Может быть, сам
этот разговор был частью проверки моей квалификации. Похоже было на то,
что начальство хочет убедиться, достаточно ли у меня уже смелости, чтобы
совершать прыжки на собственный страх и риск.
Протопопулос прямо-таки пожирал меня глазами, дожидаясь ответа.
- По зрелому размышлению, - произнес я, - я решил, что не стоит
упускать шанс немножко попрыгать и самому. Почему бы, в таком случае, мне
не взглянуть на Стамбул - столицу Османской империи?
- В составе туристской группы?
- Зачем? В одиночку, - сказал я.
23
Вот так-то я и решился смело броситься в незнакомое наперекор
парадоксу разрыва последовательности времени.
Однако сначала мне пришлось отправиться в гардеробную. Мне нужны были
одеяния, подходящие для посещения Стамбула в различные эпохи, начиная с
шестнадцатого столетия и кончая девятнадцатым. Вместо того, чтобы снабдить
меня широким выбором одежд, которые бы соответствовали меняющейся от эпохи
к эпохе моде, мне всучили универсальное для любого времени мусульманское
облачение: простую белую свободную одежду, неопределенного вида сандалии,
длинноволосый парик и плохо ухоженную густую бороду молодого мужчины. Зато
меня щедро снабдили карманными деньгами в широком ассортименте - понемногу
всего, что только могло ходить в обращении в средневековой Турции, включая
несколько византов времен греческого господства, разнообразнейшие монеты,
чеканка которых производилась султанами, и немалое количество венецианских
золотых монет. Все это было помещено в специальный пояс для наличности,
который я одел на себя чуть повыше таймера. Монеты разных эпох были
отделены одни от других и распределены слева направо по нарастающему счету
столетий, чтобы исключить неприятности, которые могли у меня возникнуть,
если бы мне случилось платить динаром восемнадцатого века на базарной
площади шестнадцатого столетия.
Монеты также предоставлялись бесплатно - Служба Времени сама
производила непрерывную перекачку имеющей хождение валюты между временем
нынешним и временами тогдашними с целью обеспечения ею своего же
собственного персонала. Курьер, желавший провести свой отпуск в прошлом,
мог подать заявку на получение любой, в разумных пределах, суммы для
покрытия собственных расходов. Для Службы Времени они были не более, чем
игральными фишками, бесконечно обмениваемыми одни на другие. Мне нравится
такая система.
Прежде, чем отбыть, я еще прошел гипнокурс турецкого и арабского
языков. Отдел спецзаявок быстренько сфабриковал для меня фальшивое
прикрытие, которое не вызвало бы подозрений ни в одну из эпох, которые я
намеревался посетить: если меня спросят, я буду отвечать, что я
португалец, похищенный в Западном Средиземноморье алжирскими пиратами в
возрасте десяти лет, а затем воспитанный в мусульманской вере в Алжире.
Этим можно было объяснить погрешности моего произношения и смутные
представления в отношении происхождения. Если бы даже произошло самое
невероятное, и на беду мне попался бы настоящий португалец, я мог просто
сослаться на то, что я практически ничего не помню о своей жизни в
Лиссабоне и позабыл имена своих родителей. Если я не буду открывать рта,
буду молиться в сторону Мекки пять раз в день и постараюсь не соваться
куда не следует, я вряд ли могу влипнуть во что-нибудь серьезное.
(Разумеется, если бы случилась настоящая беда со мной, всегда оставалась
возможность спастись при помощи собственного таймера, но в Службе Времени
такое поведение расценивается как трусливое и крайне нежелательное, так
как внезапное исчезновение на глазах людей прошлого могло вызвать у них
мысли о волшебстве и способствовать развитию суеверий).
На приготовления у меня ушло полтора дня. Только после этого мне
сказали, что я могу совершить прыжок. Я отрегулировал свой таймер на 500
год до нынешнего времени, выбрав эпоху наугад, и шунтировался.
В Стамбул прошлого я прибыл 14 августа 1559 года в полдесятого
вечера. Тогда там правил великий султан Сулейман Первый, но правление его
уже близилось к концу. Турецкие войска угрожали спокойствию Европы,
Стамбул ломился от награбленных сокровищ. Душа моя не лежала к этому
городу, так как была очарована великолепием Константинополя времен
Юстиниана и Алексея. Но такое мое отношение скорее всего объяснялось чисто
личными мотивами и предопределялось моим происхождением, характером обмена
веществ моего организма и историческими пристрастиями. Если же отбросить
субъективные ощущения, приходилось признать, что Стамбул Сулеймана был на
самом деле городом из городов.
