Мы полагаем, что отъезд его величества из Кассарии был внезапным и незапланированным, что наводит на грустные размышления.
Королевский кортеж ворвался в Булли-Толли с неприличной поспешностью, без пышной торжественности, присущей таким важным событиям, как возвращение монарха под крышу родного дворца. И хотя дворецкий Гегава вышел к собравшимся у дворца представителям прессы и зачитал обращение его величества Юлейна Благодушного, в котором говорилось, что наш повелитель прекрасно отдохнул в гостях у кузена и с новыми силами приступил к исполнению своих обязанностей, во дворце – как стало нам известно из источников, близких к ее величеству Кукамуне, – царит не слишком радостная и напряженная атмосфера.
Безотлагательно!
Куплю загадочный дворик со злой собакой.
Или сниму на лето у хозяина.
Посредникам сердито откажу.
Более того, одна маленькая птичка шепнула нам, что при дворе ходят упорные слухи об отставке главнокомандующего тиронгийской армией, героя многих войн, любимца публики – генерала Ангуса да Галармона.
Сей слух представляется нам самым неправдоподобным, но если он подтвердится, то тогда у нас с вами есть все основания, чтобы запаниковать.

* * *
Добросердечному Зелгу было крайне неловко напоминать несчастной душе о страданиях, вынесенных ею сперва в мрачном королевстве Генсена, затем – в Преисподней, а после – во власти неведомого Нечто, сущности и природы коего не понял ни один из присутствующих на Бесстрашном Суде. Однако другого выхода он не видел. Нужно же с чего-то начинать.
Видимо, славный рыцарь понимал причину, по которой его разговор с кассарийским некромантом не клеился вот уже добрые полчаса. Герцог ходил кругами, по несколько раз извинялся и все время краснел, но никак не мог решиться задать главные вопросы.
То ли дело – граф да Унара, вспоминал лорд с теплотой. Быстро, четко, логично, без всяких эмоций выяснил обстоятельства дела; продиктовал комментарии писцу; велел сделать к утру три экземпляра для мессира Зелга и столько же – для себя.
Разговаривать с профессионалом, лишенным сочувствия – во всяком случае, в момент исполнения обязанностей, – оказалось легче и приятнее, чем с сострадающим кассарийцем. Зелг боялся обидеть Таванеля, Таванель опасался расстроить лорда, и этому не было бы конца, когда б в беседу не вмешалась решительная Гризольда.
– Галя, – заявила она, послушав, как ее личный некромант пытается настолько иносказательно выразить какую-то мысль, что, кажется, и сам уже потерял ее в лабиринтах слов, – Галя, позвольте вам откровенно заявить – так дело не пойдет. Немедленно перестаньте формулировать ваши дурацкие вопросы.
– Гризя! – всплеснул руками Таванель, с обожанием глядя на свою даму.
Он и сам полагал, что дело не пойдет, а вопросы не отличаются логичностью, но врожденная деликатность, усугубленная рыцарским кодексом, мешала ему делать такие резкие заявления.
А эту вот быстроту и остроту ее ума, присущую только выдающимся военачальникам, он заметил и особо оценил еще в первый день их памятной встречи в винном погребе.
Теперь влюбленные охотно наведывались в этот уединенный уголок замка. Лорд любил вспоминать, как он впервые увидел божественную Гризю с трубкой в зубах. Его даму влекли туда и более прозаические причины.
– Придется мне взять на себя обязанности толмача, – сказала фея, подумав. – А ты не вмешивайся, иначе вы тут до ночи будете виновато похрюкивать и скромно помалкивать.

Вы не спрашивайте, а вы не говорите.
Сэмюэл Панн
– Э-э-э… м-м-м… – вовремя вставил Зелг.
– Его высочество с радостью согласился, – быстро перевела Гризольда.
– Дело в том, дорогая… – осторожно начал лорд.
– Лорд Таванель понятия не имеет, кто или что пленило его, когда он вырвался из Преисподней благодаря помощи отважного князя ди Гампакорты, – оттарабанила дама, словно заученный урок. – А я бы охотно процитировала нашего любезного графа да Унара, который советует все неприятности решать по мере поступления.
Лично у меня присутствие этой силы оставило самые неприятные – если не сказать больше – впечатления. Но она исчезла, растворилась, смылась. То ли убоялась Кассарии, то ли увидела все, что хотела, – особой разницы нет. Главное сейчас – справиться с вашими потусторонними родственничками. А уж после займемся персоной похитителя. И я не завидую ему, когда мы до него доберемся.
– Я просто подумал, что милорд желает подробнее знать… – не отступалась душа.
Гризольда решительным жестом пресекла слабые потуги любимого. Кому, как не ей – личной фее герцога, лучше знать, что он сейчас спросит. И, не дожидаясь, пока Зелг снова замычит нечто невразумительное, пояснила:
– Уэрт имеет в виду, что вопросы о Бэхитехвальде и Хранителе сейчас ему ставить бесполезно. И дело вовсе не в переживаниях, как вы непременно подумаете, а в том, что пророчество Каваны строго указывает на необходимость выждать вплоть до поворотного момента в истории. К тому же он рыцарь-кельмот и связан клятвой, данной им великому магистру.
Зелг хотел было напомнить Таванелю, что мессир Барбазон д'Удетто скорее мертв, нежели жив. И орден давно разогнан. А потому необходимость соблюдать клятвы представляется по меньшей мере нелогичной, особенно если учесть, что бесценные сведения, которыми он владеет, могут повлиять на судьбу множества ныне живущих существ.
Эх, добраться бы до этой самой Каваны, которая портит столько крови и нервов своими глупыми запретами, и напустить на нее Мардамона. Тогда бы она сразу поняла, что такое поворотный момент в истории.
И тут какой-то демон, не иначе, дернул герцога за язык.
– Но все-таки, что это за Кавана такая? – спросил он, радуясь, что его вопрос никоим образом не задевает несчастную душу.
Судя по немому крику, отразившемуся в огромных, чистых глазах души, это замечание всколыхнуло ее гораздо сильнее, нежели предполагал Зелг. Было видно, что лорд едва не спросил: «Как, вы не знаете, что такое пророчество Каваны?» – но сдержался невероятным усилием воли. Обвинять собеседника в невежестве, пусть даже косвенно, ему не позволяло воспитание.
Что же до Гризольды, то не такой у нее был характер, чтобы позволить своему воспитанию чего-то ей не позволить.
Если у феи появлялась мысль, она ее непременно озвучивала.
– Как?!! – возопила она, и лорд подумал, что у него все равно не вышло бы так убедительно и эмоционально. – Как это вы до сих пор не знаете, что такое пророчество Каваны? Ради интереса, выйдем сейчас на улицу, заглянем хоть в «Расторопные телеги», хоть в «Посошок» и зададим вопрос любому из посетителей – что оно такое. Бьюсь об заклад на любую бутылку из ваших погребов, что он ответит. Но сперва обязательно вытаращит глаза, вот как я только что, и непременно уточнит…
– Не надо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116