– Я считал вас обоих достаточно взрослыми, чтобы понимать значение того, в чем вам довелось участво­вать. Но теперь вижу, что ошибся.
– Но ведь мы не были настоящими участниками проекта, правда? – возразил Люциус. – Мы были его ре­зультатом. У нас не было выбора. Впрочем, как и у большинства его участников. Кевин, разве не это мы обна­ружили, когда читали отчеты?
– Эти отчеты засекречены! Вы не могли…
– Секреты существуют для того, чтобы их раскры­вать, – парировал внук. – А правила – для того, чтобы их нарушать. Дед, во имя науки ты нарушил множество правил. Почему мы с Кевином не имеем права сделать то же самое во имя… собственного удовольствия?
– Что вы натворили? – грозно спросил Макнамара.
– Это не имеет к тебе никакого отношения.
– Нет, имеет, раз меня вызывают на официальный допрос! Но самое большое отношение это имеет к вам. Потому что мне будут задавать вопросы об убитых женщинах и выйдут прямо на вас.
– На нас? – Кевин поставил стакан. – Но это не­возможно! Как они могли узнать…
– Замолчи! – Люциус вскочил. – Что они говори­ли о нас? Что ты им сказал?
Макнамара ухватился за спинку кресла и остался стоять, хотя ему отчаянно хотелось сесть.
– А я до последнего момента не хотел этому верить. Значит, вы действительно убили этих женщин?
– Не смеши меня. Убийство? Ты выжил из ума. Ес­ли у тебя сложности с полицией… – Тираду Люциуса прервала звонкая пощечина.
– Ты мне отвратителен! Я возлагал на тебя все свои надежды, а ты… Посмотри на себя! Ты растратил талант на пустяки, на наркотики и эгоистичное стремление к удовольствиям!
– Это ты создал меня. – На глаза униженного Люциуса навернулись слезы. – Я – твое порождение.
– Я дал тебе все, что мог. Все! Но тебе всегда было мало.
– Ты давал мне только приказы! Вечно чего-то тре­бовал! Я ненавидел тебя всю свою жизнь. Теперь я живу так, как хочу, и ты ничего с этим не сделаешь!
– Ты прав. Совершенно прав. Но я и не собираюсь ничего делать. На этот раз я не стану выручать тебя из беды. Не стану платить за твою защиту и ради этого приносить себя в жертву. Когда они найдут тебя – а они это сделают, – я не ударю палец о палец!
– Ты не позволишь им арестовать меня. Я – все, что у тебя есть.
– Тогда помоги бог нам обоим.
Решив сменить тактику, Люциус схватил Теодора за руку и взмолился:
– Дед, давай не будем ссориться! Я прошу проще­ния. Я просто переутомился. Мы с Кевином очень мно­го работали.
– Работали? – повторил Макнамара. – Господи, когда вы успели превратиться в чудовищ? Ведь у вас было все!
– Доктор Макнамара, мы ученые. – Кевин встал и подошел к Люциусу. – Это ошибка. Вот и все. Просто была ошибка. Произошел несчастный случай.
– Да, несчастный случай. – Люциус попытался уса­дить деда в кресло. – Возможно, мы слегка увлеклись. Но такие вещи случаются, когда ты пытаешься… расширить пространство. Ты ведь меня понимаешь! В кон­це концов, это были всего лишь женщины. Подопыт­ные животные.
– Не прикасайся ко мне! Вы оба пойдете под суд. И заплатите за свои преступления. Если хотите, чтобы я вам помог, то завтра пойдете в полицию вместе со мной. Я найму хороших адвокатов и настою на психиатриче­ской экспертизе.
– Мы не сумасшедшие! Неужели ты позволишь им посадить меня под замок? Собственную плоть и кровь?
Взбешенный Макнамара оттолкнул Люциуса. Он едва стоял на ногах, но сдаваться не собирался.
