П. Х. (запальчиво): Ничего мы не отклонились, юноша. Кабы чудовище озера имело место быть, маркиз Гизонга обложил бы его налогом либо штрафом за неуплату оного. Выводы делайте сами.
К. П.: Ну что же, благодарим вас за интересную и содержательную беседу.
P. S. Из достоверных источников нам стало известно, что на днях сам достойный Пупавитус Хуха как раз имел небольшие неприятности, связанные с ведомством господина главного казначея.
ВНИМАНИЮ ПРОФЕССИОНАЛОВ И ЛЮБИТЕЛЕЙ!
Объявляется дополнительный летний набор на заочные курсы душегубов.
Не только теория! Солидные частные спонсоры и патронирующие организации обеспечивают практику.
Выпускников трудоустроим по специальности.
Ваша любимая газета придерживается золотого правила – доверять профессионалам и мастерам своего дела.
Что же до пропавшей экспедиции, то глава научного департамента Тиронги уже сделал официальное заявление, согласно которому ее участники бесцельно разбрелись по округе, плененные красотами горного озера и прелестями местных дикарок. Жалованье им не будет выплачиваться вплоть до возвращения и предоставления подробного отчета о проделанной работе.

* * *
Ангус да Галармон дописал завещание, поставил внизу личную печать, присыпал чернила песком, сложил вчетверо плотный желтоватый лист и засунул его в конверт. Затем нагрел над пламенем свечи палочку зеленого сургуча, к которому всегда питал маленькую слабость, и уронил солидную зеленую кляксу, припечатав ее печатью уже фамильной.
Все свое движимое и недвижимое имущество он оставлял любимому воспитаннику, лейтенанту Эмсу Саланзерпу, с просьбой выделить для обитателей замка Кассария милые их сердцу безделицы, которые они пожелают иметь в память о нем, буде вообще пожелают.
Отдельным пунктом просил холить и лелеять верного амарифского жеребца, состарившегося в битвах и походах и доживающего свой век на конюшне. Этому коню генерал был обязан жизнью в самом прямом смысле слова и содрогался от одной только мысли о том, что верного друга могут обидеть.
Саланзерпу он верил, как самому себе, а все же никогда не помешает оговорить подробности.
Затем отставной генерал перечитал рецепт клюквенной подливы и пришел в благостное расположение духа.
Он поднялся из-за стола, окинул прощальным взглядом уютный кабинет, в котором так редко работал и, откровенно говоря, больше работать не рассчитывал. Как всякий истинный воин, Ангус да Галармон был склонен здраво оценивать свои шансы в предстоящем сражении.
Что сказать? С такими шансами он бы ни за что не сделал ставки на Кровавой паялпе – зачем разбазаривать жалованье?
Но сейчас речь шла совсем о других материях, и он ничуть не колебался, не взвешивал «за» и «против». Все было предельно просто и ясно. Оставалось только проститься со старыми друзьями.
Они ждали его во дворе. Слегка хмельные, веселые, самые родные. Те, с кем он прошел не одну славную кампанию, с кем бился плечом к плечу и спина к спине, с кем проливал кровь и пил за победу. Все уже далеко не молоды; ранняя седина тронула виски, заставив их посеребриться. Бледные рубцы старых шрамов особенно ярко выделяются на загорелых физиономиях.
Галармон почувствовал, что сейчас прослезится. Говорить в такой ситуации затруднительно, молчать – неприлично. Впрочем, тяжкий труд произнести речь принял на себя молодой Саланзерп. Речь его не показалась генералу ни длинной, ни вразумительной.
– Мы готовы, – сказал Эмс весело.
Собственно, это было все.
– Что-то ты сегодня долго собираешься, – укорил капитан Ржалис, плавно покачиваясь в седле.
От него приятно и знакомо пахло желвацинским молодым вином, до которого он был большой охотник.
Ангус хотел указать рыцарю Ржалису на недопустимость подобного тона в отношении старшего по званию в присутствии младших по званию, но вовремя вспомнил, что у него самого никаких званий больше нет.
– Поехали скорее, – попросил узкоглазый тифантиец, полковник Уизбек Райри Тинн, назначенный преемником Галармона. – Пока они там не разобрались, что к чему. Не думаю, что кто-то станет нас сильно преследовать или наказывать, но лучше смыться от греха подальше.
– А что к чему? – подозрительно спросил Ангус, хорошо знавший своих талантливых подчиненных.
– Да так, – дернул плечом Уизбек. – Не обращай внимания.
– Полковник!
– Уже генерал.
– Прости. Забыл. Но я все равно желаю слышать ваши объяснения.
– Все по дороге.
Знает ли наш просвещенный читатель, что пассивный словарный запас у людей значительно разнообразнее, нежели активный? Активный невелик, компактен и рассчитан на моментальные реакции. Потому неудивительно, что абсолютно разные существа порой произносят совершенно одинаковые фразы.
– Итак, – спросил Галармон, ведать не ведая, что подобная сцена недавно разыгралась в Кассарии, – итак, юный Саланзерп. Далеко ли вы собрались?
– Папа Ангус, – счастливо рассмеялся лейтенант. – Оставь свой начальственный тон. Ты у нас нынче частное лицо.
– Я подозреваю, что я к тому же и несчастное лицо, – проворчал тот.
– Приказать остаться дома ты нам уже не можешь, – объяснил Уизбек. – А упросить тебе не удастся. Убеждать даже не пытайся. Ты что, правда веришь, что мы тебя покинем?
– Поехали, поехали, – поддакнул Эмс. – Это что, завещание? В чью пользу? В мою? Про коня написать не забыл? А попросить, чтобы я не отказывал кассарийцам в мелких безделушках, если они вдруг решат взять их на память? Нет? Хорошо. Спрячь, потом на привале почитаем, вместе посмеемся.
– Я не тронусь с места, пока мне кто-нибудь не объяснит, что происходит, – уперся Ангус.
Хотя он уже наверняка знал что.
– Дались тебе эти ненужные подробности, – отмахнулся Уизбек. – Ну, вступил я в должность главнокомандующего. Навестил твой, то бишь свой кабинет. Скажу откровенно – иногда следует бывать и во дворце, а то в твоих апартаментах царит сплошной мрак и запустение. Что еще? Распорядился перевесить ковры, отполировать стол и налить чернил в чернильницы. И первым делом подписал парочку приказов о предоставлении отпуска тем, кто хотел получить этот отпуск незамедлительно. Заодно подмахнул прошение о собственной отставке и засунул среди прочих бумаг. Если они спохватятся, может случиться большой конфуз.
– Вы хоть понимаете, куда я направляюсь?
– Не ты, а мы.
– Вы уверены, что здраво оцениваете ситуацию?
– Генерал, – сказал Райри Тинн, улыбаясь так, что его глаза сузились до щелочек, – давно хотел сказать тебе, да все как-то откладывал. Ты знаешь, что ты редкостный зануда?
– Едем, ребята заждались.
Капитан Ржалис ободряюще похлопал старого друга по плечу. Шутка ли сказать – терпеть выходки вчерашних подчиненных и не иметь возможности им возразить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116