Ван Брант повернулся и быстро ушел, а Милдред стало легче. Теперь у старого дурака не будет ни минуты покоя. Можно было бы понаблюдать за ним, а потом, пожалуй, и поймать на приманку. Смеясь про себя, она встала, вышла и направилась вокруг магазина к пристройке с надписью «Дамы».
На дверь была набита решетка, и вьюн уже карабкался по ней. Милдред стояла перед закрытой дверью. Слышно было, как Норма разговаривает там с блондинкой. Она прислушалась. Может быть, из-за этого и стоило поехать — просто послушать, что говорят люди. Милдред любила подслушивать. Иногда эта склонность беспокоила ее. Она с интересом слушала всякие пустяки. Но всего лучше было слушать в женских уборных. Раскованность женщины в комнате, где есть умывальник, зеркало и унитаз, заинтересовала ее давно. Однажды она написала в колледже работу, признанную смелой, где доказывала, что женщины освобождаются от торможений, когда у них задраны юбки.
Причина либо в этом, полагала она, либо в уверенности, что мужчина, враг, не вторгнется на их территорию. Это единственное место в мире, где женщины могут быть уверены, что мужчина сюда не проникнет. Поэтому они расслабляются и внешне становятся такими, какие они внутри. Она много об этом думала. В общественных уборных женщины друг с дружкой бывают и доброжелательнее, и злее — но откровеннее. Может быть, потому, что тут нет мужчин. Потому что где нет мужчин — нет соревнования, и они отбрасывают притворство.
Милдред задумывалась: а не так же и у мужчин в уборных? Но это сомнительно: мужчины соперничают вовсе не из-за одних женщин, между тем как женская озабоченность по большей части связана с мужчиной. Работу ей вернули с замечанием: «Не до конца продумано». Она собиралась ее углубить.
В магазине она была неприветлива с Камиллой. Блондинка ей просто не нравилась. Но она знала, что ее нерасположение останется за дверью уборной. Она подумала: «Не странно ли, что женщины соперничают из-за мужчин, которые им даже не нужны?»
Норма и Камилла все разговаривали и разговаривали. Милдред взялась за дверь и толкнула ее. В маленькой комнате была кабинка и умывальник с квадратным зеркалом. На одной стене висел ящик с бумажными подстилками для сиденья, а возле раковины — бумажные полотенца. Автомат с гигиеническими пакетами был привинчен к стене около окна с матовым стеклом. Цементный пол был выкрашен суриком, а стены покрыты многими слоями белой краски. Стоял резкий запах дезинфекции с отдушкой.
Камилла сидела на стульчаке, а Норма стояла перед зеркалом. Когда Милдред вошла, обе оглянулись на нее.
— Хотите сюда? — спросила блондинка.
— Нет, — сказала Милдред. — Бретелька комбинации свалилась.
Камилла посмотрела ей на юбку.
— Да, действительно. Нет, не так, — сказала она Норме. — Видишь, какой у тебя лоб? Вот и подними немного брови к вискам, только немного. Подожди, детка, подожди минуту, я тебе покажу.
Она встала и подошла к Норме.
— Повернись, чтобы мне было видно. Вот так. И так. Теперь посмотри сама. Видишь, они как бы уменьшили лоб. У тебя лоб высокий, и тебе надо сделать его поменьше. Теперь погоди, закрой глаза. — Она взяла у Нормы карандаш для бровей и подвела нижние веки, под самыми ресницами, сделав линию более темной и продлив за наружные уголки.
— Ты слишком густо кладешь тушь, детка, — сказала она. — Видишь, как слиплись ресницы? Бери больше воды и не так торопись. Подожди минуту. — Она достала из сумочки пластмассовую коробочку с тенью для век. — А с этим надо поаккуратнее. — Она взяла на палец голубой пасты и помазала верхние веки Нормы — гуще к наружным уголкам. — Так, дай посмотреть. — Она оценила свою работу. — Слушай, детка, ты чересчур раскрываешь глаза, как кролик. Чуть-чуть опусти верхние веки. Нет, не щурься. Только веки чуть-чуть опусти. Вот, правильно. Теперь погляди на себя. Видишь разницу?
— Ой, совсем другая, — сказала Норма. В голосе ее было благоговение.
— Другая. Теперь, губы ты мажешь совсем не так. Смотри, детка, нижняя губа у тебя тонкая. У меня тоже. Намажь пониже здесь — и здесь немного.
Норма стояла смирно, как послушная девочка, и подставляла лицо.
— Поняла? В углах погуще, — сказала Камилла. — Теперь нижняя губа кажется полнее.
Милдред сказала:
— Вы мастер. Мне бы тоже не помешала помощь.
— Да? — сказала Камилла. — Ну, это довольно просто.
— У вас театральный грим, — сказала Милдред. — То есть он как бы напоминает театральный грим.
— Да, знаете, когда все время на людях… зубные врачи используют сестер почти как секретарш в приемных.
— Вот черт! — вырвалось у Милдред. — Не свалилась бретелька — оторвалась. — Она стащила платье с плеча и держала в руке короткую шелковую ленту.
— Вам надо ее подколоть, — посоветовала Камилла.
— У меня нет булавки, а иголки с нитками — в чемодане!
Камилла снова открыла сумочку, в подкладку было воткнуто штук пять английских булавок.
— Вот, — сказала она, — я всегда с амуницией. — Она открепила булавку. — Хотите, я вам подколю?
— Если не трудно. Дурацкие глаза. Ничего не вижу.
Камилла вытянула край рубашки, подвернула конец бретельки и надежно их сколола.
— Не очень-то складно, но, по крайней мере, не высовывается. Булавка есть булавка. У вас с детства близорукость?
— Нет, — сказала Милдред. — Все было нормально до… ну, словом, почти до четырнадцати лет. Врач сказал, что это связано с половой зрелостью. Он сказал, что у некоторых зрение восстанавливается после первых родов.
— Неприятно.
— Ужасно противно, — сказала Милдред. — Что толку, что все время придумывают новые формы оправ. Все они не очень украшают.
— А вы не слышали про такие, которые вставляются прямо в глаз?
— Думала я о них, да так ни черта и не сделала. Наверно, боюсь, чтобы стекло прикасалось к глазам.
Норма все еще с изумлением разглядывала себя в зеркало. Глаза у нее вдруг стали больше, губы полнее, и она перестала быть похожей на мокрую мышь.
— Ну разве не прелесть? — сказала Норма, ни к кому не обращаясь. — Ну разве она не прелесть?
Камилла ответила:
— Она будет хорошенькая девочка, когда научится себя подавать и станет поуверенней. И волосами займемся, детка, как только устроимся.
— Значит, вы уже решили? — обрадовалась Норма. — Значит, снимем квартиру? — Она быстро обернулась к Милдред. — Мы хотим снять квартиру, — задыхаясь, сказала она. — У нас будет кушетка, а в воскресенье утром мы будем мыть и укладывать волосы…
— Посмотрим, — вмешалась Камилла. — Надо еще посмотреть, как пойдут дела. Мы с тобой обе безработные, а уже сняли двухэтажную квартиру. Не все сразу, детка.
— Странное путешествие, — сказала Милдред. — Мы едем в Мексику. С самого начала все пошло шиворот-навыворот. Отец хотел посмотреть здешние места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63