Ты хочешь сказать, Анита не была такой уж недотрогой? Мне нужно твое мнение, Бэртон.
— Какое значение имеет мотив, если через пару минут вы будете знать, кто из двоих убил ее? — произнесла я.
Раздался телефонный звонок. Боллинг подошел к аппарату с графиком занятий в руке. Сначала он поговорил с Хэнкинсом, потом с Луайном. Посматривая на листок бумаги, лейтенант повторял дни, часы, имена. Потом записывал их в маленьких квадратиках. Наконец, он положил трубку. Вновь усевшись на диван, Боллинг некоторое время внимательно разглядывал график. Его лицо было раздосадованным.
— Проклятье! — воскликнул он. — Мы так и не добрались до него. Время уроков ни у кого не совпало.
— Да, не повезло, — сочувственно заметил Стив. Я была не в состоянии произнести хотя бы слово. Боллинг потянулся за шляпой. Недовольно пробормотав:
«До скорой встречи», он скрылся за дверью.
— Стив, — с трудом приходя в себя, сказала я. — Ты, оказывается, везунчик!
— Что ты имеешь в виду иод «везунчиком»?
— Ты позаимствовал время ученика, с которым они еще не успели поговорить.
— Здесь нет везения. Боллинг сказал, что полиция не застала трех человек — Толли, Гранта и Каллигэна. В кухне, наливая пиво, я заглянул в журнал регистрации. Вот и назвал время занятий Толли — суббота, три часа.
— Дорогой! О дорогой!
— Не радуйся. Толли может объявиться в любую минуту.
— Стив, мы обязаны отыскать его до того, как его найдет Боллинг!
— Ну, а если найдем, что дальше?
— Заставим его молчать!
— Каким образом?
— Не знаю ... Но существуют ведь какие-то способы?
— Конни...
— Ладно, ладно. Скажем так, нам надо решить эту загадку прежде, чем они найдут Толли.
— Так просто? Вдруг ни с того ни с сего я начинаю раскрывать злодейские убийства?
— Тебе придется учиться. У тебя нет другого способа избежать ареста по обвинению в убийстве. Держи это постоянно в уме, дорогой.
Потом я бросилась в спальню. Я не желала, чтобы Стив думал обо мне, как об истеричной блондинке, рыдающей на плече мужа.
Глава 4
На следующее утро я проснулась раньше Стива. Он продолжал тревожно ворочаться во сне. Видимо, он не ложился спать до раннего утра, о чем свидетельствовали две пепельницы на кофейном столике, заполненные до краев окурками сигарет. По существу Стив оказался в ловушке: он был лишен какой-либо возможности помочь самому себе. Ключ к разгадке преступления находился в школе танцев «Кресент», но для Стива было немыслимо самому появиться там. Его бы немедленно опознали как одного из учеников Аниты, хотя, возможно, не сразу определили бы, что он был последним, кто разучивал с ней вальс. Стив был связан по рукам, но я могла кое-что для него сделать, хотя о своих планах не собиралась говорить ему ни слова. Он, без сомнения, наложил бы вето на мою инициативу. Сейчас же мне необходимо было покинуть квартиру, не разбудив его.
Я быстро оделась. Для завтрака у меня не оставалось времени. Я задержалась лишь для того, чтобы удостовериться в правильности одной догадки. На последней странице журнала регистрации я обнаружила список всех лиц, посещавших школу танцев «Кре-сент» в настоящее время. Против каждой фамилии значился адрес. Таким образом я выяснила, что мистер Ральф Толли проживает в «Маклин-Отель» на Пятьдесят четвертой улице.
Я позвонила в гостиницу из первой же аптеки, попавшейся на моем пути. Мистера Толли в номере не было. Девушка-телефонистка не знала, где его искать или когда ожидать его возвращения. Да, сказала она, номер по-прежнему за ним. Повесив трубку, я почувствовала некоторое облегчение. Пока мистер Толли еще не разоблачил моего супруга, не заявил в полицию, что именно он, а не Стив Бэртон берет уроки танцев у Аниты Фаррел в три часа по субботам.
Я велела таксисту ехать в центр города и прибыла в школу танцев «Кресент» спустя несколько минут после начала первого десятичасового занятия. Мне пришлось пережить несколько неприятных мгновений, вновь встретившись с деловитой секретаршей, глаза которой, как и накануне, были скрыты под сверхмодными очками. Впрочем, если она и заметила, как я скромно сидела в уголочке предыдущим вечером, то вряд ли меня запомнила. Когда я сказала, что хочу повидать мистера Оливера Белла, хозяина этого заведения, она проявила удивительную любезность. Она сообщила, что мистер Белл, по всей видимости, нуждается
еще в одной преподавательнице танцев и что у меня неплохие шансы стать ею. Она проводила меня прямо к нему в кабинет, объяснив, что у меня за проблема, после чего незаметно исчезла.
