Через час, воспользовавшись подземкой, мы
снова очутились в здании, в котором размещалась Служба Времени.
После завтрака мы занялись своим одеянием: длинными шелковыми
туниками, римскими сандалиями, легкими плащами. Капистрано торжественно
вручил мне мой таймер. Теперь я уже хорошо натренировался в пользовании
им. Я просунул его себе под пояс и ощутил, как вызывающий головокружение
поток энергии начал уже меня захлестывать, как пришло сознание, что теперь
я волен переправить себя в какую только мне заблагорассудится эпоху, что я
уже никому не подотчетен до тех пор, пока строго блюду не только в своих
действиях, но и в мыслях, священную неприкосновенность нынешнего времени.
Капистрано подмигнул мне.
- Вверх по линии, - сказал он.
- Вверх по линии, - повторил я.
Мы направились навстречу своим восьмерым туристам.
20
Место старта при прохождение маршрута "Византия" почти всегда одно и
то же: площадь перед Айя-Софией. Чувствуя себя несколько глуповато в своих
одеяниях, мы приехали сюда автобусом, прибывшим за нами примерно в десять
утра. Более традиционные туристы, находящиеся здесь только для того, чтобы
поглазеть на современный Стамбул, сновали, сбившись в небольшие стада,
между этим величественным храмом и расположенной поблизости мечетью
султана Ахмеда. Капистрано и я удостоверились в том, что таймеры у всех на
надлежащих местах и что правила, которых следует придерживаться при
совершении путешествий во времени, должным образом вдолблены в черепа
наших восьми туристов.
Нашу группу составляла пара очень приятных молодых людей из Лондона,
пара незамужних учительниц из Германии и двух пожилых семейных пар из
Америки. Все прошли гипнокурс обучения византийскому варианту греческого
языка и в течение следующих шестидесяти дней будут владеть им в таком же
совершенстве, как и своим родным языком, однако Капистрано и мне пришлось
еще раз напомнить американцам и одной из немок, чтобы они говорили только
на нем.
После чего все совершили прыжок.
Я испытал на какое-то мгновение ощущение потери пространства и
времени, которое всегда сопровождает перемещение вверх по линии. Затем я
взял себя в руки и обнаружил, что я покинул Стамбул и прибыл в
Константинополь.
Константинополь меня не разочаровал.
Исчезла грязь. Исчезли минареты. Исчезли мечети. Исчезли турки.
Небо было голубым, воздух чистым и приятным. Мы стояли посреди
огромной площади Августеума, спиной к Айя-Софии. Справа от меня, где
должно было располагаться серое невзрачное здание какой-то конторы,
раскинулись обширные поля. Впереди, там, где должна была находиться синяя
фантазия мечети султана Ахмеда, я увидел беспорядочное скопление невысоких
дворцов из мрамора. Чуть поодаль громоздилась одна из трибун ипподрома. По
просторной площади медленно прохаживались фигуры в ярких одеяниях, будто
только что сошедшие с византийских мозаик.
Я быстро повернулся, чтобы впервые увидеть Айя-Софию без
сопровождающих ее минаретов.
Никакой Айя-Софии у меня за спиной не оказалось!
На этом, столь знакомом месте, я увидел только обугленные развалины
незнакомой мне прямоугольной базилики. Каменные стены ее продолжали
стоять, но могли в любую минуту обрушиться; крыши не было. В тени фасада
дремали три стражника. Я совсем растерялся.
Из состояния полной прострации меня вывел монотонный голос
Капистрано.
- Мы совершили перемещение вверх по линии на шестнадцать столетий. На
дворе 408 год; вскоре мы увидим процессию, направляющуюся к месту крещения
сына императора Аркадия, который через какое-то время станет править,
приняв имя Феодосия Второго. Позади нас, на том месте, где расположен
знаменитый храм Айя-София, виднеются развалины базилики, возведенной во
время правления императора Констанция, сына Константина Великого и
открытой для богослужений 15 декабря 360 года. Это здание было сожжено 20
июня 404 года, во время одного из восстаний, и, как вы в том можете сами
убедиться, реконструкция его еще не началась. Церковь эта будет
восстановлена через примерно тридцать лет вниз по линии при императоре
Феодосии Втором и вы еще ее увидите на нашей следующей остановке. Давайте
пройдем вот сюда.
