Но в конце концов все-таки добрались до Византии в количестве
около тридцати тысяч.
- Кто же из них Петр Пустынник? - спросила самая шумливая из всех
членов группы, находящаяся в самом соку, незамужняя дама из Де-Мойна по
имени Мэрдж Хефферин.
Я взглянул на часы.
- Вы увидите его через полторы минуты. Алексей послал двоих своих
сановников пригласить Петра ко двору. Он хочет, чтобы Петр и его сброд
подождали под Константинополем, пока не прибудут сюда феодалы и рыцари,
поскольку эти люди, безусловно, будут истреблены турками, если вступят на
территорию Малой Азии без соответствующего воинского сопровождения.
Смотрите - вот он, Петр.
Из толпы отделились двое, щегольски выряженных, знатных византийцев,
сжавших губы с таким видом, будто они не менее сильно желали закрыть и
свои носы. Между ними шествовал грязный, босоногий, весь заросший, похожий
на гнома мужичонка с горящими фанатичным огнем глазами и изрытым оспой
худым, как щепка, лицом.
- Петр Пустынник, - сказал я, - направляется на аудиенцию к
императору.
Мы шунтировались вперед на три дня. Народное ополчение уже внутри
Константинополя и превращает город Алексея в сущий ад.
Довольно много домов уже объяты пламенем. Десять крестоносцев
взобрались на самый верх одной из церквей и стали сдирать свинец с ее
куполов для перепродажи. На наших глазах целая свора благочестивых
паломников Петра раздела донага и изнасиловала аристократического вида
византийскую женщину, едва она вышла из дверей Айя-Софии.
- Алексей, - сказал я, - допустил грубый просчет, пустив этот сброд
внутрь города. Теперь он пытается договориться о том, чтобы переправить их
на другую сторону пролива Босфора, предоставив им бесплатно транспортные
средства, которые в состоянии перевезти их на малоазиатский берег.
Переправа будет организована с 6 августа. Крестоносцы начнут с того, что
устроят массовую резню в византийских поселениях, расположенных в западной
части Малой Азии. Затем они нападут на турок и будут почти полностью ими
истреблены. Будь у нас свободное время, я переправил бы вас вниз по линии
в 1097 год, где вы могли бы увидеть горы костей, валяющихся вдоль основной
дороги, по которой двигались крестоносцы. Вот что случилось, в конце
концов, с народным ополчением. А тем временем уже начали свой дальний путь
профессионалы, так что давайте теперь поглядим на них.
Я рассказал своим туристам о четырех армиях крестоносцев: рыцарском
войске Раймонда Тулузского, рыцарском войске графа Нормандского Роберта,
рыцарском войске Боэмунда и Танкреда и рыцарском войске Готфрида
Бульонского, Евстафия из Болоньи и Балдуина Лотарингского. Некоторые из
моих подопечных заранее прочитали в учебниках историю крестовых походов и
теперь кивали, слыша уже знакомые им имена.
Мы шунтировались в последнюю неделю 1096 года.
- Алексей, - сказал я, - наученный горьким опытом приема народного
ополчения, делает все возможное, чтобы не допустить длительного пребывания
крестоносцев в Константинополе. Они - с этим он ничего не мог поделать -
все равно должны были пересечь территорию Византийской империи на своем
пути в Святую Землю, но он намеревался поторопить их, и еще заставить их
вождей присягнуть ему прежде, чем он их примет.
Мы видели, как войско Готфрида Бульонского разбило палаточный лагерь
у самых стен Константинополя, как сновали из города в лагерь и обратно
многочисленные посланники: Алексей требует от рыцарей принять присягу,
Готфрид наотрез отказывается. Самым тщательным образом монтируя эпизоды, я
"перекрыл" четыре месяца менее, чем за час, показав, как нарастает
недоверие и враждебность во взаимоотношениях между
христианами-крестоносцами и христианской Византией, которые, как
первоначально предполагалось, должны были сотрудничать в деле освобождения
Святой Земли. Готфрид все еще отказывался присягнуть императору. В ответ
Алексей не только наглухо запер перед крестоносцами ворота в
Константинополь, но и заблокировал их лагерь, пытаясь, взять их измором,
вынудить отойти от города. Балдуин Лотарингский начал делать набеги на
пригороды Константинополя; Готфрид взял в плен отряд византийских солдат и
всех их предал смерти прямо перед городскими стенами. Наконец 2 апреля
крестоносцы начали систематическую осаду города.
