В ушах еще звучал голос Хуана: «Кит, вытри руки и погляди, как там у Алисы кофе». Ничего приятнее он в жизни не слышал. Ему хотелось что-то сделать для Хуана. Он выжал Причардам апельсины, подал кофе, а теперь пытался одновременно следить за гренками и сбивать яйца.
Мистер Причард сказал:
— Давайте все закажем болтушку. Так им будет проще. Мне можно подать на сковородке, и сделайте посуше.
— Хорошо, — сказал Прыщ. Сковорода у него перекалилась, и яичница скворчала и трещала, распространяя запах мокрых куриных перьев, который сопутствует чрезмерно быстрой жарке.
Милдред закинула ногу на ногу, и подол юбки затянулся под колено, так что с противоположной от Прыща стороны оно, наверно, оголилось. Он хотел зайти с той стороны и посмотреть. Его узкие глаза без конца шныряли туда — ухватить что можно. Только чтобы не заметила, как он смотрит ей на ноги. Он все рассчитал в уме. Если она не опустит ногу, он пойдет подавать яичницу, а через руку повесит салфетку. Потом, когда он поставит тарелки, он зайдет за их стол шага на четыре и как бы случайно салфетку уронит. Он наклонится, посмотрит из-под локтя и тогда сможет увидеть ногу Милдред.
Он приготовил салфетку и мешал, торопил яичницу, пока Милдред не переменила позу. Ворошил яичницу. Яичница уже пригорела, а Прыщ загребал только по верху, чтобы не содрать со дна корку. Чад от горевших яиц наполнил закусочную. Милдред подняла взгляд и заметила огонек в глазах Прыща. Она посмотрела вниз, увидела, как задралась юбка, и одернула ее. Прыщ следил за ней исподтишка. Он понял, что попался, и щеки у него вспыхнули.
Темный дым поднялся над яичницей, а над гренками поднялся синий дым. Хуан тихо вышел из спальни и принюхался.
— Господи боже, — сказал он, — что ты делаешь, Кит?
— Хотел помочь, — смущенно ответил Прыщ.
Хуан улыбнулся.
— Спасибо, конечно, но лучше бы ты не жарил. — Он подошел к газовой плите, снял сковороду с горелой яичницей, сунул в раковину и пустил воду. Яичница зашипела и забулькала, потом обиженно стихла. Хуан сказал:
— Кит, поди попробуй завести машину. Если не схватывает, подсос не трогай. Только зальешь. Если сразу не заведется, сними крышку распределителя и протри контакты. Могли отсыреть. Когда заведешь, несколько минут покрути на первой, а потом уже переключай, и пусть работает. Только смотри, чтобы он не стрясся с козел. На холостых — да?
Прыщ вытер руки.
— Масло сперва проверить, не уходит ли?
— Ага. Тебя учить не надо. Ага, взгляни. Утром на цапфе что-то было густо.
— Может быть, от тряски, — сказал Прыщ. Он забыл, как глядел на ногу Милдред. Он расцвел от похвалы Хуана.
— Кит, я не думаю, что он убежит, но все-таки ты за ним присматривай.
Прыщ подобострастно рассмеялся шутке хозяина и вышел на двор. Хуан поглядел в зал.
— Жена неважно себя чувствует, — сказал он. — Что прикажете? Еще кофе?
— Да, — сказал мистер Причард. — Молодой человек пытался изжарить яичницу, но сжег. Моя жена любит жидковатую…
— Если яйца свежие, — вставила его жена.
— Если яйца свежие, — повторил мистер Причард. — А я люблю посуше.
— Яйца свежие, да, — сказал Хуан. — Свежие, прямо со льда.
— Не уверена, что смогу съесть яйцо из холодильника, — сказала миссис Причард.
— Из холодильника, врать не буду.
— Я, пожалуй, обойдусь пончиком, — сказала миссис Причард.
— Я то же самое, — сказал мистер Причард.
Хуан открыто и с восхищением посмотрел на ноги Милдред. Она посмотрела на него. Он нехотя оторвал взгляд от ее ног, и в его черных глазах было столько удовольствия, столько откровенного восхищения, что она порозовела. В животе у нее стало тепло. Она ощутила электрический удар.
— А!.. — Она отвернулась. — Пожалуй, еще кофе. Ну, раз так, и пончик тоже.
— Пончиков осталось только два, — сказал Хуан. — Я подам два пончика и плюшку, а вы уже деритесь, кому что.
На дворе раздался рев автобуса и почти сразу перешел в тихое ворчание.
— Звук хороший, — сказал Хуан.
Из спальни тихо, чуть ли не крадучись, вышел Эрнест Хортон и осторожно прикрыл за собой дверь. Он подошел к мистеру Причарду и положил на стол шесть плоских коробочек.
— Пожалуйста, — сказал он, — шесть.
Мистер Причард вынул бумажник.
— Найдется сдача с двадцати? — спросил он.
— Нет.
— Можете разменять двадцать? — спросил он Хуана.
Хуан нажал кнопку на кассе и поднял плоскую гирьку из отделения с бумажными деньгами.
