Это очень важ­но. Пибоди, дай карточку.
Делия достала визитную карточку Евы и протянула ее начальнице.
– Можно сказать ей, о чем пойдет речь?
– Просто передайте, чтобы она связалась со мной. Как можно скорее. Извините, что отняли у вас время.
– Может быть, выпьете кофе? – Разочарованная Эйликенн трусцой побежала за устремившейся к дверям Евой.
– Нет, спасибо. Нам пора.
Они уже ехали в лифте, когда у Евы зазвонил мобильник.
– Даллас.
– Лейтенант… – Голос Трухарта звучал очень серьезно. – Кажется, что-то происходит. Только что в пала­ту прошли три врача, в том числе доктор Майклс.
– Спасибо, Трухарт. Сейчас буду.
Поскольку медсестра грудью прикрыла дверь в реа­нимационную палату, Ева дала ей шестьдесят секунд, чтобы вызвать доктора Майклса. Раздосадованный врач пулей вылетел из палаты.
– Лейтенант, это больница, а не полицейский уча­сток!
– Пока Моника Клайн будет вашим пациентом, можете считать, что это одно и то же. Каково ее состоя­ние?
– Она пришла в сознание, однако мало что пони­мает. Показатели улучшились, но состояние остается опасным.
– Мне нужно задать ей несколько вопросов. На ко­ну стоит не только ее жизнь.
– Но за ее жизнь отвечаю я!
Ева это понимала, но выхода у нее не было.
– Думаете, она сможет когда-нибудь успокоиться, зная, что человек, который сделал это, ускользнул от на­казания? Послушайте, я не собираюсь ее допрашивать. Не собираюсь расстраивать. Я знаю, что значит быть жертвой.
– Лейтенант, я понимаю важность вашего рассле­дования, но эта женщина – не средство.
– Для меня она не средство, – решительно заявила Ева. – Но для человека, который сделал это, она мень­ше, чем средство. Всего лишь пешка в игре. У Брайны Бэнкхед и Грейс Лутц не было возможности рассказать о случившемся.
Майкл посмотрел ей в лицо и распахнул дверь.
– Проходите, – сказал он. – Но я никуда не уйду.
– Согласна. Пибоди, постой у дверей.
Медсестра следила за экранами мониторов и что-то негромко говорила. Хотя больная не отвечала, Ева по­нимала, что она все слышит. Ее глаза блуждали по сторонам, но выражение их было осмысленным. Моника мельком посмотрела на Еву и остановила взгляд на ли­це Майклса.
– Я очень устала… – прошептала она. Голос ее был тихим, как шуршание птичьих крыльев.
– Скоро вы сможете отдохнуть.
Врач подошел к кровати и накрыл ладонью руку де­вушки. Увидев этот жест, Ева успокоилась. Моника бы­ла для Майклса не безымянной пациенткой, а лично­стью.
– Это лейтенант Даллас. Она хочет задать вам не­сколько вопросов.
– Я не знаю…
– Я буду рядом.
– Мисс Клайн… – Ева встала с другой стороны кровати. – Я знаю, вы устали и вам трудно говорить, но все, что вы сможете сообщить, окажет нам большую помощь.
– Я ничего не помню…
– Вы связывались по электронной почте с челове­ком, который называл себя Байроном?
– Да. Мы познакомились с ним в «чате» «Поэты де­вятнадцатого века»…
– Вы согласились встретиться с ним вчера вечером в «Ройял-баре» отеля «Палас»?
На лбу Моники, белом, как мрамор, появилась мор­щинка.
– Да. В… девять тридцать. Неужели это было вчера вечером? Мы виртуально общались несколько недель, и… я встретилась с ним. Я помню.
– Что еще вы помните?
– Я… Сначала я немного нервничала. В «чате» мы нашли общий язык, но реальная жизнь – это совсем другое. Однако он сразу понравился мне. Оказался именно таким, как я ждала… Со мной произошел несчаст­ный случай? Я умираю?
