Подумайте о нем, и вам сразу полегчает. Значит, первый вопрос: вы такой стеснительный, я бы даже сказал – робкий. Как вам удалось заработать репутацию самого грозного судьи Ниакроха?
– Я – робкий?!! – вскричал Бедерхем.
– Напишем – тяжким трудом. Читатели любят знать, что кто-то где-то тяжело трудится. Это вдохновляет, нацеливает на успех и, соответственно, увеличивает тираж. Даже не спрашиваю, согласны ли вы. Если вы мыслящее существо, то, разумеется, – да.
Второй вопрос: как вам удается совмещать должность Адского Судьи, Гончей Князя Тьмы и личную жизнь? Как ваша семья относится к вашей работе?
Бедерхем вытянул когтистую руку, чтобы схватить журналиста, но тот изящно уклонился и произнес:
– Напишем, с пониманием. Конечно, не без конфликтов, в какой же семье не случается ссор и споров? Но вы их преодолеваете вместе, дружно, сплоченно. Просвещенный читатель, на которого ориентирован журнал «Сижу в дупле», любит, когда у наших героев крепкая семья. Вам, вероятно, трудно это понять. У вас, как мне сообщали из достоверных источников, все больше междоусобицы, кровавые распри и братоубийства. Я намекну об этом во вступлении, и мы сразу будем иметь интригу: дескать, вы мне этого не рассказываете – защищаете честь мундира, а я и так знаю. Поверьте моему опыту, дружище, – подписчик любит читать между строк.
Бедерхем заскрипел.
– Вижу, у вас силы буквально на исходе. Это же надо – так волноваться. А на вид такая серьезная, внушительная фигура. Как обманчива порою внешность. Ладно, не буду вас терзать, последний вопрос. Такой, с юморком. Не хотите ли когда-нибудь начать праведную жизнь на поверхности земли? Уйти из демонов, податься в журналисты – это я шучу.
И поскольку судья только клацал зубами, сам же и ответил:
– Понимаю, понимаю. Климат не подходит. Ну, спасибо за сотрудничество. Думаю, из нашей содержательной беседы получится статья на три или четыре полосы. Вы сейчас осматривайтесь, располагайтесь. Милорд да Кассар покажет вам замок. А два экземпляра журнала с автографом и теплой дарственной надписью я вам обязательно пришлю, даже не сомневайтесь.
И бравый корреспондент, сунув под мышку кипу исписанных листочков, бодро двинулся к выходу.
– У нас не всегда так, – торопливо сказал Зелг и, с невероятным усилием припомнив хорошую фразу, добавил: – Ваша честь, милости просим. Мы вас уже заждались.
– Я прибыл минута в минуту, – сухо заметил Бедерхем. – Вот уже две с половиной тысячи лет, исключая последние двадцать семь лет разброда и смуты в Кассарии, я прибываю именно в это время – к началу Бесстрашного Суда.
– Кошмар, – кивнул Зелг. – В смысле, какая точность.
– Как вы это выносите? – спросил судья, когда к нему приблизились его давние знакомые – кассарийский голем и князь Мадарьяга. – Главное – зачем?
– Издержки пацифизма, ваша честь, – невозмутимо отвечал домоправитель.

* * *
Описывать все перипетии длинных судебных заседаний не имеет смысла. Достаточно сказать, что придворный летописец герцога Кассарийского подробно и обстоятельно задокументировал каждое рассмотренное дело и за неделю исписал убористым почерком три амбарные книги. Вместе с ним усердно трудились четыре футачика-скорописца, шестеро гномов – распорядителей чернил и перьев, два архивариуса, семнадцать переводчиков, один специалист по душевным болезням, три приглашенных юриста – доки по части редких и давно забытых законов и многие другие.
Бесстрашный Суд в этом году случился на редкость открытым: в Кассарию впервые пустили журналистов и художников, призванных освещать столь редкое и неординарное мероприятие.
Судья Бедерхем был не в восторге от этой идеи. Его протесты горячо поддерживал возмущенный Бургежа, рассчитывавший стать единственным представителем прессы на бесконечных процессах и, таким образом, располагать кучей эксклюзивного материала. Но Зелг оказался непреклонен, и шестеро виднейших репортеров Ниакроха получили разрешение на статьи и интервью.
Художники немедленно разложили свои маленькие столики, вооружились кистями, красками, углем и мелками и принялись лихорадочно рисовать присутствующих – благо колоритных лиц здесь хватало.
Особой популярностью пользовались, конечно, сам демон Бедерхем, Зелг, Такангор, Кехертус и грандиозный Думгар, рисовать которого было не только интересно, но и легко, ибо его каменная физиономия почти никогда не меняла выражения.
Карлюза позировать стеснялся, чего нельзя сказать о его осле, каковой, очевидно, возжаждал славы после памятного участия в сражении. Скалящая зубы ослиная морда постоянно всовывалась в ряды живописцев и призывно подмигивала.
Мадарьягу рисовать почему-то побаивались, хотя и без него Кассарию заполонили существа отнюдь не безобидные.
Когда вышли первые статьи в утренних газетах, в мире моды случилась форменная революция. Все знатные клиенты непременно желали иметь такой же красно-черный плащ в виде драконьих крыльев, как у герцога да Кассара. И несчастные портные никак не могли втолковать им, что для этого необходимо обзавестись такими же связями, не говоря уже о происхождении.
Орки и тролли, василиски и исполины, циклопы и оборотни, вампиры и горгоны – вереницы различных тварей тянулись в замок некромантов в поисках справедливого суда.
Для молодого мага эта неделя слилась в один бесконечный день. Он не помнил, где и когда ел – и ел ли вообще; где и когда спал – и удалось ли ему это хоть раз.
Он сидел посреди замкового двора, наряженный в умопомрачительный костюм, по поводу которого Бедерхем высказался крайне одобрительно и даже изрек пророчество о перевороте в мире подземной моды. По правую руку от герцога поставили огненно-красный трон для Адского Судьи; по левую – черный, украшенный костяными воротниками василисков и драконьими клыками, – для Такангора Топотана. Кехертус занимал помост, который лично выстлал паутиной.
За спиной у судейской коллегии построили скамьи для наблюдателей, и они не пропустили ни одного заседания. Граф да Унара заявил, что это «крайне полезный опыт для короля Юлейна и всех его министров».
На верхушке трона кассарийского некроманта дымила трубкой фея Гризольда.
Ее взволнованный рассказ о несчастной похищенной душе не оставил Зелга равнодушным. Он расспрашивал о лорде Таванеле и Думгара, и Дотта, и Узандафа, но все они в один голос твердили, что, верно, произошло какое-то недоразумение.

В библиотеках ты не найдешь ответов, а только отсылки.
NN
Лорд Таванель, говорили они, ссылаясь на различные исторические источники (каковые библиотечные эльфы тут же услужливо выкладывали перед ним, отмечая закладками искомые фрагменты), являлся членом ордена кельмотов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116