— Могу десятками.
— Годится, — сказал Эрнест Хортон, — Доллар у меня, кажется, есть. С вас — девять. — Он забрал десятку, а мистеру Причарду отдал доллар.
— Что тут? — спросила миссис Причард. Она взяла коробку, но мистер Причард выхватил ее.
— Не надо, — сказал он таинственно.
— Нет, что тут?
— Это мое дело, — игриво ответил мистер Причард. Скоро узнаешь.
— Ах, сюрприз?
— Совершенно верно. А девочки пусть не суют носик не в свое дело. — Мистер Причард, когда был настроен игриво, всегда называл жену «девочкой», и она машинально начинала ему подыгрывать.
— А когда девочки увидят хорошенький подарок?
— Потерпи, — сказал он, засовывая плоские коробки в боковой карман. Он хотел охрометь, когда представится удобный случай. И даже придумал один вариант. Нога у него так заболит, что он сам не сможет снять туфлю и носок. И попросит жену снять ему туфлю и носок. То-то у нее будет лицо, то-то будет смеху. Она обомрет, когда увидит больную ногу.
— Что там, Элиот? — спросила она немного сварливо.
— Узнаешь, имейте терпение, девочки. Слушайте, — обратился он к Эрнесту, — я тут придумал поворотик. Потом расскажу.
Эрнест сказал:
— Ага, вот так вот мир и движется. Вы придумали поворотик — и обеспечены. Ломать вы ничего не хотите. Только поворотик — лицовка, как говорят в Голливуде. Это про сценарий. Берете картину, которая имела кассу, и делаете лицовку — так, не чересчур… не чересчур, а в меру, и получаешь вещь.
— Справедливо замечено, — сказал мистер Причард. — Справедливо замечено, друг мой.
— Интересно с этими поворотиками, — сказал Эрнест. Он сел на табурет и закинул ногу на ногу. — Интересно, как можно обмануться в новой идее. Я, скажем, изобрел одну штуку и решил, что теперь могу посиживать да деньги считать — не тут-то было! Понимаете, много людей вроде меня разъезжают, и весь их гардероб в чемодане. А тут, например, съезд или какое-то из ряда вон свидание. И нужен смокинг. А для смокинга нужно много места, а наденете вы его раз-другой за всю поездку. Вот у меня и возникла идея. Положим, рассудил я, у вас есть хороший темный костюм — темно-синий, или почти черный, или маренго, и положим, к нему есть шелковые чехлы на лацканы, и ленты, которые пристегиваются к брюкам. Вечером вы наденете хороший костюм, натягиваете шелковые чехлы на лацканы, пристегиваете ленты к брючинам — и вы уже в смокинге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Мистер Причард сказал:
— Давайте все закажем болтушку. Так им будет проще. Мне можно подать на сковородке, и сделайте посуше.
— Хорошо, — сказал Прыщ. Сковорода у него перекалилась, и яичница скворчала и трещала, распространяя запах мокрых куриных перьев, который сопутствует чрезмерно быстрой жарке.
Милдред закинула ногу на ногу, и подол юбки затянулся под колено, так что с противоположной от Прыща стороны оно, наверно, оголилось. Он хотел зайти с той стороны и посмотреть. Его узкие глаза без конца шныряли туда — ухватить что можно. Только чтобы не заметила, как он смотрит ей на ноги. Он все рассчитал в уме. Если она не опустит ногу, он пойдет подавать яичницу, а через руку повесит салфетку. Потом, когда он поставит тарелки, он зайдет за их стол шага на четыре и как бы случайно салфетку уронит. Он наклонится, посмотрит из-под локтя и тогда сможет увидеть ногу Милдред.
Он приготовил салфетку и мешал, торопил яичницу, пока Милдред не переменила позу. Ворошил яичницу. Яичница уже пригорела, а Прыщ загребал только по верху, чтобы не содрать со дна корку. Чад от горевших яиц наполнил закусочную. Милдред подняла взгляд и заметила огонек в глазах Прыща. Она посмотрела вниз, увидела, как задралась юбка, и одернула ее. Прыщ следил за ней исподтишка. Он понял, что попался, и щеки у него вспыхнули.
Темный дым поднялся над яичницей, а над гренками поднялся синий дым. Хуан тихо вышел из спальни и принюхался.
— Господи боже, — сказал он, — что ты делаешь, Кит?
— Хотел помочь, — смущенно ответил Прыщ.
Хуан улыбнулся.
— Спасибо, конечно, но лучше бы ты не жарил. — Он подошел к газовой плите, снял сковороду с горелой яичницей, сунул в раковину и пустил воду. Яичница зашипела и забулькала, потом обиженно стихла. Хуан сказал:
— Кит, поди попробуй завести машину. Если не схватывает, подсос не трогай. Только зальешь. Если сразу не заведется, сними крышку распределителя и протри контакты. Могли отсыреть. Когда заведешь, несколько минут покрути на первой, а потом уже переключай, и пусть работает. Только смотри, чтобы он не стрясся с козел. На холостых — да?