Я провел полдня, бродя по его улицам. Добрый час я любовался
строительством прелестной мечети, надеясь, что это и есть Сулеймания,
однако позже, в этот же день, я нашел настоящую Сулейманию, новенькую с
иголочки и сверкающую всем многоцветьем красок под лучами яркого
полуденного солнца. Я совершил специальное паломничество, тайком
сверившись с картой, которую контрабандой проволок с собою вверх по линии,
к мечети султана Мехмеда-Завоевателя, разрушенной впоследствии
землетрясением 1766 года. Оказалось, что игра стоила свеч, и я совсем не
зря отмахал лишние несколько километров. К середине дня, после того, как я
посмотрел на превращенную в мечеть Айя-Софию и унылые развалины Большого
Дворца византийских императоров, находившиеся по другую сторону площади
перед бывшим православным храмом (мечеть султана Ахмеда будет возведена на
этом месте через пятьдесят лет вниз по линии), я вышел к крытому рынку,
рассчитывая приобрести несколько мелких безделушек в качестве сувениров,
и, когда я прошел внутрь не более, чем на десять шагов, мне на глаза
попался возлюбленный мой гуру, чернокожий Сэм!
Представьте себе только - насколько ничтожна вероятность такой
встречи! Имея в своем распоряжении тысячи лет, где можно странствовать,
сколько только твоя душа пожелает, двое отправляются провести свободное
время в один и тот же день одного и того же года в одном и том же городе,
да еще и встречаются под одной и той же крышей!
Он был в традиционном облачении мавра, как будто только что сбежал с
представления "Отелло". Я никак не мог ошибиться, приняв за него
кого-нибудь другого. Он был на голову выше всех окружающих, и его черная,
как смоль, кожа резко контрастировала с белыми одеждами. Я поспешил к
нему.
- Сэм! - закричал я. - Сэм, негодник ты старый, какая удача -
повстречаться с тобою ЗДЕСЬ!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
этот разговор был частью проверки моей квалификации. Похоже было на то,
что начальство хочет убедиться, достаточно ли у меня уже смелости, чтобы
совершать прыжки на собственный страх и риск.
Протопопулос прямо-таки пожирал меня глазами, дожидаясь ответа.
- По зрелому размышлению, - произнес я, - я решил, что не стоит
упускать шанс немножко попрыгать и самому. Почему бы, в таком случае, мне
не взглянуть на Стамбул - столицу Османской империи?
- В составе туристской группы?
- Зачем? В одиночку, - сказал я.
23
Вот так-то я и решился смело броситься в незнакомое наперекор
парадоксу разрыва последовательности времени.
Однако сначала мне пришлось отправиться в гардеробную. Мне нужны были
одеяния, подходящие для посещения Стамбула в различные эпохи, начиная с
шестнадцатого столетия и кончая девятнадцатым. Вместо того, чтобы снабдить
меня широким выбором одежд, которые бы соответствовали меняющейся от эпохи
к эпохе моде, мне всучили универсальное для любого времени мусульманское
облачение: простую белую свободную одежду, неопределенного вида сандалии,
длинноволосый парик и плохо ухоженную густую бороду молодого мужчины. Зато
меня щедро снабдили карманными деньгами в широком ассортименте - понемногу
всего, что только могло ходить в обращении в средневековой Турции, включая
несколько византов времен греческого господства, разнообразнейшие монеты,
чеканка которых производилась султанами, и немалое количество венецианских
золотых монет. Все это было помещено в специальный пояс для наличности,
который я одел на себя чуть повыше таймера. Монеты разных эпох были
отделены одни от других и распределены слева направо по нарастающему счету
столетий, чтобы исключить неприятности, которые могли у меня возникнуть,
если бы мне случилось платить динаром восемнадцатого века на базарной
площади шестнадцатого столетия.
Монеты также предоставлялись бесплатно - Служба Времени сама
производила непрерывную перекачку имеющей хождение валюты между временем
нынешним и временами тогдашними с целью обеспечения ею своего же
собственного персонала. Курьер, желавший провести свой отпуск в прошлом,
мог подать заявку на получение любой, в разумных пределах, суммы для
покрытия собственных расходов. Для Службы Времени они были не более, чем
игральными фишками, бесконечно обмениваемыми одни на другие. Мне нравится
такая система.