- Заметьте, - сказал я, - с какой легкостью византийцы прогонят их от
стен Константинополя. Алексей, потеряв терпение, послал в бой лучшие свои
войска. Крестоносцы, пока еще не привыкшие к согласованным действиям,
бежали с поля боя. В пасхальное воскресенье Готфрид и Балдуин подчинились
и присягнули Алексею. Теперь все улажено. Император задает в честь
крестоносцев пир в Константинополе, а затем быстро переправляет их через
Босфор. Он знает, что через несколько дней прибудет еще одно войско
крестоносцев - на сей раз под командованием Боэмунда и Танкреда.
Мэрдж Хефферин издала сдавленный стон при упоминании этих имен. Это
должно было послужить мне предостережением, но я не обратил на нее
особенного внимания.
Мы прошмыгнули вниз по линии до 10 апреля поглазеть на еще один отряд
крестоносцев. Вновь тысячи рыцарей стали лагерем у стен Константинополя.
Они высокомерно прогуливались прямо в кольчугах или в дорогих свободных
одеяниях, наброшенных поверх доспехов, и забавлялись тем, что шлепали друг
друга по плечам и бокам своими мечами или секирами, когда им становилось
совсем невмоготу от скуки.
- Кто из них Боэмунд? - спросила Мэрдж Хефферин.
Я присмотрелся к рядам рыцарей.
- Вон он, - сказал я.
- О-о-о-о-о!
Боэмунд в самом деле выглядел очень впечатляюще. Почти двухметрового
роста, настоящий великан для своей эпохи, он прямо-таки подавлял своим
физическим могуществом всех, кто его окружал. Широкоплечий, с огромной
грудью, с коротко подстриженными волосами. Кожа у него была необыкновенно
бледной; манера держаться - чванливая и самодовольная. Боэмунд - очень
мрачная личность, человек жестокий и беспощадный.
К тому же он был гораздо умнее других предводителей. Не желая
пускаться в бесконечные перебранки с Алексеем, Боэмунд присягнул ему сразу
же. Клятвы для него были не более, чем пустые слова. Глупостью терять
время на пустопорожние споры с византийцами, когда он собирался покорить
целые империи в Азии. Таким образом, Боэмунд сразу же добился пропуска в
Константинополь. Я подвел свою группу к воротам, через которые он входил
со своими рыцарями в город, чтобы можно было с более близкого расстояния
поглядеть на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
около тридцати тысяч.
- Кто же из них Петр Пустынник? - спросила самая шумливая из всех
членов группы, находящаяся в самом соку, незамужняя дама из Де-Мойна по
имени Мэрдж Хефферин.
Я взглянул на часы.
- Вы увидите его через полторы минуты. Алексей послал двоих своих
сановников пригласить Петра ко двору. Он хочет, чтобы Петр и его сброд
подождали под Константинополем, пока не прибудут сюда феодалы и рыцари,
поскольку эти люди, безусловно, будут истреблены турками, если вступят на
территорию Малой Азии без соответствующего воинского сопровождения.
Смотрите - вот он, Петр.
Из толпы отделились двое, щегольски выряженных, знатных византийцев,
сжавших губы с таким видом, будто они не менее сильно желали закрыть и
свои носы. Между ними шествовал грязный, босоногий, весь заросший, похожий
на гнома мужичонка с горящими фанатичным огнем глазами и изрытым оспой
худым, как щепка, лицом.
- Петр Пустынник, - сказал я, - направляется на аудиенцию к
императору.
Мы шунтировались вперед на три дня. Народное ополчение уже внутри
Константинополя и превращает город Алексея в сущий ад.
Довольно много домов уже объяты пламенем. Десять крестоносцев
взобрались на самый верх одной из церквей и стали сдирать свинец с ее
куполов для перепродажи. На наших глазах целая свора благочестивых
паломников Петра раздела донага и изнасиловала аристократического вида
византийскую женщину, едва она вышла из дверей Айя-Софии.
- Алексей, - сказал я, - допустил грубый просчет, пустив этот сброд
внутрь города. Теперь он пытается договориться о том, чтобы переправить их
на другую сторону пролива Босфора, предоставив им бесплатно транспортные
средства, которые в состоянии перевезти их на малоазиатский берег.
Переправа будет организована с 6 августа. Крестоносцы начнут с того, что
устроят массовую резню в византийских поселениях, расположенных в западной
части Малой Азии. Затем они нападут на турок и будут почти полностью ими
истреблены. Будь у нас свободное время, я переправил бы вас вниз по линии
в 1097 год, где вы могли бы увидеть горы костей, валяющихся вдоль основной
дороги, по которой двигались крестоносцы. Вот что случилось, в конце
концов, с народным ополчением. А тем временем уже начали свой дальний путь
профессионалы, так что давайте теперь поглядим на них.