Прыщ вытер руки.
— Масло сперва проверить, не уходит ли?
— Ага. Тебя учить не надо. Ага, взгляни. Утром на цапфе что-то было густо.
— Может быть, от тряски, — сказал Прыщ. Он забыл, как глядел на ногу Милдред. Он расцвел от похвалы Хуана.
— Кит, я не думаю, что он убежит, но все-таки ты за ним присматривай.
Прыщ подобострастно рассмеялся шутке хозяина и вышел на двор. Хуан поглядел в зал.
— Жена неважно себя чувствует, — сказал он. — Что прикажете? Еще кофе?
— Да, — сказал мистер Причард. — Молодой человек пытался изжарить яичницу, но сжег. Моя жена любит жидковатую…
— Если яйца свежие, — вставила его жена.
— Если яйца свежие, — повторил мистер Причард. — А я люблю посуше.
— Яйца свежие, да, — сказал Хуан. — Свежие, прямо со льда.
— Не уверена, что смогу съесть яйцо из холодильника, — сказала миссис Причард.
— Из холодильника, врать не буду.
— Я, пожалуй, обойдусь пончиком, — сказала миссис Причард.
— Я то же самое, — сказал мистер Причард.
Хуан открыто и с восхищением посмотрел на ноги Милдред. Она посмотрела на него. Он нехотя оторвал взгляд от ее ног, и в его черных глазах было столько удовольствия, столько откровенного восхищения, что она порозовела. В животе у нее стало тепло. Она ощутила электрический удар.
— А!.. — Она отвернулась. — Пожалуй, еще кофе. Ну, раз так, и пончик тоже.
— Пончиков осталось только два, — сказал Хуан. — Я подам два пончика и плюшку, а вы уже деритесь, кому что.
На дворе раздался рев автобуса и почти сразу перешел в тихое ворчание.
— Звук хороший, — сказал Хуан.
Из спальни тихо, чуть ли не крадучись, вышел Эрнест Хортон и осторожно прикрыл за собой дверь. Он подошел к мистеру Причарду и положил на стол шесть плоских коробочек.
— Пожалуйста, — сказал он, — шесть.
Мистер Причард вынул бумажник.
— Найдется сдача с двадцати? — спросил он.
— Нет.
— Можете разменять двадцать? — спросил он Хуана.
Хуан нажал кнопку на кассе и поднял плоскую гирьку из отделения с бумажными деньгами.
— Могу десятками.
— Годится, — сказал Эрнест Хортон, — Доллар у меня, кажется, есть. С вас — девять. — Он забрал десятку, а мистеру Причарду отдал доллар.
— Что тут? — спросила миссис Причард. Она взяла коробку, но мистер Причард выхватил ее.
— Не надо, — сказал он таинственно.
— Нет, что тут?
— Это мое дело, — игриво ответил мистер Причард. Скоро узнаешь.
— Ах, сюрприз?
— Совершенно верно. А девочки пусть не суют носик не в свое дело. — Мистер Причард, когда был настроен игриво, всегда называл жену «девочкой», и она машинально начинала ему подыгрывать.
— А когда девочки увидят хорошенький подарок?
— Потерпи, — сказал он, засовывая плоские коробки в боковой карман. Он хотел охрометь, когда представится удобный случай. И даже придумал один вариант. Нога у него так заболит, что он сам не сможет снять туфлю и носок. И попросит жену снять ему туфлю и носок. То-то у нее будет лицо, то-то будет смеху. Она обомрет, когда увидит больную ногу.
— Что там, Элиот? — спросила она немного сварливо.
— Узнаешь, имейте терпение, девочки. Слушайте, — обратился он к Эрнесту, — я тут придумал поворотик. Потом расскажу.
Эрнест сказал:
— Ага, вот так вот мир и движется. Вы придумали поворотик — и обеспечены. Ломать вы ничего не хотите. Только поворотик — лицовка, как говорят в Голливуде. Это про сценарий. Берете картину, которая имела кассу, и делаете лицовку — так, не чересчур… не чересчур, а в меру, и получаешь вещь.
— Справедливо замечено, — сказал мистер Причард. — Справедливо замечено, друг мой.
— Интересно с этими поворотиками, — сказал Эрнест. Он сел на табурет и закинул ногу на ногу. — Интересно, как можно обмануться в новой идее. Я, скажем, изобрел одну штуку и решил, что теперь могу посиживать да деньги считать — не тут-то было! Понимаете, много людей вроде меня разъезжают, и весь их гардероб в чемодане. А тут, например, съезд или какое-то из ряда вон свидание. И нужен смокинг. А для смокинга нужно много места, а наденете вы его раз-другой за всю поездку. Вот у меня и возникла идея. Положим, рассудил я, у вас есть хороший темный костюм — темно-синий, или почти черный, или маренго, и положим, к нему есть шелковые чехлы на лацканы, и ленты, которые пристегиваются к брюкам. Вечером вы наденете хороший костюм, натягиваете шелковые чехлы на лацканы, пристегиваете ленты к брючинам — и вы уже в смокинге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63