В галантерейной витрине была всякая всячина. Раскрашенные гипсовые собачки, стеклянные пистолетики с разноцветными конфетками, яркие куколки и затейливые деревянные шкатулки с засахаренными фруктами. Были лампы, чьи абажуры начинали вращаться при включении, так что лесные пожары горели и корабли плыли на всех парусах почти как в жизни. Эрнест Хортон стоял тут же и смотрел на витрину пренебрежительно. Он сказал мистеру Причарду:
— Я иногда думаю, что мне стоило бы открыть магазин новинок — одних новинок. Кое-что из этих старых вещиц выбрасывают на рынок годами — и никто не берет. А у моей компании — только перспективные товары, сплошь новые.
Мистер Причард кивнул.
— Это придает уверенности — когда работаешь в фирме и знаешь, что она ищущая, — сказал он. — Вот почему я думаю, что вам у нас понравится. Я смело могу утверждать, что мы ни на час не прекращаем поисков.
Эрнест сказал:
— Извините, я схожу за чемоданом. У меня есть вещичка, которая еще не поступила в продажу, но у торговцев пошла нарасхват. Пока только образцы. Может быть, и здесь получу заказ.
Он быстро вышел и притащил свой чемодан. Он открыл его и вынул картонную коробку.
— Видите, упаковка простая. Для большего эффекта.
Он вытащил из коробки настоящий унитаз вышиной сантиметров в тридцать. Он был и с бачком и с медной ручкой на цепочке, а сама раковина была белая. На ней было даже сиденьице, крашенное под дерево.
Миссис Брид подошла с той стороны прилавка.
— Всеми покупками занимается муж, — сказала она. — Поговорите с ним.
— Понимаю, — сказал Эрнест. — Я просто хотел показать вам эту вещь. Она сама за себя говорит.
— Для чего это? — спросил мистер Причард.
— А вот смотрите, — сказал Эрнест. Он дернул цепочку, и бачок сразу спустил коричневую жидкость. Эрнест снял с унитаза сиденье, и оно оказалось со стаканчиком. Тридцать грамм, — торжествующе сказал он. — Если хотите двойную порцию, например, для коктейля, дерните цепочку дважды.
— Виски! — воскликнул мистер Причард.
— Ром, коньяк. Что угодно, — сказал Эрнест, — Видите, здесь в бачке место для заправки, а бачок — пластмасса с гарантией. Впечатление оглушительное. У меня уже заказов на тысячу восемьсот штук. Фурор. Хохот вызывает безотказно.
— Ей-богу, остроумно, — сказал мистер Причард. — Кто придумывает такие вещи?
— У нас есть отдел предложений, — объяснил Эрнест. — Всякий может подать предложение. Эту вещь изобрел один наш коммивояжер из района Великих озер. Он получит неплохие премиальные. Тому, кто выдвинул дельное предложение, компания выплачивает два процента с прибыли.
— Остроумно, — повторил мистер Причард. Он представил себе, как увидит эту вещь Чарли Джонсон. Чарли, конечно, кинется покупать такой же. — Почем они у ваc идут? — спросил мистер Причард.
— На этот розничная цена — пять долларов. Но если не возражаете, я посоветовал бы другую модель, которая идет по двадцать семь пятьдесят.
Мистер Причард поджал губы.
— Зато что вы получаете? — продолжал Эрнест. Эта пластмассовая, а более дорогая… так: бачок дубовый, сделан из старых бочек из-под виски, прекрасно сохраняет напиток. Цепочка — чистое серебро, ручка — бразильский бриллиант. Унитаз фаянсовый, настоящий туалетный фаянс, а сиденье — красного дерева, ручная работа. И на бачке серебряная пластинка — например, если хотите подарить своему клубу или ложе, можете поставить на ней свое имя.
— Да, кажется, товар того стоит, — заметил мистер Причард. Он решился. Теперь он знал, как обставить Чарли Джонсона. Один стульчак он подарит Чарли. Но на пластинке будет надпись: «Чарли Джонсону, первому такому-сякому Америки от Элиота Причарда», — и пускай себе хвастает Чарли, сколько душе угодно. Все увидят, чья идея.
— Лишнего у вас с собой нет? — спросил он.
— Нет, надо заказать.
Вмещалась миссис Причард. Она подошла потихоньку.
— Элиот, неужели ты это купишь? Элиот, это вульгарно.
— Ну конечно, я не стану показывать при дамах, — ответил мистер Причард. — Нет, девочка. Знаешь, что я сделаю? Я пошлю такой Чарли Джонсону. Я с ним расквитаюсь за чучело вонючки. Так-то. Он у меня попляшет.
Миссис Причард пояснила:
— Мистер Причард жил с Чарли Джонсоном в одной комнате, когда учился в колледже. Они дико друг друга разыгрывают. Когда они вместе, они ведут себя как мальчишки.