Я рассказал своим туристам о четырех армиях крестоносцев: рыцарском
войске Раймонда Тулузского, рыцарском войске графа Нормандского Роберта,
рыцарском войске Боэмунда и Танкреда и рыцарском войске Готфрида
Бульонского, Евстафия из Болоньи и Балдуина Лотарингского. Некоторые из
моих подопечных заранее прочитали в учебниках историю крестовых походов и
теперь кивали, слыша уже знакомые им имена.
Мы шунтировались в последнюю неделю 1096 года.
- Алексей, - сказал я, - наученный горьким опытом приема народного
ополчения, делает все возможное, чтобы не допустить длительного пребывания
крестоносцев в Константинополе. Они - с этим он ничего не мог поделать -
все равно должны были пересечь территорию Византийской империи на своем
пути в Святую Землю, но он намеревался поторопить их, и еще заставить их
вождей присягнуть ему прежде, чем он их примет.
Мы видели, как войско Готфрида Бульонского разбило палаточный лагерь
у самых стен Константинополя, как сновали из города в лагерь и обратно
многочисленные посланники: Алексей требует от рыцарей принять присягу,
Готфрид наотрез отказывается. Самым тщательным образом монтируя эпизоды, я
"перекрыл" четыре месяца менее, чем за час, показав, как нарастает
недоверие и враждебность во взаимоотношениях между
христианами-крестоносцами и христианской Византией, которые, как
первоначально предполагалось, должны были сотрудничать в деле освобождения
Святой Земли. Готфрид все еще отказывался присягнуть императору. В ответ
Алексей не только наглухо запер перед крестоносцами ворота в
Константинополь, но и заблокировал их лагерь, пытаясь, взять их измором,
вынудить отойти от города. Балдуин Лотарингский начал делать набеги на
пригороды Константинополя; Готфрид взял в плен отряд византийских солдат и
всех их предал смерти прямо перед городскими стенами. Наконец 2 апреля
крестоносцы начали систематическую осаду города.
- Заметьте, - сказал я, - с какой легкостью византийцы прогонят их от
стен Константинополя. Алексей, потеряв терпение, послал в бой лучшие свои
войска. Крестоносцы, пока еще не привыкшие к согласованным действиям,
бежали с поля боя. В пасхальное воскресенье Готфрид и Балдуин подчинились
и присягнули Алексею. Теперь все улажено. Император задает в честь
крестоносцев пир в Константинополе, а затем быстро переправляет их через
Босфор. Он знает, что через несколько дней прибудет еще одно войско
крестоносцев - на сей раз под командованием Боэмунда и Танкреда.
Мэрдж Хефферин издала сдавленный стон при упоминании этих имен. Это
должно было послужить мне предостережением, но я не обратил на нее
особенного внимания.
Мы прошмыгнули вниз по линии до 10 апреля поглазеть на еще один отряд
крестоносцев. Вновь тысячи рыцарей стали лагерем у стен Константинополя.
Они высокомерно прогуливались прямо в кольчугах или в дорогих свободных
одеяниях, наброшенных поверх доспехов, и забавлялись тем, что шлепали друг
друга по плечам и бокам своими мечами или секирами, когда им становилось
совсем невмоготу от скуки.
- Кто из них Боэмунд? - спросила Мэрдж Хефферин.
Я присмотрелся к рядам рыцарей.
- Вон он, - сказал я.
- О-о-о-о-о!
Боэмунд в самом деле выглядел очень впечатляюще. Почти двухметрового
роста, настоящий великан для своей эпохи, он прямо-таки подавлял своим
физическим могуществом всех, кто его окружал. Широкоплечий, с огромной
грудью, с коротко подстриженными волосами. Кожа у него была необыкновенно
бледной; манера держаться - чванливая и самодовольная. Боэмунд - очень
мрачная личность, человек жестокий и беспощадный.
К тому же он был гораздо умнее других предводителей. Не желая
пускаться в бесконечные перебранки с Алексеем, Боэмунд присягнул ему сразу
же. Клятвы для него были не более, чем пустые слова. Глупостью терять
время на пустопорожние споры с византийцами, когда он собирался покорить
целые империи в Азии. Таким образом, Боэмунд сразу же добился пропуска в
Константинополь. Я подвел свою группу к воротам, через которые он входил
со своими рыцарями в город, чтобы можно было с более близкого расстояния
поглядеть на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83