Поэтому он не мог отказаться выполнить
свою долю обязанностей. Такое отношение могло только вызвать к нему новую
волну скверного отношения.
Он перешел на корму и взял рулевое весло у Джерика, который отпустил
рукоять с еле сдерживаемой гримасой ненависти. Моряк прошел к середине
лодки, где он злобно уставился на фараонцев, прежде чем устроиться на дне
лодки. Дольмаэро, который, казалось, стал понемногу оправляться от морской
болезни, ответил ему сдержанным взглядом. Мольнех весело ухмыльнулся и
кивнул головой в знак приветствия.
Низа, которая проснулась, когда Гундерд стал осматривать мотор,
сперва посмотрела на моряка непонимающим сонным взглядом, а потом
презрительно. Она нетвердыми ногами перешла через всю лодку и уселась
рядом с Руизом. Он не мог удержаться от улыбки.
Но потом его внимание привлек блеск в глазах Джерика под глубоко
надвинутым капюшоном, и он увидел, как по лицу матроса разлилось выражение
мерзкое и понимающее, когда он перевел глаза с Руиза на Низу. Холодок
пробежал по спине Руиза, и он стал думать, как лучше справиться с
матросом. Рано или поздно ему придется поспать, и что тогда?
3
Руиз вел лодку до тех пор, пока сумерки не окутали волны. Ветер весь
день дул с запада, и лодка поразительно быстро пробиралась к цели,
прорезая в море кипящие следы.
Когда Гундерд сменил его, Руиз взял Низу за руку и повел ее вперед,
на нос. Дольмаэро сидел на самом носу, глядя на кроваво-золотой закат.
Старшине Гильдии, казалось, стало совсем хорошо. Может быть, то, что под
парусом лодка двигалась спокойнее и легче, помогло ему прийти в себя. Руиз
испытал огромное облегчение: ему не хотелось бы потерять успокоительное
присутствие Дольмаэро.
- Итак, - спросил Дольмаэро, когда они все уселись, - как наши дела?
- Довольно неплохо, - сказал Руиз.
- В каком смысле наше положение может ухудшиться? - спросил
Дольмаэро. - Я не хочу, чтобы мои слова прозвучали как неблагодарность, но
мне хотелось бы знать, какие новые пытки нас ожидают. - Руиз увидел, что
Старшина Гильдии еще далек от прежнего спокойствия и равновесия духа.
Обычно Дольмаэро никогда не говорил с такой горечью.
- Собственно говоря, я вскоре ожидаю не ухудшения, а улучшения, -
сказал Руиз. - По крайней мере, мы живы, чего нельзя сказать о тех, кто
путешествовал на "Лоракке".
- Да, - сказал Мольнех, - давайте будем благодарны за это.
Руиз кивнул. Он страшно устал. Если он вскоре не отдохнет, то его
способность ориентироваться в ситуации самым опасным образом расслабится.
- Послушайте, - сказал он, - мне надо поспать. Вам придется по
очереди следить за экипажем. Особенно за Джериком. Остальные, может быть,
вполне безопасны. Дольмаэро, ты должен отвечать за распределение вахт.
Когда я снова понадоблюсь Гундерду у руля, он вам скажет. Вы меня
разбудите. Не подпускайте ко мне ни его, никого либо другого их экипажа.
Он устроился на дне, там, где изгибы досок образовывали уютный изгиб,
и заснул почти немедленно.
Когда он проснулся, в воздухе витала такая страшная опасность, что он
почувствовал ее физически. Кроме того, по нему перекатывались чьи-то тела,
он сперва даже не понял, чьи. Он вскочил, отразив удар ближайшего, но в
последний момент изменил направление удара так, что его кулак пришелся по
обшивке спасательной шлюпки, не причинив никому никакого вреда. Он не мог
сказать, кто именно на него напал, и вообще, может, на него не напали, а
защищали.
Прежде чем он мог разобраться в ситуации, что-то ударило его по
затылку, и он свалился на дно лодки. Его последним чувством было
несказанное удивление, что его так легко одолели.
Когда к нему вернулось сознание, он все еще был удивлен. Хотя теперь
его удивляло то, что он до сих пор был жив. Он все еще лежал на дне, но
голова его лежала на коленях Низы. Она смотрела на него и с облегчением, и
с тревогой.
Дольмаэро наклонился над ним.
- Наконец ты пришел в себя. Хорошо. А то мы уже боялись, что потеряли
тебя.
Руиз попытался поднять голову, потом посмотрел на корму. Правил
Гундерд. Он сделал ему кокетливый приветственный жест. Юнга Свин сжался в
комочек возле второго помощника, лицо его напряглось и побелело. Эйндиукс
смотрел вниз, на свою флейту. Он выглядел задумчиво и серьезно.
Руиз посмотрел на нос. Мольнех сидел на веслах, усмехаясь со своим
обычным апломбом.
