.. Унылая дама недовольно пробурчала:
— Обанкротилась.
— А мистер Уолтер Ф. Стоун... Лицо дамы несколько оживилось:
— Умер.
— А его партнер Фрэнк Стаббс?
Наша неразговорчивая собеседница покачала головой и пожала плечами.
— Кто-нибудь знает, где его отыскать?
Унылая дама не спешила с ответом. Она с явным неодобрением продолжала рассматривать мою прическу. Наконец она проговорила:
— Попробуйте узнать у столяра внизу. Он еще работает дворником в этом доме.
— Спасибо, — поблагодарил Стив. — Вам нравится торговать шпагатом?
Вместо ответа унылая дама наградила его злобным взглядом.У столяра дела, по всей видимости, шли лучше. Мистер Эйпел оказался приветливым человеком. Моя прическа не вызвала у него негативной реакции. Фактически, разговаривая со Стивом, он не отрывал от меня глаз. Он рассказал нам все, что знал о Фрэнке Стаббсе.
Известно ему о нем было немного. Стаббс появлялся здесь первые две или три недели после смерти партнера. Но заниматься бизнесом у него не было намерений. Большую часть времени он проводил в пивной на другой стороне улицы. Смерть партнера, судя по всему, потрясла его. Раньше он был приятным человеком, не то чтобы очень дружески расположенным к людям, но не вызывающим у них особой неприязни. Партнеры владели совместным предприятием, дела шли вроде бы неплохо. Правда, за несколько месяцев до смерти Уолтера обстоятельства изменились не в их пользу и между ними как бы пробежала черная кошка. Если как следует подумать и вспомнить, сказал мистер Эйпел, создается впечатление, что они внезапно возненавидели друг друга.
Стив поинтересовался, не оставил ли мистер Стаббс адреса, по которому переправлять почту.
— Нет, не оставил.
Мы поблагодарили мистера Эйпела и пожелали ему удачи в делах. По мнению Стива, имело смысл посидеть в баре на другой стороне улицы и выпить рюмку-другую. Бар назывался «Паром» по причине его 'близкого расположения к парому через реку Гудзон, на котором можно было переправиться в штат Нью-Джерси. Посетители бара состояли в основном из докеров. Вместе с выпивкой клиентам полагался бесплатный легкий ленч, но
составлявшие его компоненты никто, по-видимому, не рисковал использовать по назначению. С печенья, поданного нам на блюдце, не удосужились даже стряхнуть пыль. Хромированная стойка бара, однако, сверкала чистотой, а соблазнительные кранчики, из которых текли янтарные струйки, заставили меня пожалеть, что я не любительница пива. Стив заказал для себя пива, а мне виски с содовой. В баре в это время находилось всего несколько молчаливых, сильных по виду мужчин.
Когда мы выпили по второй порции, Стив поинтересовался у бармена, не знает ли он человека по имени Фрэнк Стаббс. Сначала тот пробурчал что-то малоразборчивое, но постепенно разговорился. Да, он знает Фрэнка Стабби, прекрасно помнит. Он задолжал здесь небольшую сумму.
— Если вы поможете отыскать его, — заявил бармен, — я расскажу о нем все, что знаю.
— Вам он не нравился? — спросил Стив.
— Сначала он казался вроде бы нормальным мужиком. Заходил сюда по меньшей мере раз в день. Иногда с компаньоном, хотя большей частью один. Никогда не брал в долг, никогда не напивался. В общем, во всех отношениях хороший клиент.
— Это было, — заметил Стив, — наверное, тогда, когда его бизнес процветал?
— Не знаю, но у компаньонов дела вроде бы шли нормально. А в этом бизнесе с игрушками я разбираюсь плохо.
— Думаете, игрушки были простой вывеской?
— Не знаю. Не хочу говорить о людях плохо, если не уверен. Думаю, с игрушками у них все было но закону. Хотя, по слухам, они занимались на стороне еще чем-то другим. Но об этом лучше меня не спрашивайте.
С минуту Стив размышлял. Потом спросил:
— Что-нибудь в доках? На пирсах? Отрицательного ответа от бармена не последовало.
— Ты имеешь в виду профсоюзный рэкет, Стив? — предположила я.
— Нет, я склоняюсь к мысли, что они занимались скупкой краденого. Покупали то, что другим удавалось стащить в доках.
Этого бармен тоже не стал отрицать. Стив снова обратился к нему:
— Я правильно говорю?
— В нашем квартале не всегда полезно правильно угадывать.
— Понятно. Скажите, Стабби изменился после смерти партнера? Иными словами, когда он перестал вам нравиться?
— Это происходило постепенно. Он все больше времени проводил здесь, все меньше — у себя в офисе. У него появилась подруга — приходила к нему сюда в бар часов в пять или шесть каждый вечер. Вместе они сидели до самого закрытия. Как при-
дет, так и начнет его уговаривать, чтобы он меньше пил. Кончала же тем, что напивалась вместе с ним.
