- Низа, принцесса.
Сквозь бесстрастную блестящую маску захватчика, казалось, просочилось
искреннее веселье.
- Такого добра у нас навалом, Ваше высочество. Будем надеяться, что и
в других областях вы блеснете талантами, не то присоединитесь к Свину в
откормочных.
Следующим заговорил Гундерд.
- Гундерд. Ученый из Эксти.
Руиз снова напомнил себе о том, что лучше ничему не удивляться.
Наконец родериганец встал перед коком Эйндиуксом и задал свои
вопросы.
Маленький человечек с оранжевой кожей улыбнулся и покачал головой,
причем непонимание так ясно таращилось на его лице, что Руиз Ав немедленно
почувствовал, что дело нечисто.
Родериганец достал многоканальный транслятор и заговорил в него.
Транслятор выплюнул то же самое предложение на десятке языков, многие из
которых были Руизу незнакомы. Эйндиукс оставался доброжелательно и весело
немым. Потеряв терпение, человек вытащил нейронный кнут из кармана своего
зеркального костюма и потряс перед лицом кока, что заставило последнего
прокричать что-то тоненьким голоском на совершенно непонятном языке.
- Ну и что нам с ним делать? - сказал родериганец повыше.
- Не знаю, - ответил другой. - Одно ясно - откормочные его не примут.
Может, его кто-нибудь захочет забрать. Мы просто пометим его как
"неизвестного" и оставим так.
- Как скажешь.
Человек с консолью запоминающего устройства тронул кнопки на запястье
своего костюма, и летательные пузыри с пленниками поднялись и поплыли к
бронированному люку, который открылся в боковой палубе.
Руиз Ав был первым, кого спустили вниз, в подпалубную тьму. Знакомая
вонь ворвалась в его ноздри. Запах рабского трюма, полного органических
запахов и безошибочного букета безнадежного отчаяния.
Трюм был затхлый, освещали его только красные полоски биолюма. После
того, как родериганцы привязали их к стойкам трюма и ушли, долгое время
все молчали. Моторы лодки взревели, и лодка стала покачиваться на волнах.
Наконец заговорила Низа.
- Почему?..
Перебил ее Гундерд, который заговорил громким веселым голосом.
- Ну-ну. Теперь мы все направляемся к новой и восхитительно
увлекательной жизни. Наши карьеры - в наших руках, и не надо забывать, что
наши новые инструктора станут взвешивать все аспекты нашего поведения,
чтобы решить, как наилучшим образом использовать наши таланты, чтобы найти
им самое выгодное применение. Да и сейчас они скорее всего слушают нас и
оценивают каждое наше слово.
Почему бы и нет?
Руиз с удивлением сообразил, что Гундерд еще не сдался на милость
врага, что он надеялся, что Руиз Ав, великолепный убийца в прошлом,
наемник и герой, сможет каким-то образом вызволить их из лап родериганцев,
к тому же живыми.
Свин заговорил тихим перепуганным голосом.
- А как я? Моя карьера, говорят, ждет меня в откормочной. Что это
значит, как ты думаешь?
Юнга ничего не значил для Руиза, но ему стало жаль мальчишку, и он не
знал, что сказать.
Гундерд ответил тем же самым веселым громовым голосом, которым всегда
разговаривал с мальчишкой.
- Кто может точно знать? Может быть, так они называют казармы, в
которых держат тех, чьи таланты еще предстоит выявить и раскрыть.
Успокойся. Если кто-нибудь сможет найти тебе применение, родериганцы - как
раз те самые люди.
Юнгу попытка Гундерда подбодрить его явно утешила. Хотя, впрочем,
надо было быть невероятно глупым человеком, чтобы проглотить то
объяснение, которое придумал второй помощник, подумал Руиз. В трюме стоял
дух зловещих вещей, Руиз почти чувствовал призраки бывших его пассажиров,
которые толпились вокруг него, касались его холодными бескровными
пальцами.
Он вздрогнул и попытался придумать какой-нибудь план. Ничего не
приходило ему в голову. Он мог только надеяться, что где-то в ходе событий
родериганцы посчитают его бессильным и безвредным и достаточно ослабят
свой надзор за ним, чтобы оставить ему хоть какую-то лазейку. К сожалению,
все, что он до сих пор слышал про родериганцев, наполняло его мысли
печальными и безнадежными чувствами. Множество наемных убийц подсылалось к
родериганским гетманам, потому что у множества людей были самые веские
причины ненавидеть их. Но насколько Руиз знал, гетманы жили долгой и
счастливой жизнью, если только им не надоедала такая жизнь, и груз
злодеяний с годами не сводил их в могилу.
Меньше чем через час гул моторов прекратился и движение тоже, будто
они вошли в тихую воду гавани. Моторы рявкнули в последний раз и
окончательно смолкли. Они услышали топот ног по палубе, выкрикиваемые
команды, звук моторов воздушных лодок.
Наконец звуки прекратились, наступила зловещая тишина.
Люк открылся, впустив резкие лучи солнца.
- Прощайте, все остальные, - сказал Гундерд. - Мне будет не хватать
вашего общества, даже твоего, даже твоих гадюк, даже Свина. Даже, прости
мне бог, отравителя Эйндиукса.
- Прощай, - сказал Руиз подходящим дрожащим голосом.
Никто больше не был расположен прощаться.
В люке появилась пара потрясающе вышитых сапог из кожи маргара, а за
ними и хозяйка этих сапог, женщина в черном комбинезоне родериганского
гетмана.
Она спустилась по трапу с гибкой грацией и повернулась, чтобы
посмотреть на пленников. На миг она застыла в полоске света, словно
позволяя любоваться собой.
Невзирая на то, что он ясно осознавал, какое она чудовище в душе,
Руиз не мог не удержаться от определенного абстрактного восхищения. У нее
было резкое темное лицо, обрамленное искусно встрепанной гривой волос,
падавших ниже плеч. У макушки волосы ее были кроваво-красного цвета,
который меркнул до красно-коричневатого в середине длины. На концах они
были такими же черными, как у Низы. Руиз вдруг понял, что перемены окраски
на волосах гетмана в точности повторяли все оттенки засыхающей крови.
В правом ухе у нее была серьга из нескольких рубинов и крохотных
белых перьев, а на высокой скуле была звезда из трех белых шрамов. Тело ее
было худощавым и сильным, без малейших проблесков мягкости.
Создавалось впечатление варварской пышности от всего ее вида. Кто-то
заговорил тихим отстраненным голосом:
- Свет.
Зажглись лампы над головой, и весь трюм наполнился таким светом, что
Руиз на миг был ослеплен им.
Когда глаза его приспособились к свету и он снова смог различать
предметы, он увидел, что женщина стоит перед его летательным пузырем и
смотрит на него каменным взглядом черных глаз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107