Я последовал за ним, находясь как бы во сне, чувствуя себя таким же
простым туристом, как наши восемь подопечных. Всю работу взял на себя
Капистрано. Он, хотя и поверхностно, но достаточно исчерпывающе просветил
нас в отношении мраморных домов, находившихся прямо перед нами, которые
заложили начало Большого Дворца. То, что я теперь видел собственными
глазами, не очень-то согласовывалось с планами фундаментов, которые я
запомнил, обучаясь в Гарварде, но, разумеется, тот Константинополь,
который я там изучал, был более поздним, более великим городом, он был
городом, принадлежавшим эпохе, наступившей после правления императора
Юстиниана, а сейчас я стоял в городе, который еще только зарождался.
Мы направились в сторону, противоположную проливу, из района дворцов
- в жилой район, где дома богачей с фасадами без окон и обширными задними
дворами как попало располагались между лачугами бедняков с крышами из
камыша. А затем мы вышли на Месу - главную улицу, на которой происходили
все торжественные церемонии и вдоль которой располагались сводчатые
галереи лавок, а сегодня, в честь крещения наследника, стены домов были
убраны шелковыми портьерами с золотыми вышивками.
Здесь собрались все жители Византии и в предвкушении грандиозного
шествия заполнили пространство вдоль стен так, что яблоку некуда было
упасть. Во всю торговали едой многочисленные харчевни; в воздухе стоял
смачный запах жареной говядины и тушеной баранины; всюду, куда только не
проникал наш взгляд, стояли прилавки, заполненные сырами, орехами,
незнакомыми для нас фруктами. Одна из девчонок-немок заявила, что она
проголодалась. Капистрано в ответ рассмеялся и купил для нас целый вертел
с бараньей тушей, расплатившись за него блестящими медными монетами, за
которые нумизматы отдали бы целое состояние. Какой-то одноглазый мужчина
продал нам вина из огромной холодной амфоры, позволив нам пить прямо из
черпака. Как только и для других торговцев поблизости стало очевидным, что
мы являемся для них весьма щедрыми потенциальными покупателями, они толпою
окружили нас, предлагая сувениры, сладости, весьма старые на вид яйца,
сваренные вкрутую, жаровни с солеными орешками, подносы с разнообразными
органами животных, включая глазные яблоки и те, что болтаются между задних
ног.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
снова очутились в здании, в котором размещалась Служба Времени.
После завтрака мы занялись своим одеянием: длинными шелковыми
туниками, римскими сандалиями, легкими плащами. Капистрано торжественно
вручил мне мой таймер. Теперь я уже хорошо натренировался в пользовании
им. Я просунул его себе под пояс и ощутил, как вызывающий головокружение
поток энергии начал уже меня захлестывать, как пришло сознание, что теперь
я волен переправить себя в какую только мне заблагорассудится эпоху, что я
уже никому не подотчетен до тех пор, пока строго блюду не только в своих
действиях, но и в мыслях, священную неприкосновенность нынешнего времени.
Капистрано подмигнул мне.
- Вверх по линии, - сказал он.
- Вверх по линии, - повторил я.
Мы направились навстречу своим восьмерым туристам.
20
Место старта при прохождение маршрута "Византия" почти всегда одно и
то же: площадь перед Айя-Софией. Чувствуя себя несколько глуповато в своих
одеяниях, мы приехали сюда автобусом, прибывшим за нами примерно в десять
утра. Более традиционные туристы, находящиеся здесь только для того, чтобы
поглазеть на современный Стамбул, сновали, сбившись в небольшие стада,
между этим величественным храмом и расположенной поблизости мечетью
султана Ахмеда. Капистрано и я удостоверились в том, что таймеры у всех на
надлежащих местах и что правила, которых следует придерживаться при
совершении путешествий во времени, должным образом вдолблены в черепа
наших восьми туристов.
Нашу группу составляла пара очень приятных молодых людей из Лондона,
пара незамужних учительниц из Германии и двух пожилых семейных пар из
Америки. Все прошли гипнокурс обучения византийскому варианту греческого
языка и в течение следующих шестидесяти дней будут владеть им в таком же
совершенстве, как и своим родным языком, однако Капистрано и мне пришлось
еще раз напомнить американцам и одной из немок, чтобы они говорили только
на нем.
После чего все совершили прыжок.
Я испытал на какое-то мгновение ощущение потери пространства и
времени, которое всегда сопровождает перемещение вверх по линии. Затем я
взял себя в руки и обнаружил, что я покинул Стамбул и прибыл в
Константинополь.