— Как ее звали?
— Харриет. Больше я о ней не знаю ничего.
— Она была его женой?
— Мне так не казалось.
— А жили они вместе?
— Не могу сказать. Я никогда не интересовался, где они жили. Но Харриет буквально молилась на него. Это все видели. Сама же все время была какой-то грустной. «Да, Стабби, дорогой... да, дорогой, да...» Наверное, Стабби для нее был самым умным в мире, человеком, который не мог совершить ничего дурного.
— А он к ней как относился?
— Не знаю, во всяком случае, не бил ее'.
— Когда они прекратили сюда ходить?
— Недель шесть или семь назад. Нам пришлось просто захлопнуть перед ними дверь. И дело было не только в том, что он напивался до чертиков. Он пытался у всех занимать деньги — у постоянных посетителей и даже незнакомых людей. И не просто на выпивку, нет, он просил одолжить ему большие суммы — пятьдесят, сто, даже двести долларов. Над ним откровенно потешались. У наших клиентов таких денег не водится. В конце концов они стали жаловаться на его приставания и его перестали пускать в бар.
Подошел второй бармен, на ходу повязывая белый фартук.
— О чем речь, Лен? — спросил он.
— Да о Стабби. Помнишь его, Джордж?
— Помнишь его? Да как мне его забыть, когда он должен мне тридцать зелененьких?
Лен сказал:
— Вот парень, он ищет Стабби.
— Да, — подтвердил Стив. — Вы не знаете, где он сейчас живет? Джордж покачал головой:
— Пусть благодарит бога, что не знаю. Пару раз я встречал его подружку Харриет, но ей известно о его долге, поэтому об адресе она помалкивает.
— А она где живет?
— На Двадцать пятой улице, дом № 862. Во всяком случае, там она жила три недели назад. С тех пор я там не бывал — своих денег мне все равно не получить.
— Ее фамилия вам известна?
— Кролл.
— Харриет Кролл, — повторил Стив. — Двадцать пятая улица, дом № 862, Нью-Йорк. Если я что-нибудь узнаю у нее о Стабби, я вам сообщу.
— Спасибо, — поблагодарил Джордж. — Только разговаривать с ней надо аккуратно, иначе толку не будет. Скажите ей, что сами должны Стабби и теперь хотите рассчитаться.
— Я так и сделаю, — пообещал Стив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
— Обанкротилась.
— А мистер Уолтер Ф. Стоун... Лицо дамы несколько оживилось:
— Умер.
— А его партнер Фрэнк Стаббс?
Наша неразговорчивая собеседница покачала головой и пожала плечами.
— Кто-нибудь знает, где его отыскать?
Унылая дама не спешила с ответом. Она с явным неодобрением продолжала рассматривать мою прическу. Наконец она проговорила:
— Попробуйте узнать у столяра внизу. Он еще работает дворником в этом доме.
— Спасибо, — поблагодарил Стив. — Вам нравится торговать шпагатом?
Вместо ответа унылая дама наградила его злобным взглядом.У столяра дела, по всей видимости, шли лучше. Мистер Эйпел оказался приветливым человеком. Моя прическа не вызвала у него негативной реакции. Фактически, разговаривая со Стивом, он не отрывал от меня глаз. Он рассказал нам все, что знал о Фрэнке Стаббсе.
Известно ему о нем было немного. Стаббс появлялся здесь первые две или три недели после смерти партнера. Но заниматься бизнесом у него не было намерений. Большую часть времени он проводил в пивной на другой стороне улицы. Смерть партнера, судя по всему, потрясла его. Раньше он был приятным человеком, не то чтобы очень дружески расположенным к людям, но не вызывающим у них особой неприязни. Партнеры владели совместным предприятием, дела шли вроде бы неплохо. Правда, за несколько месяцев до смерти Уолтера обстоятельства изменились не в их пользу и между ними как бы пробежала черная кошка. Если как следует подумать и вспомнить, сказал мистер Эйпел, создается впечатление, что они внезапно возненавидели друг друга.
Стив поинтересовался, не оставил ли мистер Стаббс адреса, по которому переправлять почту.
— Нет, не оставил.
Мы поблагодарили мистера Эйпела и пожелали ему удачи в делах. По мнению Стива, имело смысл посидеть в баре на другой стороне улицы и выпить рюмку-другую. Бар назывался «Паром» по причине его 'близкого расположения к парому через реку Гудзон, на котором можно было переправиться в штат Нью-Джерси. Посетители бара состояли в основном из докеров. Вместе с выпивкой клиентам полагался бесплатный легкий ленч, но
составлявшие его компоненты никто, по-видимому, не рисковал использовать по назначению. С печенья, поданного нам на блюдце, не удосужились даже стряхнуть пыль. Хромированная стойка бара, однако, сверкала чистотой, а соблазнительные кранчики, из которых текли янтарные струйки, заставили меня пожалеть, что я не любительница пива. Стив заказал для себя пива, а мне виски с содовой. В баре в это время находилось всего несколько молчаливых, сильных по виду мужчин.
