. .
— Да, мистер Белл?
— Теперь, когды вы успокоились, я собираюсь просить вас о вещи, на которую не решился бы, будь вы человеком с менее твердым характером.
— Слушаю вас, сэр.
— Я хотел бы, чтобы занятия в нашей школе шли строго по расписанию, чтобы ничто не прерывало их. Поэтому я прошу вас занять место мисс Фаррел, взять всех ее учеников.
— Ах! — воскликнула я, пытаясь скрыть восторг в голосе, восторг от того, что мне удалось достичь заветной цели. Поэтому я еще раз сказала «ах!», придав голосу недовольную интонацию.
— Вы расстроены, моя дорогая? Могу вас заверить, что «танцор» не вернется на место преступления..
— Я не расстроена,—ответила я.
Потом мы обсудили условия моего найма на работу. То есть мистер Белл сообщил, сколько он будет мне платить. Дав несколько отеческих советов, ряд профессиональных рекомендаций, он весьма деликатно похлопал меня по спине. Потом нажал на кнопку стола. В отворившейся двери показалось лицо секретарши:
— Да, мистер Белл?
— Леон, это Хэстер Фрост. Хэстер, это мисс Леон Уэбб.
— Очень приятно с вами познакомиться, — сказали мы почти одновременно.
— Леон, — обратился Белл, — вы не поможете Хэстер акклиматизироваться? Теперь она одна из нас. Она займет место Аниты Фаррел. Проведите ее в «Студию К» и все объясните. Пожалуйста.
Я заметила, как дернулись у секретарши плечи, как напряженно повела она головой, но мистер Белл уже окунулся в чтение корреспонденции. Этим он подавал знак, что в нашем дальнейшем присутствии в его кабинете больше нет необходимости. Несколько мгновений Леон Уэбб молча смотрела на него, потом жестом предложила мне следовать за ней.
Проведя меня в помещение с запирающимися на ключ шкафчиками, она открыла один из них, оказавшийся свободным. Судя по всему, секретарша не относилась к числу любительниц поболтать. Из раздевалки мы без лишних слов прошли через приемную и просторный холл и оказались возле дверей, на которых висела табличка «Студия К».
Когда мисс Уэбб толчком отворила дверь, я зажмурила глаза. Вчера в этой комнате зеркальные стены отражали сотни распростертых на полу тел, медленно наливавшихся алой краской. Сегодня на них не было ничего, кроме отражения других стен с зеркалами. Помещение было пустым, холодным и безличным.
Внезапно я ощутила, как по мне пробежала холодная волна страха. Возможно, я. ошиблась, выбрав данный путь действий. Может быть, следовало поделиться своими планами со Стивом, который запретил бы мне играть с огнем.
Леон сказала:
— Что-нибудь не так?
— Нет . . . все в порядке. Просто я слегка нервничаю . . . беспокоюсь, какой из меня получится преподаватель.
— Первый день всегда труден. Потом работа доставит вам наслаждение, уверяю вас. — Она быстро пересекла студию и остановилась возле пульта с кнопками. Над ним был смонтирован черный зарешеченный динамик, ниже к стене прикреплен телефон.
— Музыка подведена сюда, — сообщила она. — Эта кнопка для фокстрота, следующие для румбы, вальса, самбы и так далее. — Она коснулась одной кнопки. — Поворачивая ее, вы усиливаете или уменьшаете звук. Понятно?
— Да.
— Телефон внутренний, он соединен с моим рабочим столом. Если вам потребуется помощь, возникнет какой-либо вопрос, пожалуйста, не стесняйтесь, звоните. Помогать вам — моя обязанность. У вас нет вопросов?
— Нет, — ответила я. — Большое спасибо.
Она направилась к двери, потом обернулась: — И еще одно, только, пожалуйста, не обижайтесь. На вашем месте я не пользовалась бы такой яркой губной помадой. Она придает вам немного вульгарный вид.
Я не была уверена, что она права, поэтому не стала терять времени на выполнение ее рекомендаций. Дождавшись, когда за ней захлопнется дверь, я приступила к осмотру студии. Сначала я надеялась отыскать что-либо вроде потайной двери или замаскированного окна. Потом пыталась найти что-нибудь наподобие щели, ширина которой позволила бы просунуть в нее руку, или отверстие, куда можно было бы вставить дуло револьвера.
Я обследовала сверкающие зеркальные стены фут за футом, дюйм за дюймом и не нашла ничего. Убийца мог проникнуть в помещение только через дверь.
Результаты моих действий еще раз убедительно доказали, что убить Аниту Фаррел мог только Стив Бэртон.
