Берег был не более чем в сотне ярдов, и Блейн решил, что продолжать
путешествие придется пешком. Как бы он ни спешил, выгадывая время, плыть
дальше было невозможно.
Он сделал резкий гребок, чтобы направить каноэ к берегу, и тут на
него обрушился новый порыв ветра. Дальше вытянутой руки ничего нельзя было
разглядеть. Вокруг метались лишь снежные хлопья, и река, объединившись с
ветром, ритмично подбрасывала каноэ. И берег, и холмы над ним исчезли.
Остались лишь вода, ветер и снег.
Каноэ резко дернуло и закружило, и Блейн на мгновение потерял всякое
чувство направления. Всего несколько секунд - и он безнадежно заблудился
на реке, не имея ни малейшего представления, в какой стороне лежит берег.
Все, что ему оставалось, это стараться удерживать лодку от вращения.
Ветер стал еще резче и холодней и ледяным ножом вонзался в его
вспотевшее тело. По его лицу бежали струйки воды от запорошившего волосы и
брови снега.
Каноэ беспомощно приплясывало в волнах. Не зная, что делать дальше,
подавленный этой пришедшей с реки атакой, Блейн растерянно подгребал
веслом.
Вдруг из серого тумана всего в нескольких метрах от него вынырнули
заснеженные ивовые кусты; каноэ неслось прямо на них.
Блейн только успел напрячься, ухватиться за борта и приготовится к
удару.
Каноэ со скрежетом, заглушаемым ветром, врезалось в кусты,
приподнялось и опрокинулось.
Очутившись в воде, Блейн ухватился за ветви, нащупал мягкое скользкое
дно и, отфыркиваясь, выпрямился.
На каноэ рассчитывать больше не приходилось: подводная коряга
разодрала полотно вдоль всего борта, и теперь лодка медленно погружалась.
Спотыкаясь и падая, Блейн выбрался сквозь заросли ивняка на твердую
землю и только тут понял, что в воде было теплей.
Пронизывая его мокрую одежду, ветер впился в него миллионом ледяных
игл.
Весь дрожа, Блейн уставился на сотрясаемые штормом кусты. Надо найти
закрытое место. И там разжечь огонь. Иначе ночь не продержаться. Он поднес
руку к самым глазам: часы показывали только четыре.
Светло будет еще не больше часа, прикинул он, и за это время надо
успеть найти, где укрыться от бури и холода.
Он было двинулся вдоль берега и вдруг замер - он не сможет разжечь
огонь. У него нет спичек. А может, есть? Все равно они мокрые. Впрочем, их
можно высушить. Он лихорадочно обшарил промокшие карманы. Но спичек не
нашел.
Блейн зашагал дальше. Если он найдет хорошее укрытие, сумеет выжить и
без костра. Какую-нибудь яму под корнями упавшего дерева или дупло, куда
сможет втиснуться, - любое закрытое от ветра место, где тепло его тела
хотя бы частично просушит одежду и не даст замерзнуть самому.
Деревьев не было. Одни только бесконечные ивы, хлопающие, как бичи, в
порывах ветра.
Он пошел дальше, скользя и спотыкаясь на обломках и топляках,
выброшенных на берег в половодье. От частых падений его костюм покрылся
грязью и замерз, превратившись в ледяной панцирь, и все же он шел.
Останавливаться было нельзя: ему необходимо было укрытие; если он
перестанет двигаться, не сможет двигаться, то погибнет.
Он снова споткнулся, упал на колени. Там, у самого берега, в воде,
зажатое ивовыми ветвями, плавно полузатопленное каноэ тяжело покачиваясь в
волнах наката.
Каноэ!
Он провел по лицу грязной ладонью, чтобы взглянуть получше. Это было
то же самое каноэ, другого и быть не могло!
Именно от этого каноэ он отправился вдоль берега.
И снова к нему вернулся!
Он напряг уставший разум в поисках ответа - ответ мог быть только
один, один-единственный.
Он в западне - на крохотном речном островке.
И вокруг ничего, кроме ивняка. Ни одного нормального дерева
вывернутого, с дуплом или еще какого-либо. У него нет спичек, а если б они
были, то костер все равно не из чего было бы сделать.
Штанины стали фанерами и похрустывали всякий раз, как он сгибал
колени. Казалось, что с каждой минутой становится все холоднее - хотя он
слишком замерз, чтобы осудить о температуре.
Он медленно поднялся на ноги, выпрямился и пошел прямо на обжигающий
ветер. По кустам шелестел падающий снег, разгневанно гудела исхлестанная
бурей река, и наступающая темнота несла ответ пока еще не заданному
вопросу.
Ночь на острове он не выдержит, а покинуть его нет возможности. Он
понимал, что до берега не может быть более полусотни метров, но что толку?
Десять против одного, что на берегу будет не легче, чем здесь.
Я должен найти выход, приказывал себе Блейн. Я не умру на этом
затхлом клочке недвижимого имущества, на этом идиотском островке. И не
потому, что моя жизнь представляет великую ценность. Я единственный, кто
может получить в Пьере помощь.
Какое издевательство! Ведь я никогда не попаду в Пьер. Я не выберусь
с этого острова. Я так и останусь на этом месте, и, скорее всего, меня
даже не найдут.
А когда начнется весеннее половодье, течение потащит меня вместе с
прочим смытым с берегов мусором.
Он повернулся и отошел подальше от края воды. Нашел место, где ивы
хоть немного защищали от ветра, и осторожно сел, вытянув ноги.
Механическим жестом поднял воротник. Потом плотно сложил на груди руки,
спрятал полузамерзшие пальцы в едва различимое тепло подмышек и уставился
взглядом в призрачные сгущающиеся сумерки.
Но так нельзя, сказал он себе. В такой ситуации обязательно надо
двигаться. Чтобы кровь не застыла в жилах. Надо отгонять сон. Махать
руками. Топать ногами. Надо цепляться за жизнь.
Впрочем, зачем, подумал он. Можно пережить все унижения борьбы за
жизнь и все же погибнуть в конце концов.
Нет, должен быть лучший путь.
Если у меня в голове мозги, а не солома, я обязан подумать что-то
получше.
Главное, решил он, суметь отрешиться от ситуации, чтобы
беспристрастно обдумать проблему: как перенести себя, свое тело, с этого
острова, и не только с острова, но и в безопасное место.
Но разве есть для меня безопасное место?
И вдруг он понял, что есть.
Есть такое место. Я могу вернуться в голубую комнату, где живет
Розовый.
Но нет! Это то же самое, что остаться на острове, потому что к
Розовому может полететь лишь мой разум, а не тело. А когда я вернусь,
тело, скорее всего, будет уже не пригодно к употреблению.
Вот если б мог взять с собой тело, то все было бы в порядке.
Но тело взять нельзя.
Он все же проверил это, но никак не находил нужных данных о той
далекой планете. Когда же, наконец, нашел то, что искал, и заглянул в
сведения, спрятанные в дальнем углу его мозга, то ужаснулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52