Когда мы выпили по второй порции, Стив поинтересовался у бармена, не знает ли он человека по имени Фрэнк Стаббс. Сначала тот пробурчал что-то малоразборчивое, но постепенно разговорился. Да, он знает Фрэнка Стабби, прекрасно помнит. Он задолжал здесь небольшую сумму.
— Если вы поможете отыскать его, — заявил бармен, — я расскажу о нем все, что знаю.
— Вам он не нравился? — спросил Стив.
— Сначала он казался вроде бы нормальным мужиком. Заходил сюда по меньшей мере раз в день. Иногда с компаньоном, хотя большей частью один. Никогда не брал в долг, никогда не напивался. В общем, во всех отношениях хороший клиент.
— Это было, — заметил Стив, — наверное, тогда, когда его бизнес процветал?
— Не знаю, но у компаньонов дела вроде бы шли нормально. А в этом бизнесе с игрушками я разбираюсь плохо.
— Думаете, игрушки были простой вывеской?
— Не знаю. Не хочу говорить о людях плохо, если не уверен. Думаю, с игрушками у них все было но закону. Хотя, по слухам, они занимались на стороне еще чем-то другим. Но об этом лучше меня не спрашивайте.
С минуту Стив размышлял. Потом спросил:
— Что-нибудь в доках? На пирсах? Отрицательного ответа от бармена не последовало.
— Ты имеешь в виду профсоюзный рэкет, Стив? — предположила я.
— Нет, я склоняюсь к мысли, что они занимались скупкой краденого. Покупали то, что другим удавалось стащить в доках.
Этого бармен тоже не стал отрицать. Стив снова обратился к нему:
— Я правильно говорю?
— В нашем квартале не всегда полезно правильно угадывать.
— Понятно. Скажите, Стабби изменился после смерти партнера? Иными словами, когда он перестал вам нравиться?
— Это происходило постепенно. Он все больше времени проводил здесь, все меньше — у себя в офисе. У него появилась подруга — приходила к нему сюда в бар часов в пять или шесть каждый вечер. Вместе они сидели до самого закрытия. Как при-
дет, так и начнет его уговаривать, чтобы он меньше пил. Кончала же тем, что напивалась вместе с ним.
— Как ее звали?
— Харриет. Больше я о ней не знаю ничего.
— Она была его женой?
— Мне так не казалось.
— А жили они вместе?
— Не могу сказать. Я никогда не интересовался, где они жили. Но Харриет буквально молилась на него. Это все видели. Сама же все время была какой-то грустной. «Да, Стабби, дорогой... да, дорогой, да...» Наверное, Стабби для нее был самым умным в мире, человеком, который не мог совершить ничего дурного.
— А он к ней как относился?
— Не знаю, во всяком случае, не бил ее'.
— Когда они прекратили сюда ходить?
— Недель шесть или семь назад. Нам пришлось просто захлопнуть перед ними дверь. И дело было не только в том, что он напивался до чертиков. Он пытался у всех занимать деньги — у постоянных посетителей и даже незнакомых людей. И не просто на выпивку, нет, он просил одолжить ему большие суммы — пятьдесят, сто, даже двести долларов. Над ним откровенно потешались. У наших клиентов таких денег не водится. В конце концов они стали жаловаться на его приставания и его перестали пускать в бар.
Подошел второй бармен, на ходу повязывая белый фартук.
— О чем речь, Лен? — спросил он.
— Да о Стабби. Помнишь его, Джордж?
— Помнишь его? Да как мне его забыть, когда он должен мне тридцать зелененьких?
Лен сказал:
— Вот парень, он ищет Стабби.
— Да, — подтвердил Стив. — Вы не знаете, где он сейчас живет? Джордж покачал головой:
— Пусть благодарит бога, что не знаю. Пару раз я встречал его подружку Харриет, но ей известно о его долге, поэтому об адресе она помалкивает.
— А она где живет?
— На Двадцать пятой улице, дом № 862. Во всяком случае, там она жила три недели назад. С тех пор я там не бывал — своих денег мне все равно не получить.
— Ее фамилия вам известна?
— Кролл.
— Харриет Кролл, — повторил Стив. — Двадцать пятая улица, дом № 862, Нью-Йорк. Если я что-нибудь узнаю у нее о Стабби, я вам сообщу.
— Спасибо, — поблагодарил Джордж. — Только разговаривать с ней надо аккуратно, иначе толку не будет. Скажите ей, что сами должны Стабби и теперь хотите рассчитаться.
— Я так и сделаю, — пообещал Стив.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40