Поднявшись из-за стола, сверкающего полировкой внушительного сооружения из красного дерева величиной в добрых полакра, Оливер Белл уставился на меня карими глазами, цвет которых удивительно сочетался с окраской его галстука, костюма и носков. Это был красивый мужчина лет сорока пяти с густыми темными волосами, лежавшими ровными аккуратными волнами. Его одежда и все, что его окружало, было безупречно опрятным.
Опрятным было даже излучаемое им очарование. Он излучал его ровно столько, сколько требовалось в данный момент. В мистере Белле, вероятно, не чаяли души пожилые леди, им восхищались солидные матери семейств, его обожали молодые простодушные девушки. Гляда на него, нетрудно было понять, почему школа танцев «Кресент» пользовалась .популярностью.
Он улыбнулся:
— Вы желаете с нами работать?
— Да, мистер Белл.
— Как вас зовут?
Вполне естественно, я не стала докладывать ему о том, что я Конни Бэртон, жена ученика, с которым Анита Фаррел танцевала последний вальс в своей жизни. У меня была заготовлена для него гнусная ложь.
— Меня зовут Хэстер Фрост.
— Хэстер. — В его голосе послышалось облегчение, словно он ожидал, что блондинки моего типа должны обязательно носить куда более сложные, замысловатые имена. — Вы замужем, Хэстер?
Я опустила глаза:
— Пока еще нет, сэр.
— Сколько вам лет, Хэстер? Я посмотрела с вызовом:
— Двадцать три. По-видимому, он поверил мне.
— У вас есть опыт в преподавании танцев? — спросил он.
— Если быть абсолютно честной, — сказала я, — очень небольшой. — Я скромно улыбнулась. — У меня четверо братьев, и я учила их всех. Теперь они танцуют замечательно. Все восхищаются их умением.
— Что же, братья — неплохая рекомендация. — Он улыбнулся, оделив меня умеренной дозой своего обаяния. — Некоторых из наших клиентов тоже можно считать братьями. — В его карих глазах появился иронический блеск.
Я засмеялась. Негромко, но так, чтобы он понял, что я ценю чувство юмора, сама им в некоторой степени обладаю, но в то же время отличаюсь хорошим воспитанием. Он проговорил:
— Знаете, Хэстер, я рассматриваю нашу школу как своего рода семейное заведение, где все братья и сестры, отцы и матери, тети и дяди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
— Какое значение имеет мотив, если через пару минут вы будете знать, кто из двоих убил ее? — произнесла я.
Раздался телефонный звонок. Боллинг подошел к аппарату с графиком занятий в руке. Сначала он поговорил с Хэнкинсом, потом с Луайном. Посматривая на листок бумаги, лейтенант повторял дни, часы, имена. Потом записывал их в маленьких квадратиках. Наконец, он положил трубку. Вновь усевшись на диван, Боллинг некоторое время внимательно разглядывал график. Его лицо было раздосадованным.
— Проклятье! — воскликнул он. — Мы так и не добрались до него. Время уроков ни у кого не совпало.
— Да, не повезло, — сочувственно заметил Стив. Я была не в состоянии произнести хотя бы слово. Боллинг потянулся за шляпой. Недовольно пробормотав:
«До скорой встречи», он скрылся за дверью.
— Стив, — с трудом приходя в себя, сказала я. — Ты, оказывается, везунчик!
— Что ты имеешь в виду иод «везунчиком»?
— Ты позаимствовал время ученика, с которым они еще не успели поговорить.
— Здесь нет везения. Боллинг сказал, что полиция не застала трех человек — Толли, Гранта и Каллигэна. В кухне, наливая пиво, я заглянул в журнал регистрации. Вот и назвал время занятий Толли — суббота, три часа.
— Дорогой! О дорогой!
— Не радуйся. Толли может объявиться в любую минуту.
— Стив, мы обязаны отыскать его до того, как его найдет Боллинг!
— Ну, а если найдем, что дальше?
— Заставим его молчать!
— Каким образом?
— Не знаю ... Но существуют ведь какие-то способы?
— Конни...
— Ладно, ладно. Скажем так, нам надо решить эту загадку прежде, чем они найдут Толли.
— Так просто? Вдруг ни с того ни с сего я начинаю раскрывать злодейские убийства?
— Тебе придется учиться. У тебя нет другого способа избежать ареста по обвинению в убийстве. Держи это постоянно в уме, дорогой.
Потом я бросилась в спальню. Я не желала, чтобы Стив думал обо мне, как об истеричной блондинке, рыдающей на плече мужа.