— Значит, — серьезно сказал мистер Причард, — если я закажу такой, вы могли бы послать его по адресу, который я дам? И сделать гравировку? Я напишу, что мне надо выгравировать на пластинке.
— Что ты хочешь написать? — спросила Бернис.
— А девочки пусть не суют носик во взрослые дела, — ответил мистер Причард.
— Не сомневаюсь, что-нибудь ужасное, — сказала Бернис.
На Милдред напала хандра. Она ощущала тяжесть, усталость, все ей стало неинтересно. Она одиноко сидела на плетеном проволочном стуле у края прилавка. Цинически наблюдала за попытками Прыща остаться наедине с блондинкой. Поездка привела ее в уныние. Она сама себе была противна после того, что произошло. Что же она за женщина, если шофер автобуса так ее распалил? Она передернулась от отвращения. А где он? Почему не возвращается? Она подавила желание встать и посмотреть, где он. Рядом раздался голос Ван Бранта, она вздрогнула.
— Девушка, — сказал он, — у вас из-под юбки рубашка видна. Я решил, что вам не мешает знать.
— Да, да. Большое спасибо.
— Если бы никто не сказал, вы могли бы целый день ходить и думать, что у вас все в порядке, — пояснил он.
— Да, да, спасибо. — Она встала и, перегнувшись назад, прижала азбуку к ногам — проверить. Комбинация высовывалась сзади сантиметра на два.
— Я считаю, в таких случаях всегда лучше сказать, — продолжал Ван Брант.
— Вы правы. Наверно, бретелька оторвалась.
— Мне не интересно знать про ваше нижнее белье, — ответил он холодно. — Я только заметил — и повторяю еще раз: у вас из-под юбки рубашка видна. Не подумайте, что я сказал это из каких-то других соображений.
— Я и не думаю, — беспомощно ответила Милдред.
Ван Брант продолжал:
— Многие девушки чересчур заняты своими ногами. Думают, что все на них смотрят.
Вдруг Милдред громко, с надрывом захохотала.
— Что тут смешного? — возмутился Ван Брант.
— Ничего, — сказала Милдред. — Просто вспомнила одну шутку. — Она вспомнила, что все утро Ван Брант только и норовил посмотреть кому-нибудь на ноги.
— Если она такая смешная — расскажите ее.
— Да нет. Это долго объяснять. Я пойду подколю бретельку. — Она посмотрела на него, а потом с расстановкой сказала: — Понимаете, на каждом плече две бретельки. Одна от комбинации, а другая — от лифчика, а лифчик крепко поддерживает грудь. — Она увидела, как из-под воротничка у Ван Бранта выползла краснота. — А ниже него ничего нет — до штанишек, если бы я носила штанишки, но я не ношу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
— Я иногда думаю, что мне стоило бы открыть магазин новинок — одних новинок. Кое-что из этих старых вещиц выбрасывают на рынок годами — и никто не берет. А у моей компании — только перспективные товары, сплошь новые.
Мистер Причард кивнул.
— Это придает уверенности — когда работаешь в фирме и знаешь, что она ищущая, — сказал он. — Вот почему я думаю, что вам у нас понравится. Я смело могу утверждать, что мы ни на час не прекращаем поисков.
Эрнест сказал:
— Извините, я схожу за чемоданом. У меня есть вещичка, которая еще не поступила в продажу, но у торговцев пошла нарасхват. Пока только образцы. Может быть, и здесь получу заказ.
Он быстро вышел и притащил свой чемодан. Он открыл его и вынул картонную коробку.
— Видите, упаковка простая. Для большего эффекта.
Он вытащил из коробки настоящий унитаз вышиной сантиметров в тридцать. Он был и с бачком и с медной ручкой на цепочке, а сама раковина была белая. На ней было даже сиденьице, крашенное под дерево.
Миссис Брид подошла с той стороны прилавка.
— Всеми покупками занимается муж, — сказала она. — Поговорите с ним.
— Понимаю, — сказал Эрнест. — Я просто хотел показать вам эту вещь. Она сама за себя говорит.
— Для чего это? — спросил мистер Причард.
— А вот смотрите, — сказал Эрнест. Он дернул цепочку, и бачок сразу спустил коричневую жидкость. Эрнест снял с унитаза сиденье, и оно оказалось со стаканчиком. Тридцать грамм, — торжествующе сказал он. — Если хотите двойную порцию, например, для коктейля, дерните цепочку дважды.
— Виски! — воскликнул мистер Причард.
— Ром, коньяк. Что угодно, — сказал Эрнест, — Видите, здесь в бачке место для заправки, а бачок — пластмасса с гарантией. Впечатление оглушительное. У меня уже заказов на тысячу восемьсот штук. Фурор. Хохот вызывает безотказно.
— Ей-богу, остроумно, — сказал мистер Причард. — Кто придумывает такие вещи?