Глава 5
Так началась моя новая карьера — я стала учительницей или, если говорить официально, инструктором танцев. Это, однако, не мешало выполнению моей основной задачи, ради которой я появилась в школе. Танцуя фокстрот, вальс, румбу, самбо, я узнавала все новые подробности о жизни Аниты Фаррел.
Ее ученики были потрясены трагической гибелью белокурой наставницы и охотно делились своими впечатлениями, правда, их рассказы больше напоминали торжественную оду погибшей, чем правдивое описание ее характера и поступков. Было похоже, что ни один из джентльменов, которых я обучала правильно передвигать ноги, не знал о ней ничего конкретного. Анита не обсуждала
свою личную жизнь в рабочее время. Никому из ее учеников не удалось установить с ней более или менее доверительные отношения. Тем не менее это не мешало им быть ее страстными поклонниками.
В отведенные преподавателям минуты отдыха, во время ленча я безуспешно пыталась дозвониться до Стива. Его не было дома. В редакцию своей газеты он заглядывал несколько раз, но сразу же исчезал, не сообщив, куда уходит. Надеясь, что он не слишком обеспокоен моим отсутствием, я вернулась к себе в «Студию К».
К. концу дня я чувствовала себя бесконечно усталой. В два часа я танцевала фокстрот с учеником, вес которого превышал двести пятьдесят фунтов. Он посещал занятия с единственной целью похудеть, но вес в результате сбросила только я. Затем моими подопечными были поочередно два юных атлета, полагавших, что танцы — это соревнование, которое необходимо выиграть. Проигравшей стороной в обоих случаях оказывалась тоже я. Существовала большая вероятность того, что из школы танцев меня вынесут на носилках.
Когда я вела урок с последним учеником — жизнерадостным коротышкой по имени Эд, я заметила нечто, вселившее в меня каплю надежды. Эд был настолько мал ростом, что макушка его крохотной, заостренной кверху головки щекотала мне подбородок. Он прижимался ко мне так плотно, что мне приходилось запрокидывать голову и я все время глядела в потолок. Мне было неудобно и даже больно, однако внезапно . . . внезапно я ощутила радость. Возможно, небеса откликнулись на мои молитвы.
В центре потолка виднелось отверстие площадью не менее трех квадратных футов, закрытое металлической решеткой. Оно предназначалось для вентиляции помещения, в котором не было окон. Что находилось за решеткой, мне не было известно. Имелось ли там достаточно пространства, чтобы туда мог проникнуть человек, достать револьвер и выстрелить, я не знала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
— Да, мистер Белл?
— Теперь, когды вы успокоились, я собираюсь просить вас о вещи, на которую не решился бы, будь вы человеком с менее твердым характером.
— Слушаю вас, сэр.
— Я хотел бы, чтобы занятия в нашей школе шли строго по расписанию, чтобы ничто не прерывало их. Поэтому я прошу вас занять место мисс Фаррел, взять всех ее учеников.
— Ах! — воскликнула я, пытаясь скрыть восторг в голосе, восторг от того, что мне удалось достичь заветной цели. Поэтому я еще раз сказала «ах!», придав голосу недовольную интонацию.
— Вы расстроены, моя дорогая? Могу вас заверить, что «танцор» не вернется на место преступления..
— Я не расстроена,—ответила я.
Потом мы обсудили условия моего найма на работу. То есть мистер Белл сообщил, сколько он будет мне платить. Дав несколько отеческих советов, ряд профессиональных рекомендаций, он весьма деликатно похлопал меня по спине. Потом нажал на кнопку стола. В отворившейся двери показалось лицо секретарши:
— Да, мистер Белл?
— Леон, это Хэстер Фрост. Хэстер, это мисс Леон Уэбб.
— Очень приятно с вами познакомиться, — сказали мы почти одновременно.
— Леон, — обратился Белл, — вы не поможете Хэстер акклиматизироваться? Теперь она одна из нас. Она займет место Аниты Фаррел. Проведите ее в «Студию К» и все объясните. Пожалуйста.
Я заметила, как дернулись у секретарши плечи, как напряженно повела она головой, но мистер Белл уже окунулся в чтение корреспонденции. Этим он подавал знак, что в нашем дальнейшем присутствии в его кабинете больше нет необходимости. Несколько мгновений Леон Уэбб молча смотрела на него, потом жестом предложила мне следовать за ней.
Проведя меня в помещение с запирающимися на ключ шкафчиками, она открыла один из них, оказавшийся свободным. Судя по всему, секретарша не относилась к числу любительниц поболтать. Из раздевалки мы без лишних слов прошли через приемную и просторный холл и оказались возле дверей, на которых висела табличка «Студия К».
Когда мисс Уэбб толчком отворила дверь, я зажмурила глаза. Вчера в этой комнате зеркальные стены отражали сотни распростертых на полу тел, медленно наливавшихся алой краской. Сегодня на них не было ничего, кроме отражения других стен с зеркалами. Помещение было пустым, холодным и безличным.