Джерика нигде не было видно. То же самое можно было сказать и о
казначейше, впавшей в кататонию.
- Что случилось? - прохрипел он.
Дольмаэро пожал плечами.
- Никто из нас не понимает этого полностью. Но у Гундерда твой
маленький пистолетик, и он забрал наши ножи.
- На нас напала команда? Кто стоял вахту?
- Я, - ответил Дольмаэро. Он посмотрел под ноги, явно пристыженный. -
Но я смотрел вверх, на звезды, когда все это случилось. Кто-то набросил на
меня брезент и свалил меня. Когда я выпутался и встал, все уже кончилось.
- Что кончилось? - Руиз попытался сесть, осторожно дотронулся до
затылка. Он весь был покрыт запекшейся кровью, но его испытующие пальцы не
нашли ничего более страшного, чем рассеченная кожа и засохшая кровь.
Голова его страшно болела, поэтому думать ему было трудно.
- Убийства, - сказал Гундерд. - Твоей команде повезло больше, чем
моей, Руиз. Твои пока что живы, но двое моих погибли.
- Погибли? Где они? - спросил Руиз.
- Рыбам их скормили, - сказал Гундерд. - Они были мертвее мертвого.
Кишки казначейши лежали у нее на коленях. Она, наверное, так этого и не
заметила, но, как мне кажется, Джерик увидел, как кто-то перерезал ей
глотку. И аккуратно сделал это, надо сказать. Но сам Джерик не заметил,
как ему перерезали глотку. Он лежал на борту, кровь стекала в море. Весьма
чистая работа.
Руиз потер голову, которая гудела и трещала от боли. Он пытался
вернуть ясность своим мыслям.
- Ты видел, что случилось?
- Нет, - в холодном свете зари Гундерд казался гораздо старше и
каким-то более уязвимым, несмотря на осколочный пистолет, заткнутый за
пояс, и на внешнюю маску лихости. - Я спал. Но я могу выдвинуть кой-какие
предположения. По-моему, Джерик привязал руль, чтобы тот не менял
положения, и, когда твой человек уже не был таким внимательным, как
вначале, он отправился отомстить тебе как следует. Видимо, кто-то его
подкараулил за этим делом. Я слышал шум возни и классическое бульканье,
когда просыпался. Потом ты стал вставать, и я услышал, как дерево ударило
по черепу. Я зажег свет и пошел осторожно вперед, чтобы выяснить в чем
дело, и нашел тебя без сознания, а Джерика мертвым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
свою долю обязанностей. Такое отношение могло только вызвать к нему новую
волну скверного отношения.
Он перешел на корму и взял рулевое весло у Джерика, который отпустил
рукоять с еле сдерживаемой гримасой ненависти. Моряк прошел к середине
лодки, где он злобно уставился на фараонцев, прежде чем устроиться на дне
лодки. Дольмаэро, который, казалось, стал понемногу оправляться от морской
болезни, ответил ему сдержанным взглядом. Мольнех весело ухмыльнулся и
кивнул головой в знак приветствия.
Низа, которая проснулась, когда Гундерд стал осматривать мотор,
сперва посмотрела на моряка непонимающим сонным взглядом, а потом
презрительно. Она нетвердыми ногами перешла через всю лодку и уселась
рядом с Руизом. Он не мог удержаться от улыбки.
Но потом его внимание привлек блеск в глазах Джерика под глубоко
надвинутым капюшоном, и он увидел, как по лицу матроса разлилось выражение
мерзкое и понимающее, когда он перевел глаза с Руиза на Низу. Холодок
пробежал по спине Руиза, и он стал думать, как лучше справиться с
матросом. Рано или поздно ему придется поспать, и что тогда?
3
Руиз вел лодку до тех пор, пока сумерки не окутали волны. Ветер весь
день дул с запада, и лодка поразительно быстро пробиралась к цели,
прорезая в море кипящие следы.
Когда Гундерд сменил его, Руиз взял Низу за руку и повел ее вперед,
на нос. Дольмаэро сидел на самом носу, глядя на кроваво-золотой закат.
Старшине Гильдии, казалось, стало совсем хорошо. Может быть, то, что под
парусом лодка двигалась спокойнее и легче, помогло ему прийти в себя. Руиз
испытал огромное облегчение: ему не хотелось бы потерять успокоительное
присутствие Дольмаэро.
- Итак, - спросил Дольмаэро, когда они все уселись, - как наши дела?
- Довольно неплохо, - сказал Руиз.
- В каком смысле наше положение может ухудшиться? - спросил
Дольмаэро. - Я не хочу, чтобы мои слова прозвучали как неблагодарность, но
мне хотелось бы знать, какие новые пытки нас ожидают. - Руиз увидел, что
Старшина Гильдии еще далек от прежнего спокойствия и равновесия духа.
Обычно Дольмаэро никогда не говорил с такой горечью.