Константинополь меня не разочаровал.
Исчезла грязь. Исчезли минареты. Исчезли мечети. Исчезли турки.
Небо было голубым, воздух чистым и приятным. Мы стояли посреди
огромной площади Августеума, спиной к Айя-Софии. Справа от меня, где
должно было располагаться серое невзрачное здание какой-то конторы,
раскинулись обширные поля. Впереди, там, где должна была находиться синяя
фантазия мечети султана Ахмеда, я увидел беспорядочное скопление невысоких
дворцов из мрамора. Чуть поодаль громоздилась одна из трибун ипподрома. По
просторной площади медленно прохаживались фигуры в ярких одеяниях, будто
только что сошедшие с византийских мозаик.
Я быстро повернулся, чтобы впервые увидеть Айя-Софию без
сопровождающих ее минаретов.
Никакой Айя-Софии у меня за спиной не оказалось!
На этом, столь знакомом месте, я увидел только обугленные развалины
незнакомой мне прямоугольной базилики. Каменные стены ее продолжали
стоять, но могли в любую минуту обрушиться; крыши не было. В тени фасада
дремали три стражника. Я совсем растерялся.
Из состояния полной прострации меня вывел монотонный голос
Капистрано.
- Мы совершили перемещение вверх по линии на шестнадцать столетий. На
дворе 408 год; вскоре мы увидим процессию, направляющуюся к месту крещения
сына императора Аркадия, который через какое-то время станет править,
приняв имя Феодосия Второго. Позади нас, на том месте, где расположен
знаменитый храм Айя-София, виднеются развалины базилики, возведенной во
время правления императора Констанция, сына Константина Великого и
открытой для богослужений 15 декабря 360 года. Это здание было сожжено 20
июня 404 года, во время одного из восстаний, и, как вы в том можете сами
убедиться, реконструкция его еще не началась. Церковь эта будет
восстановлена через примерно тридцать лет вниз по линии при императоре
Феодосии Втором и вы еще ее увидите на нашей следующей остановке. Давайте
пройдем вот сюда.
Я последовал за ним, находясь как бы во сне, чувствуя себя таким же
простым туристом, как наши восемь подопечных. Всю работу взял на себя
Капистрано. Он, хотя и поверхностно, но достаточно исчерпывающе просветил
нас в отношении мраморных домов, находившихся прямо перед нами, которые
заложили начало Большого Дворца. То, что я теперь видел собственными
глазами, не очень-то согласовывалось с планами фундаментов, которые я
запомнил, обучаясь в Гарварде, но, разумеется, тот Константинополь,
который я там изучал, был более поздним, более великим городом, он был
городом, принадлежавшим эпохе, наступившей после правления императора
Юстиниана, а сейчас я стоял в городе, который еще только зарождался.
Мы направились в сторону, противоположную проливу, из района дворцов
- в жилой район, где дома богачей с фасадами без окон и обширными задними
дворами как попало располагались между лачугами бедняков с крышами из
камыша. А затем мы вышли на Месу - главную улицу, на которой происходили
все торжественные церемонии и вдоль которой располагались сводчатые
галереи лавок, а сегодня, в честь крещения наследника, стены домов были
убраны шелковыми портьерами с золотыми вышивками.
Здесь собрались все жители Византии и в предвкушении грандиозного
шествия заполнили пространство вдоль стен так, что яблоку некуда было
упасть. Во всю торговали едой многочисленные харчевни; в воздухе стоял
смачный запах жареной говядины и тушеной баранины; всюду, куда только не
проникал наш взгляд, стояли прилавки, заполненные сырами, орехами,
незнакомыми для нас фруктами. Одна из девчонок-немок заявила, что она
проголодалась. Капистрано в ответ рассмеялся и купил для нас целый вертел
с бараньей тушей, расплатившись за него блестящими медными монетами, за
которые нумизматы отдали бы целое состояние. Какой-то одноглазый мужчина
продал нам вина из огромной холодной амфоры, позволив нам пить прямо из
черпака. Как только и для других торговцев поблизости стало очевидным, что
мы являемся для них весьма щедрыми потенциальными покупателями, они толпою
окружили нас, предлагая сувениры, сладости, весьма старые на вид яйца,
сваренные вкрутую, жаровни с солеными орешками, подносы с разнообразными
органами животных, включая глазные яблоки и те, что болтаются между задних
ног.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83