– Я годами закрывал глаза на ваши мерзости. Старался видеть в вас обоих то, чем вы могли бы быть…
– Мы делали то же самое, что делал ты поколение назад. – Люциус вытер рот дрожащей рукой. – Ты да­вал препарат участникам проекта, частично с их ведома, частично без, ради того, чтобы они спарились и зачали. Ты говоришь, что делал это ради продления репродук­тивного периода. А мы делали то же самое для развле­чения. Причем куда более тонко.
– Вы убивали!
– Подопытный кролик есть подопытный кролик. Это приемлемая жертва.
Горло Макнамары сжалось от ужаса.
– Вы уничтожили сами себя. Я иду в полицию. Вы не люди. Мой эксперимент закончился крахом.
Люциус пришел в ярость. Он схватил первое, что попалось под руку, – это оказалась настольная лам­па, – и изо всех сил ударил деда по голове.
– Мы люди! Люди! – На кресло и ковер брызнула кровь, и тщетно пытавшийся защититься Теодор пова­лился на бок. – Они посадят нас в тюрьму! В тюрьму, старый ублюдок! – Он шатался, кричал и продолжал молотить деда лампой. – Я не собираюсь садиться в тюрьму из-за твоей глупости!
Тяжело дыша, Люциус отошел в сторону и бросил лампу.
– О, боже… – Голос Кевина звучал негромко и ува­жительно. – Он умер?
Лицо Макнамары было в крови, рот оскалился. Все еще отдуваясь, Люциус наклонился и проверил пульс.
– Нет еще. – Потом он сел на корточки и заставил себя собраться с мыслями. – Но умрет. Другого выхода нет. Он бы выдал нас полиции. Выдал бы, как будто мы ничто.
Кевин хватал ртом воздух и не сразу смог загово­рить.
– Мы не можем этого позволить, – наконец про­бормотал он.
– Нужно закончить дело. – Люциус осторожно под­нялся. – Но не здесь. Мы вывезем его из дома и сдела­ем вид, что это было разбойное нападение.
– Господи, как тебе удалось…
– Я оказал услугу нам обоим. – Глядя на распро­стертого деда, Люциус похлопал Кевина по руке. Он уже снова полностью владел собой. – Старик перестал быть полезным. И представлял собой опасность. По­этому мы исключили его из уравнения.
– Да, это следовало сделать. Но, боже мой, я нико­гда не видел столько крови.
– Если тебя тошнит, уйди отсюда.
– Нет, меня не тошнит. – Бледный и потный Ке­вин не мог отвести глаз от тела Теодора. – Сколько крови… Это как наваждение. С другими… с женщинами все было почти красиво. Но тут… – Он облизал губы и посмотрел на друга. – Как это было? Что ты почувство­вал, когда ударил его?
Люциус нахмурил лоб и задумался. Его руки, лип­кие от крови, больше не дрожали, в голове проясни­лось.
– Силу, – наконец ответил он. – Возбуждение. Прилив энергии.
– Я тоже хочу попробовать!
– Тогда мы покончим с ним вместе. Но не здесь. – Люциус посмотрел на наручные часы. – Нам нужно поторопиться. Сегодня вечером у меня свидание.
Это не заняло много времени. Они все продумали.
Машину деда пришлось загнать в гараж. Доктор Макнамара гордился тем, что всегда и всюду ездил сам, без шофера. Собственно, это его и погубило.
С помощью Кевина Люциус завернул обнаженное тело деда в пластик и засунул его в багажник.
– Он мог кому-нибудь сказать, что поехал сюда, – заметил Кевин.
– Маловероятно. Он терпеть не мог рассказывать кому-то о своих личных делах.
– А твоей бабке?
– Ей – меньше всех. – Люциус сунул в багажник сумку с одеждой. – Ему бы не пришло в голову делить­ся с ней своими планами, а ей бы не пришло в голову спрашивать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87