Глава 4
На следующее утро я проснулась раньше Стива. Он продолжал тревожно ворочаться во сне. Видимо, он не ложился спать до раннего утра, о чем свидетельствовали две пепельницы на кофейном столике, заполненные до краев окурками сигарет. По существу Стив оказался в ловушке: он был лишен какой-либо возможности помочь самому себе. Ключ к разгадке преступления находился в школе танцев «Кресент», но для Стива было немыслимо самому появиться там. Его бы немедленно опознали как одного из учеников Аниты, хотя, возможно, не сразу определили бы, что он был последним, кто разучивал с ней вальс. Стив был связан по рукам, но я могла кое-что для него сделать, хотя о своих планах не собиралась говорить ему ни слова. Он, без сомнения, наложил бы вето на мою инициативу. Сейчас же мне необходимо было покинуть квартиру, не разбудив его.
Я быстро оделась. Для завтрака у меня не оставалось времени. Я задержалась лишь для того, чтобы удостовериться в правильности одной догадки. На последней странице журнала регистрации я обнаружила список всех лиц, посещавших школу танцев «Кре-сент» в настоящее время. Против каждой фамилии значился адрес. Таким образом я выяснила, что мистер Ральф Толли проживает в «Маклин-Отель» на Пятьдесят четвертой улице.
Я позвонила в гостиницу из первой же аптеки, попавшейся на моем пути. Мистера Толли в номере не было. Девушка-телефонистка не знала, где его искать или когда ожидать его возвращения. Да, сказала она, номер по-прежнему за ним. Повесив трубку, я почувствовала некоторое облегчение. Пока мистер Толли еще не разоблачил моего супруга, не заявил в полицию, что именно он, а не Стив Бэртон берет уроки танцев у Аниты Фаррел в три часа по субботам.
Я велела таксисту ехать в центр города и прибыла в школу танцев «Кресент» спустя несколько минут после начала первого десятичасового занятия. Мне пришлось пережить несколько неприятных мгновений, вновь встретившись с деловитой секретаршей, глаза которой, как и накануне, были скрыты под сверхмодными очками. Впрочем, если она и заметила, как я скромно сидела в уголочке предыдущим вечером, то вряд ли меня запомнила. Когда я сказала, что хочу повидать мистера Оливера Белла, хозяина этого заведения, она проявила удивительную любезность. Она сообщила, что мистер Белл, по всей видимости, нуждается
еще в одной преподавательнице танцев и что у меня неплохие шансы стать ею. Она проводила меня прямо к нему в кабинет, объяснив, что у меня за проблема, после чего незаметно исчезла.
Поднявшись из-за стола, сверкающего полировкой внушительного сооружения из красного дерева величиной в добрых полакра, Оливер Белл уставился на меня карими глазами, цвет которых удивительно сочетался с окраской его галстука, костюма и носков. Это был красивый мужчина лет сорока пяти с густыми темными волосами, лежавшими ровными аккуратными волнами. Его одежда и все, что его окружало, было безупречно опрятным.
Опрятным было даже излучаемое им очарование. Он излучал его ровно столько, сколько требовалось в данный момент. В мистере Белле, вероятно, не чаяли души пожилые леди, им восхищались солидные матери семейств, его обожали молодые простодушные девушки. Гляда на него, нетрудно было понять, почему школа танцев «Кресент» пользовалась .популярностью.
Он улыбнулся:
— Вы желаете с нами работать?
— Да, мистер Белл.
— Как вас зовут?
Вполне естественно, я не стала докладывать ему о том, что я Конни Бэртон, жена ученика, с которым Анита Фаррел танцевала последний вальс в своей жизни. У меня была заготовлена для него гнусная ложь.
— Меня зовут Хэстер Фрост.
— Хэстер. — В его голосе послышалось облегчение, словно он ожидал, что блондинки моего типа должны обязательно носить куда более сложные, замысловатые имена. — Вы замужем, Хэстер?
Я опустила глаза:
— Пока еще нет, сэр.
— Сколько вам лет, Хэстер? Я посмотрела с вызовом:
— Двадцать три. По-видимому, он поверил мне.
— У вас есть опыт в преподавании танцев? — спросил он.
— Если быть абсолютно честной, — сказала я, — очень небольшой. — Я скромно улыбнулась. — У меня четверо братьев, и я учила их всех. Теперь они танцуют замечательно. Все восхищаются их умением.
— Что же, братья — неплохая рекомендация. — Он улыбнулся, оделив меня умеренной дозой своего обаяния. — Некоторых из наших клиентов тоже можно считать братьями. — В его карих глазах появился иронический блеск.
Я засмеялась. Негромко, но так, чтобы он понял, что я ценю чувство юмора, сама им в некоторой степени обладаю, но в то же время отличаюсь хорошим воспитанием. Он проговорил:
— Знаете, Хэстер, я рассматриваю нашу школу как своего рода семейное заведение, где все братья и сестры, отцы и матери, тети и дяди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40