Внезапно я ощутила, как по мне пробежала холодная волна страха. Возможно, я. ошиблась, выбрав данный путь действий. Может быть, следовало поделиться своими планами со Стивом, который запретил бы мне играть с огнем.
Леон сказала:
— Что-нибудь не так?
— Нет . . . все в порядке. Просто я слегка нервничаю . . . беспокоюсь, какой из меня получится преподаватель.
— Первый день всегда труден. Потом работа доставит вам наслаждение, уверяю вас. — Она быстро пересекла студию и остановилась возле пульта с кнопками. Над ним был смонтирован черный зарешеченный динамик, ниже к стене прикреплен телефон.
— Музыка подведена сюда, — сообщила она. — Эта кнопка для фокстрота, следующие для румбы, вальса, самбы и так далее. — Она коснулась одной кнопки. — Поворачивая ее, вы усиливаете или уменьшаете звук. Понятно?
— Да.
— Телефон внутренний, он соединен с моим рабочим столом. Если вам потребуется помощь, возникнет какой-либо вопрос, пожалуйста, не стесняйтесь, звоните. Помогать вам — моя обязанность. У вас нет вопросов?
— Нет, — ответила я. — Большое спасибо.
Она направилась к двери, потом обернулась: — И еще одно, только, пожалуйста, не обижайтесь. На вашем месте я не пользовалась бы такой яркой губной помадой. Она придает вам немного вульгарный вид.
Я не была уверена, что она права, поэтому не стала терять времени на выполнение ее рекомендаций. Дождавшись, когда за ней захлопнется дверь, я приступила к осмотру студии. Сначала я надеялась отыскать что-либо вроде потайной двери или замаскированного окна. Потом пыталась найти что-нибудь наподобие щели, ширина которой позволила бы просунуть в нее руку, или отверстие, куда можно было бы вставить дуло револьвера.
Я обследовала сверкающие зеркальные стены фут за футом, дюйм за дюймом и не нашла ничего. Убийца мог проникнуть в помещение только через дверь.
Результаты моих действий еще раз убедительно доказали, что убить Аниту Фаррел мог только Стив Бэртон.
Глава 5
Так началась моя новая карьера — я стала учительницей или, если говорить официально, инструктором танцев. Это, однако, не мешало выполнению моей основной задачи, ради которой я появилась в школе. Танцуя фокстрот, вальс, румбу, самбо, я узнавала все новые подробности о жизни Аниты Фаррел.
Ее ученики были потрясены трагической гибелью белокурой наставницы и охотно делились своими впечатлениями, правда, их рассказы больше напоминали торжественную оду погибшей, чем правдивое описание ее характера и поступков. Было похоже, что ни один из джентльменов, которых я обучала правильно передвигать ноги, не знал о ней ничего конкретного. Анита не обсуждала
свою личную жизнь в рабочее время. Никому из ее учеников не удалось установить с ней более или менее доверительные отношения. Тем не менее это не мешало им быть ее страстными поклонниками.
В отведенные преподавателям минуты отдыха, во время ленча я безуспешно пыталась дозвониться до Стива. Его не было дома. В редакцию своей газеты он заглядывал несколько раз, но сразу же исчезал, не сообщив, куда уходит. Надеясь, что он не слишком обеспокоен моим отсутствием, я вернулась к себе в «Студию К».
К. концу дня я чувствовала себя бесконечно усталой. В два часа я танцевала фокстрот с учеником, вес которого превышал двести пятьдесят фунтов. Он посещал занятия с единственной целью похудеть, но вес в результате сбросила только я. Затем моими подопечными были поочередно два юных атлета, полагавших, что танцы — это соревнование, которое необходимо выиграть. Проигравшей стороной в обоих случаях оказывалась тоже я. Существовала большая вероятность того, что из школы танцев меня вынесут на носилках.
Когда я вела урок с последним учеником — жизнерадостным коротышкой по имени Эд, я заметила нечто, вселившее в меня каплю надежды. Эд был настолько мал ростом, что макушка его крохотной, заостренной кверху головки щекотала мне подбородок. Он прижимался ко мне так плотно, что мне приходилось запрокидывать голову и я все время глядела в потолок. Мне было неудобно и даже больно, однако внезапно . . . внезапно я ощутила радость. Возможно, небеса откликнулись на мои молитвы.
В центре потолка виднелось отверстие площадью не менее трех квадратных футов, закрытое металлической решеткой. Оно предназначалось для вентиляции помещения, в котором не было окон. Что находилось за решеткой, мне не было известно. Имелось ли там достаточно пространства, чтобы туда мог проникнуть человек, достать револьвер и выстрелить, я не знала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40