Ей повезло, что она выжила.
Ублюдка, который сделал это, следовало бы разре­зать на куски.
Еще одна жертва. Мир полон жертв.
Никаких документов нет. Назовем ее Евой. Евой Даллас…»
Когда машина затормозила, Ева проснулась и уста­вилась на темный дом с ярко освещенными окнами.
У нее тряслись руки.
«Утомление, – сказала она себе, выбираясь из ма­шины. – Всего лишь утомление. То, что я отождестви­ла себя с Моникой Клайн, вполне естественно. Просто еще одно направление следствия».
Теперь она знала, кто она такая. Она стала Евой Даллас и достойно носила это имя. Но то, чем она была раньше, то, что было прежде, изменению не поддава­лось.
Испуганный ребенок все еще жил в ней, и это было невозможно исправить… Ладно, в конце концов, глав­ное – что они обе выжили.
Ева поднялась наверх, сняла портупею, разделась и, пошатываясь, побрела к кровати. Забравшись под глад­кие теплые простыни, она приказала замолчать голо­сам, эхо которых звучало в ее мозгу.
В темноте Рорк обнял ее и прижал к себе. Ева спи­ной ощущала биение его сердца, прикосновение силь­ной руки, обвивавшей ее талию.
На глаза навернулись слезы, и это напугало ее. Вне­запное ощущение холода предупредило ее, что сейчас начнется дрожь.
Она повернулась к мужу и прижалась к нему.
– Ты нужен мне, – сказала она, найдя его губы. – Нужен.
Отчаянно нуждаясь в тепле, она вцепилась в плечи Рорка, ощущая запах и вкус его тела. Темнота не меша­ла этому. Рядом с ним вопросов не существовало. Существовали только ответы. В груди Евы отдавалось биение его сердца. Он был с ней. Рядом. Ближе всех на свете.
– Скажи, как меня зовут.
– Ева. – Его теплые губы коснулись синяка на под­бородке и отогнали боль. – Моя Ева.
«Такая сильная, – думал он. – Такая усталая. Ка­кие бы призраки ни жили в ее мозгу, она с ними борет­ся. И я тоже. Она ищет не нежности, а успокоения». Он провел рукой по ее телу, стремясь дать Еве это успо­коение.
Она дрожала, но уже не от холода. И не от устало­сти. Когда рука Рорка нашла ее грудь, Ева выгнулась всем телом. Быстрые короткие укусы разжигали в ней пламя, прикосновения языка обдавали жаром. Она порывисто задышала и сжала Рорка в объятиях.
Он любил ее стройное тело и знал, что никогда не сможет насытиться. Ее нежная кожа была горячей, влаж­ной и скользкой, как шелк. Ее губы обжигали как огонь и сводили с ума.
– Скорее! – Ева оседлала его. – Скорее!..
Она сама овладела им. Ее бедра двигались с умопо­мрачительной скоростью. Рорк видел в темноте ее свер­кающие глаза.
Он позволял ей раз за разом овладевать им, пока Ева не запрокинула голову. Оргазм пробил ее тело, как ку­лак пробивает стекло.
А потом она обессилела.
Тогда Рорк приподнялся, привлек к себе ее трепе­щущее тело, и они оба уснули.
Ева рухнула в сон, как в пропасть, и лежала в ней ничком целых три часа.
Проснувшись, она почувствовала, что ей сильно по­легчало. И почти убедила себя, что не испытывает ника­кой головной боли. Она была уверена, что пара глотков спиртного поможет лучше любого лекарства.
Ева не вылезала из постели, пока рядом с ней не присел полностью одетый Рорк. В спальне светился эк­ран компьютера с утренними новостями, и аппетитно пахло кофе.
В руке мужа была таблетка; на тумбочке стоял ста­кан с какой-то подозрительной жидкостью.
– Открой рот, – велел он.
– Ни за что!
