Старика явно взволновало это прощание.— Элио передаст завтра наши добрые пожелания тетушке Лоле, синьору Альваресу и всем остальным.
— Я выйду первым,— сказал Джованни и взял оба чемодана.— А хозяину, если встретится и спросит, скажите: едем ненадолго к сестре моей в Неаполь. Элио потом объяснит.
Но никто им не встретился: после похорон все были у Лолы.
Антонио вышел из своего, дома последним. Он боялся этой минуты, боялся, как бы внучка не увидела его лица. Он, старик, уезжал от стен, с которыми сроднился, от соседей, которые теперь казались ему почти родными, уезжал в неизвестность, мало надеясь уже на собственные силы и на молодых. Какая надежда при безработице, к тому же все осложнялось этой ужасной историей с Джованни.
Выходит, Аделаида была права, ничего хорошего никогда не ожидая от жизни.
И все же было, было хорошее и радостное. Их с Аделаидой молодость и рождение сыновей, шалости мальчишек и скромные удовольствия — прогулки, кино, изредка—театр. Но главное — молодость! И сейчас, проезжая, по Риму, старик видел город глазами того, прежнего, молодого Антонио. А может, еще острее.
— Провезите нас мимо Колизея,— сказала Лаура шоферу, когда они садились в такси.
— И мимо фонтана Треви,— добавил Антонио.
И вот машина мчится по узкой улочке. Антонио с детских лет помнил ее, и вдруг неожиданно на срезанном углу возник этот огромный фонтан. Когда мальчишкой его сюда привел отец — он замер от восторга. Не мог поверть, что не волшебство, а на самом деле они живые в голубой воде бассейна, могучие белые кони, впряженные в огромную раковину, на которой стоит сам бог Океан. За его спиной дворец с колоннами, удивительными статуями в нишах. А люди вокруг фонтана, машины — все такие маленькие, незначительные.,.
Уже взрослыми он привозил сюда сыновей, потом Лауру и с ними, так же, как в первый раз, восторгался этим чудом из белого мрамора в лазоревой воде источника, что вырывается из-под земли...
Такси проносилось мимо дворцов, базилик, памятников, площадей, мимо полуразрушенного и все равно прекрасного Колизея. Яркие, удивительно четкие картины прошлого, казалось, давно забытого, вдруг возникали перед мысленным взором старика. Здесь он гулял с хорошенькой девушкой, своей будущей женой... Сюда приходил с Винченцо и Филиппо кормить голубей... Тут их с крошкой Лаурой застал ливень...
О чем-то негромко говорили за его спиной молодые, он ничего не слышал... Он будто прощался не только с минувшим, но и с жизнью. Но не было печали в его душе, потому что расставание как-то удивительно вернуло его в молодость, а молодость всегда прекрасна, как бессмертная красота этого вечного города...
ГЛАВА 8
Антонио вышел из дому, когда небо лишь чуть-чуть розовело. Улицы казались вымершими, и только грузовые машины подъезжали, подхватывали в кузовы огромные пластиковые мешки с мусором, стоявшие возле лавок и во дворах. Был тот ранний час, когда улицы принадлежат фургонам с хлебом, мясом, молоком, свежей рыбой.
Старик мурлыкал себе под нос песенку о попугае, которую молодежь давно позабыла, а ему она нравилась. Так смешно выводила малышка: «Папагай, папагай, каро мио...» Бывает же так: услышишь песню, и она вызывает то же настроение, что и много лет назад.
А вот и овощная лапка Леонардо. Дело в том, что тот закупил в селении Канталупо овощи, и теперь их нужно было оттуда забрать.
Фургон уже стоял на улице перед лавкой, и Антонио, перекинувшись несколькими словами с Леонардо, едва скрывая нетерпение, полез в кабину.
— Доброе утро,— приветливо поздоровался с ним Джузеппе и, поправив голубую, с большим козырьком кепку на гладко зачесанных волосах, нажал на акселератор.
— Значит, едем,— пробормотал Антонио и вдруг почувствовал свое сердце: оно билось медленно и тяжело. Так часто думал он прежде об этой поездке, что сейчас просто не верилось: сегодня он действительно будет в Канталупо. Может, удастся найти друзей Филиппо. Хоть кто-то должен был там остаться. С тех пор, как они поселились в Генуе, эта мысль не давала старику покоя, и однажды он высказал ее хозяину маленькой овощной лавчонки неподалеку от их дома.
Антонио по просьбе Лауры иногда заходил к Леонардо купить овощей, и они перебрасывались несколькими фразами, сообщая друг другу новости, вычитанные из
газет. Леонардо недавно овдовел, и, так как всеми делами прежде заправляла его жена, ему стоило больших трудов разбираться со счетами и цифрами. На сыновей он не рассчитывал. Те жили отдельно со своими семьями и редко навещали отца.
Чувствуя взаимную симпатию, оба старика подружились. Антонио частенько помогал Леонардо разобраться
в его не очень сложной «бухгалтерии». Покончив с делами, они садились выпить по чашечке кофе и побеседовать.
Узнав о желании Антонио съездить в Канталупо, Леонардо сказал, что нет ничего проще. Джузеппе поедет туда за овощами и его прихватит. Только в какой это будет день — пока точно не скажешь. Парень ведь работает в порту, в близлежащие селенья ездит вечером, вернувшись из порта, а Канталупо далековато. Надо подождать, когда у него будет свободный день.
Заговорили о Джузеппе. Парень работящий, добрый, старательный, но очень неосторожный. Кто о чем, а он непременно разговор переводит на политику. Гнать, мол, надо американцев с их ракетами.
Антонио сказал, что совершенно согласен с Джузеппе. Даже ребенку ясно, чем для Италии, да и не только для Италии, это может кончиться.
Леонардо в знак согласия кивнул — все это так — и, наклонившись к Антонио, доверительно произнес:
— Скажу ним больше. В нескольких километрах от Комизо...
— Это на юге Сицилии... Небольшой городок.
— Верно. Так вот там, где был старый аэродром, полным ходом идет строительство крупной военной базы. Мне это сказал очень осведомленный человек из нашей партии христианских демократов. Безумие! Верно?!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48