Прежде, чем отбыть, я еще прошел гипнокурс турецкого и арабского
языков. Отдел спецзаявок быстренько сфабриковал для меня фальшивое
прикрытие, которое не вызвало бы подозрений ни в одну из эпох, которые я
намеревался посетить: если меня спросят, я буду отвечать, что я
португалец, похищенный в Западном Средиземноморье алжирскими пиратами в
возрасте десяти лет, а затем воспитанный в мусульманской вере в Алжире.
Этим можно было объяснить погрешности моего произношения и смутные
представления в отношении происхождения. Если бы даже произошло самое
невероятное, и на беду мне попался бы настоящий португалец, я мог просто
сослаться на то, что я практически ничего не помню о своей жизни в
Лиссабоне и позабыл имена своих родителей. Если я не буду открывать рта,
буду молиться в сторону Мекки пять раз в день и постараюсь не соваться
куда не следует, я вряд ли могу влипнуть во что-нибудь серьезное.
(Разумеется, если бы случилась настоящая беда со мной, всегда оставалась
возможность спастись при помощи собственного таймера, но в Службе Времени
такое поведение расценивается как трусливое и крайне нежелательное, так
как внезапное исчезновение на глазах людей прошлого могло вызвать у них
мысли о волшебстве и способствовать развитию суеверий).
На приготовления у меня ушло полтора дня. Только после этого мне
сказали, что я могу совершить прыжок. Я отрегулировал свой таймер на 500
год до нынешнего времени, выбрав эпоху наугад, и шунтировался.
В Стамбул прошлого я прибыл 14 августа 1559 года в полдесятого
вечера. Тогда там правил великий султан Сулейман Первый, но правление его
уже близилось к концу. Турецкие войска угрожали спокойствию Европы,
Стамбул ломился от награбленных сокровищ. Душа моя не лежала к этому
городу, так как была очарована великолепием Константинополя времен
Юстиниана и Алексея. Но такое мое отношение скорее всего объяснялось чисто
личными мотивами и предопределялось моим происхождением, характером обмена
веществ моего организма и историческими пристрастиями. Если же отбросить
субъективные ощущения, приходилось признать, что Стамбул Сулеймана был на
самом деле городом из городов.
Я провел полдня, бродя по его улицам. Добрый час я любовался
строительством прелестной мечети, надеясь, что это и есть Сулеймания,
однако позже, в этот же день, я нашел настоящую Сулейманию, новенькую с
иголочки и сверкающую всем многоцветьем красок под лучами яркого
полуденного солнца. Я совершил специальное паломничество, тайком
сверившись с картой, которую контрабандой проволок с собою вверх по линии,
к мечети султана Мехмеда-Завоевателя, разрушенной впоследствии
землетрясением 1766 года. Оказалось, что игра стоила свеч, и я совсем не
зря отмахал лишние несколько километров. К середине дня, после того, как я
посмотрел на превращенную в мечеть Айя-Софию и унылые развалины Большого
Дворца византийских императоров, находившиеся по другую сторону площади
перед бывшим православным храмом (мечеть султана Ахмеда будет возведена на
этом месте через пятьдесят лет вниз по линии), я вышел к крытому рынку,
рассчитывая приобрести несколько мелких безделушек в качестве сувениров,
и, когда я прошел внутрь не более, чем на десять шагов, мне на глаза
попался возлюбленный мой гуру, чернокожий Сэм!
Представьте себе только - насколько ничтожна вероятность такой
встречи! Имея в своем распоряжении тысячи лет, где можно странствовать,
сколько только твоя душа пожелает, двое отправляются провести свободное
время в один и тот же день одного и того же года в одном и том же городе,
да еще и встречаются под одной и той же крышей!
Он был в традиционном облачении мавра, как будто только что сбежал с
представления "Отелло". Я никак не мог ошибиться, приняв за него
кого-нибудь другого. Он был на голову выше всех окружающих, и его черная,
как смоль, кожа резко контрастировала с белыми одеждами. Я поспешил к
нему.
- Сэм! - закричал я. - Сэм, негодник ты старый, какая удача -
повстречаться с тобою ЗДЕСЬ!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83