– Мне бы не хотелось оставлять на тебе новые си­няки, но если понадобится, я это сделаю.
Ева знала, что применение грубой силы иногда дос­тавляет ему удовольствие.
– Мне ничего не нужно. Ты настоящий мучитель, помешанный на лекарствах.
– Никогда не слышал ничего приятнее.
Рорк молниеносно зажал мочку ее уха пальцами, повернул запястье, и это движение невольно заставило ее открыть рот. Муж сунул в него таблетку.
– Этап первый!
Ева попыталась стукнуть его, но тщетно. Рорк дер­нул ее за волосы и вылил в рот содержимое стакана. Еве пришлось сделать два глотка, лишь потом она сумела отстранить стакан.
– Я тебя убью!
– Сделай одолжение. – Рорк прижал ее к подушке и заставил допить остальное. – Этап второй.
– Рорк, можешь считать себя трупом. – Она вытерла мокрый подбородок. – Ты еще сам не знаешь об этом, но уже мертв.
– Я бы не стал прибегать к таким мерам, если бы ты сама заботилась о собственном здоровье.
– А когда ты наконец поймешь, что мертв, и упа­дешь на землю…
– Ну что, полегчало?
– …и будешь там лежать, я наступлю на твой холод­ный труп, потом открою шкаф, где ты держишь лекар­ства, и сожгу его.
– Милая, не злись. Да, теперь я вижу, что тебе по­легчало, – кивнул он.
– Я тебя ненавижу!
– Знаю. – Рорк наклонился и нежно поцеловал ее. – И я тебя. Самое подходящее настроение для яиц по-бенедиктински. Прими душ, а потом позавтракаем.
– Я с тобой не разговариваю.
Он сверкнул зубами и поднялся.
– Старое женское оружие!
Рорк начал спускаться по ступеням и не слишком удивился, когда Ева прыгнула ему на спину.
– Это уже лучше, – прохрипел он, когда жена стис­нула ему горло согнутой в локте рукой.
– В следующий раз будешь знать, как обзываться!
Ева отпустила его и пошла в ванную, покачивая го­лыми бедрами. Рорк только хмыкнул, глядя ей вслед.
Она ела только потому, что это было необходимо. И вводила мужа в курс событий только потому, что это помогало ей самой все разложить по полочкам.
Рорк слушал, лениво поглаживая кота.
– Пока что средства массовой информации не мо­гут сообщить ничего нового, – заметил он. – Это тебе на пользу.
– Да уж. Эти двое не из тех, кто будет ждать у моря погоды. Они слишком самолюбивы, чтобы сохранять хладнокровие. У меня на них уже много чего есть, но сведения слишком расплывчаты. Потяни за свои ниточки, ладно? – Она встала и надела портупею. – А я тем временем займусь делом.
– Почему ты не даешь мне заняться «Аллегани»? В конце концов, это моя компания. Ее служащие охот­нее поговорят со мной, чем с человеком со значком. А то, чего они не скажут, – добавил Рорк, – я узнаю по другим каналам. Более или менее законным, потому что компания принадлежит мне.
– Твое понятие «более или менее законного» силь­но отличается от моего, – нахмурилась Ева. Но потом подумала, что это могло сберечь время, а время было сейчас самым важным. – Ладно, попробуй, И держи со мной связь. Я буду в управлении. Как только что-ни­будь узнаешь, сообщи.
– Естественно. – Рорк взял кота, подошел к жене и поцеловал ее. – Берегите себя, лейтенант.
– С какой стати? – Она устремилась к двери. – Похоже, ты взял это бремя на себя.
Слушая стук ее каблуков по коридору, Рорк посмот­рел на кота и сказал ему:
– А это мысль…
В заранее заказанной комнате для совещаний Ева показывала собравшимся дискету с видеозаписью, сде­ланной в доме Моники.
– Мы видим, что у этой девушки много общего с Брайной Бэнкхед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87