– Человек твоего отца. Думаю, он решил за тобой присмотреть.
Мне не понравилась его жесткая улыбка, наверное, он ждал возмущения с моей стороны, но я был озадачен.
Сержант Дюрил? Неужели отец приказал ему за мной приглядывать? Или он сделал это по собственной воле? Видимо, на лице у меня отразилось недоумение, потому что выражение глаз Девара немного смягчилось. Он поднялся на ноги и медленно спустился по склону.
– Теперь ты мой. Ученик более внимателен, когда от этого зависит его жизнь. Так?
– Да, – кивнул я, твердо зная, что это действительно так. С другой стороны, я не понял, что он имел в виду, и мне стало не по себе.
Некоторое время я раздумывал над его словами, но глубинного смысла так и не уловил. Девара уселся на корточки неподалеку от меня, талди спокойно щипали жесткую траву, и единственными звуками, нарушавшими тишину, были шелест ветра, легкие шаги животных и нескончаемый стрекот мелких насекомых. Здесь, в низине, воздух был неподвижен, словно холмы укрыли нас в своей ладони. Девара, казалось, чего-то ждал, но я не знал чего. Мне не оставалось ничего другого, как набраться терпения. Я уселся поудобнее, скрестил ноги и постарался отвлечься от мыслей о том, что я ужасно грязен и зверски хочу пить. Девара не сводил с меня глаз. Время от времени я встречался с ним взглядом, но по большей части изучал мелкие камешки перед собой или смотрел по сторонам. Наконец он встал, потянулся и подошел к своему талди.
– Идем, – позвал он меня.
Я последовал за ним. Кобыла отскочила в сторону, но я сказал:
– Кикша. Стоять.
И тогда она подошла ко мне и позволила забраться ей на спину. Девара не стал нас ждать, однако на сей раз пустил Дедема шагом, а не давешним сумасшедшим галопом. Некоторое время я следовал за ним, а затем он раздраженным жестом велел мне ехать рядом, и я решил, что он хочет поговорить, но ошибся. Думаю, ему просто не нравилось, когда кто-то находился у него за спиной.
Наши талди неторопливо трусили по бесконечным неприютным холмам до самого позднего вечера, и я подумал, что Девара ищет воду или более подходящее место для ночевки, но когда мой учитель остановился, не сразу понял, зачем он это сделал. В прошлый раз мы, по крайней мере, могли укрыться от безжалостного ветра. Здесь же из земли кое-где торчали красноватые камни и больше не было ничего. Наши талди с печальным видом отправились к кустам с кожистыми листьями, судя по всему, им тоже не понравился выбор стоянки. Я медленно огляделся по сторонам и по результатам осмотра пришел к неутешительному выводу: спать мне сегодня предстояло на голой жесткой земле. Девара сел, прислонившись спиной к большому валуну.
– Собрать хворост для костра? – спросил я.
– Мне костер не нужен. А тебе следует помалкивать. Вот и весь наш разговор. Девара неподвижно сидел возле своего камня, а тени постепенно становились все длиннее, и вскоре землю окутала тьма. Той ночью луна так и не показалась, а далекие звезды едва заметно мерцали на черном небе. Когда я понял, что Девара останется там, где сидит, я нашел место, где из песка торчал плоский камень, выкопал себе ямку и лег спиной к камню, надеясь на то, что он сохранит тепло солнечных лучей и ночью. Я подложил под голову свою шляпу, а руки скрестил на груди. Некоторое время я прислушивался к голосу ветра, звукам, которые издавали талди, и пению насекомых.
Ночью я просыпался дважды. Первый раз мне приснился кусок копченого мяса, причем сон был столь ярким, что мне показалось, будто я чувствую его запах. Во второй раз – от холода. Я поглубже зарылся в песок, поскольку ничем другим помочь себе не мог. Перед тем как вновь провалиться в сон, я спросил себя: чему же все-таки Девара пытается меня научить?
Перед самым рассветом меня неожиданно что-то разбудило. Я замерз, хотел есть и пить, но дело было не в этом. Не поворачивая головы, я скосил глаза и осмотрелся. Девара проснулся и стоял, выделяясь темной тенью на фоне серого неба. Затем он сделал осторожный шаг по направлению ко мне. Я наблюдал за ним сквозь маленькие щелочки и терзался вопросом, насколько хорошо он видит и понял ли, что я не сплю. Еще один шаг в мою сторону. Этот человек умел скользить по песку, точно змея.
Я взвесил свои возможности. Если я не стану шевелиться и притворюсь, будто еще не проснулся, на моей стороне будет элемент неожиданности. Но в этом случае Девара окажется прямо надо мной со смертоносным клинком в руке. Я незаметно проверил, в каком состоянии находятся мои мышцы, и вскочил на ноги. Девара замер на месте, а на его лице застыло самое невинное выражение. Я постарался придать своему такое же, а затем склонил голову к левому плечу, приветствуя его, и сказал:
– Уже почти утро. – Мой голос походил на скрип несмазанного колеса. – Мы найдем сегодня воду?
Он взмахнул руками – мой отец в такой ситуации пожал бы плечами.
– Кто знает? Это как пожелают духи.
Я совершил бы святотатство и показал себя трусом, если бы не ответил на его слова.
– Добрый бог, возможно, сжалится над нами, – ответил я.
– Твой добрый бог живет за звездами, а мои духи здесь, на земле.
– Мой бог наблюдает за мной и защищает от беды, – возразил я.
Девара наградил меня уничижающим взглядом.
– Твоему доброму богу, наверное, ужасно скучно, солдатский сынок.
Я набрал в легкие воздуха, хотя мне совсем не хотелось спорить на теологические темы с дикарем. Но потом решил, что оскорбление он нанес мне, назвав мою жизнь скучной, а не доброму богу, и посчитал, что могу пропустить его замечание мимо ушей. Я промолчал, и через некоторое время Девара откашлялся.
– Нам нечего здесь больше делать, – заявил он. – Уже достаточно светло, чтобы ехать дальше.
Я вообще не видел никаких причин тут находиться, но снова оставил свое мнение при себе. Впервые я сел в седло в раннем детстве, но сейчас вдруг обнаружил, что у меня болит все тело, причем в самых неожиданных местах – до сих пор мне не приходилось скакать верхом на талди. Однако, не говоря ни слова, я послушно забрался на спину Кикши и последовал за Девара, по-прежнему гадая, чему этот человек должен меня научить. Меня беспокоило, что, если так пойдет и дальше, ожидания отца вряд ли оправдаются.
Девара указывал путь, я ехал рядом с ним. К полудню я уже не мог думать ни о чем, кроме воды. Моя кобылка весело трусила рядом с Дедемом, но я знал, что ей тоже нужна вода. Я уже испробовал все, что знал, чтобы справиться с жаждой. Гладкий камешек во рту теперь уже не помогал, а только раздражал меня. Я подобрал его, когда спрыгнул на землю, чтобы сорвать несколько сочных листьев растения под названием ослиные уши. Немного пожевав, я выплюнул мякоть, и его сок слегка смочил пересохший рот. Губы и внутренняя поверхность носа уже потрескались, язык распух настолько, что едва помещался во рту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187