- Собственно говоря, я вскоре ожидаю не ухудшения, а улучшения, -
сказал Руиз. - По крайней мере, мы живы, чего нельзя сказать о тех, кто
путешествовал на "Лоракке".
- Да, - сказал Мольнех, - давайте будем благодарны за это.
Руиз кивнул. Он страшно устал. Если он вскоре не отдохнет, то его
способность ориентироваться в ситуации самым опасным образом расслабится.
- Послушайте, - сказал он, - мне надо поспать. Вам придется по
очереди следить за экипажем. Особенно за Джериком. Остальные, может быть,
вполне безопасны. Дольмаэро, ты должен отвечать за распределение вахт.
Когда я снова понадоблюсь Гундерду у руля, он вам скажет. Вы меня
разбудите. Не подпускайте ко мне ни его, никого либо другого их экипажа.
Он устроился на дне, там, где изгибы досок образовывали уютный изгиб,
и заснул почти немедленно.
Когда он проснулся, в воздухе витала такая страшная опасность, что он
почувствовал ее физически. Кроме того, по нему перекатывались чьи-то тела,
он сперва даже не понял, чьи. Он вскочил, отразив удар ближайшего, но в
последний момент изменил направление удара так, что его кулак пришелся по
обшивке спасательной шлюпки, не причинив никому никакого вреда. Он не мог
сказать, кто именно на него напал, и вообще, может, на него не напали, а
защищали.
Прежде чем он мог разобраться в ситуации, что-то ударило его по
затылку, и он свалился на дно лодки. Его последним чувством было
несказанное удивление, что его так легко одолели.
Когда к нему вернулось сознание, он все еще был удивлен. Хотя теперь
его удивляло то, что он до сих пор был жив. Он все еще лежал на дне, но
голова его лежала на коленях Низы. Она смотрела на него и с облегчением, и
с тревогой.
Дольмаэро наклонился над ним.
- Наконец ты пришел в себя. Хорошо. А то мы уже боялись, что потеряли
тебя.
Руиз попытался поднять голову, потом посмотрел на корму. Правил
Гундерд. Он сделал ему кокетливый приветственный жест. Юнга Свин сжался в
комочек возле второго помощника, лицо его напряглось и побелело. Эйндиукс
смотрел вниз, на свою флейту. Он выглядел задумчиво и серьезно.
Руиз посмотрел на нос. Мольнех сидел на веслах, усмехаясь со своим
обычным апломбом.
Джерика нигде не было видно. То же самое можно было сказать и о
казначейше, впавшей в кататонию.
- Что случилось? - прохрипел он.
Дольмаэро пожал плечами.
- Никто из нас не понимает этого полностью. Но у Гундерда твой
маленький пистолетик, и он забрал наши ножи.
- На нас напала команда? Кто стоял вахту?
- Я, - ответил Дольмаэро. Он посмотрел под ноги, явно пристыженный. -
Но я смотрел вверх, на звезды, когда все это случилось. Кто-то набросил на
меня брезент и свалил меня. Когда я выпутался и встал, все уже кончилось.
- Что кончилось? - Руиз попытался сесть, осторожно дотронулся до
затылка. Он весь был покрыт запекшейся кровью, но его испытующие пальцы не
нашли ничего более страшного, чем рассеченная кожа и засохшая кровь.
Голова его страшно болела, поэтому думать ему было трудно.
- Убийства, - сказал Гундерд. - Твоей команде повезло больше, чем
моей, Руиз. Твои пока что живы, но двое моих погибли.
- Погибли? Где они? - спросил Руиз.
- Рыбам их скормили, - сказал Гундерд. - Они были мертвее мертвого.
Кишки казначейши лежали у нее на коленях. Она, наверное, так этого и не
заметила, но, как мне кажется, Джерик увидел, как кто-то перерезал ей
глотку. И аккуратно сделал это, надо сказать. Но сам Джерик не заметил,
как ему перерезали глотку. Он лежал на борту, кровь стекала в море. Весьма
чистая работа.
Руиз потер голову, которая гудела и трещала от боли. Он пытался
вернуть ясность своим мыслям.
- Ты видел, что случилось?
- Нет, - в холодном свете зари Гундерд казался гораздо старше и
каким-то более уязвимым, несмотря на осколочный пистолет, заткнутый за
пояс, и на внешнюю маску лихости. - Я спал. Но я могу выдвинуть кой-какие
предположения. По-моему, Джерик привязал руль, чтобы тот не менял
положения, и, когда твой человек уже не был таким внимательным, как
вначале, он отправился отомстить тебе как следует. Видимо, кто-то его
подкараулил за этим делом. Я слышал шум возни и классическое бульканье,
когда просыпался. Потом ты стал вставать, и я услышал, как дерево ударило
по черепу. Я зажег свет и пошел осторожно вперед, чтобы выяснить в чем
дело, и нашел тебя без сознания, а Джерика мертвым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107