– Ничего подобного, – быстро сказал врач, бросив укоризненный взгляд на Еву. – Вы очень сильная.
– Вы пили с ним шампанское, – продолжила Ева, стараясь не смотреть на Майклса. – О чем вы го­ворили?
Взгляд девушки вновь стал рассеянным.
– О чем говорили?..
– С Байроном. Когда вчера вечером пили с ним шампанское.
– Ах, да… О поэзии. О путешествиях. Мы оба лю­бим путешествовать, но он посетил куда больше мест, чем я. Мы пили шампанское и ели икру. До сих пор я ее не пробовала. Не думаю, что она пошла мне на пользу. Должно быть, я отравилась.
– Вы почувствовали себя плохо еще в отеле?
– Нет. Я… нет, не думаю. Наверное, я слишком много выпила. Обычно я выпиваю не больше одного бо­кала. Да, помню, помню… Ощущение было очень странное, но приятное. Я была счастлива. Он был таким кра­сивым, таким привлекательным. Я целовала его и не могла оторваться. Знаете, это совсем на меня не похо­же. – Ее пальцы слегка сжали простыню. – Да-да, ко­нечно, я слишком много выпила.
– И что было дальше?
– Господи, мне так стыдно… Кажется, я предложи­ла снять номер в отеле. А он засмеялся. Смех был не слишком приятный, но мне уже было все равно. Я была пьяна. И зачем я так много выпила? Он сказал: «Отвези меня к себе домой, и то, о чем пишут поэты, станет явью».
Моника закрыла глаза.
– Теперь я понимаю, что это была похоть. Но тогда это не казалось похотью. Он велел мне оплатить счет. Я не обиделась и даже не удивилась этому, хотя свидание назначал именно он. Потом я пошла поправить косметику и думала только о том, что скоро лягу в по­стель с этим чудесным человеком. Мы взяли такси. С шо­фером тоже расплачивалась я. А в такси…
Ее лицо слегка порозовело.
– Наверно, все это мне приснилось. Просто при­снилось. Он шептал мне на ухо, что именно хочет со мной сделать… – Она снова открыла глаза. – Я набро­силась на него прямо в машине! Не могла дождаться, ко­гда мы доедем до дома. Это был не сон, да?
– Нет, не сон.
– Но в таком случае… Нет, так не пьянеют. Это бы­ло скорее похоже на гипноз. Что он дал мне? – Она взяла Еву за руку и попыталась сжать, но пальцы лишь едва согнулись. – Что было в шампанском?
Рука Моники беспокойно задвигалась, и Ева накры­ла ее ладонью.
– Моника, вы не были пьяны и не отвечаете за свои поступки. Он опоил вас наркотиками. Расскажите, что случилось, когда вы приехали домой.
– Ей нужен отдых. – Майклс посмотрел на мони­торы и перевел взгляд на Еву. – Она слишком долго го­ворила. Вам пора уходить.
– Нет-нет, подождите. – Моника шевельнула пальцами. – Так, значит, он заставил меня делать все это? И чуть не убил меня, да?
– Очень похоже, – подтвердила Ева. – Черт побе­ри, но вы оказались намного сильнее, чем он думал. Помогите мне схватить его. Расскажите, что случилось у вас на квартире.
– Все было как в тумане. Меня тошнило, кружи­лась голова. Он включил музыку, зажег свечи. У него в сумке были свечи и еще одна бутылка шампанского. Я больше не хотела пить, но он меня уговорил. Я делала все, что он просил. Когда он прикасался ко мне, я хоте­ла, чтобы это повторилось. А потом он сказал, что собирается приготовить… оборудовать сцену, чтобы все было идеально, и пошел в спальню. Меня тошнило, но я не жаловалась: боялась, что он уедет. Я пошла в ван­ную, и меня вырвало, сразу стало немного лучше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87