— У нас есть отдел предложений, — объяснил Эрнест. — Всякий может подать предложение. Эту вещь изобрел один наш коммивояжер из района Великих озер. Он получит неплохие премиальные. Тому, кто выдвинул дельное предложение, компания выплачивает два процента с прибыли.
— Остроумно, — повторил мистер Причард. Он представил себе, как увидит эту вещь Чарли Джонсон. Чарли, конечно, кинется покупать такой же. — Почем они у ваc идут? — спросил мистер Причард.
— На этот розничная цена — пять долларов. Но если не возражаете, я посоветовал бы другую модель, которая идет по двадцать семь пятьдесят.
Мистер Причард поджал губы.
— Зато что вы получаете? — продолжал Эрнест. Эта пластмассовая, а более дорогая… так: бачок дубовый, сделан из старых бочек из-под виски, прекрасно сохраняет напиток. Цепочка — чистое серебро, ручка — бразильский бриллиант. Унитаз фаянсовый, настоящий туалетный фаянс, а сиденье — красного дерева, ручная работа. И на бачке серебряная пластинка — например, если хотите подарить своему клубу или ложе, можете поставить на ней свое имя.
— Да, кажется, товар того стоит, — заметил мистер Причард. Он решился. Теперь он знал, как обставить Чарли Джонсона. Один стульчак он подарит Чарли. Но на пластинке будет надпись: «Чарли Джонсону, первому такому-сякому Америки от Элиота Причарда», — и пускай себе хвастает Чарли, сколько душе угодно. Все увидят, чья идея.
— Лишнего у вас с собой нет? — спросил он.
— Нет, надо заказать.
Вмещалась миссис Причард. Она подошла потихоньку.
— Элиот, неужели ты это купишь? Элиот, это вульгарно.
— Ну конечно, я не стану показывать при дамах, — ответил мистер Причард. — Нет, девочка. Знаешь, что я сделаю? Я пошлю такой Чарли Джонсону. Я с ним расквитаюсь за чучело вонючки. Так-то. Он у меня попляшет.
Миссис Причард пояснила:
— Мистер Причард жил с Чарли Джонсоном в одной комнате, когда учился в колледже. Они дико друг друга разыгрывают. Когда они вместе, они ведут себя как мальчишки.
— Значит, — серьезно сказал мистер Причард, — если я закажу такой, вы могли бы послать его по адресу, который я дам? И сделать гравировку? Я напишу, что мне надо выгравировать на пластинке.
— Что ты хочешь написать? — спросила Бернис.
— А девочки пусть не суют носик во взрослые дела, — ответил мистер Причард.
— Не сомневаюсь, что-нибудь ужасное, — сказала Бернис.
На Милдред напала хандра. Она ощущала тяжесть, усталость, все ей стало неинтересно. Она одиноко сидела на плетеном проволочном стуле у края прилавка. Цинически наблюдала за попытками Прыща остаться наедине с блондинкой. Поездка привела ее в уныние. Она сама себе была противна после того, что произошло. Что же она за женщина, если шофер автобуса так ее распалил? Она передернулась от отвращения. А где он? Почему не возвращается? Она подавила желание встать и посмотреть, где он. Рядом раздался голос Ван Бранта, она вздрогнула.
— Девушка, — сказал он, — у вас из-под юбки рубашка видна. Я решил, что вам не мешает знать.
— Да, да. Большое спасибо.
— Если бы никто не сказал, вы могли бы целый день ходить и думать, что у вас все в порядке, — пояснил он.
— Да, да, спасибо. — Она встала и, перегнувшись назад, прижала азбуку к ногам — проверить. Комбинация высовывалась сзади сантиметра на два.
— Я считаю, в таких случаях всегда лучше сказать, — продолжал Ван Брант.
— Вы правы. Наверно, бретелька оторвалась.
— Мне не интересно знать про ваше нижнее белье, — ответил он холодно. — Я только заметил — и повторяю еще раз: у вас из-под юбки рубашка видна. Не подумайте, что я сказал это из каких-то других соображений.
— Я и не думаю, — беспомощно ответила Милдред.
Ван Брант продолжал:
— Многие девушки чересчур заняты своими ногами. Думают, что все на них смотрят.
Вдруг Милдред громко, с надрывом захохотала.
— Что тут смешного? — возмутился Ван Брант.
— Ничего, — сказала Милдред. — Просто вспомнила одну шутку. — Она вспомнила, что все утро Ван Брант только и норовил посмотреть кому-нибудь на ноги.
— Если она такая смешная — расскажите ее.
— Да нет. Это долго объяснять. Я пойду подколю бретельку. — Она посмотрела на него, а потом с расстановкой сказала: — Понимаете, на каждом плече две бретельки. Одна от комбинации, а другая — от лифчика, а лифчик крепко поддерживает грудь. — Она увидела, как из-под воротничка у Ван Бранта выползла краснота. — А ниже него ничего нет — до штанишек, если бы я носила штанишки, но я не ношу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63